Серия «Заброшенные заводы и фабрики»

Наша очередная экспедиция по заброшенным местам пройдёт на окраине Еревана где находится ныне закрытый завод-гигант «Наирит». Наша локация — производственная база на территории завода.

Ровные ряды маленьких металлических шаров и кучки по четыре больших шара-газгольдера, напоминают разбросанные огромной неведомой птицей стальные яйца. Но на этом поле постсоветского постапокалипсиса уже вряд ли что-то вылупиться…

Чтобы добавить осмысленности нашей прогулки расскажу про историю завода, к которому относится весь этот ржавый металлический лес из переплетения металлоконструкций, труб и вышек с прожекторами.

В советские годы это была режимная, особо охраняемая территория. На этой базе хранились горючие, взрывоопасные и просто ядовитые субстанции в виде газа. Именно поэтому тут так много газгольдеров (от английского gas-holder) — форма шара лучше держит давление газа.

Площадка довольно большая, оно и неудивительно. В свои золотые годы завод Наирит производил до 750 тонн продукции, что «на минуточку» составляло 10% мировых объёмов производства синтетического каучука.

Завод Наирит — настоящий гигант и занимает площадь в несколько квадратных километров. Он был основан в 1933 году (как завод «Главкаучук» им. С. М.Кирова). Кроме — производство хлоропреновых каучуков, карбинола, каустической соды, латексов, хлорной извести, жидкого хлора, негашеной извести, кислорода, монокарбоновых кислот.

Но былые успехи в прошлом, с 2016 года завод признан банкротом. Если посмотреть на состояние ржавых вентилей, то становится понятно, что проблемы у завода начались намного раньше. Территория базы выглядит как готовая декорация к постапокалиптическому фильму и такая фактура запустения не сформируется за три-четыре года.

Разговоры о дальнейшей судьбе завода идут в высоких кабинетах Еревана и по сей день, но пока идут разговоры, завод всё больше превращается в руины. Ещё немного и предприятие останется только снести.

К сожалению, в то путешествие мне не удалось посмотреть основную территорию завода...

..., что же, очень надеюсь в следующий раз заглянуть в самое сердце производства и сделать для более интересные кадры.

Тех, кому интересны ежедневные репортажи с заброшек — буду рад видеть в Telegram (из последних постов маяк на Аниве, зарисовки с острова Аскольд, линия Мажино)

Погожий летний день омрачал лишь расплодившийся, на болотистой почве мелкий гнус и комары. Не обращая на кровососов особого внимания и беззаботно похрустывая сухими ветками иду через лес к одному любопытному, много лет заброшенному заводу.

Огороженная двумя периметрами площадка посреди леса уже давно сама поросла деревьями. Первый, бетонный забор местами покосился, но мне всё равно пришлось пройти пару сотен метров прежде, чем я нашёл подходящего размера дыру, чтобы попасть внутрь…

За первым забором следовал второй. Яркая, желтая табличка сообщала о том, что непрошеному гостю стоит развернуться и уйти, но ржавая, уже разваливающаяся от старости колючая проволока говорила об обратном... Пройдя пару десятков метров вдоль металлической изгороди нахожу поваленную секцию и без опаски, попадаю на территорию завода.

Несколько разрушу очарования от исследования забытого оговоркой, что объект — "баян" узких кругов и через лес, сквозь все периметры ведут нахоженные тропинки. Незарастающая тропа народной любви к заброшкам. И к заколдованному злой красной волшебницей рублю, что под магией индустриализацией был превращён в металлические изделия.

Привлекать лишнего к себе внимания не хотелось, поэтому, ныряю в прохладу ближайшего заброшенного цеха. В здании, словно оживший фильм про постапокалипсис… Внутри уже начал расти лес. Вода поступала через прохудившуюся крышу, а огромные, панорамные окна давали достаточно света и превращали бывший производственный корпус в своеобразный парник.

