WolfWhite

Буксир номер 1865 был самым молодым кораблем в порту. Весной ему исполнилось двадцать лет и за всю свою жизнь он не видел ничего, кроме причала и полоски воды, заканчивающейся у горизонта. Когда в порт заходили большие корабли, он тут же спешил к ним на помощь, подталкивая их то с одной, то с другой стороны и стараясь как можно аккуратнее подвести их к месту отдыха. Каждый раз ему не терпелось поговорить с ними, расспросить о тех местах, в которых они бывали, узнать побольше о том мире, который начинался там, за линией горизонта, но корабли заходили в порт уставшими и вымотанными. Как только они касались причала, рокот их железных сердец становился все тише, а затем и вовсе замолкал - корабли засыпали глубоким сном, чтобы через несколько дней проснуться и отправиться в новое тяжелое плавание. Поэтому Буксир старался не отвлекать их лишними разговорами.

Чаще всего в порт заходили грузовые суда. Это были обычные работяги, которые относились к своим путешествиям обыденно и равнодушно. Однажды, когда Буксир был еще совсем молодым, он так увлекся расспросами Сухогруза, который пришел в их порт для разгрузки и отдыха, что слишком сильно толкнул его в бок, отчего тот навалился на причал, оставив на своем борту большую вмятину. Ох и наслушался тогда Буксир в свой адрес... Половину слов он слышал впервые, но по их эмоциональной окраске он сразу понял, что Сухогруз крайне им недоволен.

После этого случая он зарекся разговаривать с большими судами, но однажды в порт заглянул огромный океанский Лайнер. Буксир видел такой корабль впервые и очень волновался, помогая тому причалить. Когда Лайнер наконец остановился, Буксир набрался смелости и все же решился немного расспросить его об океане и о тех местах, в которых тот успел побывать. Но Лайнер был настолько большой, что даже не услышал тихого голоса Буксира, а может сделал вид, что не услышал. Ведь разве будет такой большой и красивый корабль разговаривать с каким-то мелким суденышком? Покрутившись вокруг Лайнера, и, так и не дождавшись от него ответа, Буксир отправился по своим делам - помогать очередному уставшему работяге, спешащему поскорее коснуться причала и уснуть. Лайнер ушел через несколько дней. Буксир помог ему выбраться из порта и долго смотрел тому вслед.

Он уже собрался плыть обратно, но в этот момент увидел ее. Его железное сердце забилось так часто, что, казалось, сейчас оно выскочит из нутра на палубу, перевалится в воду и тут же превратит в пар весь океан.

Яхта, расправив белоснежные паруса, скользила по глади моря так легко и изящно, что казалось, будто она совсем не касается воды, а парит над нею, как птица. Играючи, она зарывалась носом в волну, тут же подскакивая на ней так, будто собираясь взлететь в небо. Вокруг нее крутился большой трехмачтовый Парусник, заплывший в порт, чтобы пополнить запасы воды. Всем своим видом он демонстрировал, что никому не стоит подплывать к Яхте ближе, чем на кабельтов. Буксир понимал, что Яхта для этого пижона - мимолетное развлечение, через несколько дней он покинет порт и никогда о ней не вспомнит, но увидев, что Яхта оказывает ему ответные знаки внимания, Буксир развернулся и, рыкнув мотором, отправился по своим делам.

Всю ночь Буксир не спал, вспоминая сегодняшнюю встречу. Это заметил старый Танкер, который уже несколько недель стоял в порту на ремонте.
- Ты бы поспал, сынок,- скрипнул он хрипловато-металлическим голосом, - скоро все проснутся и тебе будет не до отдыха.
- Не спится, дядя Танкер. - вздохнул Буксир.
- И о чем же ты думаешь?
- Я думаю о дне.
- О завтрашнем или о том, на котором мы все когда-нибудь окажемся?
- И о том, и о другом, дядя Танкер, - вздохнул Буксир, - я думаю о том, что вот живем мы, работаем, каждый день думаем о том, как бы залиться соляркой, да побольше поспать перед рабочим днем; о том, как проскочить в порт без очереди и поскорее разгрузиться; о том, как бы не сесть на мель и не попасть в шторм. Заканчивается день, мы засыпаем и прямо перед сном, за несколько секунд до него, откуда-то из глубины на поверхность всплывает мысль о том, что так и пройдет вся жизнь, что ничего и никогда в ней не будет нового, что рано или поздно наши железные сердца замолчат, станут холодными и мы уйдем туда, ниже уровня моря... И в этот момент мы засыпаем, а когда просыпаемся, нам уже не до мыслей. Наступает новый день, полный суматохи и суеты, который закончится точно так же, как и предыдущий. А ведь есть на свете корабли, чья жизнь каждый день разная. Яхты, Парусники, океанические Лайнеры - вот у них жизнь так жизнь, не то, что у нас. Вот о чем я думаю, дядя Танкер, и мне горько от этих мыслей.

Старый корабль качнулся на волне.
- Выходит, что ты завидуешь другим кораблям?
- Выходит, что да, - угрюмо скрипнул Буксир.
- И мне тоже завидуешь?
- И тебе. Скоро ты закончишь свой ремонт и снова отправишься в путешествие, а я останусь здесь, гнить в этом порту. Меня продолжат игнорировать Лайнеры, ругать длинные Сухогрузы и не замечать Яхты. Вот она, моя жизнь, дядя Танкер, никчемная и никому не нужная. Лучше бы я родился Шлюпкой. Меня бы привязали к борту какого-нибудь огромного судна, и хотя бы таким образом я увидел бы что-нибудь кроме этого порта.

- Шлюпками не рождаются, сынок, - хохотнул Танкер, - Шлюпками становятся. И если ты продолжишь пускать нюни, я привяжу тебя самого к своему борту на потеху всему порту.
- Да уж лучше так, чем быть неказистым Буксиром с номером 1865... Впрочем, ладно. Ни к чему все эти разговоры. Как говорится, никогда у Буксира не отрастут паруса.
Танкер вздохнул и посмотрел на своего маленького друга.
- Запомни, сынок, самое главное в этой жизни то, что находится внутри тебя, а не снаружи. Я старый корабль и, поверь, разбираюсь в суднах. Я вижу, что у тебя доброе железное сердце. Постарайся сделать так, чтобы несмотря ни на что, оно таким и осталось. За свою долгую жизнь ты увидишь много зла, неблагодарности, предательства и подлости, но ты не должен позволить себе впустить их внутрь. Все это охладит твое сердце, заставит его работать неровно, затем сломает, покроет ржавчиной и ты превратишься в такого же разносчика этой заразы, который только и будет, что разбрасывать вокруг себя черную сажу обид, ненависти, зависти и злобы. Держи сердце на замке от этого мусора, сынок. И всегда открывай его навстречу доброму и светлому. Вот увидишь, рано или поздно море вознаградит тебя за это, ведь оно всё помнит. Море всегда дает шанс, а воспользуешься ты им или нет - зависит от тебя. Помню, когда я был совсем молодым...

Воодушевляющую речь Танкера прервал храп. Буксир так устал за сегодняшний день, что даже история из молодости старого судна не смогла его взбодрить. Не дождавшись ее окончания, Буксир уснул, а уже через несколько часов снова сновал по порту, помогая большим кораблям.

Следующие несколько дней Буксир работал с двойным усердием, стараясь уставать так сильно, чтобы потом, прислонившись к причалу, моментально погружаться в сон, не успевая подумать ни о чем, что могло бы снова вызвать бессонницу. Даже старый Танкер не успевал пожелать своему другу доброй ночи, как тот уже вовсю храпел, покачиваясь на волне.

И однажды случился шторм. Это событие было не таким уж и страшным для большинства кораблей. Кто-то пережидал его в тихой гавани, со всех сторон закрытой волноломами, кто-то, развернувшись носом к волне, ждал окончания непогоды на рейде. Буксир, закончив работу, поспешил к своему причалу, но краем глаза заметил, что рядом с тем местом, где обычно ночевала красотка Яхта, в полном одиночестве растерянно покачивался Парусник. Его изодранные паруса свисали уродливыми лоскутами с рей, а сам он дрожал, как дырявая весельная лодка под порывами ветра. От всей его самоуверенности не осталось и следа.

- Где Яхта? - издали крикнул ему Буксир.
- Она... Мы хотели немного отплыть от порта... В открытое море... Сами не заметили...
- Где она? - зарычал Буксир и даже задрожал от нетерпения и накатывающей злости.
- Она осталась там...
- Ты бросил ее в море?
Парусник что-то ответил, но порыв ветра заглушил его слова.
- Ну и шлюпка же ты! - прорычал Буксир и бросился к выходу из гавани, в открытое море.

