Без права на свободу: как сидят "смертники" в колонии "Полярная сова"
ИК №18 «Полярная сова» – одна из пяти российских колоний особого режима, где содержатся осужденные к пожизненному лишению свободы, это самое дальнее в географическом отношении МЛС такого рода в стране.
Где расположена «Полярная сова»
Для того чтобы добраться в ИК № 18 в Ямало-Ненецкий округ, нужно от Москвы до Салехарда 2 часа пролететь самолетом. Потом еще столько же паромом до Оби и по дороге в поселок Харп («в переводе с ненецкого – «Северное сияние»). Здесь, за Полярным кругом, и расположена особая колония «Полярная сова».
Согласно приказу Минюста РФ, лимит наполнения «Полярной совы» немногим более тысячи мест. Сюда входит и количество заключенных, помещенных на строгий режим (450 человек), и стоместная колония-поселение.
Особый режим, установленный для «пожизненников», в колонии действует почти 13 лет – именно с 2005 года ИК № 18 была перепрофилирована под нахождение данного контингента.
Свое неофициальное название колония получила из-за скульптуры полярной совы, расположенной на территории исправительного учреждения. По данным УФСИН РФ, лимит «пожизненников» в колонии – 464 человека.
В действительности на сегодняшний день там содержится около 400 осужденных к пожизненному лишению свободы. Это серийные убийцы, террористы и иные особо опасные преступники.
В «Полярной сове», к примеру, сидят печально известные «битцевский маньяк» Александр Пичушкин и бывший начальник царицынского ОВД Денис Евсюков.
Как они там сидят
«Полярная сова» – в значительной мере автономное учреждение со своей котельной, дизельной электростанцией, столовой и хлебопекарней. В функциональном обеспечении жизнедеятельности МЛС принимают участие и осужденные, находящиеся на строгом режиме, кроме «пожизненников».
На территории ИК № 18 работают несколько цехов по выпуску промышленной продукции, есть свино- и птицефермы, клуб. «Пожизненники» в «Полярной сове», как и в других подобных МЛС, сидят в одиночках или, по крайней мере, по двое в камере.
В ИК № 18, в частности содержится Нурпаши Кулаев, единственный чеченский террорист, оставшийся в живых в результате теракта в Беслане.
Как и в прочих колониях для осужденных на пожизненные сроки, в «Полярной сове» заключенные в робе с надписью на спине «ПЛС» (пожизненное лишение свободы) при открытии камер становятся в согнутую позицию с отведенными назад руками, ладони с растопыренными пальцами за спиной. Затем следует долгое и максимально подробное перечисление статей по приговору суда.
Вывод в позиции «ку» в коридор, открытие рта, снятие тапочек (контроль за тем, чтобы у осужденного не было при (в) себе запрещенных предметов).
Для пожизненного заключенного передвижение в позе «ку» обязательное – вне камеры он может ходить только согнувшись пополам и с заведенными за спину руками с растопыренными пальцами.
Российские журналисты интервьюировали Кулаева, содержащегося в «Полярной сове». В краткосрочном интервью, он сказал, что предпочитает смерть пожизненному заключению, лучше бы его убили тогда, в Беслане. Кулаев хотел, чтобы его имя навсегда стерлось из списка террористов, участвовавших в захвате бесланской школы. По сообщению Кулаева, он может получать письма с воли, и отправлять их сам.
Вся входящая-исходящая корреспонденция в «Полярной сове» перлюстрируется в соответствии с действующим российским законодательством. Как рассказал заместитель начальника ФГУ ИК-18 («Полярная сова») Александр Левитин, жесткое режимное отношение к «пожизненникам» оправдано, поскольку необходимо обеспечить защиту персоналу колоний, создать условия для предотвращения противозаконных действий со стороны осужденных не только в отношении администрации МЛС, но и сокамерников «смертников».
По словам Левитина, действия «пожизненников» порой трудно предсказать, в связи с чем с ними при содержании нужно поступать максимально жестко.
Рядом с каждой камерой «пожизненника» в «Полярной сове», как и в каждой подобной колонии, висят таблички с перечнем статей, по которым осужден сиделец и краткой фабулой его преступных действий – сколько, когда, как и кого он убил.
Это сделано специально для охраны – надзиратели не должны ни на минуту забывать, с кем они имеют дело.