kul333

Условное название мифа:

Города брались к праздникам

Развёрнутое описание:

Используется для того что бы «доказать» тезис о безжалостности и неграмотности советского военного руководства.

Примеры использования:

«сколь катастрофичны для нас были действия семинариста-генералиссимуса:… тупая самоубийственная тактика, неизменная во все годы войны: «взять город к празднику» - тактика, положившая в землю наших солдат из расчета семь к одному (а бывало и 20:1, и не в 1941-м, а в 1944-м)»1)

Действительность:

Единственный, известный мне, реальный факт, за который могут зацепиться сторонники этой теории - это история взятия Киева 6 ноября 1943 г., точнее, вырванная с мясом цитата из мемуаров Москаленко 2). «… политорганы, партийные и комсомольские организации соединений и частей провели большую и содержательную работу по мобилизации всего личного состава на выполнение поставленной нам исключительно ответственной задачи. Особое значение ей придавало то, что она совпала с подготовкой к празднованию 26-летия Великой Октябрьской социалистической революции. «Освободим Киев к 26-й годовщине Великого Октября» — этот лозунг стал основой всей политической работы в войсках армии». Обращаем особое внимание на оброненное «совпало». Иначе говоря, коли уж совпало, то для политработы постарались использовать. А вот к военному планированию это отношения не имеет.
Если внимательно посмотреть ту же книгу Москаленко и вчитаться в процитированные там директивы ставки ВГК, то обнаруживаем, что о дате завершения операции там сказано в общих чертах: «не позже 5-6.11 овладеть городом Киев». Более конкретно указаны даты начала: «6. Наступление правого крыла начать 1—2.11.43 г., с тем, чтобы 3-я гвардейская танковая армия начала действовать 3 — 4.11.43 г. Левому крылу начать наступление не позже 2.11.43 г.» и ничего в дальнейшем изложении событий не говорит о том, что подгоняли дату освобождения Киева под праздник.
Более того, Киев намечалось освободить на месяц ранее - уже в первой декаде октября ударом с запада. Фактически дважды (с 12 по 15 и с 21 по 23 октября) войска 1-го Украинского фронта предпринимали наступление с целью освободить Киев. Но два наступления с Букринского плацдарма в октябре к успеху не привели.
При обсуждении тезиса «взять город к празднику» далее, как правило, следуют сентенции о напрасно загубленных солдатских жизнях. Потери при проведении Киевской стратегической наступательной операции составили 30569 чел. Из них безвозвратные: 6491, санитарные: 24078. Общая численность войск 1-го Украинского фронта к началу операции - 671000. Операция проводилась с 3 по 13 ноября 1943 г., войска наступали на фронте 320-500 км, продвинулись на глубину 150 км.

Краткое описание мифа:

Сталин якобы отдал приказ о сожжении прифронтовых деревень специальными отрядами НКВД, переодетыми в немецкую форму.

Действительность:

Речь идёт об известном приказе Ставки Верховного Главнокомандования № 4028 от 17 ноября 1941 года, гласящем:

«Немецкие солдаты живут, как правило, в городах, в местечках, в деревнях, в крестьянских избах, сараях, ригах, банях близ фронта, а штабы германских частей размещаются в более крупных населенных пунктах и городах, прячутся в подвальных помещениях, используя их в качестве укрытия от нашей авиации и артиллерии. Советское население этих пунктов обычно выселяют и выбрасывают вон немецкие захватчики.

Все населенные пункты на расстоянии 40 - 60 км вглубь от линии фронта и на 20 - 30 км по левую и правую сторону от дорог, в которых находятся вражеские войска, должны быть сожжены и разрушены. Для уничтожения населенных пунктов в означенном радиусе приказываю использовать авиацию, артиллерию, а также команды разведчиков, лыжников и партизанские группы, которые должны быть оснащены бутылками с поджигательной смесью.

При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать».

Ничего «изуверского», как видим, нет - речь идёт о сожжении домов в захваченных немцами населенных пунктах, где уже нет мирных советских жителей (их либо успели эвакуировать в наш тыл, либо выгнали на мороз оккупанты).

Существует и обсуждается некий вариант приказа, гласящий следующее:

"Большинство задействованных на этом важном государственном задании должны быть переодеты в трофейную форму германского вермахта и войск СС."

Следует обратить внимание, чтобы после "карательной экспедиции" оставались свидетели, которые затем смогут поведать о злодеяниях фашистов. Это возбудит ненависть к фашистским оккупантам, облегчит вербовку партизан в тылу врага».

