earthquaker

( Первая часть истории: http://pikabu.ru/story/_3386584
Вторая: http://pikabu.ru/story/_3392386).

После длительного молчания решила все-таки дописать свой рассказ. Большое спасибо тем, кто переживал и спрашивал, как мои дела, меня это очень радовало и поддерживало, тем более, что 2 месяца выдались сложными.

Итак, первое время во время "второй волны" мне удавалось более-менее чувствовать момент, когда состояние ухудшается, и сразу принимать транквилизатор, чтобы облегчить состояние.
Проблема была в том, что транквилизаторы по сути не снимают симптоматику, не лечат болезнь, а только притупляют все ощущения и переживания. Не то, чтобы было так - выпил таблетку и сразу все хорошо и все как раньше, просто ненадолго выключаешься из всего происходящего, т.к. просто нет сил физически на это.
Дальше начало становиться хуже: я переставала время от времени контролировать ситуацию, мне начало казаться, что все, что я чувствую и думаю - правильное, а люди вокруг просто ничего не смыслят. Более того, мир начинал казать ну совершенно нереальным, как плохо оформленная декорация. Мне начало казаться, что люди вокруг смотрят на меня, все знают про меня, за что-то осуждают. Становилось очень страшно, не по себе, хотелось что-то сделать, куда-то убежать, но чувствуешь при этом, как будто ты бежишь по дну океана, и над тобой тонны воды, и ты не можешь сопротивляться этому.
Однажды после очередной ссоры с МЧ у меня случился приступ. Я чувствовала, что для меня открылся портал в другое измерение, голоса начали вещать "истину", которая доступна только мне, появилась дикая активность, я перестала спать ночами, перестала есть, мне все сложнее становилось сохранять хоть какую-то критику к своему состоянию. Честно сказать, я в эти моменты была даже отчасти счастлива (если можно так сказать), что все это тягостное состояние непонимания прошло, и я наконец-то знаю правду, которая доступна только мне, а другие люди слепы. Голоса сказали, что мой молодой человек на самом деле умер 1 сентября 2014 года (назвали точную дату), а тот, кто рядом - это не он, просто выглядит так же, и так же пахнет. Это был момент истины. Ну конечно, как я могла быть так слепа к этому, и сама не догадалась раньше? Так продолжалось пару дней, а потом они сказали, что я должна уйти к нему. Наутро я проснулась, и мне стало страшно. Я нашла телефон своего психиатра, позвонила ей вся в слезах. Разговор она начала очень доброжелательно, но как только я начала говорить, ее тон резко поменялся на холодно-стальной, она сразу перешла на "Вы" и сказала: "обратитесь в районную больницу, я ничем не могу Вам помочь". Я продолжала что-то лепетать, и она пыталась узнать, где я нахожусь, чтобы вызвать мне скорую. Я тут же бросила трубку. Как это могло произойти? Почему она так сказала? Ведь полгода она наблюдала меня и лечила.
Я стала звонить другу, и со слезами сказала, мол, прости, мне придется умереть, так голоса сказали. (Я даже сходила в ближайший хозяйственный магазин за бельевой веревкой чтобы повеситься в лесу (я не шучу)). Не знаю, каким образом у друга это получилось, но он за 40 минут разговора привел-таки меня если не в адекватное состояния, то хотя бы заставил усомниться в реальности того, что со мной происходит.
Так шли месяцы. Бывали неплохие дни, бывали дни, когда я обходилась без таблеток, но это, все же, исключение. А бывали дни, когда острое состояние возвращалось. И с каждым разом по возвращении к реальности, я все меньше и меньше узнавала себя, как будто каждый новый приступ забирал кусочек моей души. У меня начались зрительные галлюцинации.
Я постоянно порывалась даже вновь обратиться к психиатру, думала, что буду принимать нейролептики снова, лишь бы это прекратилось, даже договаривалась о встречах с врачами, но затем наступал хороший день, и я меняла свое решение.