Ему что-то кричали вслед другие корабли, но он никого не слышал. Он понимал, что такой нежный и изящный корабль, как Яхта вряд ли сможет пережить этот шторм за пределами гавани. Вырвавшись из порта, он тут же получил от моря удар по носу. Огромная волна чуть было не разбила его о волнорез, но Буксир зарычал еще громче, развернулся и смог избежать столкновения. Отойдя от берега на безопасное расстояние, он принялся искать Яхту. Поднимаясь на гребни огромных волн, он озирался и смотрел во все стороны, пытаясь обнаружить ее в этом бушующем океане воды, опускаясь вниз, он тут же пытался выровнять свой курс, чтобы встретить следующую волну носом, а не бортом.

В бесплодных поисках прошло несколько часов, а Яхты не было видно. Буксир уже совсем выбился из сил, но продолжал поиски, понимая, что если он не найдет ее до темноты, то не найдет уже никогда. И, наконец, поднявшись вверх, на одну секунду он заметил маленькое белое пятнышко между двумя волнами, которое тут же скрылось от его взгляда. Из последних сил Буксир бросился туда. Рыча и разрезая гребни волн, он прорывался сквозь стены воды на помощь к той, к которой никогда бы не решился подойти в самый гладкий штиль. Как будто само ревущее море, стараясь его убить, одновременно с этим давало ему сил и решимости.

Взобравшись на очередную волну, он заскользил по ней вниз и прямо перед собой увидел Яхту. Одна ее мачта была надломлена и, не оторвавшись до конца, обмотанная ошметками парусов, каталась по палубе, раздирая ее белоснежное покрытие до коричневых рваных полос. Второй мачты и вовсе не было. Все это Буксир успел рассмотреть за доли секунды, которые оставались ему до того момента, как следующая волна подкинет полуживую Яхту и бросит прямо в его объятия. Все так и произошло. Яхта взмыла вверх и со страшной скоростью понеслась на него. В последний момент Буксир увернулся от столкновения и бросил ей крюк, за который тут же уцепилась Яхта. Из последних сил, уже не рыча, а натужно воя, Буксир направился к гавани.

***
- А еще такой был случай...
Танкер вспомнил еще одну историю и собрался уже рассказать ее, но, взглянув на Буксира, он осекся и замолчал.
- Сынок, перестань хныкать, будь кораблем, а не корытом! Сколько еще будет в твоей жизни этих яхт? Да лопастей на винтах не хватит, чтобы всех пересчитать.

Буксир вздохнул и снова бросил взгляд на море. В нескольких кабельтовых от него плыл Парусник, а рядом с ним кружила Яхта, игриво подпрыгивая на волнах и подставляя солнцу свою белоснежную палубу. После того, как она закончила ремонт, Яхта ни разу не подплыла к этому страшненькому Буксиру, чтобы поблагодарить его за свое спасение. А когда Парусник снова предложил ей прогуляться по морю, она с радостью согласилась, ведь разве могла она отказаться от предложения такого красавца? Буксир тяжело переживал по этому поводу и уже несколько дней не отходил от причала, каждый вечер накачиваясь соляркой и прожигая ее до скрипов в сердце.

- Ладно, сынок... Хочешь распускать нюни, распускай. Только у меня нет никакого желания на это смотреть. Я уже закончил ремонт и мне пора уходить. Если тебе не сложно, помоги мне выйти из порта, а затем хоть упейся здесь.

Буксир хотел ответить что-то резкое, но, вспомнив, о преклонном возрасте старого корабля, все же оттолкнулся от причала и, обогнув корабль, подошел к его носу.

- Нам нужно встать в очередь, - произнес он, недовольно покосившись на линию кораблей, ожидающих выхода из гавани, - никто нас не пропустит.
- Делай свое дело, мальчишка! - неожиданно резко прикрикнул на него Танкер. - Ты Буксир или кто? Вот и буксируй.
- Но у нас начнутся проблемы, если мы...
- Я сказал - делай свою работу!

Буксир зарычал и со всей силы ткнул Танкера в нос, оттолкнув его от причала.
"Будь, что будет", - подумал он, - "В конце концов, хуже уже ничего не случится".
С этими мыслями он направил корабль наперерез к линии кораблей, выстроившихся в ожидании своей очереди. Сманеврировав и обогнув их сбоку, он оказался у самого выхода из гавани и в этот момент ему показалось, что порт взорвался от обрушевшегося на него шума. Все корабли за его спиной, как по команде, взревели ревунами. Буксир вздрогнул, но продолжил свою работу.

- Дальше я сам, сынок, - заработав винтами, произнес Танкер, - несколько недель назад ты сказал, что у тебя никогда не отрастут паруса. Так запомни - это у Парусника никогда не появится железного сердца. Выше нос, сынок!

С этими словами Танкер направился к выходу из гавани, а вслед за ним двинулись и все остальные корабли, не прекращая содрогать воздух ревунами. Буксир стоял на месте, а мимо него проплывали Сухогрузы, Баржи, военные корабли, его коллеги Буксиры, Танкеры и многие другие обитатели и гости порта, выстроившиеся в линию специально для того, чтобы поприветствовать маленького героя с большим и отважным железным сердцем.

На следующий день на борту Буксира появился новый номер. Теперь он стал Буксиром номер 1 и каждый гость порта, будь то маленький Траулер или огромный Лайнер, никогда не упускали возможности поговорить с легендарным кораблем, рассказать ему о своих путешествиях и расспросить о том, как он когда-то спас Яхту от неминуемой гибели.

С тех пор Буксир перед сном думал только об одном дне. О завтрашнем.

©ЧеширКо

Роман Викторович потушил свет в комнате и, зевая во весь рот, прошаркал к кровати. Присев на ее край, он протянул руку и вытащил из ящика прикроватной тумбочки упаковку с лекарством, которое ему прописал доктор. Выдавив в ладонь две таблетки, он тут же закинул их в рот и, не разжевывая, проглотил.
- Надеюсь, что сегодня это не повторится, - шепнул он себе под нос и, натянув одеяло до самого носа, закрыл глаза, медленно погружаясь в сон.

***
- Хорошо, что ты пришла.
Он протянул ей руку и помог подняться на край скалы, с которой открывался такой волшебный и живописный вид, что от него захватывало дух, а колени сами собой начинали подрагивать.
- Мы же договорились, что встретимся здесь, - улыбнулась она той самой улыбкой, на которую он мог смотреть вечно. - А я тебя никогда не обманывала, в отличие от...
- Ну ладно тебе, не начинай.
Он обхватил ее за талию и прижал к себе.
- А я и не начинаю, - игриво подмигнула она. - Я на самом деле рада тебя видеть.
- Если бы ты была рада, то нам не пришлось бы искать место для встреч. Думаешь, так просто было оказаться здесь?
- Но мы же как-то оказались?
- Не уверен, что это надолго. Однажды нас прогонят и отсюда, тогда нам придется искать новое место, а это не так уж и просто.

Он присел на край скалы и, свесив ноги вниз, жестом пригласил ее сесть рядом.
- Помнишь, в десятом классе мы пошли в поход?
- Конечно, - кивнула она, присаживаясь рядом с ним, - мы тогда тоже сидели с тобой на холме и смотрели вниз. Ты еще тогда впервые признался мне в любви.
- Да, это было так давно, а сейчас вспоминаю, и вроде бы это было вчера. Сколько лет уже прошло?
- Лет двадцать.
- Двадцать?
- Да, если не больше.
- Двадцать лет... - хмыкнул он. - Для кого-то целая жизнь, а для других - одно мгновение.

Он замолчал и откинулся назад, опершись на локти.
- А ведь все могло сложиться по-другому.
- Могло, - кивнула она, - но не сложилось.
- Ты жалеешь об этом?
- Нет.
- А зачем тогда приходишь ко мне?
- Я прихожу не к тебе.
- Ах да, я совсем забыл, - иронично прищурился он, - это же ты придумала это дурацкое правило - встречаться на нейтральной территории.
- Почему же дурацкое? - удивилась она. - Очень даже хорошее правило. Сам подумай - у тебя есть жена, дети. Я тоже замужем и у меня есть ребенок. Разве правильно было, если бы ты приходил в мои сны? Или я заявлялась в твои? Ты же прекрасно знаешь, что происходит, когда снится первая любовь - весь день идет насмарку. Все эти воспоминания, мысли... Ходишь сама не своя.
- Но ты же любишь своего мужа? Какая разница - кто тебе снится?