Заброшенные цеха сменяли друг друга. В советские годы это было крупное предприятия и давало несколько сотен рабочих мест, но сейчас, уже сложно представить, как здесь все выглядело раньше.

Производственные корпуса и административные здания завода соединены крытыми переходами. Перемещаться по заводу можно не выходя наружу, что было, несомненно, удобно…

Я в достаточной мере оценил удобство данного решения, когда, возвращаясь обратно, мне не пришлось пережидать дождь, что застиг меня на противоположном от входа краю завода.

Кроме производственных площадок сохранилось несколько административно-бытовых корпусов. Состояние у них было несколько лучше, чем в производственных цехах. Разруха, конечно, но во всяком случае здесь, хотя бы угадывалось назначение кабинетов и помещений.

Конструкторское бюро. (точнее то, что от него осталось)

Руины бухгалтерии и кассы.

Заброшенный лабораторный блок.

Любопытно, но ничего, что могло бы натолкнуть на понимание того, чем на самом деле занимался и что производил данный завод.

Лишь в самом дальнем корпусе, нашлось то, что свидетельствовало о назначении предприятия — остатки деталей от велосипедов, каталоги продукции и немногочисленные чертежи. Что же, имеющаяся у меня историческая справка подтвердилась, но признаться, я ожидал увидеть большее и увидеть свидетельства  «производства в производстве», когда отдельные участки завода выпускали что-то более интересное.

Продолжение предшествует (так как основной пост уже на Пикабу стащили и плюсы собрали)

Разрешение на строительство завода промышленниками И.Б. Твердышевым и И.С. Мясниковым было получено соответствующим указом Берг-коллегии от 6 мая 1771 года. Этот документ, все ещё хранится в государственном архиве города Оренбурга. Работать же завод начал значительно позже, в 1784 году, после того как отгремело восстание Емельяна Пугачёва, больно ударившее по уральской промышленности.

Завод, был построен на месте слияния рек Сим и Миньяр. Высокая плотина, построенная одновременно с городом, образовывала запруду, и энергия воды приводила в движение заводские механизмы.

На заводе, 12-часовыми рабочими сменами, трудились более 1200 человек. Условия были тяжелые, но выбирать не приходилось, да и работники, уральскими промышленниками покупались по 50 рублей за душу и рассматривались не как люди, а как средство производства.

Времена тогда были действительно тяжелые, даже состоятельные люди жили не долго. Вот и промышленники Твердышев и Мясников не дожили до запуска завода и к тому моменту, когда завод дал первую продукцию (а это были скобы, гвозди, полозья, топоры, кровельное железо) принадлежал он уже дочери Ивана Мясникова — Ирине Ивановне Бекетовой. Барышня, широко известная своим меценатством, широким жестом отдала завод в качестве приданного своей старшей дочери тем самым передав завод на управление её мужу А.Д. Балашову.

Впрочем, завод был отдан не полностью, а лишь частично и в полную собственность роду Балашовых перешёл позднее, когда унаследовавший предприятие сын Ирины, Ивану Петровичу Бекетов продал Миньярский железоделательный завод вместе с металлургическим заводом в Симе.

Сейчас уже сложно сказать, являются ли сохранившиеся до наших дней цеха дореволюционной постройки, но выглядят они довольно похоже.

Практически до самой революции завод принадлежал семейству Балашовых и лишь в 1913 году перебравшиеся в Санкт-Петербург братья Николай и Иван Балашовы продают завод акционерному-обществу заводов Симского горного округа, под управлением которого завод пробыл совсем не долго, так как уже в 1917 году был национализирован.

Не сказать, что сама революция пошла на пользу предприятию. Лишь в 1925 году удалось вывести завод на лучшие показатели дореволюционной поры. Правда, затем, практически до приватизации завода, производство только росло. Строились новые цеха (1927 году цех холодной прокатки стальной ленты, в 1930 году цех крепежа) и увеличивались объёмы.

