user10830416

- … и главное, никак не могу согреться, - пожаловался латник, пока жрица щупала ему живот.

- Нет у тебя чумы. Тухлятину есть не надо.

- Да всего-то день полежал этот заяц…

- И латы на голое тело не носи. Простыл.

- Так по тревоге же вскочили…

- Вскочил и проходил весь день. Конечно, тебя теперь лихорадит.

Латник вздохнул с облегчением. Лучше диарея каждый день, и круглосуточная лихорадка, чем Дар Плети. Они прибыли в Восточные Чумные Земли, чтобы уничтожать небольшие отряды нежити. На востоке провинции парил в небе некрополь, самая первая и основная база войск принца Артаса в Восточных Королевствах. В нём был командный центр и база подготовки новобранцев. Формирование войск мёртвых шло двумя путями. В некрополь доставляли трупы, некроманты отбирали тех, кого можно было воскресить, остальных выбрасывали. Метод надёжный, но медленный, поэтому специальные отряды Плети курсировали по окрестностям, охраняя некромантов, которые проводили осмотр трупов на месте. Это было гораздо удобнее. Боевые группы в любом случае собирали трупы, только теперь их не надо было доставлять в некрополь. Новые отряды нежити создавались прямо на местах боёв, восполняя потери от стычек с живыми. Разоряя поселения, авангард Плети готовил армию вторжения, которая не зависела бы от подкреплений из Нордскола. Северный материк, ставший родиной Чумы и Цитаделью сил Плети, пока что оставался вне досягаемости войск живых, будь то Орда или Альянс. Атака на него только готовилась, пока же приходилось больше думать о войне на своей территории. Не имея возможности послать полноценную армию, военный совет Альянса принял решение направить на север несколько партизанских отрядов. Задача сводилась к чистой математике: серией нападений добиться, чтобы количество новых бойцов Плети не восполняло потери при их воскрешении. Летучие отряды ощутимо трепали дозоры нежити, особо удачные налёты оборачивались гибелью некромантов. Количество поисковых партий резко сократилось, но положение партизанов это не облегчило. Дозоры нежити по-прежнему шныряли круглосуточно по всем дорогам и тропинкам, прочёсывали леса, и отрядам Альянса приходилось постоянно быть в движении, делая короткие перерывы на сон. Один из таких отрядов занял на сегодня Перекрёсток Корвина, центральную деревню в провинции, расположенную на пересечении всех дорог. Это было опасно, в любой момент мог подойти какой-нибудь из дозоров Плети, но у Альянса был план. Они заняли таверну, забаррикадировав все двери, и приступили к делу.

- Где мальчишка? Опять где-то шляется?!

- Оставь его, - пробурчал рыжий дворф, распутывая запальные шнуры. – Что ты постоянно к нему цепляешься? Сама же сказала, что он не заражён.

- Мало ли, - пробурчала жрица. – Всякое бывает.

- Какие же вы, люди, параноики, - ухмыльнулся гном, подключавший шнуры к зарядам динамита.

Большая часть отряда была занята укладыванием под лестницу ящиков со взрывчаткой. Перекрёсток Корвина не удержать, на рассвете отряд пойдёт дальше, а дозоры Плети ждёт сюрприз.

- Зато мы не потеряли свою столицу, как вы, - огрызнулась женщина.

Лицо гнома дёрнулось, но он сдержался.

- Если ты подозреваешь его в измене, просто убей, - сухо сказал он. – Трепать друг другу нервы самое худшее, что может произойти в походе.

Жрица сморщилась, но промолчала. Гном был прав. Позавчера они подобрали очень странного мальчика. Он говорил, что пробирается сквозь дозоры Плети уже второй месяц, и никак не сможет выбраться из провинции. Жрица тщательно осмотрела его, но не нашла следов заражения. Её беспокоило другое. Два месяца среди врага? Здесь не выживают хорошо подготовленные бойцы, а ребёнок… Очень странно. Не ловушка ли?

Ящики с динамитом уложили, завалили хламом, запальные шнуры припрятали. Кашевар разлил похлёбку по тарелкам и отряд сел ужинать.

- Дежурная смена, ешьте быстрее, пора менять часовых, - торопил капитан.

- Может, вообще уйдём из деревни? – предложил бомбардир. – Не нравится мне здесь. Как крысы в норах.

Жрица подняла глаза от тарелки и выронила ложку. Часовой оседал на пол, а в дверях стоял рыцарь в иссиня-чёрных саронитовых доспехах и рогатом шлеме. Женщина вскинула руку, и тут всё завертелось с умопомрачительной быстротой. Выбив раму, в таверну влетел вурдалак и вцепился ей в кисть.