Определенно была закономерность во всем этом. Все эти приступы были следствием стресса, который я переживала. Стресс и отсутствие поддержки самого близкого человека - то, с чего все начинается (в моем случае, по крайней мере).
Последние 2 месяца дела шли нехорошо, но все-таки мне более-менее удавалось держаться на плаву. Да, симптомы есть, и, к сожалению, вернулась рвота, но все пока не достигло таких масштабов. Чего я боюсь - это осени. Это всегда самое тяжелое время года для меня, обострение случается каждый раз, и при одной только мысли об этом у меня подступает комок к горлу, что все-таки придется пойти в больницу, принимать нейролептики, становиться овощем... Но, я надеюсь, с этим я справлюсь. Все-таки проведя неделю на форуме про шизофрению, я все еще не готова записываться в инвалиды, не готова делать из этого культ, и каждый день обсуждать это с такими же людьми. Мне кажется, как только ты говоришь себе: я болен, это неизлечимо, начинаешь сидеть на форумах, читать про это, верить в это, ты сам подписываешь себе приговор, и перестаешь бороться. (Получилась пафосная фраза в стиле борцов с раком:) Но это так. Я это уже проходила, и такой вывод сделала для себя. И именно поэтому я пишу сюда, чтобы услышать слова поддержки от обычных, здоровых людей (или тех, кто считает себя таковыми).
И еще хотелось бы добавить: не надо думать о шизофрениках, как об уродах, инвалидах, дебилах и овощах. Большинство (да, не все) из них - мирные люди, которые никому кроме себя зла не причиняют. Им и так тяжело жить с самим собой каждый день, и поверьте мне, нет ничего ценнее, чем помощь и поддержка близких людей или даже посторонних. Я помню, как остро мне не хватало, чтобы хоть кто-то просто сказал: "Все будет хорошо". И это нужно не только больным. Помогайте друг другу, любите друг друга.
Добро лечит.
P.S.: вот такой попсовый пост получился, вы уж извините. и еще раз спасибо большое всем, кто пишет добрые слова мне. это очень-очень нужно.

( Первая часть истории: http://pikabu.ru/story/_3386584).
Продолжение пишу несколько сумбурно, т.к. не очень хорошо себя чувствую.
Поскольку мне "повезло" с психологом, мне очень долгое время пришлось ходить вокруг да около и просто наблюдать за своим ухудшением. Психолог не обратил внимания ни на ритуалы, о которых я говорила, ни на то, что я рассказывала о том, чем я занимаюсь целыми днями, ни о постоянных мыслях у суициде. Все, чем она пыталась мне помочь - это фразами "Все будет хорошо, ты справишься" и обнимашками, которые в конце концов меня и довели. Был поставлен ультиматум: либо вы даете мне номер врача, либо я больше не прихожу сюда и все остается на вашей совести. Возможно, это было жестоко. Тем не менее, 10 минут спустя я заполучила номер клинического психолога, который должен был решить, нужна ли мне медикаментозная поддержка.
На встрече с клиническим психологом была обычная беседа, где я рассказывала о своей семье и своих симптомах. Итог встречи был таков: да, препараты нужны, но диагноз нужно уточнять потому что "там много и сложно", а тяжелая депрессия вызвана тем, что организм измотан. Мне был выдан номер психиатра, которая принимала в ПКБ №12.
Поскольку все приемы велись за неплохие деньги, мне пообещали, что на учет меня не поставят и моя личная карточка ней уйдет дальше кабинета врача. Дальше было дело времени: была назначена встреча через неделю, которая впоследствии переносилась 2 раза. Я изнемогала. Мне становилось все хуже, а папа, не видевший меня 1,5 месяца обомлел: "В кого ты превратилась...".
В течении недели у меня начали появляться галлюцинации. Однажды, лежа в кровати, меня кто-то ласково позвал по имени. Поскольку в квартире я была одна, я вскочила с постели и начала обыскивать всю квартиру. Естественно, я никого не нашла. У меня начало чесаться все тело. Я даже не замечала как расчесывала себе спину или руку до крови.