Она рассмеялась тем самым заливистым смехом, который он когда-то так любил. Даже не глядя на нее, он знал, что сейчас она запрокинет голову, а потом, как будто опомнившись и застеснявшись, прикроет рот рукой. Прошло двадцать лет, а она даже смеется так же.
- Какая разница? - повторила она. - Ты и сам знаешь какая разница. Первая любовь - это навсегда, до самого конца. Кого бы ты ни полюбил позже, имя первой любви будет выжжено на твоем сердце до самой смерти. И каждый сон, в который заявится эта самая любовь, он будет особенным. Чувство легкой тоски, горечи, неприятное тянущее чувство в груди. Все это будет преследовать тебя весь день, а ночью, когда все звуки за окном затихнут и на землю опустится темнота, в твою голову полезут совсем другие мысли. Те самые, которые начинаются со слов: "А что, если бы...". И тогда бессонная ночь обеспечена. Зачем это нужно мне? Зачем это нужно тебе?
- Да, наверное, ты права, - после недолгого молчания согласился он. - Это никому не нужно. Но такие сны дарят не только мрачные мысли, но еще и приятную ностальгию о том времени, когда мы были молоды, счастливы и все казалось простым и бесконечным.
- Вот именно поэтому мы и встречаемся здесь, в чужих снах. Когда мы проснемся, мы ничего не вспомним, но отголоски нашей встречи останутся где-то в глубине наших душ, даря те самые приятные эмоции. Разве это не прекрасно?

- Разве это не лицемерие? - пожал он плечами.
- Нет. Ты мне не снишься, я тебе тоже. Всё как в песне. И все по-честному.

Он вдруг поднялся на ноги и осмотрелся по сторонам. Что-то менялось в пространстве, окружающим их. Цвет неба потерял свою насыщенность, а очертания скал стали расплывчатыми и нечеткими.
- Он скоро проснется, - встревоженно произнес он.
Она поднялась вслед за ним и взяла его за руку.
- Я очень рада была с тобой увидеться. Мы никогда не будем с тобой вместе, мы даже вряд ли когда-нибудь увидимся в жизни, мы не расскажем друг о друге своим детям, но знай - ты навсегда в моем сердце.
- А ты в моем.

Он обнял ее и провел ладонью по волосам. Затем опустил голову и прошептал на ухо:
- Сюда больше не приходи, вряд ли нас еще раз пустят. В следующий раз встречаемся во сне нашего школьного учителя по физике - Василия Игоревича. Он должен нас помнить.
- Каждое второе полнолуние? - улыбнулась она.
- Да, каждое второе полнолуние.

Мир вокруг них расплылся и разлетелся на тысячи маленьких осколков.

Роман Викторович вскочил с кровати, вытащил из тумбочки лекарства и в сердцах бросил их в открытое окно.
- Чертовы коновалы, дерут деньги за свои таблетки, а они не помогают!
Он со стоном повалился на кровать и прикрыл глаза рукой. Роман Викторович был школьным учителем химии и уже год страдал от того, что раз в два месяца ему снились двое бывших учеников.

©ЧеширКо

Вампир Егор стоял посреди старого городского кладбища и, сладко потягиваясь, осматривался по сторонам в поисках чего-нибудь съестного. Несколько минут назад он, наконец, сдвинул плиту со своего саркофага и выбрался из фамильного склепа наружу. Древний голод пробудил его от векового сна, заставив оставить свое мягкое ложе и отправиться на поиски свежей крови, которая снова дала бы ему возможность погрузиться в объятия Морфея на целую сотню лет, а может и на две сотни.

- Мадам, я вынужден просить прощения за то, что беспокою вас в столь траурный момент вашей жизни, а иначе я не могу объяснить ваше нахождение здесь, но дело в том, что мне очень любопытно узнать - который нынче год от рождества всеми известного человека, своей смертью прославившего себя и своего отца на долгие годы.

Женщина, к которой обратился Егор со столь витиеватым приветствием, остановилась на асфальтированной дорожке и уставилась на него.
- Чего? - непонимающе мотнув головой, переспросила она.
- Кхм-кхм... - Егор откашлялся и принял более торжественную позу, отряхнув от пыли свой старомодный наряд, - сударыня, если я правильно понимаю, в это скорбное место вас привело горе. Я искренне сочувствую вам и полностью разделяю тоску по ушедшему близкому человеку, но мне необходимо узнать - который нынче год?
- Пьяный что ли? - нахмурилась женщина.
- Отнюдь, - качнул головой вампир, - просто немного заспанный. Прошу прощения за внешний вид.

- Чего тебе нужно? Ты нормально можешь сказать?
- Я хотел узнать, хотя бы приблизительно, который сегодня год.
- Ну, две тысячи двадцатый. Полегчало?
- Ого, - удивился Егор, - сто сорок лет беспробудного сна... Как бы голова не разболелась. Впрочем, судя по всему, бодрствовать мне осталось недолго.

С этими словами он шагнул к женщине. В свое время Егор получил довольно качественное воспитание, согласно которому прыгать на своих жертв с перекошенным лицом и рвать когтями кожу, стараясь поскорее добраться до артерии, считалось признаком плохого тона. Поэтому Егор, элегантно приподняв шляпу, слегка наклонил голову, приветствуя незнакомку, после чего, аккуратно подхватив ладонь женщины, прильнул к ней холодными губами, за что тут же был награжден струей лечебной перцовки из баллончика прямо в глаза. Ощущения для Егора оказались новыми, ни разу не испытанными, поэтому следующие двадцать-тридцать минут он всячески удивлялся им, периодически спотыкаясь о старые памятники, падая, поднимаясь и выкрикивая такие слова, как: "Парадоксальный курьез", "Несуразный инцидент" и, конечно же, "Диковинный казус".

Когда жжение утихло и Егор смог хотя бы немного различать объекты вокруг себя, он с удивлением обнаружил, что незнакомка, причинившая ему столько боли, до сих пор не покинула место происшествия, а внимательно наблюдает за его мучениями.

- Признаться, за свою долгую жизнь, я еще ни разу не встречал таких жгучих женщин, - стараясь не терять самообладания, отвесил он комплимент.
- Я сейчас полицию вызову, так ты еще и жгучих мужчин увидишь, - подбоченилась она. - Что, думаешь, если женщина, так отпора не дам? Давай, признавайся - ограбить меня хотел?

- Ни в коем случае, мадам, - замахал руками Егор, который быстро сообразил, что с этой дамочкой лучше быть максимально искренним. - Воровство претит моему внутреннему миру и я никогда не позволю себе опуститься до такого. На самом деле я всего лишь обычный вампир и, каюсь, рассматривал вашу кандидатуру в качестве завтрака перед тем, как снова отправиться к себе домой и уснуть вековым сном.

- Кто? Вампир? - рассмеялась женщина. - Ты вампиров еще не видел. Вот мой муж, вот он вампир, самый настоящий. Всю кровь из меня высосал, гад. Мало того, что пьет, как конь, так еще и жрет, как... тоже как конь. А один раз, представляешь, что учудил? Прихожу я, значит, с работы, а он из дома телевизор выносит. Я ему говорю, мол, а ну стой, зараза! Куда, говорю, телевизор потащил? А он мне и отвечает: "Мы с друзьями на рыбалку едем, футбол хотим на природе посмотреть". Ну не дурак?

Егор сам не заметил, как оказался сидящим на скамейке рядом со своей новой знакомой, и слушающим одну историю за другой.
- Прошу прощения, мадам, - после нескольких неудачных попыток, наконец, втиснулся он в поток душещипательных историй, - в начале истории вы обмолвились, что ваш муж высосал из вас всю кровь?
- А я тебе о чем говорю? До последней капли выпил. Кровосос тот еще.
- Вот же какая незадача, - почесал затылок Егор, - выходит, что мой завтрак откладывается на неопределенное время...
- Ой, ты голодный? - помягчела женщина, которая увидела в своем недавнем противнике благодарного слушателя, - а у меня с собой и нет ничего. Вот, разве что ирисок несколько. На работе взяла в дорогу. А я тут каждый день хожу, срезаю крюк. А что? Место тихое, спокойное, лет сто уже здесь никого не хоронят, идешь себе, думаешь о своем... Редко кого встретишь, все ж боятся этих кладбищ, а я думаю - чего их бояться? Вот живых бояться - это да. Вот у мужа моего друг есть, к примеру. Вот это тот еще упырь. Однажды прихожу я домой, а они сидят за столом, картошку жареную едят прямо со сковороды...