Главным направлением работы предприятия в советские годы стало выпуск металлических метизов.

Любопытная история завода в пору войн и сражений.

В 1914 году на заводе выпускались корпуса для ручных гранат и «стаканы» для снарядов — продукция шла на фронт. Ведь в тот год началась первая мировая война. В годы же второй мировой войны, эти наработки оказались полезными вновь (техническая документация на них не потерялась, а хранилась в заводском архиве).

В годы ВОВ на предприятии выпускали танковые болты для танков Т-34 сверхточные детали для реактивных систем залпового огня «Катюша», пульную холоднокатаную ленту, шарикоподшипниковую проволоку.

Многие работники в те суровые годы выполняли 200% суточной нормы — всё для фронта, всё для победы. Конечно, значительный вклад в производственные успехи внесли эвакуированные специалисты и оборудование с заводов центральной России. Например, сюда, в глубокий тыл, был эвакуирован московский завод «Серп и Молот».

Почему-то многими считается, что роль индустриализации в годы СССР преувеличена: основные заводы были созданы ещё до революции, а советская власть просто их отобрала. Но это лишь хитрая манипуляция фактами. Действительно, СССР действительно досталось большое индустриальное наследие, но ведь им сумели хорошо распорядится?

За советские годы предприятие прошло путь от выпуска элементарной продукции (кровельное железно, гвозди, подковы), до продукции, использующейся на ключевых предприятиях машиностроения: ЗИЛ, КАМАЗ, ВАЗ. Четверть продукции выпускалась со знаком качества, ножовочные полотна, выпуск которых освоили в 1965 году были удостоены медали на ВДНХ. Предприятие действительно развивалось.

Сейчас в это сложно поверить, но когда-то МММЗ был единственным заводом в стране, выпускавшем фуродитную ленту для нужд космической промышленности. История завода полна славных достижений.

В 1984 заводу был вручен орден Трудового Красного Знамени. В тот же год завод праздновал своей двухсотлетний юбилей. Наверное, в этом, ныне огромном актовом зале, вмещавшим всю производственную смену, объявляли о вручении заводу одной из самых высоких наград.

Кто-то скажет, что завод сгубили масштабы и он смог работать на «низких оборотах» в условиях снижающегося спроса и с тех пор стал нерентабельным. Другие скажут, что завод устарел и оборудование, вместе с обветшавшими материальными фондами сделали своё дело.

Но это не верно. Технологический процесс на МММЗ позволял выпускать продукцию как тоннами, так и малыми партиями вплоть до нескольких килограммов. Во многом, этому помогла установленная специалистами из ГДР линия «Зундвиг» и проведенная масштабная реконструкция прокатно-термического цеха. Всё это было сделано, практически перед самым развалом Советского Союза. В дальнейшем, значимых вложений в производственную инфраструктуру насколько мне известно не было.

Организация ликвидирована 24 октября 2002 года. Группа компаний «Мечел» решила не восстанавливать завод после потопа случившегося в том году и обанкротила предприятие. Сейчас, остатки заводской территории принадлежат нескольким частным конторами, а самую большую часть территории купил «Миньярский завод инструментов».

Примерно лет пять назад заброшенный завод начали сносить, но затем, внезапно остановились процесс демонтажа. С момента начала наблюдений, состояние построек на территории практически не меняется.

На финальных страницах своей истории завод превратился в большую лесопилку. Вместе металла, теперь здесь пилят уральский лес. По всей территории валяются отвалы древесной трухи, а в цехах и подле них лежат сотни брёвен. Не так уж и плохо — хоть какое-то производство.

В заключение, предлагаю вам взглянуть на девять фотографий из того славно времени, когда завод ещё работал. Я нашёл эти фотографии на руинах административного корпуса — старый информационный стенд был весь в пыли и лежал заваленный ворохом бумажных плакатов.