В это время у моего молодого человека начались панические атаки, которые больше походили на обычные тревожные состояния. Но он, человек очень зацикленный на себе, раскручивал себя, постоянно звонил всем друзьям с рассказами о том, как ему плохо. Все внимание должно было переключиться на него. Я, несмотря на свое ужасное состояние, находила в себе силы хотя бы обнять его, сказать, что все будет хорошо. Давала советы как можно справиться с этим состоянием. Про меня, естественно, он забыл. Да, он не знал ни про голоса, ни про галлюцинации, но не замечать того, насколько мне плохо, было невозможно. То, что я осталась одна в таком состоянии, меня еще больше загоняло в угол. Я пыталась ему объяснить, как мне плохо и страшно, но в ответ слышала только "И что? Ты думаешь, мне лучше сейчас?".
Голоса не утихали, мне было страшно и я была истощена. Мне казалось, что самоубийство - это выход. Я начала думать о смерти как о чем-то прекрасном, как о единственном способе прекратить мучения. Я была раздавлена. Это время мне удалось пережить только благодаря поддержке друзей.
Итак, настало время посещения врача. Этого врача мне расписали как профессионала в своем деле, который подбирает дозировки препаратов просто как Бог.
Первая встреча заняла у нас буквально 30-40 минут, я опять рассказала про симптомы, умолчав, правда, про галлюцинации, т.к. знала, чем это может мне грозить. Карту на меня заводить не стали. Мне объяснили, что сейчас очень важно начать терапию препаратами, а через 1,5-2 месяца преступить к терапии. Я долго упиралась, говоря, что они хотят превратить меня в овощ, но осознав, что овощ - это я сейчас и без препаратов, при том тревожный, я согласилась взять рецепт. Немного посовещавшись с двумя коллегами мне было предложено лечь в больницу, т.к. дозировки подбирать лучше под наблюдением, а препараты очень дороги. Но я как огня боюсь больниц и смены обстановки, поэтому отказалась. Мне было предложено два нейролептика на выбор - Зипрекса (более дешевый препарат) или Абилифай (стоимостью около 8 тысяч на месяц). Поскольку с финансами был напряг, я выбрала более дешевый, тем более, что меня убедили, что он ничем не хуже.
Итак, я вышла от врача с рецептом на нейролептик и транквилизатор.
В это сложно поверить, но таблеткам, купленным в аптеке я радовалась так, будто купила себе восхитительное платье или шикарные туфли.
Терапия началась и... радость быстро ушла. Комбинация транквилизатора и нейролептика оказалась для меня убийственной. Голоса не ушли, но сил у меня не было даже на то чтобы сходить до туалета и обратно. я держалась за стены, у меня кружилась голова. При этом, моя бессонница, кажется, и не думала никуда уходить. Я по прежнему засыпала в 4 утра, а те сны, которые я видела, когда на минуту проваливалась в сон днем, были похлеще реальности. Я просыпалась от своего крика. Я думала, так бывает только в смешных фильмах. Вместе с тем появилась ужасная агрессия, но поскольку сил не было ни на что, приходилось чувствовать себя тухлым кактусом в горшке. Пережив в таком состоянии неделю, я все же набралась храбрости и позвонила своему врачу. Было решено отменить транквилизаторы и... началась жизнь. Примерно через неделю - дней 10 психоз стал сходить. Я по прежнему слышала голоса, но рвота стала реже и постепенно я перестала заниматься этим вообще. Я перестала бояться, голоса стали для меня неким фоном. У меня вернулся сон и аппетит. Я чувствовала, как оживаю. Но счастье длилось недолго. По мере того, как мне увеличивали дозировку, я стала обратно превращаться в овоща. Я засыпала в 23 часа, а просыпалась в 15-17 часов дня. И досыпала в промежутках. К тому же вес начал стремительно расти. Оказалось, что это одна из самых распространенных побочек от Зипрексы.
В это время я продолжала 1-2 раза в неделю ездить в больницу, где меня отправляли из кабинета в кабинет для общения с разными специалистами. В основном приходилось рассказывать о своих симптомах и семье.