Егор взял несколько протянутых конфет и, стараясь не вникать в очередную историю, принялся раздумывать над тем, где же ему раздобыть свеженькой крови, чтобы вдоволь напиться, поскорее вернуться в свой склеп и забыть об этом неудачном пробуждении. Судя по словам этой дамы, ее муж тоже является вампиром и вряд ли оставил в ней хотя бы капельку крови, а значит рассматривать ее в качестве жертвы совершенно бессмысленно. Егор покосился на женщину, которая в этот момент в лицах пересказывала очередной случай из их совместной жизни. Тем временем, от голода уже стало сводить живот.

- ... и я ему как дала этой скалкой по кубышке, а он стоит, смотрит на меня и улыбается. С днем рождения, говорит, дорогая. Представляешь?

Женщина закончила историю и тут же перешла к следующей. Егор помрачнел еще больше. Его воспитание не позволяло ему просто встать и уйти, прервав даму на полуслове, но и выслушивть этот поток мыслей сил уже не было. В отчаянии Егор сжал кулаки и только сейчас вспомнил, что держит в ладони несколько ирисок. От безысходности он развернул конфету и положил ее себе в рот.

Несколько минут он пытался различить вкус конфеты, но кроме привкуса прилипших к ней кусочков обертки, он ничего не мог разобрать. Женщина, тем временем, уже погрузилась в воспоминания о свадьбе со своим благоверным. На ее лице заиграла улыбка, на лице же Егора задергался глаз.

С момента их знакомства прошло уже больше часа. За это время Егор против своей воли узнал о том, что мужа женщины зовут Виктором Сергеевичем и по гороскопу он Овен, о том, что у него сорок четвертый размер ноги и о том, что он периодически храпит по ночам. Также ему стали известны многие подробности их совместной жизни, а именно: в красках была рассказана история о том, как Виктор Сергеевич выпал из окна второго этажа, когда пытался сделать сюрприз жене и помыть окна до ее прихода с работы; был терпеливо выслушан рассказ о подруге Зинке, которая засматривалась на Виктора Сергеевича, за что и получила вывих плеча; также были озвучены предпочтения Виктора Сергеевича в еде, откуда Егор узнал о том, что он любит квашенную капусту, гренки, пельмени и иногда рассольник. После истории об их знакомстве на пляже Анапы, Егор со всей силы сжал челюсти и тут же схватился двумя руками за лицо.

- Мммм... - замычал он, выплевывая себе на ладонь окровавленный зуб, к которому намертво была приклеена злосчастная ириска.

- Чего? Зуб выпал что ли? - нахмурилась женщина, явно недовольная тем, что это происшествие прервало ее невероятно интересный монолог.
- Ммм... - снова замычал Егор и, не забыв сделать на прощание неуклюжий поклон, бегом бросился в сторону своего склепа, благодаря всех богов за то, что они дали ему возможность покинуть место экзекуции без объяснения причин.

- Тьфу ты... - всплеснула руками женщина, - не мужики пошли, а черти что... От ириски уже помирают. Хорошо, что у меня муж не такой. Все-таки хороший он у меня. Пойду домой, заждался, небось, обормот.

***
Вампир Егор буквально влетел в свой склеп. Запрыгнув в саркофаг, он быстро задвинул крышку на место, растянулся во весь рост и замер. Удостоверившись, что за ним нет погони, он устроился поудобнее и, закрыв глаза, провел языком по ранке, которая осталась на месте вырванного зуба.
- Не было бы счастья, да несчастье помогло, - прошептал он и принялся высасывать кровь из ранки.

Через час он уже спал глубоким сном, сжимая в руке две оставшиеся ириски. Кто его знает, кого он встретит в следующий раз, через сотню лет.

©ЧеширКо

- И где?
Кот открыл глаза и, сладко потянувшись, свесил голову с полки. Домовой сидел на полу кладовки и читал какую-то книгу. Услышав вопрос своего друга он оторвался от чтения и непонимающим взглядом уставился на Кота.
- Что - где?
- Где оно, я спрашиваю? - повторил Кот.
Домовой махнул рукой и перелистнул страницу. Он уже давно привык, что Коту снится всякая чушь и бывает, что он не может отличить сон от яви. Неделю назад ему причудилось во сне, что он король и все должны обращаться к нему не иначе, как "Ваше Котейшество", а еще пару недель назад ему пригрезилось, что все растения в доме источают ядовитые пары, и несколько дней Кот занимался методичным уничтожением горшков с хризантемами, фикусами и прочими врагами всего живого. За эти диверсии он несколько раз получал от Хозяйки и каждый раз, потирая мягкое место, шептал на ухо Домовому, что эти проклятые растения уже одурманили эту бедную женщину, и теперь она их любит больше, чем его. Несколько же дней назад Коту причудилось, что все вертикальные предметы в этом мире не приносят никому счастья, а радуют только горизонтальные - те, на которых можно лежать.

- Где оно? Где? - снова повторил свой вопрос Кот.
- Да кто? - не выдержал Домовой и отложил книгу в сторону, сообразив, что простым игнорированием от Кота не избавиться.
Кот спрыгнул с полки, подошел к Домовому и посмотрел на него взглядом, в котором можно было увидеть всю вселенскую скорбь.
- Где мое новогоднее настроение? - произнес он с таким драматичным надрывом, что даже Домовой невольно всхлипнул, но тут же взял себя в руки.
- А я причем? - недовольно буркнул он. - Я его что ли у тебя украл?
- А я откуда знаю? - подозрительно прищурился Кот. - Может и ты. А ну покажи руки!
Домовой от неожиданности протянул вперед открытые ладони, но тут же опомнился.
- Да что ты ко мне прилип? Нет у меня никакого настроения!
- То есть, у тебя тоже его украли? - Кот прошелся по кладовке с задумчивым видом. - Я знаю кто это сделал!
- Кто?
- Проклятая гортензия на шкафу! Предлагаю уничтожить эту воровку!
- Да хватит уже! - вздохнул Домовой. - Отцепись ты уже от этих цветов! Уж они точно не виноваты в том, что у нас нет настроения.
- Ты их недооцениваешь, мой друг, - выглядывая через щель приоткрытой двери, прошептал Кот. - От них можно ожидать чего угодно...
- Например?
- Например... Например... Чего угодно!
- Я так и думал, - кивнул Домовой и снова потянулся к книге.

- Ладно, ладно, - махнул хвостом Кот, - гортензия здесь не причем. Но тогда где оно?
- Не знаю.
- Я долго думал над этим, - продолжил Кот, - я не спал ночами, уставившись в потолок, я смотрел на звезды и деревья, я погружался в пучину и выныривал из нее...
- Кот, можно без пафоса?
- Можно.
Кот снова запрыгнул на полку и, покопавшись там минуту, опять предстал перед Домовым.
- Вот.
С этими словами он протянул своему другу помятый листок, сложенный вдвое. Домовой недоверчиво взял его в руку и, развернув, принялся читать вслух.
- "Критерии новогоднего настроения". Критерии? Кот, ты откуда такие слова знаешь? Скажи честно, списал откуда-то? Ладно, не дуйся. Читаю дальше.

Собственно, критериев было не так уж и много. Под заголовком было написано следующее:
1. Йолка (гаризантальная).
2. Герлйа (зачеркнуто), гирянд (зачеркнуто), гирьлянд (зачернкунуто два раза). Светящиеся штучки (гаризантальные).
3. Снег (гаризантальный).

Домовой недоверчиво посмотрел на Кота.
- А что это за приписки такие?
- Объясняю. Погрузившись в бездну раздумий, я осознал, что люди - существа вертикальные. Они ходят на двух лапах. Поэтому они хотят, чтобы все, что их окружает, тоже было вертикальным. Сам посмотри - дома они строят вверх, шкафы, холодильники, фонарные столбы и даже... - он оглянулся по сторонам, убедившись в том, что никто не слышит его удивительных откровений, - даже новогоднюю елку они ставят вертикально!
- Но... - попытался возразить Домовой, но Кот не дал ему этого сделать.
- А коты - создания горизонтальные, - продолжил Кот. - Мы ходим на четырех лапах и стремимся к горизонтали. Но люди в глубине души тоже хотят стать горизонтальными существами. Они тоже любят лежать на своих кроватях. Люди не понимают, что чтобы получить новогоднее настроение, все критерии должны тоже быть соблюдены горизонтально. А вместо этого они ставят все стоймя, а потом ноют, что у них нет новогоднего настроения. А из-за них и у нас тоже!

