"120" - 2
Глава 3
Ненавижу рекламы, где актёр (чаще это женщина) сладко потягивается, проснувшись, а на его лице играет улыбка. Потом он (она) попытается впарить вам какой-нибудь кофе (какао - для детей), или зубную пасту, или кашу. Купите это, и вы сможете покидать мир сна с радостью, как и я, а не с тем угрюмым выражением лица, которое встречает вас в зеркале над раковинной. Они хотят, чтобы вы так думали. Это ложь, вы знаете. В самом пробуждении есть что-то досадное. Пора уже смириться с этим. Лично я давно свыкся ненавидеть весь мир каждое утро. Иногда это чувство сопровождает меня до самого вечера.
Прибавьте к этому последствия от принятия снотворного (спасибо Грише) и незнакомую обстановку, в которой мне довелось оказаться, когда я проснулся через несколько часов после отбытия с вокзала. Были, конечно, и плюсы – на удивление удобная кровать. Наверное, поэтому я долго не открывал глаза. И даже когда почувствовал чужое присутствие, открыл не сразу.
Их было трое – шесть внимательных глаз, которые без всякого стеснения пялились в моё сонное лицо.
- Как тебя зовут, парень? – обратился ко мне старший.
Я ответил. Голос подвёл меня, подняв первый слог слишком высоко – я пискнул, как пугливый щенок. Прокашлявшись, я повторил своё имя.
- Меня зовут Вениамин, - представился в свою очередь он.
Это имя очень подходило крупному седому мужчине с бородой. Звучало внушительно. Позже, когда он поднялся, я отметил для себя его значительный рост. Таких не назовёшь Веней.
– Это Михаил и Григорий, - указал Вениамин на своих товарищей.
Первый кивнул, когда я поглядел на него, второй - улыбнулся. Я решил, что разобью его красивое лицо, когда представится случай сделать это безнаказанно.
- Ты не голоден?
Я отрицательно покачал головой, и только после этого понял, насколько хочу есть. Рот начал наполняться слюной. Да и глаза, видимо, выдавали меня. Вениамин ухмыльнулся и обратился к Грише:
- Проследи, чтобы стол был накрыт, когда мы придём.
На секунду я заметил озадаченность на лице Гриши, но тот всё же покорно покинул комнату.
- Откуда ты? - Вениамин внимательно посмотрел на меня.
- Из Пермякова, - соврал я. Не знаю, отчего я совершил подобную глупость. Возможно, в силу привычки.
Вениамин нахмурился. Он приподнял руку вверх ладонью, в которую Михаил тут же вложил знакомые мне документы. Вениамин кинул на кровать мой паспорт и билет на поезд.
- Не люблю, когда врут, - сказал он. – Ложь – грех, ведущий к большему греху. Попытаешься обмануть нас ещё раз, и ты узнаешь, что я имею в виду.
- Я из…, - попытался я исправить свою оплошность.
- Да знаю я, - отмахнулся Вениамин. – Теперь скажи мне, что забыл в наших краях.
- Я надеялся, что найду здесь своего родственника.
- Какого именно?
- Дедушку.
- И как зовут твоего дедушку?
Этот вопрос, пожалуй, я сам должен был задать себе ещё раньше. Но не задал и теперь удивлённо таращил глаза, боясь, что Вениамин примет мои слова за очередную ложь и исполнит обещанное, что бы это ни было. Пришлось пуститься в сбивчивые объяснения. Когда я закончил, Вениамин втянул воздух носом и, отведя задумчивый взгляд сторону, спросил:
- Твоя мать проживает по тому же адресу, что указан у тебя в паспорте?
- Да.
- И твой дед был там?
- Да.
- Ты уверен?
- Да.
Вениамин посмотрел на Михаила и едва уловимым движением головы указал на дверь. Михаил вышел.
- Не знаю, огорчит ли тебя эта новость, - произнёс Вениамин, когда мы остались наедине. – Твой дедушка умер.
Нет, конечно, огорчения я не почувствовал.
- Умер? Давно?
Вениамин поднялся со своего места (метр-девяносто, не меньше), взял с кровати мои документы и сунул в карман своей куртки.
- Сегодня, - наконец, произнёс он. – Ты как раз успел к его поминкам.
Пока я пытался осмыслить столь невероятное совпадение, Вениамин добавил:
- Одевайся и выходи. Кирилл проводит тебя к столу.
Он вышел из комнаты, не закрывая за собой двери. Широкоплечий молодой мужчина заслонил собою проход.
- Кирилл – это вы, да? – поинтересовался я.
Он не ответил. Своими двумя светло-зелёными, почти серыми, глазами он уставился в стену прямо перед собой. Но этот взгляд не мог меня обмануть. Кирилл зорко наблюдал за каждым моим движением, пока я натягивал на себя джинсы и футболку. Охранника приставили, понял я.