Отгрызть не успел, но пальцы пожевал. Вырвав руку из гнилой пасти, жрица попыталась сложить пальцы в магическую фигуру, и отлетела к стенке. Оседая на пол, она видела, как бойцы вскакивали, хватаясь за оружие, как таверна наполнилась чёрными фигурами, треснуло пара выстрелов. Глаза закрылись, и она умерла. Остальные отстали от неё всего на несколько секунд.

- Тьфу! Всего-то делов! – сплюнул один из рыцарей смерти. – Вурдалаки, проверить таверну. Убивать всё, что движется. Мясники, на периметр.

Сквозь разбитые окна и двери заковыляли мертвяки, бездумно выполняя чужую волю. Им всё равно, кто попадётся на их пути: человек, орк, кошка, крыса. Приказ есть приказ – движется, убей. Они и часы на стене разобьют – движутся же.

А самый первый вурдалак, искалечивший руку жрице, напротив, поспешил обратно. Девять рыцарей, вырезавших отряд Альянса, уже обыскивали трупы, снимали кольца, браслеты, вытряхивали кошельки. Десятый вошёл в сопровождении вурдалака, ни на шаг не отстававшего от своего хозяина.

- Калеб, а ты ничего не попутал? – сквозь зубы сказал один из рыцарей. – Пока мы потели, ты в кустах сидел, а за тебя вурдалак отдувался.

- Я сделал самое важное, - невозмутимо ответил рыцарь, присаживаясь перед трупом жрицы. – Вырубил лекаря. Если бы она хотя бы пару заклинаний сплела, мы бы до сих пор потели.

Он выдернул из её сердца кинжал и сел на лавку.

- И хватит грабить, сперва проверьте таверну.

- А «мясо» на что? – огрызнулся кто-то. – Сейчас всё проверят.

- Тупые они, контролировать надо.

- Ну, тебе виднее, - съязвил один из рыцарей, и остальные дружно заржали.

В их отряде только один рыцарь был в специализации Нечестивость, он единственный мог постоянно удерживать возле себя вурдалака. Остальные не умели контролировать энергию призываемых мертвецов, и магия смерти быстро разрушала их. Большинство рыцарей предпочитали ветку Льда из-за большей мощи или ветку Крови из-за большей выживаемости, а Нечестивость оставляли интеллектуалам, способным быстро и точно рассчитывать баланс магии.

- Не обращай на них внимания, они тебе завидуют, - сказала одна из рыцарей, склоняясь над жрицей. – Ты на самом деле очень помог.

Она попыталась вытащить серьги из ушей женщины, но пальцы в латных перчатках утратили гибкость, и рыцарь нетерпеливо срезала драгоценности с мясом.

- Это очень мило с твоей стороны, Джейд.

Эльфийка крови польщено улыбнулась. Хладнокровный Калеб ей нравился, она прилагала большие усилия, чтобы попасть к нему в постель, но тот больше думал о работе.

- Мне идёт? – приложила она серьги к своим ушам.

- Мясо оборви, щёки кровью запачкала.

Джейд бросила серьги в кошель и повернулась к жрице за понравившимся кулоном, но на шее ничего не оказалось. Что за дела? Только что был. Быстрее молнии она перемахнула через барную стойку, заметила движение за бочкой, вытянула руку, распуская Магическую Удавку, и выдернула на свободное место мальчишку.

- Так-так, у нас крысы! – засмеялась рыцарь, держа его за горло. – Посмотрите, кого я поймала!

Мальчик дотянулся до плиты, схватил кофейник и вылил кипяток в лицо девушке. От визга у всех заложило в ушах, рыцари, толкаясь, пытались поймать пацана, но тот быстро полз, уворачиваясь от латных перчаток и Магических Удавок, то подсовывая под захват стул, то прячась за столом. Особо невнимательные рыцари полетели на пол, когда вместо ребёнка к ним прилетели столы. Мальчик прорвался к лестнице и тут же шагнул обратно. Перед ним свистнул длинный меч, разрубив половицу.

- Поймай его, Калеб! – визжала Джейд. – Что хочешь для тебя сделаю, только приведи его живым!

Калеб высвободил меч и со злостью проводил взглядом мальчишку, который уже мчался на втором ярусе. Рыцарь щёлкнул пальцами, и вурдалак с места прыгнул на балкон, проломив ограждение и отрезав мальцу дорогу. Тот развернулся и побежал обратно. Калеб проследил его взгляд и понял, что мальчонка нацелился на окно. Мимо, звеня саронитовыми сапогами, пронёсся рыцарь из второй группы, Калеб знал только его имя. Говорят, он запал на Джейд, видно, хочет подластиться, пользуясь случаем. Калеб пробежал только половину лестницы, как вдруг остановился и, забыв о крысёныше, перегнулся через перила, вглядываясь в наваленный скарб. Этот звук он узнает из тысячи, потому что это звук огромных неприятностей. Огонёк запального шнура на его глазах убежал под ветошь. Сучонок, успел-таки поджечь! Калеб был инженером, он сразу оценил размеры кучи, её расположение и посчитал зону поражения.