Кот вырвал из рук Домового бумажку и подошел к двери.
- Я иду проверять критерии. Или иди со мной, или сиди здесь без новогоднего настроения со своей книжкой.
- Сию минуту, Ваше Котейшество, - вздохнул Домовой, который знал, что если Коту что-то пришло в голову, то лучше будет с ним согласиться, а иначе - вселенская обида, презрение и депрессивный Новый год с кислой мордой напротив.

Первым пунктом в списке значилась елка. Ее друзья обнаружили в самой большой комнате. Осмотрев ее со всех сторон, Кот задумчиво почесал задней лапой затылок.
- Первый критерий, - важно произнес он, - гласит, что елка должна быть горизонтальной.
Домовой не успел даже ничего сказать, как Кот, грациозно запрыгнув на самую верхушку елки, тут же опустился вместе с ней на пол.
- Вот так лучше, - произнес он и мигом вылетел из комнаты.

Домовой обнаружил его лишь через десять минут на кухне за холодильником.
- Где ты ходишь? - зашипел на него Кот. - Все нужно делать быстро, пока люди ничего не испортили.
- Да я...
- Второй пункт. Светящиеся штуковины.
- Гирлянды? Вон они, на окнах висят.
- И снова вертикальные. Непорядок... А ну, подсоби.
Через несколько минут все гирлянды оказались на полу, продолжая переливаться всеми цветами радуги.
- Настроение-то у же на подходе, да? - улыбнулся Кот. - Слушай меня, со мной не пропадешь. Итак, следующий пункт.

Запрыгнув на подоконник, Кот уставился через стекло на улицу.
- Нет там никакого снега, - разочарованно махнул рукой Домовой, - хоть весь дом елками обложи, а без снега новогоднего настроения никогда не будет.
Кот молчал. Это было ударом. За окном было серо и совсем не по новогоднему. Он поднял голову и посмотрел вверх.
- Эх, небо, небо... Ты такое горизонтальное, а испортило мне весь праздник, - разочарованно прошептал он и, спрыгнув с подоконника, побрел в кладовку с поджатым хвостом.

***
До Нового года оставалось всего несколько часов, когда Домовой ворвался в кладовку и принялся тормошить Кота, который за это время уже успел впасть в уныние.
- Кот! Снег пошел! Теперь настроение появится!
- Ничего уже не появится. Отстань.
- Да хватит ныть! Пойдем, сам увидишь - все твои критерии соблюдены!
- Не хочу.
- А я говорю - пойдем!
Домовой схватил Кота за лапу и стащил его с полки.
- Да отстань!
- Не отстану, пока не посмотришь!
Кот тяжко вздохнул и побрел за Домовым, который через секунду уже стоял на подоконнике, прислонившись к стеклу.
- Видишь? Снег идет!
- Какой?
- Белый.
- Вертикальный?
- Да какая разница, Кот!
- Огромная. Я - горизонтальное существо и меня не радует вертикальный снег, - произнес Кот, - вот пусть люди радуются ему. Им-то хорошо, у них теперь все условия соблюдены и даже снег вертикальный.
- Честно говоря, у них я тоже не заметил особой радости.
- Ну тогда пусть сидят и грустят. А я тоже пойду и буду депрессировать помаленьку.
Домовой нахмурился и снова взглянул в окно.
- Подожди, Кот! Иди сюда!
- Что еще?
- Оказывается, что снег вертикальный и горизонтальный одновременно!
- Так не бывает.
- А ты посмотри!
Кот нехотя запрыгнул на подоконник и замер с открытым ртом. И действительно, пока снег падал с неба, он выглядел вполне себе вертикальным, но как только он достигал земли, то тут же превращался в самый настоящий горизонтальный белый ковер.
- Ничего себе, - удивленно промурчал Кот, - разве это не чудо? Даже я не могу одновременно находиться в двух состояниях, а снег может.
- Самое чудесное чудо, Кот, - улыбнулся Домовой.
Два друга с восторгом рассматривали падающий снег, но вдруг Кот снова помрачнел и посмотрел на Домового.

- А что там с остальными критериями?
- Люди успели все снова поставить вертикально, и теперь сидят перед телевизором и скучают. Вообще не понимаю - зачем они ставят елки и вешают гирлянды, если совсем не обращают на них внимания.
- А я сижу и думаю - почему же настроения до сих пор нет? Вперед, мой верный друг! Мы спасем этот праздник от уныния!
С этими словами Кот спрыгнул с подоконника и, набрав скорость, бросился на помощь празднику. Через несколько секунд елка уже лежала на полу, а еще через мгновение туда же отправились и гирлянды. Дом тут же наполнился шумом, смехом, праздничной суетой и весельем. Люди оторвались от телевизора и принялись поднимать и снова украшать елку, развешивать гирлянды и пытаться поймать Кота. А еще через несколько секунд они наконец заметили, что за окном идет самый настоящий вертикальный снег - такой, какой они любят. План Кота сработал - все условия были соблюдены и новогоднее настроение появилось у всех.

А за окном падал волшебный снег - горизонтальный и вертикальный одновременно.

©ЧеширКо

Мороз сидел в гостиной своего дома и смотрел на языки пламени, облизывающие стены камина. В комнате царили приятный полумрак и долгожданная тишина. Сегодня выдался суматошный день - тот самый волшебный день в году, когда все дети получают подарки.

Неожиданно дверь распахнулась и на пороге появилась белая фигура его неизменного помощника - Снеговика. Мороз бросил мимолетный взгляд на вошедшего и снова уставился на огонь, подперев рукой подбородок, обрамленный пышной седой бородой.
- Нашел? - сдержанно спросил дед, хотя в его голосе были слышны нотки раздражения.
Снеговик вздохнул и мотнул головой из стороны в сторону.
- Нет.
- Я не удивлен.
Мороз оперся руками на подлокотники кресла и, наклонившись вперед, поднялся на ноги. Закинув руки за спину, он прошелся по гостиной, о чем-то размышляя. Его движения были слегка неестественными - вместо того, чтобы повернуть голову, Мороз поворачивался всем телом. Наконец он остановился и внимательно посмотрел на Снеговика.

- Зато я нашел причину своего недуга, - произнес Мороз, глядя в глаза своего помощника, - теперь я знаю, почему мне продуло шею, и почему я теперь передвигаюсь, как голодная цапля.
Снеговик покачал головой, выражая этим жестом свое сочувствие.
- Все дело в возрасте, дед. Я слышал, что на старости лет такое случается часто.
- В самом деле? - поморщился Мороз.
- Да. И это еще не самое страшное. У меня есть знакомый снеговик, ему недавно исполнилось аж три месяца. Так у него отвалилась голова, представляешь? Я, конечно же, поставил ее на место, но согласись - мало приятного... Скажи спасибо, что твоя на месте и ее всего лишь немного продуло.
- Если мне и стоит сказать спасибо, так это только тому, кто украл только верхнюю пуговицу с моей шубы, а не срезал все подчистую.
- У тебя украли пуговицу? - покачал головой Снеговик. - Во дела... Так нужно было надеть шарф. С другой стороны, ты прав - хорошо, что украли только одну. А если бы все? Тогда бы тебе и поясницу продуло. Вот это была бы беда.
- Согласен, - кивнул Мороз, - мне попался довольно заботливый вор, который побеспокоился о моей пояснице. Спасибо ему за это.

Мороз подошел к камину и снова развалился в кресле, кряхтя от боли.
- Кстати, как там твой глаз? Не нашелся?
Снеговик печально покачал головой.
- Пропал мой уголек. Как есть пропал. Утром проснулся - нет его. Даже и не знаю, куда он мог закатиться.
- Может все дело в возрасте?
- Да ну, мне всего месяц. Жизнь только начинается.
- Ну, значит, найдется твой глаз, - успокоил помощника Мороз, - ладно, с этим потом разберемся. Давай думать, что с подарком делать.

