chernoaprelsky

Видишь, как зрачки закатываются вверх, будто монетки в щель автомата? Она платит за то, чтобы видеть. Глаза вверх, вверх, к шипам на лбу — там, где "оно", пригвождённое к плоти пятью когтями, выжженное изнутри светом, который ей никогда не принадлежал

*Текст написан на обратной стороне календаря 1987 года фиолетовыми чернилами, которые местами переходят в неразборчивые схемы, напоминающие электрические цепи*

Говорят, солнце здесь – безумец с ножом: режет тени кровавыми полосами и швыряет их на тело как пятна ржавчины. В этот раз солнце порезало само себя, и всё его содержимое полностью заполнило небо, прилипло на веки, кожу, одежду. Будто бы сырое яйцо раскрутили в центрифуге, и желток с белком смешались в однородную массу, которая обволакивает всё тело как вторая кожа. Веки тоже становятся тяжёлыми от этого света, будто несут на себе весь вес расплавленного солнца.

Вода здесь не мокрая, а липкая. Волны лижут локти, оставляя следы не воды, а хронометража – цифры, которые ползут вверх, как термиты по позвоночнику. Скоро они подберутся к горлу, но не задушат – будут гладить, как мать из стекла, которая вот-вот разобьётся

Глаза же закрыты не для сна, а чтобы не видеть, как водоросли пишут на ее коленях стихи лунными чернилами. И вообще она не грустит. Это вода высасывает из неё эмоции, как стоматолог-вампир, чтобы слепить из них коралловые замки для крабов-философов. И тишина здесь – не отсутствие шума, а проволка, обмотанная вокруг горла

Поцелуй на лбу — не человеческий жест, а печать Евы, выжженная раскаленным свинцом ревности, которая пыталась украсть его девятое сердце, но обожглась о леденец его мысли. Он удивлен, ибо знает: этот алый отпечаток — ключ, который открывает клетку с его собственным сердцем, сквозь которую проглядывает альтер-эго кота — розовый кит, жующий облака. Он не мяукает — он вопрошает к небу. А мы? Мы просто зеркала, в которые он случайно чихнул.

Она – лужа из синих чернил, которую не вытерли. Пол впитывает её, как бумага, пожирая её ноги. Руки держат голову, как яйцо с трещиной, откуда вытекают слова без согласных. Дыры в черепе – окна, сквозь них дует ветер из кошмаров, и если прислушаться, то они шепчут "Мы никогда не болели светом"

Тут вместо головы – огромный рот с глазом внутри. Глаз видит весь мир во всей его многогранности, поглощает все визуальные образы и наблюдает за остальными зрелищами мира. Дело же рта – все эти эмоции, что ощущает глаз, оформить и выплеснуть. Только вот проблема в том, что глаз видит чересчур много, отчего рот не успевает за ним, запутывается и просто начинает издавать невнятные звуки

Уже 3 года как устроился на такую работу, из-за которой мой режим дня оказался полностью свергнут. Дни и ночи слетели с рельс и покинули привычную колею, всё превратилось в один большой калейдоскоп без начала и конца. Понятия дней и ночей существуют для меня теперь только формально

Когда я просыпаюсь, каждый раз в голове царит праздник изумления от того, который сейчас час. И что самое главное – у меня в телефоне стоит 12-часовой формат времени: просыпаюсь и вижу 5/7/12/сколько угодно часов, и нужно понять, вечер это, утро, день. Особенно зимой, когда вечно темно. Менять не собираюсь – есть в этом какое-то своеобразное, необычное ощущение

Вследствие этого была написана такая картина