kazakow07

Эта игра, раскрашенная вручную, отпечатана в Париже для британского рынка в период с конца 1870-х до середины 1890-х. Игровое поле разделено на 55 клеток, расположенных двумя спиралями, в центре каждой — крепости, русская и турецкая. Война, по мотивам которой сделана игра, продолжалась меньше года и закончилась подписанием 19 февраля 1878 года Сан‑Стефан­ского мирного договора. Договор этот, в свою очередь, дал независимость Сербии, Черногории и Румынии, фактическую независимость — Болгарии.

Правила игры:

1. В эту военную игру может играть любое число людей, которые должны поровну поделиться на русских и турок, после чего рассесться за круглым столом через одного: русский, затем турок.

2. Каждый игрок должен выбрать небольшой предмет, чтобы обозначать свою позицию в игре, а перед началом боевых действий поместить ее в центры полей: русские — в русский порт, а турки — в турецкий.

3. Каждый игрок должен иметь запас фишек, чтобы оплачивать штрафы, лоцманские сборы и прочие расходы, которые будут возникать у него по пути, а также положить две такие фишки в общий фонд перед началом игры.

4. Один из русских агрессоров [начинает игру] крутит волчок (с цифрами от 1 до 6 или от 1 до 8) и отправляется из своего порта на столько клеток вперед по направлению к туркам, на сколько волчок укажет.

5. Турок, сидящий рядом с ним, наблюдает передвижение русского, после чего также крутит волчок и движется схожим образом, оставляя свой порт и направляясь в сторону русских, и так далее по кругу.

6. Если русский во время своего путешествия нападает на турка, пытаясь захватить клетку, на которой тот находится, он получает залп с турецкой стороны и должен оставаться на своем месте до следующего хода. Схожим образом и турок, атакующий русского, получит такой же ущерб. Однако несколько игроков могут занять одну и ту же клетку, если они принадлежат к одной команде, то есть либо все турки, либо русские.

7. Победа достается большинству турок или большинству русских, которые первыми займут фортификации противника. Им достается общий фонд и призовые деньги.

Карта большего размера в коментах.

Сверхмарафонский забег Сидней-Мельбурн считается одним из самых сложных физических испытаний в мире: 875 км по пересеченной местности. Участники сами выбирают – в каком темпе бежать и когда и сколько спать.

В 1983 году в забеге принял участие 61-летний фермер «Клифф» Янг. Он сделал дырки в штанах для вентиляции и оставил дома вставную челюсть – она гремела во время бега. Янг не мог состязаться в скорости с профессиональными марафонцами и бежал последним.

Но Янг не делал перерывы на сон, как другие участники – перед началом забега он сообщил прессе, что в прошлом ему временами приходилось работать непрерывно в течение двух-трех дней подряд, сгоняя овец. А во время соревнования он представлял, что собирает овец, пытаясь успеть до начала бури.

В итоге пожилой фермер выиграл забег, улучшив рекорд сверхмарафона почти на двое суток (!)

Георгий Фёдорович Синяков – советский хирург, участник Великой Отечественной войны, спасший в концлагере в Кюстрине (Польша) сотни пленных: будучи членом лагерного подполья, оформлял в госпитале концлагеря документы на них как на умерших и организовывал побеги.

Окончивший Воронежский медуниверситет Георгий Синяков ушёл на Юго-Западный фронт на второй день войны. Во время боёв за Киев врач до последней секунды оказывал помощь попавшим в окружение раненым солдатам, пока гитлеровцы не заставили его бросить это «ненужное занятие». Попав в плен, молодой врач прошёл два концлагеря, Борисполь и Дарницу, пока не оказался в Кюстринском концентрационном лагере.

Сюда гнали военнопленных из всех европейских государств. Но тяжелее всего приходилось русским, которых никто не лечил. Люди умирали от голода, измождения, простуды и ран. Весть о том, что в лагере оказался врач, быстро облетела немцев. Решено было устроить русскому доктору экзамен — он, голодный и босой, несколько часов подряд делал резекцию желудка. Экзаменовать молодого русского приставили нескольких военнопленных докторов из европейских стран. У ассистентов Синякова дрожали руки, а Георгий так спокойно и чётко выполнял необходимые манипуляции, что даже у немцев пропала тяга устраивать впредь испытания специалисту. Хотя кто-то из них до этого язвил, что самый лучший хирург из СССР не стоит немецкого санитара.

Весть о гениальном враче разошлась далеко за пределы концлагеря. Немцы стали привозить своих родных и знакомых в особо крайних случаях к пленному русскому. Однажды Синяков оперировал немецкого мальчика, подавившегося костью. Когда ребёнок пришёл в себя, заплаканная жена «истинного арийца» поцеловала руку пленному русскому и встала перед ним на колени. После этого Синякову был назначен дополнительный паёк, а также стали положены некоторые льготы, типа свободного передвижения по территории концлагеря, огороженного тремя рядами сетки с железной проволокой. Врач же частью своего усиленного пайка с первого дня делился с ранеными: обменивал сало на хлеб и картошку, которой можно было накормить большее число заключённых.

А потом Георгий возглавил подпольный комитет. Вместе с немецким переводчиком, капралом Гельмутом Чахером, сочувствовавшим русским, помог множеству пленных сбежать: Чахер, хорошо знающий местность, разрабатывал маршрут побега из Кюстрина, рисовал карту, которая вручалась вместе с часами и компасом тем, кто решился на побег. Чаще всего Георгий Фёдорович использовал имитацию смерти: он научил больных притворяться умершими, констатировал смерть, «труп» вывозили с другими действительно умершими и сбрасывали в ров неподалёку, где пленный «воскресал»

В январе 1945 года, когда советские войска уже приближались к лагерю, он был расформирован: узников разделили на три части — одних погрузили в эшелоны для отправки в Германию, других погнали пешком через замёрзший Одер, а третью группу численностью около 3000 больных и раненых, оставили в лагере, где их должны были уничтожить солдаты СС. Синяков через переводчика убедил солдат не уничтожать пленных, и лагерь был оставлен без единого выстрела. Вскоре в лагерь вошли советские танки и Синяков организовал в лагере полевой госпиталь, за несколько суток прооперировав более семидесяти танкистов

Победу встретил в Берлине, расписался на здании Рейхстага.