Продолжение в комментариях
Ненавижу рекламы, где актёр (чаще это женщина) сладко потягивается, проснувшись, а на его лице играет улыбка. Потом он (она) попытается впарить вам какой-нибудь кофе (какао - для детей), или зубную пасту, или кашу. Купите это, и вы сможете покидать мир сна с радостью, как и я, а не с тем угрюмым выражением лица, которое встречает вас в зеркале над раковинной. Они хотят, чтобы вы так думали. Это ложь, вы знаете. В самом пробуждении есть что-то досадное. Пора уже смириться с этим. Лично я давно свыкся ненавидеть весь мир каждое утро. Иногда это чувство сопровождает меня до самого вечера.
Прибавьте к этому последствия от принятия снотворного (спасибо Грише) и незнакомую обстановку, в которой мне довелось оказаться, когда я проснулся через несколько часов после отбытия с вокзала. Были, конечно, и плюсы – на удивление удобная кровать. Наверное, поэтому я долго не открывал глаза. И даже когда почувствовал чужое присутствие, открыл не сразу.
Их было трое – шесть внимательных глаз, которые без всякого стеснения пялились в моё сонное лицо.
- Как тебя зовут, парень? – обратился ко мне старший.
Я ответил. Голос подвёл меня, подняв первый слог слишком высоко – я пискнул, как пугливый щенок. Прокашлявшись, я повторил своё имя.
- Меня зовут Вениамин, - представился в свою очередь он.
Это имя очень подходило крупному седому мужчине с бородой. Звучало внушительно. Позже, когда он поднялся, я отметил для себя его значительный рост. Таких не назовёшь Веней.
– Это Михаил и Григорий, - указал Вениамин на своих товарищей.
Первый кивнул, когда я поглядел на него, второй - улыбнулся. Я решил, что разобью его красивое лицо, когда представится случай сделать это безнаказанно.
- Ты не голоден?
Я отрицательно покачал головой, и только после этого понял, насколько хочу есть. Рот начал наполняться слюной. Да и глаза, видимо, выдавали меня. Вениамин ухмыльнулся и обратился к Грише:
- Проследи, чтобы стол был накрыт, когда мы придём.
На секунду я заметил озадаченность на лице Гриши, но тот всё же покорно покинул комнату.
- Откуда ты? - Вениамин внимательно посмотрел на меня.
- Из Пермякова, - соврал я. Не знаю, отчего я совершил подобную глупость. Возможно, в силу привычки.
Вениамин нахмурился. Он приподнял руку вверх ладонью, в которую Михаил тут же вложил знакомые мне документы. Вениамин кинул на кровать мой паспорт и билет на поезд.
- Не люблю, когда врут, - сказал он. – Ложь – грех, ведущий к большему греху. Попытаешься обмануть нас ещё раз, и ты узнаешь, что я имею в виду.
- Я из…, - попытался я исправить свою оплошность.
- Да знаю я, - отмахнулся Вениамин. – Теперь скажи мне, что забыл в наших краях.
- Я надеялся, что найду здесь своего родственника.
- Какого именно?
- Дедушку.
- И как зовут твоего дедушку?
Этот вопрос, пожалуй, я сам должен был задать себе ещё раньше. Но не задал и теперь удивлённо таращил глаза, боясь, что Вениамин примет мои слова за очередную ложь и исполнит обещанное, что бы это ни было. Пришлось пуститься в сбивчивые объяснения. Когда я закончил, Вениамин втянул воздух носом и, отведя задумчивый взгляд сторону, спросил:
- Твоя мать проживает по тому же адресу, что указан у тебя в паспорте?
- Да.
- И твой дед был там?
- Да.
- Ты уверен?
- Да.
Вениамин посмотрел на Михаила и едва уловимым движением головы указал на дверь. Михаил вышел.
- Не знаю, огорчит ли тебя эта новость, - произнёс Вениамин, когда мы остались наедине. – Твой дедушка умер.
Нет, конечно, огорчения я не почувствовал.
- Умер? Давно?
Вениамин поднялся со своего места (метр-девяносто, не меньше), взял с кровати мои документы и сунул в карман своей куртки.
- Сегодня, - наконец, произнёс он. – Ты как раз успел к его поминкам.
Пока я пытался осмыслить столь невероятное совпадение, Вениамин добавил:
- Одевайся и выходи. Кирилл проводит тебя к столу.
Он вышел из комнаты, не закрывая за собой двери. Широкоплечий молодой мужчина заслонил собою проход.
- Кирилл – это вы, да? – поинтересовался я.
Он не ответил. Своими двумя светло-зелёными, почти серыми, глазами он уставился в стену прямо перед собой. Но этот взгляд не мог меня обмануть. Кирилл зорко наблюдал за каждым моим движением, пока я натягивал на себя джинсы и футболку. Охранника приставили, понял я.
Продолжение в комментариях