Запомнилась встреча с клиническим психологом. Милая усатая женщина 2 часа испытывала меня различными тестами. Были тесты на память, внимательность, тест Роршаха, тест Люшера. На сеансе присутствовал мой врач. Обидно, но они так и не рассказали мне о результатах. Правда, был такой тест: мне показывали карточки с изображениями предметов, и мне надо было сказать, что из 4х предметов лишнее и почему. Я с секундной точностью выдавала ответы и с досадой замечала как переглядывались между собой врачи после моих ответов. Из всех картинок мне запомнилась одна. На ней были пила, молоток, гвоздь и шуруп. Я сказала, что пила лишняя, потому что она разъединяет. Затем были вопросы: что общее между...? Запомнила два своих ответа после которых врач поднимала бровь (что мне кажется, кстати, нетактичным :)
1. Что общее между ночью и плащем? Я ответила: Они укрывают.
2. Что общее между стаканом и петухом? Я ответила: Они поют.
Был еще вопрос: "Что общее между ботинком и карандашом", но я честно сказала, что знаю правильный ответ и отвечать не буду. :)
Немного удивило также такое задание: в течении определенного времени вспомнить всех животных. Первые животные дались мне легко, но потом я просто сидела и повторяла то, что уже сказала. Итого мною было названо 16 животных включая жирафа окапи и тапира. Также мне сказали, что нет такого животного - шушпанчик (интернет - зло).
Затем был консилиум врачей, которые опять выслушивали мои симптомы, задавали странные вопросы и спрашивали про семью.
Так шли месяцы. Я пила лекарства, спала, пила лекарства и снова спала. Я перестала походить на себя. Мне перестало нравиться все. Мне были неинтересны фильмы, книги. Я почти перестала общаться с друзьями и родными. Когда звонили мама с папой, я сбрасывала звонки. На сообщения я могла не отвечать неделю и мне не было за это стыдно. Мне просто хотелось, чтобы меня оставили в покое и дали мне просто лежать и рассматривать обои. Видимо, чем дальше уходили симптомы болезни, тем хуже на меня действовали препараты. Меня стала раздражать музыка. У меня снова стали появляться симптомы депрессии, в метро и на улице пару раз я начинала рыдать и не могла остановиться потому что все смотрели на меня и обсуждали (так мне казалось).
Январь 2015. Было решено добавить к лечению антидепрессанты. Как оказалось, нейролептики провоцируют депрессию и врачи переоценили мой оптимистический настрой, решив, что у меня нет депрессии (и не может быть). Видимо, людей приводит в замешательство тот факт, что я по натуре своей очень улыбчивый и смешливый человек. Хотя большую часть времени с чужими людьми это неискренне.
Антидепрессанты были очень слабые и действовали очень плохо. Голоса давно пропали, все плохое я забыла, и казалось единственный враг - это таблетки. Мои родные стали говорить, что меня не узнают, я стала другим человеком. И правда, это было так. Точнее, я сама это чувствовала. Я больше не смеялась. Зато врачи говорили, что все в порядке, просто смех раньше был нездоровым.
Я должна была принимать препараты до конца мая, а потом (может быть) меня бы начали выводить с них.
Я забросила врача, сказав, что у меня сейчас туго с деньгами, но я обязуюсь принимать препараты и приду в конце мая.
Естественно, я тут же начала снижать дозировку и через 2 недели полностью отменила все препараты.
За 2 месяца я ожила. Я снова смеялась, начала спать по 9-10 часов в сутки вместо 18-20, я устроилась на работу. Казалось, все вернулось на свои места.
Но затем начались ссоры с молодым человеком, мне пришлось уехать обратно домой. С февраля 2015 года по настоящее время моя личная жизнь - это поле брани. Это очень тяжело для меня, и естественно, стрессы сказались на моем состоянии. Постепенно, примерно через 1,5 месяца я снова начала слышать голоса. Сначала это были скорее обрывки фраз, но с каждым новым переживанием они становились все отчетливее. Они не говорили мне что делать, но постоянно обсуждали меня и насмехались.