Комната в которой были найдены фотографии

Влажность и время наложили свой отпечаток на фото, но я постарался придать им читаемый вид. На этом всё, спасибо, что дочитали до конца!

При копировании на другие ресурсы — просьба оставлять активную ссылку на наш блог

Очередной краеведческий экскурс по руинам заводов посвящён тому, что работники оставляют в кабинетах зная, что они уже никогда сюда не вернуться. Уходя, выключи свет. Уходи, не оборачиваясь. В качестве иллюстраций я использовал фото которые сделал лично на десятке разных производств. (закрытых, заброшенных, в стадии сноса или сдающихся под аренду)

Конкретные названия заводов в данном случае не имеют значения, про каждое и этот материал в большей степени про личное и субъективное восприятие мест через призму объектива, в отличии от обычного для меня исторического очерка.

Итак, что же оставляют работники в кабинетах покидая завод навсегда?

1. Старые фотографии

Я уже неоднократно замечал, что для многих людей старые фотографии не более чем балласт. В заброшенных и выселенных домах, на заводах и закрывшихся НИИ мне постоянно попадаются старые фотографии.

И неправильным будет думать, что в кабинетах закрывшихся производств останутся лежать исключительно фотографии технического процесса или снимки с первомайских демонстраций. Можно встретить и вполне личные кадры, сделанные на детских утренниках или корпоративах.

2. Пропуска, удостоверения и прочие «корочки»

То, что во время работы так боишься потерять, после закрытия завода теряет всяческую ценность. Целыми коробками некогда «очень важные корочки» просто остаются гнить под протекающими потолками административных кабинетов вместе с личными делами, справками и прочей горой уже никому не нужной документации.

3. Книги, документация и целые библиотеки

Книга давно перестала быть «лучшим подарком» и астрономические цены в букинистических лавках никак не влияют на то, что в заброшенных библиотеках остаются гнить тысячи книг.

В большинстве своём на предприятиях остаётся огромное количество справочной литературы, а также тома технической документации.

4. Телефоны и прочая мелкая электроника

Электроника неизменный спутник покинутых рабочих мест. Пыльные телефоны со стёртыми цифрами и каракулями на корпусах, старое радио, настроенное на заводскую волну и огромные советские калькуляторы. Провода обрезаны, корпуса раскрыты, платы разобраны — телефоны уже не зазвонят, радио не заиграют, а на экране вычислительных машин уже не пробежит ровная строка зелёных чисел…

5. Старая оргтехника и компьютеры

Уже не советские, но и не современные компьютеры тоже никто не спешит забирать. Даже когда с завода исчезают трубы отопления, мониторы и системные блоки остаются лежать в опустевших промозглых кабинетах. Сейчас старые пишущие машинки и счётные доски выглядят даже более ценными находками чем электроника "нулевых" годов.

6.Цветы и прочая «растительность»

От цветов в небольших горшках до кустарников и целых деревьев в деревянных кадках. Этих обитателей заводских кабинетов жалко больше всего… Даже стойки кактусы не доживают до той поры, когда через разбитые окна ветер снова занесёт в комнаты капли живительной влаги..

7. Реактивы и горы химпосуды

Химические реактивы в заброшенных заводских лабораториях никто не трогает. Люди боятся химии, но почему-то разбивают банки наполняя скромных размеров комнаты лабораторий стойким химозным запахом.

8. Посуда и личные вещи

Посуда и личные веди — это то, что работники могли бы забрать перед тем, как уйти с обанкротившегося предприятия. Но как забрать свои вещи, если новость о закрытии завода ты узнаешь в самый обычный день, когда в очередной раз придя на работу тебя разворачивают на заводском КПП и отправляют восвояси. В следующий раз ты придёшь сюда за зарплатой, но и не факт, что тебе её отдадут. Про личные вещи и вовсе стоит забыть.