- Аэльдон, назад! – заорал он, но эльф крови даже голову не повернул.

Идиот, не нужна мне эта баба! Калеб был единственным, кто не потратил Магическую Удавку, и сейчас это было очень кстати. Он зацепил рыцаря, когда тот почти уже дотянулся до ворота мальчишки, и дёрнул его на себя. Страшно ругаясь, Аэльдон пролетел лестничный пролёт обратно и оказался в объятиях Калеба, который прикрылся им, как щитом. Выпрыгивая в окно, мальчик зажал уши. За спиной ударило, над головой пролетел вурдалак, который был гораздо ближе к эпицентру, и его швырнуло взрывной волной. Человека убило бы, а этому хоть бы хны. Мальчик упал на дорогу, перекатился в кусты и побежал прочь. За спиной кряхтел вурдалак, не упуская его из вида. Плохо, это значит, что Нечестивый жив. Без воли хозяина вурдалак только жрать может. Мальчик свернул к холму, и пополз по склону. Здесь были очень густые заросли, вурдалак сразу перешёл на шаг и стал отставать. Сообразить, что надо пригнуться, поскольку у земли веток гораздо меньше, он не может. Вскоре вурдалак и вовсе убежал, видно, хозяин отозвал. Выбравшись на вершину холма, мальчик несколько секунд любовался пожаром. Единственная фигура в латах бегала по улице, яростно жестикулируя, видно, отдавал приказы мертвякам. Вторая фигура неподвижно лежала у его ног. Интересно, жив? Мальчик постоял на пригорке ровно столько, чтобы оценить количество вурдалаков и «мясников», а потом побежал прочь. А жрица ещё не доверяла ему. Вот поэтому он и не может два месяца до своих добраться, кругами ходит, чтобы не попасть нежити на зуб. Он нашёл в скалах пятачок, с двух сторон ограждённый валунами, и сел отдохнуть. Крепкие руки в кожаных перчатках схватили его за шиворот и зажали рот.

- Тихо, парень, шум никому из нас не нужен. Не шевелись… Ножики!

Мальчик выпустил кинжалы, и они со звоном покатились по камням.

- Кто ты и откуда?

- Арбакл. Гленн Арбакл из Дарроушира.

- Что гонишь? Дарроушир два месяца как сожгли.

- Вот два месяца и мыкаюсь тут, пытаюсь выйти в безопасные земли.

- Два месяца? Слабо верится. Тут целые отряды вырезают, а ты один.

- Одному легче прятаться.

Его отпустили. Дворф в плотных кожаных доспехах достал карту и, пряча огонёк фонарика, посветил на чертёж.

- Можешь показать, где мы сейчас?

- Вот тут, - ткнул пальцем Гленн. – Вот здесь и здесь дозоры Плети, пройти сейчас можно только берегом реки.

- Плохо дело, - задумался дворф, машинально почёсывая бороду.

На секунду сквозь пальцы прорезался лучик света. Арбакл камнем упал на землю и покатился в сторону, подцепив свои кинжалы. Над ним свистели кожаные крылья, скрипели по плотным шкурам кинжалы разведчика, которого атаковали с неба горгульи. Вот потому Гленн и остаётся каждый раз один. Прозевать свет, когда в небе постоянно висят дозорные Плети. Эх! Разведчик не проронил ни звука, когда горгульи разрывали его на куски, умеют умирать роги Альянса. Только в небо ушла красная сигнальная ракета и разорвалась веером огней. Успел пустить. Красная, значит, разведчик умер. Кто-то где-то выругался сквозь зубы, кто-то пустил слезу, а может, и всплакнул. Гленн бежал, пока не показалась река. Возле зарослей он разделся, спрятал одежду на дереве, а потом погрузился в воду в зарослях камыша. Раньше он дышал сквозь трубку, зажатую в зубах, и стоило задремать, как он начинал захлёбываться. Месяц назад в разбитом караване он нашёл водолазный шлем, приспособил под свои нужды, и теперь мог спокойно отсыпаться под водой, выведя трубку на поверхность и привязав к крепкому стеблю. Лето в разгаре, вода тёплая, можно спать, не боясь простудиться. Но прежде чем зайти в воду, Гленн десять минут напряжённо вслушивался в ночной лес. Нежить плохо маскирует свои перемещения, дозор обычно слышно за версту. Только призраки подкрадываются беззвучно, но о них предупредит зачарованный кулон, который он снял с шеи жрицы. Сильно рисковал, чуть не попался, но кулон того стоит.

