Много лет читала Пикабу через ВК, а сейчас зарегистрировалась ради этого комментария. Когда я пошла в первый класс, а старшая сестра - в восьмой, нам взяли щенка. Нору, Элеонору; дочку колли и полупинчера. Лучшую собаку в моей жизни.

Она была с нами 15,5 лет и, думаю, для неё они были счастливыми - дача летом, лес в двух шагах от дома с осени по весну, а значит много прогулок и движения. Позже мы подобрали котёнка, ещё позже - вторую собаку, они все отлично ладили, так что никогда не оставались одни. Еду готовили сами, мясо + рис и овощи, звери всегда отлично выглядели, шерсть блестела, зубы белые) Конечно, мы совершали много ошибок - например, стерилизовали её только в шесть лет, когда она уже успела трижды родить щенят, трижды же сбежав с дачи. Разумеется, мы нашли хозяев для каждого из них, но сейчас я понимаю, как это было неправильно и безответственно. Надеюсь, всё щенки попали в действительно хорошие руки. До сих пор иногда снятся кошмары о том, что это не так.

После 11 класса я уехала учиться из нашего небольшого города в тот, что побольше, за 900 км, в другой регион; приезжала домой на каникулы и праздники. Мы очень долго не замечали, что Нора начала стареть - до последнего оставалась очень активной собакой, обожала плавать. Только лет в 14 начала понемногу сдавать, стала чуть ленивее, немного потолстела, но в играх оставалась такой же веселой. Ей было уже почти 16 лет, а она бегала быстрее меня по лесу за мячом, откапывала его из сугробов. Это были каникулы после зимней сессии, долгие, потому что сессию я закрыла автоматом и приехала домой даже до её начала. До сих пор помню, как мы вышли гулять в очередной раз и уже через минуту игры потеряли мяч в снегу, так и не нашли, хотя Нора его тщательно вынюхивала и переживала, лаяла, очень хотела ещё поиграть. Я бы сейчас сотню этих мячей купила, искала бы тот хоть сутки, а тогда не знала, что это мы в последний раз играли.

Дальше не читайте, если не хотите негативных эмоций, потому что там очень больно.

Наверное, нужно было сразу забить тревогу, когда на следующий день она была менее веселой и съела меньше еды, чем обычно, но тогда уже начал давать о себе знать пожилой возраст, и мы не придали значения. На следующий день она уже совсем не ела, не хотела играть, еле-еле виляла хвостом, будто очень сильно устала. Как назло, именно в тот день мы надолго уехали по делам сразу после утренней прогулки, так что осознали всё это только поздно вечером. На следующее утро первым делом поехали в ветклинику.

Здесь нужно сделать большое, но важное отступление: в нашем городе есть только одна государственная ветлечебница (которая находится в таком состоянии, что туда даже заходить страшно) и только одна частная, в которую мы всегда обращались. У частной, в свою очередь, две клиники в разных частях города. В клинике нашего района нет рентгена и узи (а также там не усыпляют и не кремируют животных, что тоже очень важно в нашей истории, хотя тогда мы об этом ещё не думали). До второй клиники примерно час езды на машине, которой у нас нет; пришлось долго искать такси, которое согласилось везти больную собаку среднего размера. Дороги у нас очень не очень, на каждой кочке Нора жмурила глаза - было видно, что ей больно. Когда наконец добрались, Нору сделали рентген и, ничего не сказав о его результатах, отправили нас обратно. Мол, вы не из центра, ваша клиника в вашей части города, диагнозом и лечением займутся только ваши врачи. Я очень, очень жалею, что мы не закатили скандал, не потребовали сказать хотя бы примерный диагноз и прогноз прямо сейчас - в конце концов, мы же платили деньги, и очень немаленькие. Но мы поверили врачам, ведь если бы было что-то срочное и очень серьезное - нас бы не отправили ехать обратно час, правда, врачи ведь знают лучше?.. И мы вернулись.

В "домашней" клинике врач посмотрела на снимок, сказала, что у Норы увеличена и воспалена печень. Поставила укол - сейчас уже не помню, какой. Сказала, что нужно будет водить Нору на уколы десять дней и кормить нежирным куриным бульоном с мелко нарезанным мясом. Я очень четко помню, как этому обрадовалась мама, гладила Нору, говорила "Ну ничего, Норочка, придется на уколы походить, потерпи, маленькая". Она радовалась, как и я, что ничего страшного не произошло. Тяжело больную и тем более умирающую собаку не скажут десять дней приводить на уколы. Поэтому для нас это назначение было облегчением. Мама всю дорогу обратно улыбалась и всё говорила о том, как будем ходить на уколы, что придется просить знакомых подвозить на машине, потому что идти ослабленной Норе слишком далеко, а на такси на десять дней туда-обратно не хватит денег, которые и так очень быстро уходили в ветлечебницу.