9. Часы и календари

Часы, отсчитывающие время до конца рабочей смены и календари, на которых отмечали время до долгожданного отпуска и выходных. Особое внимание стоит уделить календарям, по ним легко понять, когда закрылось производство или остановил работу один из его цехов.

10. Склады ЗИП (точнее то, что от них осталось)

Склады запасных частей, инструментов и принадлежностей на большинстве закрытых заводов представали в следующем виде. Отличный пункт для эпилога. Наверное, склады ЗИП первое место, куда на производстве приходит мародёрство и разруха, а остальные места уже затем подтягиваются к такому же состоянию.

Всё, что обычно остаётся от складов ЗИП

Надо будет сделать подборку того, что остаётся в цехах заброшенных предприятий после того как оттуда уходит последний рабочий, но ещё не приходят «молодчики» с газорезами.

При копировании на другие ресурсы — просьба оставлять активную ссылку на наш блог

Вечерний свет устало пробивается сквозь пыльные окна заливая золотом пыльные станки закрытого предприятия. В воздухе пахнет металлической пылью и машинным маслом. Лязг закрывающихся ворот звонким эхом проносится по опустевшему кузнечнопрессовому цеху заброшенного советского завода по производству подшипников всех форм и размеров.

Внешний мир остался за закрытыми воротами, и я остаюсь один на один в бесконечном лабиринте станков и промышленного оборудования. У меня всего час. Ровно столько времени на фотосъёмку выделил читатель блога по счастливому стечению обстоятельств имеющий ключи от одного из последних хорошо сохранившихся цехов «самарского подшипника»…

Важно! Команда проекта использует слово заброшенный в значении закрытый, не используемый по прямому назначению, пустующий. Это устоявшийся термин в индустриальном туризме описывающий не столько статус объекта, сколько его внешний вид и состояние.

Первый раз мне довелось увидеть закрытое производство в состоянии — заходи и работай.

Официально цех находится на консервации, но что-то мне подсказывает — он уже никогда не заработает. Всего пару лет назад практически в столь же хорошем состоянии находились цеха Пермского завода ГШМ, но на снимках, которые мне прислали в этом году — пустые цеха.

Станки распилили. Такая судьба у закрытых заводов, особенно, учитывая нынешние цены на металлолом.

Заброшенный завод которого не может быть. Так мне показалось. Просто в голове не укладывается как может закрыться металлообрабатывающее производство с идеальной рыночной конъюнктурой. В СССР не дураки сидели и построили завод в сердце отечественного машиностроения. Только автомобильной промышленности в радиусе 500 километров столько, что спрос мог покрыть любое предложение, но нет… Завод умудрился закрыться. Невозможное — возможно, главное дать волю эффективным менеджерам, а дальше они справятся сами.

Опустевшие рабочие места выглядят так, словно заводчане ушли на обед и вот-вот вернутся. Да только металлическая пыль, которую раньше гоняли по цеху промышленные вентиляторы осела на всех поверхностях и теперь, решившему посидеть у станка придётся выкинуть одежду.

Вот так, раз уж пошла он них речь, выглядят промышленные вентиляторы.

Я почти поддался желанию сфотографироваться на кресле за красивым пультом, но всё-таки решил проверить стул и был крайне удивлён слою серой пыли, оставшейся на пальце после легкого прикосновения. Кто-то скажет, что работа на заводе — это не чистенький и аккуратный офис и будет прав, но, есть множество производств, в которых царит идеальная чистота.

Производство подшипников, тем более остановленное, к ним разумеется не относится. Впрочем, на действующих заводах всё же чище

Тревожно прожужжал таймер на телефоне сообщая о том, что осталось всего полчаса времени. Нужно ускоряться и дальше фотографирую уже без штатива. Впрочем, «с рук», тоже получаются неплохие снимки.

Небольшие детали, такие как пустые инструментальные шкафы портят вид работающего производства. Территория все ещё закрытая, но стоящего инструмента в цеху уже не сыскать. По причинам, о которых и так понятно.

