Да, я не умею плавать
В далеком 2003-м году, когда мне было чудесных 12 лет, по причине полного отсутствия какого-либо круга общения (замкнутый, не красавец, да и интересы от дворовых отличались), отправили меня с подачи мамы, дай ей Бог здоровья, в славную деревеньку Обанино, Курганская область, к родственникам. Жизнь – красота: с утра ушел коров пасти, вечером вернулся, усталый, злой, по уши в траве (иногда и в навозе), почитал перед сном учебник по английскому языку (из другой литературы была только Маринина и сомнительного вида эротические романы), и спать, утром хочешь - в огороде вола пинай, хочешь - на покос езжай, фермерам глаза мозолить.
Но, волею случая, вмешался еще один мой родственник - мой отец. Для справки, до того возраста я думал, что отец - это взрослый дядя, который навещает 2 раза в год, но всегда обещает что приедет в следующие выходные. И, о чудо! Папа посчитал, что можно встретиться с сыном ТРЕТИЙ раз. Я был доволен как слон. Однако...
Однако папа, будучи представителем свободномыслящего населения, любил за ворот налить литрушу-другую. Именно в таком виде я и встретил своего папашку, когда он падал в 20 сантиметрах от меня из кабины газели. Впрочем, даже лежащего на земле я его по-детски с любовью обнял. Папа потрепал мне волосы и лег спать. И черт меня дернул тогда спросить его: "Папа, а рыбалка?" - обещал же меня сводить. Папа - настоящий герой, собрал в кучу остатки пропитого вестибулярного аппарата и по стеночке пошел к соседу за лодкой и удочками. Сосед, надо сказать, оказался человеком добродушным и спокойно предоставил нам и то и другое, а еще, бонусом, вписал себя в список приглашённых.
И вот, мы втроем: я, Папа и дядя Володя, едем на старой Ниве с ДВУХМЕСТНОЙ лодкой на крыше, едем покорять рыбные просторы Куртамышского района. Червей я накопал с утра, так что пока папа с дядей Володей кушали горькую, забыв о моем существовании - я общался с червями.
Мы на месте, снасти готовы, удочки взяты, лодка на воде, мы в лодке, с нами две бутылки водки. А, ну да, и сок яблочный мне. На середине озера (какого я не помню, позже будет понятно почему) мы кинули удочки и стали терпеливо ждать клева. Волею отсутствия общих тем для разговора, завязался следующий диалог:
Папа: сына, а мы с дядей Володей в молодости ВОООООООООООООН до того острова доплывали, представ *ик* ляешь?
Я: Ухты!
П: а ты до куда доплыть сможешь?
Я: я плавать не умею
... В его лице читалось разочарование во мне как в сыне. Как же так, он столько дней в меня вбухал, а я даже плавать не умею! не порядок! И они с дядей Володей, чтоб ему икалось, стали обсуждать план по обучению меня этому искусству. К слову, дядя Володя уже был изрядно неразговорчив и пах как целый цех ликероводочного. Такие дела.
После некоторого времени обсуждения вариантов, нагонявших вселенский ужас на 12-тилетнего подростка, папа изрек следующее: "Танучетуттакого?". И, взяв меня за футболочку, аккуратно окунул в воду.
Паника, перемешанная с ощущением вселенского предательства, заставила мои руки и ноги двигаться с неистовой силой. Однако, всплыть мне это не помогло, и я, пародируя Арнольда Шварценеггера, вытянув большой палец, погружался в неизвестную глубь.
По рассказам дяди Володи на следующий день, папа сначала был уверен, что эт я так плыву. Останавливал Дядю Володю, мол, он мужик, справится. Мужиком в 12-ть лет я, видимо, не был, и всплывать отказывался, активно барахтаясь и пугая рыбу. Папа предпринял действие половины погружения в воду, чтобы выловить ненаглядного сына из лап Посейдона. Нащупал! Нашел! Помню как сейчас, слегка слышный крик «Володя помоги!», и после чего резкая боль и темнота.
Я очнулся. Вечерело. Я лежал весь мокрый, с пустым желудком. Папа от радости принял меня тискать, больше не от радости, что жив, а что мама его не закроет. Говорить я не мог, болело все, внутри, снаружи, даже воздух вокруг меня болел. Как выяснилось, когда я высунул голову, выплевывая мерзкую воду, полную прекрасной живности, дядя Володя решил мне подсобить, внимание, «поддев меня веслом». Алкоголь слегка сбил прицел старого артиллериста, и вместо «поддевания» произошло не слабое такое ошарашивание меня веслом в череп, после чего я перестал плеваться, кашлять, а, по словам отца, так же бросил дурную привычку дышать. Они резвенько, кинув удочки в воду, погребли в сторону берега. Дядя Володя, ощутив прекрасное чувство первого приобретенного фрага за 15 лет, греб с особенным усердием, от чего лодку вертело по воде (я всегда представляю себе эту картину под любую балетную композицию).
В общем-то меня откачали, согрели, увезли домой, где я последующую неделю провалялся, подражая матрасу, изредка издавая нечленораздельные звуки. Папа, кстати, не выдержал стресса и свалил еще на год.
