Детский оплодотворительный лагерь(часть 1)
Случилось мне на летних каникулах в 2007 году устроиться на работу в детский оздоровительный лагерь... Место, я вам скажу, необычайно тихое, красивое, воздух зашибись - сосны кругом. Работала я там кухонным помощником с окладом аж в 3500 рублей за поток, то есть за 3 недели. Работать надо было 2 через 2 дня, причем с 5 утра до 12 ночи. Однако ж, это не мешало мне видеться с М., любимым моим молодым человеком, нынешним моим мужем. Он там работал на тот момент кем-то типа ди-джея.
Так как это была моя первая в жизни работа, энтузиазма было хоть отбавляй. Добрые люди в лицах завхоза(которого детишки любя величали "захвост") и главного повара, видя искры в моих глазах, предложили мне самой "сделать дизайн" жилища, куда я должна была вселиться. Комнатенка была просто шикарна - голая ДСП, местами словно кем-то с голодухи обкусанная, кровать без матраца(советская, на пружинках), и какое-то несуразное сооружение, которое туземцы называли шифоньером. В общем, мне было великодушно разрешено покрасить там стены, дабы замазать жуткие оккультные знаки живших там ранее адовых детей. Конечно же, я не обязана была этого делать, но, честно говоря, не хотелось бы мне просыпаться среди какой-то бесовской хренотени, да и все равно заняться было в первый день нечем.
И вот, выкрасила я одну стенку в какой-то омерзительный зеленый цвет, которым меня снабдили. Показалось даже, что с бесовской хренотенью было намного лучше... Я попросила у захвоста другую краску, и - о чудо - у него завалялась отличная белая эмаль!!! В итоге, ценой огромной кровавой мозоли, я-таки выкрасила к вечеру остальные стены. Какая, мать вашу, получилась лепота - со стороны глянула и опешила - зеленая краска настолько контрастировала с окном, что впору было вытянуть к нему ручки и закричать "господи, я иду к тебе!"...
В целом комната создавала впечатление камеры испытаний в постапокалиптический период: кривые, уродские стены, из потолка торчит провод, опутанный паутиной, а сквозь краску один хрен проступают тайные дьявольские знаки. И ни звука вокруг...
И тут-то как раз захвосту пришло в голову посмотреть на плоды моего рукоприкладства. Он, конечно же, бесшумно вошел в коридор, как и полагается для разведки в случае с адовыми детьми, и громко так спросил: "А что это мы тут не спи-и-им?!!" У меня все художественные инструменты упали вместе с остатками энтузиазма. Захвост от души поржал над моими проклятиями, а я ушла к М., чтобы при электрическом свете заняться поиском у себя на голове первых седых волос.
На следующий день я вышла на работу, и мне было сказано, что в ту злосчастную комнату мне заезжать нельзя, ибо, как оказалось сто лет назад, там неисправна проводка. Мой истерический смех в ответ на эту новость и жестикулирование намозоленной правой рукой отчего-то сильно развеселили моих новоиспеченных коллег. В этот момент я осознала, что малость повзрослела, лишившись трудовой невинности.
После того, как я начистила 50 кг картошки, 10кг лука, 5кг морковки и все это порезала(все это случилось еще до обеда в первый день), у меня адски облупилась кожа на руках, а мозоль из кроваво-красной стала уже какой-то грязно-бурой и мешала даже просто мыть руки. Когда после обеда стали маячить перед глазами раковины, наполненные пятьюстами столовых приборов(500 тарелок, 500 вилок, 500 ложек, 500 стаканов), у меня на эти самые глаза аж слезки навернулись. Слезки счастья, естественно, оттого что детки покушали и теперь довольные пойдут на тихий час.
Глядя на отчаянное упорство, с каким я сражалась за чистоту посуды весь оставшийся день, старшая воспитательница не выдержала и решила поддержать меня морально. Она заявила в присутствии всех толстых тетенек-поваров и посудомойщиц, что "эта рохля тут и дня больше не протянет". Если мыслить логически, то НЕХЕР МНЕ ТАМ БЫЛО ДЕЛАТЬ. Но нет! Рохля так просто не сдается.
И продержалась я все три недели. Заработала свои сущие копейки и увезла домой бонус - целый килограмм вафлей. Гордая приехала в отчий дом, нажралась вафлей и потерялась ото всех на неделю.