Над потолком цеха висят несколько кран-балок. Почему бы не заглянуть в кабину крановщика и не посмотреть на цех с высоты?

Красиво. Масштабно. Печально. Сложно передать все ощущения от того, что находишься совершенно один на остатках огромного производства…

Времени остаётся всё меньше, и я буквально бегом проношусь по АБК, расположенному по соседству. Тут всё намного хуже и место выглядит заброшенным не только фигурально, но и фактурно… Кто-то здесь основательно похозяйничал: оргтехники и компьютеров и след простыл.

Не лучше выглядят склады ЗИП, лаборатории и различные мастерские.

Даже оказавшись на заводе спустя всего три года после закрытия, я наблюдаю столь удручающую картину… То, что создавалось десятками лет исчезает в сроки столь короткие, что застать закрытое производство в его изначальном облике задача практически невыполнимая.

Я повидал множество заброшенных заводов и если сохранность цеха со станками и прессами — удивляла, то состояние АБК — удручало. Такое многократно встречалось по всему бывшему Советскому Союзу.

Конечно, состояние заброшенного здания и его наполнение разительно отличается от 99% других заброшенных объектов у нас в стране, но на нашем канале мы всё же стараемся рассказывать не про каждую заброшку, которую находим в путешествиях по России и СНГ, а только про самые интересные и хорошо сохранившиеся места.

А время, отведенное на исследование, подошло к концу. Этому материалу больше трёх лет и как мне рассказали самарские краеведы того, что вы можете видеть на снимках больше нет. Цех выкупило частное лицо под склад. Дальнейшая судьба станков и прессов мне неизвестна.

Ежедневные репортажи из поездок по заброшкам публикуем здесь https://t.me/nord_skif

ЗиЛ — это какой-то отдельный мир и вселенная. Самодостаточная закрытая территория, где было всё. Мне кажется, что сложно придумать, каких исследовательских комплексов, КБ и сооружений там не было.

Но вот такое мы явно не ожидали там найти. Перед вами уникальное сооружение, имитирующее различные погодные условия для тестирования автомобиля.

Вырезка из журнала Юный техник 1986 года введет вас в курс дела. Заметки из прошлого и те надежды очень емко описывают масштабность сооружения.

Перед вами — аэроклиматический комплекс завода ЗиЛ. Его судьба, как и судьба всей территории завода, была известная уже давно. Рождение — 1983 год. В 2014 году уже был размещен тендер на демонтаж оборудования. Смерть — 2018 год.

Так выглядела камера в рабочее время

При климатических испытаниях температура окружающего воздуха варьировалась от –60°С до плюс 65°С. А для исследовательской работы по испытанию стихий ветра так же использовался симулятор обдува. Скорость обдува объекта 0:150% км/час, при влажности воздуха от 0:100%.

Для таких испытаний нужна огромная агрегатина. Ведь испытания проводятся на огромных автомобилях. Посмотрите, как ничтожно и мелко выглядит человек в масштабах с этой махиной!

Автомобиль на испытаниях:

Так же есть более современные фотографии

В неработающем состоянии и с правильным освещением выглядит это всё крайне эффектно!

Чтобы представить весь масштаб сооружения, мы приготовили для вас схему работы аэроклиматического комплекса.

История сохранила так же исторические кадры работы на пульте в аэроклиматическом комплексе. Простите ребята, мы все про…

В настоящий момент территория завода ЗиЛ практически полностью расчищена под застройку. От завода осталось несколько заброшенных цехов и те немногие здания, которыми нашлось место в новой городской концепции. Камера испытаний, как впрочем и другие не менее грандиозные и масштабные конструкции оказались уничтожены.

Любителей заброшек и индустриального туризма буду рад видеть в нашем блоге (его и прошу считать первоисточником и указывать при перепости на др. ресурсы, заранее спасибо)