Писатель-эмигрант Владимир Батшев, живущий с 1995 года в ФРГ, ссылается в данном случае на Центральный архив Министерства обороны (ЦАМО), фонд 353, опись 5864, дело 1, лист 2. Эта якобы цитата из приказа, которую приводит Батшев, хорошо знакома немецким историкам - еще в 2000 году историки Кристиан Хартманн и Юрген Заруски опубликовали статью с ее анализом, в которой пришли к выводу, что это - фальшивка.
(artmann Christian, Zarusky Jurgen. Stalins «Fackelmanner-Befehl» vom November 1941. Ein verfalschtes Dokument / Vierteljahrshefte fur Zeitgeschichte. 2000. № 4. S. 667 - 674)

Скачать данный номер «Vierteljahrshefte fur Zeitgeschichte» можно здесь:

http://www.ifz-muenchen.de/heftarchiv/2000_4.pdf

Впервые, как указывают немецкие историки, эта цитата появляется в вышедшей в 1995 году в Киле книге Фрица Беккера «Кровавый след Сталина по Европе»3). Беккер, в свою очередь, ссылается на немецкий перевод известной книги Дмитрия Волкогонова «Триумф и трагедия: Политический портрет Сталина», вышедшей еще в 1989 г. В ней впервые и был опубликован этот документ со ссылкой на ЦАМО, фонд 66, опись 178499, лист 61. Однако, в книге Волкогонова этой цитаты нет.

Беккер, сам в советских архивах не бывавший, утверждает, что Волкогонов «не полностью» приводит приказ. Однако, в последующих изданиях книги Волкогонова (например, в издании 1992 года) приводится не только текст приказа, но и полная фотокопия соответствующего архивного документа. Вот фотография разворота из четвертого издания книги 1997 года, представляющего собой факсимильную копию издания 1992 года:

Таким образом, данная «цитата» является фальшивкой. К такому же выводу на основании проверки цитаты другими методами приходят и немецкие историки. Они доказывают, что дополнительно приводимая Беккером ссылка на американские National Archives ложна - в соответствующей архивной единице находится совершенно другой документ.

Краткое содержание мифа:

Во время Великой Отечественной войны Сталин отправлял на фронт целые подразделения без оружия или с недостаточным вооружением, так что одна винтовка приходилась на несколько бойцов. Миф используется чтобы показать людоедскую сущность режима, его пренебрежение человеческой жизнью и неспособность обеспечить армию даже минимальным вооружением.

Примеры использования:

«Ленинградский плакат осени 1941-го: «Товарищ! Вступай в ряды народного ополчения. Винтовку добудешь в бою». Так, с голыми руками, шел на фронт знаменитый Ижорский батальон. В 1941-м на 30 ополченцев - 1 винтовка».

«безоружное ополчение, брошенное под немецкие танки».

Действительность

Вопрос о вооружении ополчения относится к одним из самых малоисследованных вопросов Великой отечественной войны. Чтобы суметь хоть как-то обсудить тезис, необходимо иметь хоть что-то конкретное. В наиболее развернутом виде тезис встречается в статье Гавриила Попова:

«Еще справка — о ленинградской дивизии народного ополчения: «На 7—8 июля никакого оружия в дивизии еще не было», «При выезде на боевые рубежи части дивизии имели 245 винтовок и 13600 патронов». При численности одной дивизии народного ополчения в среднем 9—10 тысяч человек — это означало 1,5 патрона на бойца».

Но затем смотрим на упреки далее.

«Возникает масса почему? Почему не обучали народное ополчение? Почему вместо оружия вручили лопаты? Почему в ополчение везли винтовки чуть ли не из музеев? Не хватало винтовок? Но перед боем их вдруг оказывалось достаточно. Значит, дело не в нехватке винтовок».

Стоп. А это уже интересно. Так значит, перед боем винтовки были, а не было их в момент формирования и обучения ополчения? Но это дает нам совершенно иной взгляд на проблему.

Поищем тогда иные, не столь публицистическо-ангажированные источники. Статья С.Е. Соболевой основана на документах из фондов Государственного музея обороны Москвы:

«Вместе с тем в Центральном архиве Министерства Обороны РФ находятся документы о степени укомплектованности вооружением всех двенадцати дивизий народного ополчения на 3 сентября 1941г.

Обеспечение винтовками, автоматами, ручными и станковыми пулеметами, 50-мм минометами, 76-мм дивизионными пушками, 122-мм гаубицами в них значится 100%. Среди общего количества станковых пулеметов насчитывается 412 станковых пулеметов Кольта обр. 1915 г. В действительности положение с материально-техническим обеспечением ополченческих дивизий выглядело несколько иначе.

