Дайте мне коняку...
Я бредил какой то легкой формой бреда. Мне казалось, что я не лежу на кровати, а нахожусь высоко, и какая то башня, с острым шпилем, его острым концом упирается мне в позвоночник. Пошевелюсь — да нет, я лежу на кровати. Казалось, что рот набит скомканной бумагой. Но стоит пошевелить языком, и никакой бумаги во рту нет. Помню, меня возили на рентген, все время слушали легкие, несколько раз брали кровь на анализ. Только к утру действие укола прекратилось, и я опять вернулся в морозный июньский день на койке в больничке. Утром в палату ко мне пришел весь цвет местной медицины. Все в белых халатах, а один тащит какой то увесистый прибор. Шушукаются, что то бубнят, а тот что с прибором уселся ко мне на кровать и стал засовывать мне под мышку какие то провода.
- Никак вы уже не доверяете вашим термометрам, и притащили термопару?
- Помалкивай, грамотный ты наш.
- А какая у меня температура? К чему весь этот сыр бор? Я себя нормально чувствую, только холодно что то.
Пока, тот что на моей кровати возился с проводами, врач, который мне вкатил укол (оказывается мой лечащий), докладывал все что они выяснили за ночь о моем состоянии. Все сводилось к тому, что они ничего не выяснили. Все в норме. Тот, что у меня на кровати (оказывается главврач) наконец запустил свое чудо современной техники, и оно показало температуру 42 с копейками градуса. Сие здорово меня удивило, а его не очень. Он и так знал мою температуру, а я вот увидел впервые и немного приторчал. Я где то читал, что при такой температуре кровь сворачивается.
- Это что, я сейчас ласты склею?
Все замолчали. Я смотрю на главного, а он на меня.
- Значит так. Курс пенициллина. Если не поможет — вводите охлажденную сыворотку.
Встал и ушел со своей сворой. Я даже не успел толком рассмотреть электронный термометр. У меня в лаборатории Экспериментальной ядерной физики им. Вальтера, такого приборчика не было. Прибежала красивая медсестричка, вкатила мне какой то укол, и я ушел в страну сновидений.
Я проспал больше суток. Каждые шесть часов меня будили, делали укол. Снимали с меня мокрый тельник и одевали сухой. Меняли мокрые простыни и я опять спал. Я проснулся утром на следующий день совершенно здоровым и не шевелясь смотрел на свою руку. На руке был толстый слой воды. Вода должна стекать, а вот не стекает. Что ее удерживает? Волосы на руке? Поверхностное натяжение? Решил вспомнить, что там по этому поводу говорил Стокс. Но чуть шевельнулся и вода потекла прямо на пол. Именно потекла. Интересное явление. Опять пришел главный со своей сворой.
- Ну что, моряк, оклемался? Задал ты нам работы. Как себя чувствуешь?
- Все нормально. А что со мной?
- Правостороннее воспаление легких. Вот только теперь хрипы стали слышны и кровь показала воспаление. Ну, давай выздоравливай.
Хороший врач Игорь Викторович. Теперь мы будем здороваться с ним при встречах. Мне кололи антибиотики и кормили витаминами. Я отсыпался, отъедался и сильно кашлял. Но была одна проблема. Мне прописали пить хлористый кальций. Эту дрянь я пить не буду! Однажды, мама уже поила меня этой дрянью. Того урока мне было достаточно. Буду дурить медсестер! Я как старый картежник прикрывал корпусом на мгновение стол с маленькими рюмками, брал не одну, а две (одна пустая). Выливал незаметно полную, демонстративно делая вид, что выпиваю из пустой. Чтоб ослабить бдительность ухлестывал за красивыми сестричками, правда безрезультатно. Видос у меня после болезни был не ахти. Да и до болезни не намного лучше. Вот в моей палате лежал красивый пацан с простудой, так ему девицы строили глазки. А он лежа на кровати громогласно заявлял:
- Дайте мне коняку, я буду оборонять Анапу!
Девчонки смеялись. В общем, обошлось без коняки.
В больничке меня продержали почти месяц, говорили что плохая кровь. Еле выписали на присягу. Приехали отец с матерью. Мы фоткались, а я был худой и осунувшийся. Мать выпытывала что случилось, но я не раскололся.
Я здорово отстал от пацанов, пропустил курсы обучения работе на пишущей машинке. И хоть сейчас печатаю всеми пальцами не глядя, но какие то основы я все таки пропустил. Помимо учебы нас распределили на работы. На ежедневную утреннюю уборку мне досталась дизельная станция под радиоклассом. Там была идеальная чистота, и я просто отдыхал там в одиночестве от постоянного нахождения в толпе. Какая хорошая штука одиночество.