И в один прекрасный день меня снова накрыло. По ощущением попробую описать это так: сначала возникают голоса, окружающий мир становится чем-то сторонним, потому что ты сидишь и в напряжени

Под этим тегом можно найти множество описаний шизофрении с клинической точки зрения, истории из жизни в больнице, но мне бы хотелось поговорить о человеческой стороне этого вопроса.
Итак, моя история такова. Я - девушка, из очень интеллигентной семьи. Отучилась в лучшем ВУЗе страны, многие считают меня просто чудиком, немного странным и неуверенным в себе человеком. Большинство людей даже не догадываются о моем диагнозе - шизофрения.
Все началось когда мне было 6-7 лет. До этого времени я была очень жизнерадостным ребенком, немного стеснительным, но очень открытым. Родители на пороге развода, дома ужасные скандалы, а старший брат на время ссор закрывается со мной в комнате и пытается чем-нибудь отвлечь. Но я - очень впечатлительный ребенок, однажды вырываюсь в разгар очередной ссоры родителей и вижу, как отец завязывает шнурки на ботинках и говорит: "Ноги в этом доме больше не будет!", мама в слезах. Это, видимо, стало точкой отсчета моей болезни. После ухода отца атмосфера в доме была настолько убийственной, что вспоминать страшно до сих пор. Началось темное время. Мама была одержима разводом, запрещала нам общаться с папой, постоянно рыдала и не хотела жить. И тогда появился ОН. Голос в моей голове. Я начала слушать, верить и бояться. Голос говорил мне делать определенные вещи, а если я их не сделаю, мои родители умрут. И я делала, а что мне оставалось? Просьб было много, всего и не вспомнить. Била посуду, наступала только на белые кирпичики на бордюре, 10 раз подряд билась головой об стену.
Мама рассказывает, как однажды заходит в комнату, где я в абсолютном одиночестве кричу на кого-то, что не буду выполнять этого. На вопрос - с кем это ты разговариваешь?, - я отвечала, что зелёные человечки приказывают мне и обсуждают меня. Мама, видимо, не очень верившая в медицину или попросту не желавшая замечать проблем, повела меня в церковь, где меня отчитывали молитвами. Не помогло. Зато я быстро смекнула - не хочешь отчитываться каждую неделю о своих поступках и целовать руку батюшке - научись не палиться. Естественно, голоса никуда не ушли, но маме было сказано: "Да, все прошло". С этого момента приходилось тщательнее выбирать место и время для выполнения предписаний от Голоса. Голос мог не только запугиваниями приказывать мне что делать, но и комментировать мои действия, высмеивать меня.
Так шли годы. Школа. Я полностью закрылась в себе. У меня практически не было друзей, общению я предпочитала одиночество в своем уютном и мрачном мирке. Так безопаснее и энергии меньше тратится. Насмешки одноклассников все дальше и дальше уводили меня в дебри своего сознания, заставляя прятаться от внешнего мира. Я научилась не слышать обзывательств, между мной и ними образовывалась некая стена из "белого шума".
10 класс, мама выходит замуж за моего отчима. Он - педантичный и мелочный человек, который стремится переделать меня под себя. Мне проще не конфликтовать. БОльшую часть нашей совместной жизни я проводила в своей комнате, закрывшись на замок (благо позволяли условия), читая книгу за книгой.
Первые неудачные отношения, голос в голове меняется с мужского на женский. "Ритуалы" становятся жестче. В момент возниконовения голоса я начинаю биться головой об стену. Затяжная депрессия, постоянные мысли о самоубийстве.
Поступление в университет. Первая настоящая любовь. Этот человек стал мне всем: лучшим другом, семьей, ангелом-хранителем. Он подобрал запуганного, озлобленного, дикого зверька и только благодаря его любви и терпению, голоса замолкали...
Проходит время, у меня начинаются новые отношения. Естественно, никто из окружения не знает о моей проблеме. Я шифруюсь как могу. Сложно только скрывать депрессию, которая порой накатывала на меня после "приступов".