- Ума не приложу, - пожал плечами Снеговик, - у нас в первый раз такое, чтобы подарков не хватило.
- Да не может такого быть, сколько раз тебе говорить? - повысил голос Мороз. - Сколько мы получили писем от детей? Ты записывал?
Снеговик достал блокнот и, перелистнув несколько страниц, назвал число.
- А сколько детей получили подарки?
Помощник снова зашуршал страницами блокнота.
- На одного меньше.
- Ну? Ледяная твоя голова! Значит кому-то подарка не досталось, верно?
- Да, но ведь в нашем списке все адреса зачеркнуты!
- Так давай проверять еще раз!

С этими словами Мороз извлек из-под кресла длинный список, скрученный в рулон, и бросил его на пол так, чтобы тот развернулся. При свете огня от камина было видно, что список состоял из бесчисленного множества адресов, аккуратно зачеркнутых черными линиями. Двое склонились над ним и принялись отыскивать пропущенный адрес, аккуратно разворачивая одну сторону списка и сворачивая другую.

- Все зачеркнуты, - вздохнул Мороз, проведя пальцем по последнему адресу. - И как нам теперь отыскать того, кто не получил подарок?
Он снова прошелся по комнате.
- Давай размышлять логически. Все адреса зачеркнуты, а это значит, что все получили подарки. Но! Кто-то один подарок не получил. Как такое может быть? Ты писал мне письмо?
Снеговик покачал головой.
- И я тоже себе письмо не писал. А это значит, что кому-то мы подарок не доставили. Но адреса зачеркнуты все. Что это за волшебство?
- Сегодня же волшебная ночь... - неуверенно произнес Снеговик, но тут же осекся, встретив взгляд Мороза.
- Волшебная, да. Но математика не имеет к волшебству никакого отношения. Где подарок, Снеговик? Ты понимаешь, что нам теперь придется все письма заново перечитывать?
- Понимаю...
- Так иди и ищи его!

Снеговик снова тяжело вздохнул и, развернувшись, неуклюже побрел к двери.
- А ну стой!
Мороз, забыв о боли в шее, вскочил с кресла и подбежал к Снеговику.
- Чего? - закрутился тот на месте.
- Да стой же, говорю!
Наклонившись над своим помощником, Мороз протянул руку к филейной части Снеговика и, аккуратно поддев пальцами, отделил от нее небольшой белый листик, сложенный пополам и почти полностью вмерзший в его заднюю часть.
- Ай! - вскрикнул Снеговик и обернулся, потирая больное место.
- Вот тебе и ай, - нахмурился Мороз, - сколько раз я тебе говорил не спать на письмах?
Если бы Снеговик мог краснеть, он бы тут же залился румянцем, но он был лишен этой возможности, и поэтому, наоборот, еще больше побледнел.
- Ладно, - махнул рукой Мороз, - давай читать.

Он подошел к камину, чтобы было лучше видно строчки, Снеговик же предпочел остаться у двери, от чувства вины покачиваясь на месте, как неваляшка.
- Так... Значит... Ага, вот, - прищурившись, начал чтение Мороз, - Дорогой дедушка Мороз! Поздравляю тебя с Новым годом! Я хорошо вел себя в этом году и даже закончил его без троек, как и обещал.
- Молодец, - улыбнулся Снеговик.
- Еще я прочитал много книг, подрался всего два раза, но это не считается, потому что дрался из-за Светки - к ней приставали мальчишки из пятого "Б".
- Мужик! - снова вставил слово помощник.
- Ты можешь не перебивать? - нахмурился Мороз и продолжил чтение. - А еще наша команда выиграла чемпионат школы по футболу и я забил в финале один гол. В общем, этот год прошел хорошо и ты можешь мною гордиться.
- Даже я горжусь, - не удержался Снеговик.
- Но я пишу это не для того, чтобы ты подарил мне подарок. Я уже взрослый и знаю, что на самом деле дед Мороз - это ты, мой папа! Это ты всегда надевал костюм, бороду и поздравлял меня с Новым годом. Раньше, когда я был маленьким, я верил, что ты - настоящий дед Мороз, а потом я увидел в окно, как ты переодеваешься на улице. Но я не расстроился, а наоборот, стал любить тебя еще больше. Я тогда подумал, что это не дед Мороз - мой папа, а мой папа - настоящий дед Мороз. А это значит, что ты, конечно же, существуешь. И тогда я подумал, что я счастливее всех моих друзей, ведь не у каждого папа - настоящий волшебник! Вот так. В общем, я хочу, чтобы у тебя и у мамы всегда все было хорошо - это и будет для меня самым лучшим подарком. С Новым годом!

Мороз аккуратно сложил письмо и посмотрел на Снеговика.
- И что теперь? - растерянно произнес тот. - Что нам ему дарить?
Дед покачал головой и усмехнулся в бороду.
- А что ты можешь подарить человеку, у которого всё есть? Вряд ли мы с тобой сможем сделать его счастливее. У него даже дед Мороз - свой, личный. Уверен, что он справится с этой просьбой.
- Это точно, - улыбнулся Снеговик, - повезло Лешке.
- Откуда знаешь, что его Лешкой зовут? - прищурился Мороз.
- Так он же подписался - я отсюда вижу.
- Это как же ты видишь, если у тебя всего один глаз?
- Дак это...

Снеговик растерялся и закрутил головой по сторонам, пытаясь найти объяснение. Мороз тем временем, медленно подошел к своему помощнику и вгляделся в его лицо.
- Какая знакомая вещица, - произнес он, рассматривая пропавшую пуговицу от своей шубы, которую незадачливый Снеговик вставил себе вместо потерянного глаза.
- Где? - снова завертел головой Снеговик. - А! Это? Так это мой подарок тебе, дед! С Новым годом! Праздник же!
- Вот спасибо, - улыбнулся Мороз и, достав что-то из кармана, протянул Снеговику. - Тебя тоже с Новым годом, дружок!
- О! Уголек мой нашелся! - обрадовался Снеговик и тут же вставил его на место, где только что красовалась пуговица.
- Надо же было мне чем-то адреса зачеркивать... - буркнул себе под нос дед.
- Что?
- С Новым годом, говорю.
- А, ну да. И тебя тоже. Так а с Лешкой что делать-то будем?
- Не переживай, Лешка получит свой подарок. От самого настоящего деда Мороза. И мы с тобой здесь совсем не причём.

Так и получилось. Утром Лешка проснулся и обнаружил у елки новенький велосипед. Такой, о котором он всегда мечтал, украдкой поглядывая на него через витрину одного из магазинов. Это был подарок от настоящего деда Мороза - от его папы.

©ЧеширКо

- Джейн, скажи, ты умеешь хранить секреты?
Мальчик лет пятнадцати посмотрел на свою подружку-сверстницу испытывающим взглядом.
- Я лучшая хранительница секретов во всем мире, между прочим.
- Во всем мире, говоришь... - мальчик задумчиво закивал головой и перевел взгляд в окошко иллюминатора, за которым мерцали миллионы маленьких огоньков. Сколько он себя помнил, эти огоньки всегда были на одних и тех же местах и совсем не двигались. Он знал, что они называются "звездами", но когда он пытался узнать о них больше, задавая вопросы учителям в учебном отсеке, те почему-то всегда уходили от ответа.

- Ром, так ты будешь рассказывать мне секрет? - напомнила о себе девочка.
- А ты обещаешь, что никому о нем не проговоришься?
- Ну, конечно же обещаю, Рома! - обиженно скрестив на груди руки, произнесла Джейн.
Мальчик снова бросил на нее оценивающий взгляд и, слегка помедлив, придвинулся к ней поближе.
- Ты помнишь нашего учителя музыки, Алфредо? Он вел у нас уроки, когда мы были еще в первом классе.
- А, тот милый старичок, который ходил с палочкой и засыпал, играя на пианино? - рассмеялась Джейн. - Как же его забудешь! Только он же вроде умер?
- А вот и не умер, - загадочно зашептал Рома, - я видел его вчера.