Согласно донесению штаба 33 Армии штабу Резервного (фронта о боевом и численном составе частей армии - шести дивизий народного ополчения, направленном не ранее 20 сентября 1941 г. (датирование по тексту). Винтовок имелось 34 721 вместо положенных 28 952, станковых пулеметов 714 вместо положенных 612. Но ощущался недостаток в следующих видах оружия: автоматических винтовок имелось 7 796, а требовалось по штату 21 495, ручных пулеметов было 869, вместо необходимых 956, пистолетов-пулеметов Дегтярева насчитывалось 784, вместо положенных 928. На шесть дивизий имелось всего 2 зенитных пулемета вместо положенных 102 и 7 крупнокалиберных пулемета вместо 51».

Как можно видеть из данной статьи, вооружения хотя и не хватало, но все-таки совершенно не в тех пропорциях, как иной раз утверждают (одна винтовка на троих). Проблемой вооружения было другое. Ополченцам из резервного запаса ГАУ выдавалось все, что могло стрелять. Снятое с вооружения, малокалиберное, финское трофейное, переданное еще в первую мировую России союзниками и т.д. Что не удивительно, так как «Военный совет принял решение о мобилизации всех ресурсов оружия, какие могли быть изысканы в учебных заведениях, штабах и тыловых частях».

Это порождало ряд проблем. «Изучение материальной части, без знания которой невозможно успешно применять стрелковое оружие в бою, было затруднено из-за крайне незначительного количества наставлений по стрелковому делу и руководств по материальной части оружия иностранных образцов. Со всеми этими проблемами приходилось сталкиваться бойцам, имевшим минимальный уровень боевой подготовки». Кроме того, снабжение столь разнородного вооружения патронами так же было затруднительно. И патронов зачастую не хватало.

Но может быть московское ополчение представляло из себя какое-то исключение? Взглянем на ленинградское. Согласно6) численность дивизий составляла: 1-я дивизия народного ополчения (ДНО) - по штату 14926 человек, некомплект - 2824; 2-я ДНО - по штату 11739, некомплект - 3018; 3-я ДНО соответственно 12154 и 2060. А о вооружении говорится, что 1-я ДНО имела некомплект винтовок 799 штук, 2-я имела резерв 317 винтовок, 3-я ДНО – 1192. Но что же получается? Некомплект штатной численности в винтовках полностью закрывается некомплектом штатной численности человек. Иначе говоря, винтовки были у всех. Зато наблюдается сильный некомплект (до 50%) в пулеметах и артиллерии. И опять смотрим на то, что же это были за винтовки. Та же проблема - немецкие, французские, польские, канадские, которые поступали со складов Ленинградского гарнизона, где хранились со времен Первой мировой и Гражданской войн.

Стоит заметить, что подобная ситуация не представляла из себя чего особенного, свойственного только КА в 1941-м году. Даже в нынешнее время в большинстве армий мира продолжает десятилетиями храниться снятое с вооружения и трофейное оружие, которое является мобилизационным резервом. При нехватке вооружения, полагающегося по штату формируемых частей, такое оружие используется. И примеров такому использованию существует множество.

Таким образом, при рассмотрении вооружения ополчения в 1941-м, на первый план выходит совершенно иная проблема – недостаток патронов под это разномастное вооружение, сложность обучения обращения с ним, которая особо сильно проявлялась на общем крайне слабом уровне подготовки ополченцев. Естественно, что при первой же возможности бойцы собирали оружие на поле боя и перевооружались советским или немецким вооружением.

Означает ли это, что ситуации с невооруженным ополчением вообще не было? Нет. В войне бывало всякое. И такие ситуации были возможны. И свидетельств тому, что бывало и такое, достаточно. Вот как, к примеру, описывает происходящее Поппель: «Надо держаться. Несмотря на нехватку артиллерии и снарядов. Несмотря на то, что ополчение приходит в дивизии без винтовок, и бойцы подбирают на поле боя оружие убитых».

Для полноты картины взглянем, как обстояло дело с вооружение ополчения в других странах. Англия: «На помощь регулярной армии, сравнительно немногочисленной на первых порах, пришли добровольческие отряды гражданской обороны, которые в июле были преобразованы в народное ополчение, насчитывавшее свыше 1 млн. человек». «Ополчение, состоявшее из бывших военных и штатских, вооружалось в силу необходимости берданками и заостренными железными прутами из ограждений парков». Это ополчение не было брошено в бой, не понадобилось. Но у меня не возникает ни малейшего сомнения, что если бы понадобилось, то эти англичане дрались бы всем, чем могли. Этими самыми прутами из оград. Это мне понятно без объяснений.