Десять минут. Прошло уже несколько лет, вокруг каменные стены столицы дворфов, ближайший дозор нежити за тысячи вёрст, а Гленн всё так же каждую ночь просыпается и напряжённо вслушивается, не стучат ли костями скелеты, не топают ли «мясники», не шаркают ли зомби, не звенят ли саронитовые сапоги. Хуман выпустил кулон и плеснул воды в лицо. Наверное, эти два месяца никогда его не оставят. Он оделся и отправился на работу.

- А я говорю, что это была колесница! – горячился Тамнер, но эльфа-охотника невозможно было вывести из себя.

- Труповозка.

- Колесница! Главная ось...

- Такая же, как у труповозки.

- Лезвия на колёсах…

- Такие же. Труповозка.

- Поворотный механизм…

- Одинаков почти у всех рас. Труповозка.

- Да с чего ты это взял?! – взвыл, потеряв терпение, дворф.

- Там смертью пахло, - отрезал охотник.

Как ни странно, Тамнера это удовлетворило. Глубокое проникновение эльфов в магию вещей позволяло им видеть много больше профессиональных магов. Если уж эльф сказал, что вещь убивала, значит, так и было.

Проклятие! Будет ли день, когда у этой банды окажется спокойный вечер? Марте надо менять карабин, он уже устал регулировать этот чёртов замок, его всё равно при нагреве клинит. У Тамнера снова ружьё забито грязью. Ползает он с ним, что ли?

- Кабан цапнул? – кивнул он на перевязанную руку Фиоры.

- Споткнулась у труповозки и неудачно схватилась за борт.

Озлобленные духи павших воинов, заключённые в повозке, подставили подножку, а тлен в ней хранится очень долго. И где они только нашли остатки десанта Плети? Секса не будет. Жаль девчонку. Ну да ладно, одним охотником больше, одним меньше. Калеб лёг спать, но не мог сомкнуть глаз. Сладковатый запах тлена усиливался, дразнил, и рыцарь ворочался с бока на бок, не понимая, что именно ему не нравится в ситуации. Ну, станет одним зомби больше. Утром в таверне будет переполох, короткая драка, к обеду прибудут дознаватели из столицы, к вечеру обломки труповозки уничтожат по всем правилам. Ему-то какое дело? У него и так в планах разъезды по Красногорью, надо продолжать интригу с Теокритом, так что встречи с дознавателями можно не опасаться. Жаль упущенной возможности погулять с эльфийкой? Одна баба не стоит таких усилий, какими бы постельными талантами она ни обладала. Ослабнет команда охотников? Один лук невелика потеря, их и так останется пятеро. Тогда что?

Устав от неопределённости, он вышел в коридор и прокрался к двери Фиоры. За ней было тихо, но не было покоя. Не спит. Отмычкой он вскрыл несложный запор и беззвучно прошёл в комнату. Фиора сидела у окна и медленно водила рукой перед свечой. На полу валялись промокшие от сукровицы повязки. Эльфийка не отрывала глаз от чумных пятен, расползавшихся от ладони выше по руке. Сейчас они дошли до локтя, через час доберутся до лица, а на рассвете отрава подчинит душу. Сквозь тонкую эльфийскую плоть просвечивал огонь свечи, и от этого пятна становились более отчётливыми, словно в руку закачивали грязь, и её становилось всё больше. Ручная пантера забилась под кровать и сверкала оттуда жёлтыми глазами. Страх страхом, в кого бы ни превращалась её хозяйка, но питомец выполнит свой долг ВСЕГДА. Кошка тихо зарычала, Фиора вскочила, выхватывая кинжал, но увидев Калеба, поникла. Они постояли. Чума. Северное проклятие.

- Я обещала расплатиться, но теперь придётся влезть в долги по самые уши, - сказала девушка, машинально шевельнув длинными ушами и невесело улыбнувшись каламбуру. – Я не могу покончить с собой, поэтому прошу тебя об одолжении. Отруби мне голову. Мои сёстры скоро подрастут, они вернут долги.

- Следуй за мной. Только незаметно.

Оседлав коня, Калеб направил его рысью на восток, к водопаду под Крепостью Каменных Стражей. Эльфийка бежала в тени деревьев и скал, невидимая в своей родной стихии. Мать-Земля никогда не бросит своих детей без поддержки, какое бы проклятие ни пало на их головы. Пока ещё с ней, пока ещё жива… У водопада Калеб спешился.