Джейн недоверчиво покосилась на своего друга.
- Почему тогда у нас другой учитель музыки? И где ты видел Алфредо? И почему...
- Да погоди ты! - перебил мальчик разговорившуюся подружку. - Сейчас я все тебе расскажу, но только... - он приложил палец к губам.
- Да поняла я, поняла. Никому ни слова.
Придвинувшись еще ближе к девочке, мальчик перешел на шепот.
- Вчера после обеда я гулял по центральному отсеку и вдруг вспомнил, что забыл в столовой ключ от своей комнаты. Я тут же побежал обратно, надеясь, что двери столовой еще не закрыли, как всегда это делают. Я забежал внутрь и увидел, как из кухни выходит Алфредо. Он и еще насколько таких же старых людей катили большую тележку, на которой стояли огромные кастрюли с едой. Алфредо увидел меня и тут же перевернул одну кастрюлю на пол.
- Случайно? - спросила Джейн.
- Нет, он сделал это специально, чтобы успеть поговорить со мной, пока другие старики пошли на кухню, чтобы снова наполнить кастрюлю.
- Что-то я тебе не верю, - скривилась девочка, - я ни разу не видела никаких стариков в столовой.
- Так поэтому двери и закрывают, как ты не поймешь? Всех старых людей, когда они становятся старыми, переселяют в специальный отсек и они там живут, пока не умрут. Только у них там нет столовой, поэтому они ходят за едой с этой тележкой. У них отдельный вход на кухню, а чтобы мы с ними не встречались и не разговаривали, после обеда, завтрака и ужина всегда закрывают двери в столовую, понимаешь?
- Это ты сам догадался? - удивленно спросила Джейн.
- Да нет же, - досадливо махнул рукой Рома, - это мне Алфредо рассказал.

- Ничего не понимаю, - встряхнула головой девочка, - зачем все это нужно? Зачем прятать куда-то старых людей?
- Он сказал, что старикам не доверяют, потому что они могут рассказать нам много всего запретного.
- И он тебе рассказал?
- Конечно рассказал. Ты можешь меня не перебивать?
Девочка виновато потупила взгляд.
- Вот так лучше. В общем, слушай. Алфредо сказал, что есть мир, в котором нет стен, представляешь?
- Как это? - опешила Джейн. - Да брось, Рома, это какая-то ерунда. Если бы не было стен, то там все умерли бы без воздуха. Он сам его видел?
- Он не видел, - смутился мальчик, но его прапрадедушка жил в таком мире и рассказывал о нем своему сыну, а тот своему, а тот...
- Да поняла я, - улыбнулась Джейн, - и что еще он говорил?
- Ты мне не веришь, да? - насупился Рома.
- Да верю, верю. Рассказывай.

Мальчик вздохнул. Неожиданно ему самому показалось неправдоподобным то, что он услышал. Но все же он продолжил рассказ.
- Давай я начну сначала. Алфредо сказал, что где-то есть планета, где живут люди.
- Планета - это что?
- Если честно, я сам не очень понял. Он сказал, что это что-то очень большое и без стен, но там есть воздух и если идти всегда прямо, то она никогда не закончится.
Джейн попыталась представить это в своей голове, но у нее ничего не получилось.
- И когда-то давно, - продолжил Рома, - с этой планеты взлетел наш Дом.
- Наш Дом?
- Да, всё, что ты видишь вокруг - все это по его словам взлетело с той планеты. И еще он говорит, что наш Дом на самом деле гораздо больше, чем кажется. Что есть еще сотни других отсеков, где живут люди, которые им управляют. Только мы их никогда не увидим, потому что мы не должны о них знать.

Девочка покачала головой, сдерживая улыбку.
- Ладно. А зачем же он взлетел с этой... планеты?
- Алфредо говорит, что наш Дом отправили к другой планете, чтобы люди ее изучили и могли там жить.
- А чем им не нравилась старая?
- Да не знаю я, Джейн! Я тебе говорю то, что я услышал от Алфредо.
- Хорошо, хорошо. Что он еще сказал?
- Еще он сказал, что наш Дом летит к этой планете очень-очень долго. Так долго, что те, кто на нем взлетал, уже давно умерли, а потом умерли их дети, а потом...
- Я поняла, - снова перебила его девочка, - а сколько же еще лететь?
- Он сказал, что еще столько же и в два раза больше.

- Получается, что если он говорит правду, то мы никогда не увидим эту самую планету?
- Нет, - покачал головой Рома, - и поэтому нам ничего не рассказывают об этом. Алфредо говорит, что мы здесь только для того, чтобы вырасти, родить детей и умереть. А дети потом тоже должны вырасти, родить других детей и тоже умереть. Чтобы когда-то, через много-много времени правнуки наших правнуков смогли приземлиться на планете и жить на ней. И поэтому нам ничего не рассказывают, чтобы мы не расстраивались. Никому же не хочется прожить жизнь ради чего-то, чего он никогда не увидит.

Девочка о чем-то задумалась, уставившись в иллюминатор. Через несколько минут она снова посмотрела на своего друга.
- Ром, ты сам веришь в эти сказки про другие миры?
Мальчик ничего не ответил и лишь отвел взгляд.
- Как можно жить без стен? - улыбнулась Джейн. - Ну не бывает же такого! И как это можно идти всегда прямо и не упереться в одну из них? Что он еще там рассказывал? Может в этом его мире, к примеру... ну, не знаю... может там еще вода сверху льется или свет сам по себе светит?
- Да! - вспомнил мальчик. - Он еще говорил, что недалеко от той планеты есть большая звезда и она освещает ее так, что не нужен свет.
- Звезда? Вот такая вот точка, как там? - рассмеялась девочка и ткнула пальцем в иллюминатор. - Ром, посмотри на них. Их там тысячи и тысячи. И все они вместе ничего не могут осветить. А он говорит, что всего одна освещает какой-то бесконечный мир без стен. Ром, по-моему он просто сбрендил.
- Думаешь? - с надеждой в голосе спросил мальчик.
- Уверена. Именно поэтому его и поместили в отдельный отсек, чтобы он не мешал нам здесь жить и не отвлекал от учебы.

- Наверное, ты права, - кивнул Рома после небольшой паузы, - все это действительно звучит очень глупо.
- Но все равно спасибо, что рассказал, - поблагодарила своего друга девочка, - кстати, о музыке. Ты все куплеты "Славьтесь стены, славься Дом" выучил?
- Еще нет.
- А завтра будут спрашивать. И еще по рисованию нужно автопортрет сдать, и танец выучить.
- Ладно, пойдем готовиться.
- Пойдем.
Мальчик встал и, бросив еще один взгляд в иллюминатор, зашагал за своей подружкой.

***
Межзвездный корабль "Home-3000" медленно, но верно приближался к своей конечной цели. До планируемого времени прибытия корабля к экзопланете "SZ-12R" оставалось пятьсот восемнадцать лет и четыре месяца.

©ЧеширКо

Максим шагнул со ступени эскалатора и медленно побрел к перрону. Опершись спиной на одну из колонн, он посмотрел по сторонам. На платформе находились еще три человека - влюбленная парочка, обнявшись, мило щебетала почти у самого начала тоннеля, с другой стороны на скамейке сидел пожилой мужчина и клевал носом. Максим тоже не отказался бы вздремнуть часов десять - сегодня был сумасшедший рабочий день и именно поэтому он добрался до метро так поздно. Видеть почти пустую станцию было немного непривычно и даже немного жутковато, в другое время здесь было не протолкнуться от бегущих куда-то людей, но сейчас можно было не думать о том, как попасть в вагон и не оказаться затоптанным до полусмерти.

Максим бросил взгляд на часы и поморщился. Пока он доберется до дома, пока поест и подготовится к завтрашнему дню, пройдет не меньше полутора часов, а это значит, что поспать ему сегодня удастся не больше шести часов. А завтра он снова окажется здесь, на этой станции метро, поднимется по эскалатору с толпой таких же невыспавшихся людей и снова окажется на работе. И так каждый день с небольшими перерывами на выходные.

От мрачных мыслей его отвлек шум приближающегося поезда, а через несколько секунд из темноты тоннеля вынырнуло яркое пятно фонаря, освещавшего путь металлического червя, пробирающегося по своим сумрачным подземным норам. Максим шагнул к краю платформы и стал ждать остановки поезда. Пустые вагоны проносились мимо него, постепенно замедляясь. Наконец состав замер. Максим шагнул в открытые двери и со вздохом опустился на ближайшее сидение. Двери закрылись и поезд, слегка качнув своих пассажиров, снова тронулся в путь.

Максим по привычке сунул руку во внутренний карман куртки, чтобы достать телефон - не сидеть же двадцать минут, уставившись в схему метрополитена. Но телефона в кармане не оказалось. Холодный пот покрыл все тело Максима, зрачки расширились, мышцы напряглись. Он судорожно стал бить себя ладонями по карманам. К счастью, приступ паники длился недолго. Телефон нашелся в правом кармане джинсов.