Но почему действия руководства СССР, вооружающего ополчение, чем могло – это преступление, а действия Черчилля поступающего полностью аналогично – это нормально? Вот этого я не пойму.

Автор: Раковский Андрей Валерьевич.

1. Я загружу в свой карманный компьютер несложную программу, которая каждую ночь будет предупреждать меня за час до восхода солнца.
2. В моем доме не будет окон, дверей, вентиляционных шахт или прочих отверстий, через которые с помощью системы зеркал можно отразить солнечный свет.
3. Если без окон обойтись не получится, они будут нарисованы на стене. То-то герой удивится, если попытается разбить их на рассвете.
4. Я обязательно оснащу свое логово сигнализацией с автоматическим вызовом полиции. Герою будет очень сложно убить меня из тюрьмы, куда его посадят за грабеж со взломом.
5. Конечно, замок или усадьба смотрятся впечатляюще и больше подходят мне по статусу — но двухкомнатная квартира привлечет куда меньше внимания в современном городе.
6. Я не буду недооценивать героя только потому, что у него нет моего тысячелетнего опыта. Даже неопытным неудачникам может повезти.
7. Бронежилет с дополнительной защитой в области сердца — неплохое дополнение к моему повседневному костюму.
8. Я не возьму в слуги уродов, которые питаются насекомыми. Симпатичные девушки в анимешных костюмах выглядят куда лучше и к тому же могут отвлечь героя.
9. На свете тысячи смертельно больных людей, которые рады получить вечную жизнь. Зачем обращать в вампиров тех, кто этого не хочет?
10. Я буду хранить кровь в пакете из-под томатного сока. Кроме того, для маскировки я буду держать в холодильнике обычную человеческую еду.
11. Прежде чем поужинать в ресторане, я выясню, не кладут ли они чеснок во все блюда.
12. Я схожу на пару занятий с логопедом и поменяю имя. «Привет, я Саня» звучит не так подозрительно, как «Меня-я... зовут... Дра-а-а-акула-а-а-а».
13. Я буду тренировать волю, чтобы не облизываться, если кто-то вдруг поранится до крови.
14. Перед решающей битвой герой вооружится святой водой, распятием и осиновым колом. Я вооружусь автоматом и гранатометом.
15. Я научусь метко стрелять и всегда буду носить с собой пистолет. Даже если герой каким-то образом лишит меня вампирских способностей, я всегда смогу открыть огонь.
16. Белая одежда не так сильно подчеркивает нездоровый цвет моей кожи, как черная.
17. Я буду последовательным атеистом. Вместо Библии герою потребуется марксовский «Капитал», а его раздобыть куда сложнее.
18. Я не буду пить кровь людей, которые употребляют кокаин, «экстази» или другие наркотики.
19. Поскольку мне ни к чему бояться рака, я буду носить одежду из огнеупорного асбеста.
20. Один из моих прислужников будет постоянно наблюдать за героем и его друзьями. Если они пойдут искать осину, я узнаю об этом первым.
21. Я не буду снисходителен к слугам и рабам: одна ошибка — и они мертвы. Я всегда могу наделать новых.
22. Я найму киллеров, чтобы избавиться от героя и его друзей, — вряд ли они этого ожидают. Посмотрим, поможет ли распятие против «калашникова».
23. Если вдруг поможет, я немедленно уеду из города.
24. Я всегда буду помнить о том, что я бессмертный, а не неуязвимый.
25. Все высосанные тела я буду уничтожать таким образом, чтобы невозможно было зафиксировать отсутствие крови и следы укусов.
26. Я не буду объявлять кровную месть тем, кто уничтожил моего друга-вампира. Дураку понятно, что с тем же успехом они могут отправить на тот свет и меня.
27. Все столовые приборы в моем доме будут либо из нержавейки, либо из пластика. Никакого серебра. В конце концов, я тоже могу случайно порезаться. В идеале ножи будут покрыты составом, имитирующим серебро, — пусть герой пытается меня зарезать.
28. Я накачаю в свое логово неогнеопасный ядовитый газ. Хорошо, когда тебе не надо дышать.
29. Баффи, конечно, симпатяшка, но на свете существует масса столь же симпатичных девочек, которые не могут меня уничтожить.
30. Я буду носить много грима и мехов, и время от времени выть на луну. Возможно, мне удастся одурачить героя и отделаться парой серебряных пуль.