- Поймай кабана покрупнее и завяжи ему пасть, чтобы потише хрюкал, - сказал рыцарь. – Я скоро.

Он поднялся в крепость и вступил в нелёгкие переговоры. Большая часть гарнизона были знакомыми бойцами из Лейкшира, но капитан новенький, пришлось повозиться, хоть пацаны и поддерживали. Когда Калеб спустился к водопаду с обеденным столом в руках, его занимал только один вопрос – неужели они поверили всей той ерунде, что он им наплёл? Тогда его репутация поднялась очень высоко. Фиора молча рассматривала руку, не обращая внимание на то, что делает Калеб, но когда поняла, что дырки в столе, которые он пробивает кинжалом, складываются в её силуэт, занервничала.

- Я не пойду к чернокнижникам.

Рыцарь достал из мешка связку ремней и стал их распутывать.

- Я не буду у них учебным пособием! – психанула эльфийка, но Калеб вырубил её ударом кулака.

Немного задержала одежда, у женщин свои секреты, но, в конце концов, он раздел её и плотно привязал к столу. Подтащив гневно хрюкающего кабана к воде, рыцарь внёс в водопад стол и поставил на попа. Холодная вода привела Фиору в чувство. Кляп не давал говорить, зато глаза были очень красноречивы. Калеб забрал первую порцию свиной крови и положил шприц на камень. Глубоко вздохнул, набираясь храбрости, и вынул из ножен кинжал.

- Я бы дал тебе обезболивающего, но Чума делает тело нечувствительным к лекарствам, - извинился он перед охотницей. – Ты уж потерпи. Вас, эльфов, можно на куски заживо разрезать, а вы только смеяться будете над врагами. Вот и смейся… или плачь, не важно, главное, держись.

И он сделал первый разрез…

Собственно, лекарства от Чумы как не было, так и нет. Лучшие некроманты Плети признали своё поражение, изучая дар Пылающего Легиона. Чума была создана силами, не принадлежащими этому миру, ничто не могло исцелить заболевшего. Единственное, что обнаружили в ходе бесчисленных экспериментов некроманты, это странную привязку к изначальной крови обитателей Азерота, к первичной субстанции, из которой в незапамятные времена формировалось всё живое. Раз попав в тело, Чума стойко держалась за кровь на всех стадиях болезни, и это навело на обходной путь борьбы с заразой. Нельзя исцелить? Пусть, зато можно заблокировать. Долгие расчёты, сотня неудачных попыток, и была разработана несложная схема остановки заражения. Правда, рыцари не обучались медицинским премудростям, не их это дело, но Калебу всё было интересно. Он месяц собирал редкие артефакты, чтобы задобрить знакомого некроманта, и тот показал ему методику. На теле делались глубокие разрезы строго по порядку, чтобы спустить часть заражённой крови, и вкалывалась чужая кровь, которая не пускала чуму дальше. Порядок имел ключевое значение, он рассчитывался от места заражения, если таковое имелось, либо же давался в готовом виде, если отрава проникла с пищей. Работа была несложной, но требовала точности и аккуратности. Разрез, спустить кровь, вколоть свежую, повторить многократно. Ослабленная, разделённая барьерами инородной для заражённого тела ауры чужой крови, Чума отступала. Только не медлить, скорость была вторым ключевым моментом, пренебрежение которым обрекало всю работу на провал, а раны ещё нужно зашивать. Калеб был один, и ему приходилось делать всё очень быстро. Луна закатилась за горизонт, и ночь посерела, когда он бросил шприц и сел на мокрый камень. Сил почти не осталось, голова кружилась от голода, а ещё столько надо сделать. Он развязал кабана и пинком отправил его на свободу. Съесть бы тебя, да некогда. Свин, возмущённо визжа, умчался в горы, потеря крови никак не отразилась на его самочувствии, ведь забрали у него много меньше, чем отдала водопаду Фиора. М-да, хорошо ещё, что на этой стадии она не заразна, а то пришлось бы оперировать на листе металла и сжигать абсолютно всё, включая воду, которой обмывали раны. Охотница была в сознании, но обессилена. Рыцарь отвязал её, осторожно обтёр и стал бинтовать. Эх, раны грубоваты, скальпель нужен был, да где его достать ночью в провинции? Он поймал взгляд девушки, открыл рот, чтобы приободрить, да так и закрыл. И нёс до городка на руках, избегая взгляда. Мимо вялых стражей, мгновенно оживающих от такого зрелища. Мимо зевающих коробейников, с утра пораньше раскладывающих товар, чтобы не пропустить ранних пташек. Прямиком в таверну, где промышленники за обе щёки уплетали завтрак. Эльф с грохотом отшвырнул стул, вскакивая с места. Калеб мимолётно поморщился, надо было всё же положить руку Фиоры поудобнее, а то с неё кровь капает. Хвалёная эльфийская выдержка даёт осечку, когда опасность угрожает соплеменникам.