По иронии судьбы, мой новый молодой человек работает на психиатрической бригаде скорой помощи и не блещет умом. Раз за разом он рассказывает мне "забавные" истории про психов, про то, как их избивают, как связывают и как издеваются над ними во время их бреда. Я молчу. Я перестала чувствовать счастье, перестала чувствовать любовь. Я перестала чувствовать абсолютно ВСЕ. Я наблюдала за собой как за героем кино. Да, иногда было грустно или смешно, но по большому счету - кино - это кино, и в нем может происходить что угодно, и я не несу за это никакой ответственности. Очередной приступ на глазах у моего молодого человека. Он не находит ничего лучше как побить меня.
Весна 2014. Я ухожу от него к другому мужчине. Он красив, эффектен, с хорошим чувством юмора и производит впечатление очень умной и сложной личности. И тут меня начинает крыть. И не просто крыть, а крыть ковровым настилом. Это моя любовь, это моя судьба, это - лучший мужчина на всей земле, - думаю я. Не дай бог его разочаровать или упустить. Жизнь становится одним сплошным оголенным нервом. Я забываю про друзей, про себя, целыми днями сижу и жду его звонка. Почему уже 16 часов, а он мне не написал? Почему он 15 минут не отвечает на смс? Наверное он что-то узнал про меня и не хочет больше знать! Мое сознание затуманено, я живу как во сне. В очень тревожном сне. Тем временем, к женскому голову снова присоединяется мужской. Теперь их двое, и они атакуют меня с двойной силой. К тому же, им нескучно - они переговариваются между собой и обсуждают меня. Говорят, что если я не буду выполнять их указания, мой молодой человек все узнает про меня, и я потеряю его навсегда. Этого допустить нельзя было никак. Я чередую битье головой об стену с еще десятком ритуалов. Все это, конечно, очень негативно сказалось на моем здоровье: от ударов об стену итог такой: 4 сотрясения мозга, зрение за 3 года упало с -1,25 до -5,0. Меня начинают мучить мигрени, и я решаю - это не нормально, я не справляюсь сама. Но поскольку я настолько привыкла ко всему тому, что со мной происходит, я точно знала - я не больна, мне просто нужен психолог. Никаких лекарств, только беседы. Естественно, за 2 месяца хождения к психологу мне становится только хуже. Что толку вести душеспасительные беседы и рассуждать о моем тяжелом детстве и проблемах с отцом, когда твоей жизнью управляют Голоса, которые, кстати, придумали новый "ритуал". Так я стала вызывать у себя рвоту. Не ради того, чтобы похудеть, а чтобы "очиститься изнутри". Убрать всю нечисть, весь негатив, чтобы гарантировать то, что мой мужчина будет всегда со мной. Все началось с одного раза в неделю. К середине сентября 2014 года моя жизнь стала непрекращающейся агонией. Мне пришлось уволиться с работы, потому что на нее не хватало ни сил, ни времени: все время стали занимать "ритуалы". За 3 недели с 70 кг чистого обезжиренного мяса (я была спортсменкой), я опустилась до отметки в 59 кг. Все мое свободное время я проводила в ванной, не способная прекратить бесконечное вызывание у себя рвоты. Я забыла про еду. Зачем мне еда, если есть вода? Знай себе - вливаешь в себя литр воды - и повторяешь процедуры. От постоянных издевательств над собой мое горло начало кровоточить, а на тыльной стороне ладони были раны от зубов. Когда рвотный рефлекс пропадал, я переходила к битью головой. И обратно. Я врала всем: родителям, друзьям, молодому человеку. Все, что со мной происходило, я называла "обычными паническими атаками". Еще через неделю мой молодой человек забрал меня жить к себе. Каждое утро я просыпалась от слез и с мыслью: почему я не умерла ночью? Я написала даже предсмертную записку и повесила веревку на перекладину в душе. И тогда я поняла: мне нужна настоящая помощь. Я не справляюсь. Было решено найти мне психиатра...
Конец первой части.