Таким образом, плавать я, даже спустя 12 лет, так и не научился. Как и рыбачить. Вот думаю в бассейн начать ходить, но боюсь, что в процессе обучения науки «какбыеманараоднеутонутькчертямсобачьим» буду представлять себе дядю Володю в черном балахоне и с веслом вместо косы.
Но, волею случая, вмешался еще один мой родственник - мой отец. Для справки, до того возраста я думал, что отец - это взрослый дядя, который навещает 2 раза в год, но всегда обещает что приедет в следующие выходные. И, о чудо! Папа посчитал, что можно встретиться с сыном ТРЕТИЙ раз. Я был доволен как слон. Однако...
Однако папа, будучи представителем свободномыслящего населения, любил за ворот налить литрушу-другую. Именно в таком виде я и встретил своего папашку, когда он падал в 20 сантиметрах от меня из кабины газели. Впрочем, даже лежащего на земле я его по-детски с любовью обнял. Папа потрепал мне волосы и лег спать. И черт меня дернул тогда спросить его: "Папа, а рыбалка?" - обещал же меня сводить. Папа - настоящий герой, собрал в кучу остатки пропитого вестибулярного аппарата и по стеночке пошел к соседу за лодкой и удочками. Сосед, надо сказать, оказался человеком добродушным и спокойно предоставил нам и то и другое, а еще, бонусом, вписал себя в список приглашённых.
И вот, мы втроем: я, Папа и дядя Володя, едем на старой Ниве с ДВУХМЕСТНОЙ лодкой на крыше, едем покорять рыбные просторы Куртамышского района. Червей я накопал с утра, так что пока папа с дядей Володей кушали горькую, забыв о моем существовании - я общался с червями.
Мы на месте, снасти готовы, удочки взяты, лодка на воде, мы в лодке, с нами две бутылки водки. А, ну да, и сок яблочный мне. На середине озера (какого я не помню, позже будет понятно почему) мы кинули удочки и стали терпеливо ждать клева. Волею отсутствия общих тем для разговора, завязался следующий диалог:
Папа: сына, а мы с дядей Володей в молодости ВОООООООООООООН до того острова доплывали, представ *ик* ляешь?
Я: Ухты!
П: а ты до куда доплыть сможешь?
Я: я плавать не умею
... В его лице читалось разочарование во мне как в сыне. Как же так, он столько дней в меня вбухал, а я даже плавать не умею! не порядок! И они с дядей Володей, чтоб ему икалось, стали обсуждать план по обучению меня этому искусству. К слову, дядя Володя уже был изрядно неразговорчив и пах как целый цех ликероводочного. Такие дела.
После некоторого времени обсуждения вариантов, нагонявших вселенский ужас на 12-тилетнего подростка, папа изрек следующее: "Танучетуттакого?". И, взяв меня за футболочку, аккуратно окунул в воду.
Паника, перемешанная с ощущением вселенского предательства, заставила мои руки и ноги двигаться с неистовой силой. Однако, всплыть мне это не помогло, и я, пародируя Арнольда Шварценеггера, вытянув большой палец, погружался в неизвестную глубь.
По рассказам дяди Володи на следующий день, папа сначала был уверен, что эт я так плыву. Останавливал Дядю Володю, мол, он мужик, справится. Мужиком в 12-ть лет я, видимо, не был, и всплывать отказывался, активно барахтаясь и пугая рыбу. Папа предпринял действие половины погружения в воду, чтобы выловить ненаглядного сына из лап Посейдона. Нащупал! Нашел! Помню как сейчас, слегка слышный крик «Володя помоги!», и после чего резкая боль и темнота.
Я очнулся. Вечерело. Я лежал весь мокрый, с пустым желудком. Папа от радости принял меня тискать, больше не от радости, что жив, а что мама его не закроет. Говорить я не мог, болело все, внутри, снаружи, даже воздух вокруг меня болел. Как выяснилось, когда я высунул голову, выплевывая мерзкую воду, полную прекрасной живности, дядя Володя решил мне подсобить, внимание, «поддев меня веслом». Алкоголь слегка сбил прицел старого артиллериста, и вместо «поддевания» произошло не слабое такое ошарашивание меня веслом в череп, после чего я перестал плеваться, кашлять, а, по словам отца, так же бросил дурную привычку дышать. Они резвенько, кинув удочки в воду, погребли в сторону берега. Дядя Володя, ощутив прекрасное чувство первого приобретенного фрага за 15 лет, греб с особенным усердием, от чего лодку вертело по воде (я всегда представляю себе эту картину под любую балетную композицию).
В общем-то меня откачали, согрели, увезли домой, где я последующую неделю провалялся, подражая матрасу, изредка издавая нечленораздельные звуки. Папа, кстати, не выдержал стресса и свалил еще на год.
Таким образом, плавать я, даже спустя 12 лет, так и не научился. Как и рыбачить. Вот думаю в бассейн начать ходить, но боюсь, что в процессе обучения науки «какбыеманараоднеутонутькчертямсобачьим» буду представлять себе дядю Володю в черном балахоне и с веслом вместо косы.