- Ой! – пролепетала вторая охотница, не веря своим глазам, и потрогала волосы Длинноушки, ещё вчера изумрудные, как весенняя листва, а сейчас белые, как снег.

- Что случилось? – резко спросил эльф.

- Поцарапалась, - буркнул Калеб. – Не стой на дороге, мне ещё работать.

Он поднялся в комнату Фиоры, где его встретила пантера. Звериное чутьё лучше человеческого, кошка сразу определила, что опасность миновала, и с мяуканьем носилась вокруг Калеба, пока он укладывал охотницу на кровать. Это очень хорошо, значит, успех. Рыцарь снял промокшие повязки и полез в сумку за свежими. Эльф сразу приподнял одеяло… зря ты, парень. Охотник только смертельно побледнел, а вот напарница согнулась в спазме над горшком. Зря завтракала.

- Что это было? – севшим голосом спросил эльф.

- Яд выводил.

- Так яд не выводят. Что это было?

- Я же сказал.

- Так яд не…

Ноги охотника оторвались от пола, а голова больно стукнулась о потолок. Напарница выхватила кинжал, но села на пол – её не держали ноги. Пантера и вовсе не собиралась участвовать в перепалке, она застыла в изголовье кровати, заступив на вахту по охране хозяйки.

- Послушай, калдорай! – устало сказал рыцарь, одной рукой держа его на весу. – Только послушай меня внимательно. Я не вру по мелочам. Жизнь нищей охотницы для меня такая мелочь, что даже сама идея соврать обо всём, что её касается, будет для меня оскорблением. Если я сказал, что выводил яд, значит, так и было. Если ты не знаешь такую технику нейтрализации яда, то претензии можешь выставлять только своему образованию. Принеси бинты, у меня последние.

И Калеб отвернулся к Фиоре, оставив эльфа с его гордостью наедине. Он заново наложил повязки, не глядя, кто подсовывал ему свежие, влил меж сжатых зубов восстанавливающего зелья, погладил пантеру и вышел в таверну. Жутко хотелось есть, посетители загадочно переглядывались, ещё и Далия заявилась.

- За кабанами ночью охотились? – лилейно спросила она.

Вот тут Калеб немного сорвался.

- А ты поднимись, загляни ей под одеяло. Если не вырвет, как других, смело можешь сдавать экзамен на Крепость Нервов, ещё и следующий уровень заработаешь.

В раздражении он вышел на улицу, свистнул коня и понёсся на восток. При свете дня мозги работают иначе, и сейчас рыцарь недоумевал. За каким лешим его вообще потянуло на подвиги? Зачем он взялся за эту эльфийку? Подумаешь, калдорай, дитя звёзд, одна из самых старых рас в Азероте! И что?! Где смысл? Поставил под угрозу с таким трудом налаженные отношения с Далией. Привлёк к себе лишнее внимание. Ну, допустим, всё же решил сохранить возможность расслабиться. Вот только на ноги она встанет не раньше, чем через неделю, и то будет морщиться от каждого движения. Разумеется, это её не остановит, но это уже не устраивает Калеба. Трахать девчонку, которая скрипит зубами от боли, удовольствие на любителя. Сохранить силу отряда охотников? Да она первое время только их заплечные мешки сможет таскать. Какая охота, если руки дрожат! Но она же ему теперь должна по уши, подсказал здравый смысл и сам же перечеркнул. Что нищая охотница может предоставить рыцарю смерти? Да и предоставит ли?