- Слава богу, - пробормотал он себе под нос и пальцем разблокировал экран.
- Не стоит благодарности, - раздался чей-то голос прямо над его ухом.
Максим вздрогнул и тут же повернулся к источнику звука. Справа от него сидел мужчина. На нем были черные джинсы и серая куртка с капюшоном, накинутым на голову, на ногах - белые кроссовки. Засунув руки в карманы куртки, он скрестил вытянутые вперед ноги и мерно покачивался в такт движению поезда.

- Ой, я вас и не заметил даже, - виновато сказал Максим.
- Это нормально, - не поворачивая головы, произнес мужчина, - меня замечают только тогда, когда во мне нуждаются. Или, как в твоем случае, когда теряют, а затем находят свои телефоны. Это выглядит особенно забавно.

Максим не нашелся, что ответить на это откровение, но мужчина и не ждал от него ответа.
- Странное это выражение, ты так не считаешь? Вы употребляете его по любому поводу. Вот даже сейчас. Вместо того, чтобы сказать: "Позор моей забывчивости", ты говоришь "Слава богу". Как будто это я нашел где-то на улице твой телефон, бежал за тобой до самого вагона метро, а затем как можно незаметнее засовывал его в твой карман. Глупо же? Глупо, - мужчина замолчал и поменял местами ноги, закинув правую на левую. - Впрочем, это неважно. Ты не подумай, я не собираюсь читать морали о перекладывании ответственности и прочей ерунде.

- А, вы считаете, что вы, типа, бог, да? - вздохнул Максим и оперся затылком о стекло.
Конечно же, в завершение этого суматошного дня, именно напротив него должен был остановиться вагон с единственным пассажиром, который, к тому же, окажется городским дурачком.

- Раз уж мне довелось с вами встретиться, не могли бы вы прямо сейчас телепортировать меня домой? А еще лучше - сделайте так, чтобы в бухгалтерии забыли о том, что я уже брал отпуск в этом году.

- Не могу, - коротко ответил мужчина.

- Вот тебе раз, - хмыкнул Максим, - как создавать мир, людей, животных, так вы первый, а как сделать малюсенькое чудо, так вы не можете. Что же вы за бог такой?

- А я и не создавал никаких миров. И тем более - людей и животных.

- Как же так? А откуда же они тогда появились?

- Понятия не имею, - пожал плечами мужчина, - но современная наука говорит, что вселенная появилась из точки, а люди и животные - из клетки. Я много думал об этом, и мне кажется, что все это звучит вполне себе правдоподобно.

- Но, а как же...

- Послушай, - перебил его мужчина, нервно дернув головой, - скажи мне честно, ты сам веришь в то, о чем говоришь? Ты действительно думаешь, что я создал всё это - бесконечную вселенную, звезды, планеты, траву, зверей, вас, в конце концов? У тебя есть какие-либо доказательства этого? Вот лично тебя создали твои родители - папа и мама. Поезд, в котором мы сейчас находимся - инженеры и рабочие, схему метрополитена - дизайнеры и работники типографии. Всё, что нас в данный момент окружает - все создано людьми. Скоро ты придешь в свой дом, созданный строителями, разогреешь еду, приготовленную поварами, ляжешь на кровать, собранную плотниками, возьмешь книгу, написанную писателем... Неужели ни разу тебя не посетит мысль о том, что я не имею к этому никакого отношения, как и к твоему телефону, который ты засунул не во внутренний карман куртки, а в свои штаны?

Максима стал забавлять этот разговор. Он развернулся на сидении к своему собеседнику и с интересом взглянул на него.
- А как же живое? Ну, деревья, птички, зайчики? Люди их не создавали.

- Ты не поверишь, но у птичек и зайчиков, как и у вас, тоже есть свои мамы и папы. Что же касается деревьев, то они прорастают из семян, которые разбрасывают во все стороны другие деревья. Про котиков, собачек и цветочки и их появлении можешь почитать в учебнике биологии.

- Ну ладно вам, не злитесь, - заметив в голосе мужчины раздражение, примирительно произнес Максим, - просто раз уж вы говорите, что ничего не создавали, то чем вы занимаетесь? Ну, зачем вы живете? Для чего?

- Катаюсь на поездах метро.

- А серьезно? Вы же говорите, что не имеете никакого отношения к этому миру, но тем не менее, уверяете меня, что вы бог. Какой в этом смысл?

- Ты так ничего и не понял? - после небольшой паузы спросил мужчина. - Хорошо, я объясню. Я - бог. В этом ты не ошибся. Мне совершенно плевать - веришь ты в это или нет. Это факт. Теперь по поводу смысла моего существования...

Мужчина замолчал и опустил голову. Подобрав ноги под себя, он вытащил руки из карманов и, сцепив их в замок, принялся тереть большие пальцы друг об друга. Максим с интересом наблюдал за действиями своего собеседника. Было совершенно очевидно, что этот разговор не вызывает у него положительных эмоций, несмотря на то, что он сам его начал.

- По образу и подобию... - наконец произнес он, но так тихо, как будто эта фраза случайно вырвалась из него.

- Что? - прищурился Максим.

- По образу и подобию, - повторил мужчина, - именно по этому принципу вы, люди, создали самолеты, наблюдая за полетом птиц. Заметив, как светятся ночью глаза кошек, вы придумали светоотражатели. Даже способ рытья этого тоннеля, по которому мы сейчас мчимся, вы позаимствовали у червей. Вы всегда внимательно наблюдали за всем, что происходит вокруг вас. Именно поэтому вы не сидите сейчас в пещерах, а летаете в космос. Вы растете и развиваетесь, вы не стоите на месте. Но не всё сразу. Когда-то даже всполох молнии в ночном небе вызывал внутри вас животный ужас и страх. Тогда вы не могли объяснить себе - что это? Мир вокруг был для вас непонятен и удивителен. И что же вы сделали? Пытаясь объяснить самим себе устройство этого мира, вы создали меня. Но пытаясь понять свое происхождение, вы все вывернули наизнанку и решили, что это я создал и вас самих, и всё, что вас окружает. Вы сказали сами себе: "Наверное, этот кто-то сделал нас такими же, как и он сам. Он создал нас по своему образу и подобию". Вы так легко убедили себя в этом, что очень скоро забыли о самом главном.

Мужчина снова замолчал. Максим решил его не перебивать.

- А самое главное заключается в том, что это не я создал вас. Это вы создали меня по своему образу и подобию. Выходит, что это вы - боги. А я - мальчик на побегушках, которого иногда можно похвалить за найденный в кармане телефон, а иногда и поругать за то, что я не оправдал ваших иллюзорных ожиданий. Как ты думаешь, каково жить в мире, который состоит из семи миллиардов богов, каждый из которых лучше всех знает, как я должен себя вести и что я должен делать? Я должен исполнять ваши прихоти и нести ответственность за все, что происходит в мире. В мире, в котором я - один! Нет, я не бог, я - раб своих создателей.

Голова мужчины опустилась еще ниже, а пальцы так крепко вцепились друг в друга, что даже побелели.

- Да бросьте, - покачал головой Максим, - вас любят, вам молятся. У нас здесь очень много ваших... ваших поклонников.

- Требуют. Правильно говорить - требуют. Здоровья, счастья, урожая картошки, богатого жениха, чего угодно. А когда у них все хорошо, то забывают обо мне. Разве не так поступают с прислугой? Принеси, а потом исчезни с глаз долой.

Мужчина тяжело вздохнул и, поправив капюшон, снова принялся растирать ладони. Поезд замедлился и остановился.

- Станция Автозаводская, - произнес механический голос из динамика, - следующая станция Технопарк.

Максим, задумавшись над словами незнакомца, чуть было не пропустил свою станцию. Вскочив на ноги, он бросился к выходу из вагона, но, оказавшись на платформе, остановился и посмотрел сквозь окно вагона на своего собеседника. Тот сидел в той же позе - ссутулившись, и нервно потирая пальцы друг об друга. Максиму вдруг захотелось как-то приободрить этого странного, напуганного, расстроенного и отчаявшегося человека, но все слова как будто вылетели из головы. Мужчина тем временем поднялся с сидения и, обернувшись, посмотрел на Максима. Он улыбался, но глаза источали какую-то концентрированную грусть и тоску.

- Не нужно меня успокаивать, я в порядке! - выкринул он. - Проеду до конечной, развеюсь немного и всё пройдет. Слава человеку, что метро работает допоздна. Слава человеку!

Двери вагона закрылись и поезд плавно тронулся, увозя с собой бога - самую любимую и оттого самую несчастную игрушку своих создателей - людей.

©ЧеширКо