Бриллианты навсегда.
Бриллианты навсегда.
Российские автомобили меня всегда любили, я же их особенно не очень. Имея дело с машиной марки ВАЗ, как с горячей итальянкой, надо быть всегда, ежесекундно готовым к любому обороту событий, вплоть до ядерного взрыва. Некоторым нравится, я же пересев с десятки на старый, но, сука, НЕ РЖАВЫЙ!!! пассат, был счастлив до безумия. Вообще удивительно, как это вышло, что машина 20 летнего возраста и почти не имеющая родной краски, не имела также и ржавых пятен.
Ну, фольцваген, орднунг, натюрлих, чо тут скажешь.
Правда, годы, проведенные с жигулями, тоже ведь не забудешь, не пропьешь.
Итак, мы ехали как бывало, по лесу вдоль реки Чусовой на автомобиле Тойота РАВ4. РАВ4 конечно вовсе никакой не джип, но короткие свесы и полный привод позволяли не особенно пугаться предстоящей нам экскурсии. На руках имелся трос, топор и лопата, погода была вполне себе ничего, посему мы бесстрашно преодолевали ту поверхность, что называлась дорогой.
Дорога, впрочем, была. Протоптанная колея стремилась вдоль берега речки, она была не особенно глубока и мы неспешно продвигались вперед, любуясь видами родной природы, намереваясь устроить пикничок у камня Часовой.
Впереди имелся довольно глубокий овраг. Дорога ныряла вниз, обочины были усеяны камнями, в седловине же оного оврага была засада. Там прямо на дороге стоял внизу автомобиль. Это была ободранная вазовская шестерка песочного цвета. Капот автомобиля был открыт, кругом была природа и тишина.
Тот печальный факт, что объехать сие поделие отечественнго автопрома совершенно невозможно, был очевиден с первого взгляда. Машина стояла, перегородив дорогу, вокруг были стены оврага, валуны и речка.
Местные, вообще отличаются от нас, городских, ярой смелостью, резко гонзая на своих жигулях по тем местам, куда мы побоимся сунуться без минимум полного привода, троса, топора и лопаты. Желательно бы еще примус, палатка и телефон для эвакуации вертолетом, но без троса и топора – ни за что.
Так и здесь, внутри машины был обнаружен местный житель, внутри коего жителя явно чувствовалась минимум уже половина флакона.
Вторая половина была у него в руках, житель же блаженно сидел и смотрел в потолок.
- Уважаемый, не затруднило бы вас убрать автомобиль с дороги и освободить нам проезд,- изысканно вежливо обратился Максик к водителю.
- УУУЭЭЭЭЭААААА. Это. Васька в деревню пошел, - услышали мы ответ.
- Ну, Васька пошел в деревню, но машину-то можно убрать с дороги?
- УУУУЭААА. Не едет. Не заводится. Васька в деревню пошел, - ответил нам местный житель и натурально, заснул.
Было совершенно очевидно, бляха муха, что его высочество утомлены и продолжать беседу просто не могут.
Что это был за Васька, куда он пошел, зачем он пошел, было совершенно непонятно, когда он вернётся, вернется ли вообще, было неясно тоже, а что делать, не толкать же из оврага машину, да еще и с пассажиром внутри. Я посмотрел под капот.
Конструкция двигателя автомобиля жигули проста, уродска и незатейлива, а еще включает в себя, в частности, такую деталь, как «качелька». Это такое уродское устройство из болтов и говенного пластика, болтающееся на торчащем из мотора гвозде. Оно вечно слетает и ломается, а инженеры ФИАТ радостно гогочут и потирают руки, вспоминая месть итальянцев СССР, за поставку ржавого металла.
Короче, «качелька» эта была сломана и висела на тросах в недрах моторного отсека. Я посмотрел на жигулиного сторожа, тот спал и ему снились феррари, рыбалка, формула-один и возможно, даже бабы.
Надежды на помощь с его стороны, не было.
В нашей машине нашелся лейкопластырь, качелька была замотана пластырем и поставлена на место.
- Заводи, - сообщил я пассажиру, растолкав его от сна.
- Дык не заводится-же, - мутный взгляд с трудом фокусировался на окружающих предметах.
- Починили, заводи давай машину.
- УЭЭЭААА.
Пришлось взять ключи, завести и перекатить этот ржавый пепелац вверх по оврагу.
Сторож жигулей с удивлением смотрел за нашими действиями.
- Ну все, до свидания, мы поедем дальше.
- ПАЧИНИЛ!!! НА!!!!! ВОЗЬМИ!!!!!! - он протягивал мне самое дорогое, что у него было, половину бутылки водки.
Никогда мне не предлагали большего, я думаю, бриллианты де Бирса – ничто по сравнению с этим.