Висельников было двое, мужчина и женщина. Руки мужчины связаны за спиной, женщина за руки была подвешена. Мужчина умер быстро, его удавила петля. Женщина, скорее всего, промучилась долго. Интересно, почему такая разница? Виолетта прошла мимо дерева с покойниками и углубилась в поля. Это были хозяева усадьбы. Их казнили скарлеты за то, что на их кладбище мёртвые стали выбираться из могил. Как это помогло, непонятно. Они не имели никакого отношения к Плети, Чума Нер’зула продолжала исправно поднимать мёртвых. Странные эти живые. Хотя Отрёкшиеся тоже странные. Судья Севрен, который был в Брилле административной властью, каждый день направлял в усадьбу Балнира разведчиков. Каждый день ему докладывали, что на полях бродит нежить Плети. Каждый день он назначал награду за зачистку усадьбы. Каждый день он её выплачивал. У Виолетты сразу возник вопрос, а может, они не то делают? Она уже два раза вырезала всех мертвецов на полях и получила награду. Сегодня судья снова дал заказ. Работа простая и денежная, но что же, так и ходить? Усадьба была старая, кладбище обширное, хоронили со всей округи, за ночь из могил выбирались не меньше десятка зомби и скелетов. Наверное, есть способ сделать так, чтобы они перестали восставать из мёртвых. Может, имеет смысл поискать этот способ? Виолетта не знала иных путей, кроме убийства того, кого видишь. Порой, ломая сухие костяшки пальцев, чтобы снять дорогой перстень, она задумывалась о той силе, которая вызывает всех этих покойников, но кроме большого куска льда, в голову ничего не приходило. Душа заключена в магический лёд? Она не могла представить, как это вообще возможно. Кастрированная память могла осмыслить что-нибудь простое, какого-нибудь конкретного противника. Зомби, скелеты, это было понятно, а крепость на далёком континенте... Чем она отличается от этого сарая? Понятно, что она должна быть выше, а стены толще, но как это выглядит? Посмотреть бы хоть одним глазком.

Пока мысли витали вокруг отвлечённых тем, Виолетта привычно кралась в стелсе и рубила восставших. С тупыми мертвецами проблем не возникало, всё предсказуемо и ожидаемо. Но когда она отрезала голову забредшему во двор зомби, в окне на первом этаже усадьбы прошла тень. Рога ушла в стелс и заскользила вдоль стены. Заходить в дверь она побоялась, слишком предсказуемо. Выбитое окно показалось более подходящим. Она сразу вжалась в угол и несколько минут всматривалась и вслушивалась. Виолетта попала в большую гостиную, ей был виден почти весь первый этаж. Увы, он был пуст. Разломанные стулья и накренившиеся столы, мусор на полу, свисающие со стен обои – больше тут не на что смотреть. Наверху что-то пошевелилось. С кинжалом наготове рога поднялась по лестнице, вжалась в стену и поочерёдно заглянула в каждую комнату. В четвёртой слева нашлась куча трупов. Имена куча, кто-то регулярно кидал мертвецов строго в центр комнаты, построив идеальную пирамиду. Виолетта обошла её, с трудом понимая, что же это такое. Чумой от них не пахло, трупы чистые. Все при оружии, с сумками, ничего не украдено. Это тоже Отрёкшиеся, которые приходили по заказу судьи?

- Долго тебя ждать? Невежливо прятаться в чужом доме. Заходи, наконец, гостьей будешь.

Она не пошевелилась. Мало ли кто болтает в мёртвом доме. Трупов было много, сразу не посчитать. Девушка вытащила из-под кого-то небольшой арбалет и колчан с болтами. Он немного тяжелее, чем её, зато на порядок мощнее, потому что плечи стальные. И болты стальные с тяжёлыми закаленными наконечниками. Зарядив арбалет, рога села с точилом. На неё не нападают, значит, можно не спешить. Заточив кинжал и с арбалетом наизготовку, Виолетта стала красться в направлении шорохов. Да, её уже заметили, но вдруг стелс поможет? Не от этой угрозы, а от какой-нибудь другой. Кто знает наверняка? Никто. Значит, попытка не пытка.

В угловой комнате притулилась конторка, за которой сидела женская фигура в красивом платье. Пурпурно-розовое, с рюшами, высоким воротником, открытыми плечами. Наверное, раньше оно было дорогим. Теперь же ткань истлела, разошлась во многих местах, поблекла. Так же выглядела и женщина: кожа истончилась, во многих местах порвалась, суставы лезли наружу, голова сильно облысела, а, когда она повернулась к Виолетте, оказалась, что глаза давно сгнили, оставив провалы на лице.

- Проходи, дорогая, присаживайся. Я сейчас допишу отчет, и мы с тобой посплетничаем, как в старое доброе время. Ты любишь сплетничать? В нежизни так трудно сохранить старые привычки. Не хочешь мне помочь? Возьми перо. У тебя такие красивые руки. Особенно мне нравятся твои пальцы. Они у тебя цепкие, но не от кинжала. Я думаю, ты раньше хорошо писала. Вот бумага, напиши на ней следующее «За минувшие три дня потеряны все восставшие. Виновная наказана. Ожидается два-три дня затишья, в течение которых усилия будут удвоены, дабы компенсировать потери». Написала? Дай посмотреть. О, боги, какой почерк! Я уверена, ты была профессиональным Inscription. Ты не помнишь, кто это? Пустяки, тебе это уже не понадобится. Ты плохая девочка. Ты третий день мешаешь мне работать. Я не могу постоянно следить за полями, я работаю в усыпальнице, а такие глупые энтузиасты вечно норовят сорвать график поставок. Сколько вам платят в Брилле за голову каждого солдата Плети? Гривенник-другой медными. Просто смешно. Король Мёртвых говорит с каждым из нас, его власть беспредельна, материальные ценности ничто в сравнении с той силой, которая приходит из Нордскола, циркулирует в наших телах, дарует мощь. Глупая девчонка. Ты присоединишься к остальным. Как же вы мне надоели. Радует лишь то, что пока Севрен посылает одиночек, я могу делать, что захочу…

