Kotassia

Маршрут номер 19 во времена моей юности называли "буханка смерти". Во-первых, потому, что на нем дольше всего оставался автобус на газу, который вонял, как портянка, и трясся, как чихуахуа. Во-вторых, потому, что он пролегал мимо таких стратегически важных точек, как поликлиника, иньяз и военное кладбище. Ну а в-третьих, потому, что с утра он был битком набит бабками.

Бабки ехали не на кладбище и не во МГЛУ (официальная аббревиатура иньяза, которая до сих пор делает мне смешно). Бабки ехали лечиться. Это у них была такая культурная программа. Встать, накапать корвалола, и отправиться ругаться сначала в автобусе, а потом в очереди на кровь. Поликлиника превратилась в клуб по интересам. "Ой, нешта Иванауны сёння няма, можа, памерла?" - "Та не, унуки да яе прыехали".

Бабки занимали позиции и принимались перемывать кости друг другу, врачам и всем, кто рискнул спросить, кто последний к кардиологу. Зимой лавочки были завалены шубами (в гордеробе сопруть), летом заставлены рассадой (кардиолог кардиологом, а забег на электричку никто не отменял).

Были среди этого отцветника безобидные экземпляры, которые просто создавали атмосферу. Другие эту атмосферу портили.

Я уже очень давно не была в районной поликлинике и не ездила маршрутом номер 19. Но каждый раз, проходя по площади мимо университетского корпуса, подсознательно жду, что из-за поворота выкатит буханка, и из неё посыпятся бабки вперемешку со студентами и саженцами.

Но как-то не скучаю по всему этому.

Уже сейчас магазинах очереди выстраиваются змейкой вдоль всякого дешёвого пластикового хлама, который символизирует праздник. Что ж в декабре-то будет?