Как я впоследствии узнала, в этом лагере на кухне бабы работают уже по несколько лет и получают за свое ишачество по 4500 рублей в месяц. Вот это уровень, пресвятые джигурдинки! А я еще на жизнь жалуюсь...
Так как это была моя первая в жизни работа, энтузиазма было хоть отбавляй. Добрые люди в лицах завхоза(которого детишки любя величали "захвост") и главного повара, видя искры в моих глазах, предложили мне самой "сделать дизайн" жилища, куда я должна была вселиться. Комнатенка была просто шикарна - голая ДСП, местами словно кем-то с голодухи обкусанная, кровать без матраца(советская, на пружинках), и какое-то несуразное сооружение, которое туземцы называли шифоньером. В общем, мне было великодушно разрешено покрасить там стены, дабы замазать жуткие оккультные знаки живших там ранее адовых детей. Конечно же, я не обязана была этого делать, но, честно говоря, не хотелось бы мне просыпаться среди какой-то бесовской хренотени, да и все равно заняться было в первый день нечем.
И вот, выкрасила я одну стенку в какой-то омерзительный зеленый цвет, которым меня снабдили. Показалось даже, что с бесовской хренотенью было намного лучше... Я попросила у захвоста другую краску, и - о чудо - у него завалялась отличная белая эмаль!!! В итоге, ценой огромной кровавой мозоли, я-таки выкрасила к вечеру остальные стены. Какая, мать вашу, получилась лепота - со стороны глянула и опешила - зеленая краска настолько контрастировала с окном, что впору было вытянуть к нему ручки и закричать "господи, я иду к тебе!"...
В целом комната создавала впечатление камеры испытаний в постапокалиптический период: кривые, уродские стены, из потолка торчит провод, опутанный паутиной, а сквозь краску один хрен проступают тайные дьявольские знаки. И ни звука вокруг...
И тут-то как раз захвосту пришло в голову посмотреть на плоды моего рукоприкладства. Он, конечно же, бесшумно вошел в коридор, как и полагается для разведки в случае с адовыми детьми, и громко так спросил: "А что это мы тут не спи-и-им?!!" У меня все художественные инструменты упали вместе с остатками энтузиазма. Захвост от души поржал над моими проклятиями, а я ушла к М., чтобы при электрическом свете заняться поиском у себя на голове первых седых волос.
На следующий день я вышла на работу, и мне было сказано, что в ту злосчастную комнату мне заезжать нельзя, ибо, как оказалось сто лет назад, там неисправна проводка. Мой истерический смех в ответ на эту новость и жестикулирование намозоленной правой рукой отчего-то сильно развеселили моих новоиспеченных коллег. В этот момент я осознала, что малость повзрослела, лишившись трудовой невинности.
После того, как я начистила 50 кг картошки, 10кг лука, 5кг морковки и все это порезала(все это случилось еще до обеда в первый день), у меня адски облупилась кожа на руках, а мозоль из кроваво-красной стала уже какой-то грязно-бурой и мешала даже просто мыть руки. Когда после обеда стали маячить перед глазами раковины, наполненные пятьюстами столовых приборов(500 тарелок, 500 вилок, 500 ложек, 500 стаканов), у меня на эти самые глаза аж слезки навернулись. Слезки счастья, естественно, оттого что детки покушали и теперь довольные пойдут на тихий час.
Глядя на отчаянное упорство, с каким я сражалась за чистоту посуды весь оставшийся день, старшая воспитательница не выдержала и решила поддержать меня морально. Она заявила в присутствии всех толстых тетенек-поваров и посудомойщиц, что "эта рохля тут и дня больше не протянет". Если мыслить логически, то НЕХЕР МНЕ ТАМ БЫЛО ДЕЛАТЬ. Но нет! Рохля так просто не сдается.
И продержалась я все три недели. Заработала свои сущие копейки и увезла домой бонус - целый килограмм вафлей. Гордая приехала в отчий дом, нажралась вафлей и потерялась ото всех на неделю.
Как я впоследствии узнала, в этом лагере на кухне бабы работают уже по несколько лет и получают за свое ишачество по 4500 рублей в месяц. Вот это уровень, пресвятые джигурдинки! А я еще на жизнь жалуюсь...