Ночью Нору стало очень сильно рвать, одновременно с этим у неё начался понос, била дрожь. Помню, что она пыталась встать на лапы, а они подворачивались под нее в разные стороны, как в фильмах ужасов. Дозвониться по телефону скорой помощи той ветклиники мы не смогли, хотя по официальной информации она была на связи 24/7. Всю ночь не спали, сидели возле неё, вытирали рвоту и прочее, гладили, пытались успокоить. Ужасное чувство, когда видишь мучения любимого существа и ничего не можешь сделать, чтобы ему помочь.

Утром снова местная клиника, где развели руками - "ну, а что вы хотели, собака возрастная, воспаление очень сильное, печень увеличена почти в два раза, шансов почти не было изначально". Почему нам не сказали об этом днём ранее, зачем назначили уколы на десять дней, которые собака не смогла бы прожить? Я не знаю до сих пор. Нам только тогда, после двух дней явного недомогания и одной ночи настоящих страданий моей собаки четко дали понять, что она умирает, и с этим ничего не смогут сделать. Мама долго плакала и не вызывала такси до второй клиники, чтобы усыпить Нору. Для неё это было слишком резким и жёстким ударом, а я наоборот не могла больше видеть, как собака мучается. Ехали почти вечность, Нора всю дорогу тихо дрожала, я старалась обнимать её так, чтобы не делать больно. За эти два дня она ужасно исхудала, была совсем невесомая, одни кости. Я вынесла ее из машины на руках, а мама сказала поставить на землю - я не сразу поняла, но поставила, и Нора медленно-медленно, качаясь, поковыляла понюхать снег на обочине, минуту постояла, потом попыталась помочиться, но было нечем. Я очень хотела, чтобы всё скорее закончилось, поэтому нервничала, хотела обратно замотать Нору в одеяло и скорее к врачам, а мама стала плакать, мол подожди, она же в последний раз гуляет. Я тогда только начала полностью осознавать, что сейчас произойдет, наверное; до этого мне просто было нужно, чтобы я перестала видеть Норины мучения. Я ещё не очень понимала, что в тот момент я и её жизнь тоже видеть навсегда перестану.

Нора всю жизнь была очень послушной на приеме у врачей, тогда тоже врачу хвостом повлияла, как могла, легла послушно как та её положила. И уснула после укола быстро. Мы были рядом, конечно; гладили, разговаривали. Я думала о том, что Нора прожила долгую и счастливую собачью жизнь, это помогало.

А потом врач при нас достала из шкафчика черный плотный пакет, как для мусора, уверенно и быстро согнула тело пополам, скомандовала мне держать пакет - я была в таком стрессе, что послушалась - запихнула в него мою собаку, перемотала её в пакете скотчем и говорит пойдем, поможешь отнести. Протянула мне этот пакет и повела за собой. Я не знаю как я его донесла, правда. Не потому что он был тяжёлый - Нора за те дни потеряла половину веса, вместо 15 кг стала весить 7 - а потому что там была моя собака, в пакете, и ее лапы были примотаны к голове, и хотя я знала, что она мертва, но не могла перестать думать, что ей ведь так больно. Провела меня, в общем, в соседний кабинет, там стоял холодильник для мороженного фирмы Инмарко, в нем ещё несколько таких пакетов. Ещё помню, что я аккуратно туда Нору положила, но край пакета, с лапками, не влезал, и она его так хоб с силой вниз. Вот тогда я начала реветь до истерики и не могла успокоиться всю дорогу обратно.

Что мы знаем по итогу - шансов, что Нору спасут (в нашем городе с нашим оснащением) с самого начала не было. Это могли сказать сразу после рентгена, потому что на снимке была видна огромных размеров печень, которую нам показали и объяснили позже. Если бы нам сказали это сразу, потратив 10 минут своего времени - мы усыпили бы Нору уже тогда, не мучая ее лишние два дня, не искалывая её ненужными уколами, не надеясь на то, чего не будет, не катаясь с ней трижды по часу на плохой дороге. Но они пожалели 10 минут, а врач в местной клинике, видимо, пожалел 1500 рублей, которые мы заплатили за тот укол. Я не знаю, как ещё это всё объяснить. Но знаю, что больше не доверю жизнь своих животных врачам на 100%, потому что они знают лучше и не скажут ненужного. Некоторые скажут, если им это будет легче и выгоднее, потому что врачи - тоже люди, а люди бывают разные.

Причины воспаления мы до сих пор не знаем. Сказали, что оно началось давно, но болезни печени у животных протекают почти незаметно до последнего. Я не виню врачей в том, что моя собака умерла - она действительно была очень пожилая, проблема - очень серьезная; я понимаю, что врачи не боги и не волшебники. Но я виню их в том, что Нора мучалась намного дольше, чем могла. Она этого совершенно не заслужила.