Арбалетный болт пробил ей горло и застрял в основании черепа. Удар опрокинул женщину, она упала на пол с сухим перестуком костей. Виолетта выхватила кинжал и ударилась головой о потолок. Эй, что происходит?! Женщина держала её на вытянутой руке, не прилагая никаких усилий. Изо рта лилась чёрная жижа, покойница булькала, не в силах произнести ни слова. Когда она успела вскочить? Рога отмахнулась кинжалом, метя в горло, женщина легко тряхнула её, развернула и впечатала в стену. Рука с кинжалом оказалась вывернутой, Виолетта не могла ничего сделать. Адепт Плети выдернула болт, прокашлялась и захрипела:

- Очень плохая девочка! Мне надо было сообразить, что мертвячка, которая помнит правописание «в течение – в продолжение» далеко пойдёт…

Она склонилась, срыгивая целую лужу жижи. Виолетта вцепилась в полку с книгами, подтянула ноги и ударила сверху по руке. Локоть переломился, девушка упала в блевотину, тут же развернулась и пнула ногами в живот хозяйку дома. Та вылетела в коридор, но не успела приподняться, как Виолетта набросилась на неё, пиная уцелевшую руку и голову. У хозяйки нет никакого оружия, значит, колдует. Не дать прочитать заклинания, не дать сплести пассы… Слабость нахлынула, как удар табуреткой по голове. Руки стали ватными, ног она почти не чувствовала. Кожа покрылась какой-то слизью, завоняла. Срочно меняем тактику. Рога в прямом смысле упала на противника, навалилась всем телом, вцепилась в уцелевшие волосы и воткнула кинжал в горло. Сил зарубить не было, так она отпилит. Хорошо, что наточила перед дракой, лезвие легко справилось с истлевшей плотью, даже позвонки разошлись, как только она разрезала связки. Отбросив голову в сторону, Виолетта долго отдыхала. Спала слабость, вернулся контроль над конечностями. Кожа перестала болеть, но слизь осталась, надо будет зайти к лекарю. Она просмотрела бумаги в конторке и нашла много записей о восставших на кладбище мертвецах. Женщина работала днём и ночью, количество поднятых вурдалаков и зомби пугало. Радовало только то, что, согласно записям, большинство из них отправлены заказчику куда-то на восток. Значительное число бойцов было списано в убыток и помечены имена. Это были Отрёкшиеся, которые до Виолетты приходили в усадьбу на зачистку. Сейчас все они лежат в соседней комнате. Что она говорила про усыпальницу? Снова уйдя в стелс, рога долго обыскивала кладбище, пока не нашла неприметную дверь в глубине одного из склепов, которых было больше десятка - местные богатеи раскошелились. Лестница из полустёртых булыжников привела в ещё одну усыпальницу, где несколько зомби перекладывали с места на место трупы. Здесь был лабораторный стол точь-в-точь как в Брилле, стол с кожаными ремнями, набор медицинских инструментов, бочонки с реактивами. К счастью, нашлась нефть, Виолетта всё это подожгла и вернулась в усадьбу. С трупа хозяйки она сняла два кольца, каждое из которых ощутимо грело вложенной энергией. Жаль, что они настроены для усиления мага, придётся продать. Она долго носила трупы Отрёкшихся во двор, снимала снаряжение и раскладывала большой костёр. Добыча оказалась поистине царской: много оружия, доспехов, амулеты и кольца. Виолетта подобрала себе два новых кинжала с вложенной магией, которая усиливала именно таланты роги, немного корректируя точность ударов и добавляя чуть-чуть ловкости движениям. Нашла крепкие кожаные напульсники, приспособленные для парирования ударов, и усиленные сапоги, набойки которых помогали наносить шоковые удары. Такие ей обещали показать на следующем занятии, теперь есть, чем бить. Очень обрадовалась, когда сняла с худого трупа кожаную куртку, прибавлявшую выносливость и ловкость. Пусть немножко, зато прибавляет, - всё лучше, чем её драная кофта. И она наконец-то нашла хороший тёплый плащ.

Увязав всю добычу в два мешка, Виолетта побрела в Брилл. Как же хорошо, что она рога! Кто её заметит в стелсе с добычей? Никто. Значит, никто и не отберёт.