Да прикрой ты срам уже!⁠⁠

...
— Сама, оно, сама, — передразнил он духа. — Да прикрой ты срам уже, — Прошка кинул в него веником. — Мало того, что пользы от тебя никакой, так ещё и срам по всей избе выставил. Всё-то у тебя само, а нам теперича как быть, где нам, я тебя, паскудник, спрашиваю, их искать. Ну князя, положим, искать и не стану, но ведьму мне чтоб возвернул!

— А ты будто сраму того не видел, — напустился на него банник. — Мне одетым быть и не положено. И как я тебе её верну-то, ежели нет туда хода никому, нет и всё!

Тишка с Коловершей сидели в дальнем углу и играли в бирюльки, решив в эту ругань, длившуюся уже почитай седмицу, не встревать.

— А ежели и видел, так что ж теперича везде им трясти? Да и было б чем там трясти, — домовой вновь заходил по избе. — Как вернёт он, хода нет. Они ж туда как-то попали, извернулися.

— Могу вобще не приходить. А то как не приду, ты только кричать и горазд, — обиделся дух.

— Правильно, лишь бы не помогать, — Прошка снова ткнул пальцем в банника. — Затаиться у себя и сидеть, а Вилька пущай сгинет непонятно где, куда ты её и послал. Смотрите, у меня проход есть, такой проход, что ни у кого боле не имеется. А толку-то? Толку! Ежели ты, жаба земляная, открыть его не можешь. А ну открывай, тебе сказано!

— Это кто это тут жаба, ах ты ж мышь болотная, — вскинулся банник и, скорее всего, вцепился бы в волосы домового, но тут распахнулась дверь, и в избу вошла кикимора.

— Вы это чего это тут устроили, оглашенные? А ты чего голый колобродишь? Там водяной к Светозару явился, письмо из Искоростеня принёс. Ну, я сказала как есть, письмо тебе покуда передать велели, — она сунула свиток Прошке и села на лавку, нащупала лапкой пирожок и понюхала. — Эт они у вас с чем, с тиной что ли?

— А вот пришла б да приготовила, — тут же переключился домовой на Граньку.

— А тебе что, жена, что ли, готовить ему ходить? — Не осталась та в долгу.

— Ну вот тогда положь, где взято, и не умничай, — вновь раздухарился Прошка. — Ходят тут умные все больно, а никто ничего дельного посоветовать не может. Вы там чего расселись, нашли время играть, — наконец заметил он притихших Тишку да Торяшку. — Целыми днями сидят, играют, будто и не пропадала наша Вилька. Будто у меня одного о ней сердце болит. А им всем хоть бы что. Говорил я, — он отпил кваса, смачивая пересохшее горло. — Не доведут эти её женихи до добра. Сразу его гнать надо было взашей. Уволок нашу Вилечку не пойми куда, так и сгинет она там, — запричитал он.
...

https://author.today/work/413377