Мой первый официальный рабочий день.
Ссылка на предыдущий пост о трудоустройстве
Почта России доставляет...
Почта России доставляет... 2
Открыв отделение в 7 часов, что на час раньше официального графика работы (правило внутреннего распорядка), я включила все компьютеры и начала готовиться к работе. Прошло около получаса. Кроме меня в отделении были все те же местные тараканы и бегающие из угла в угол мышки. Хотелось бы увидеть и других сотрудников….Понимая, что ситуация критичная, я решила позвонить Оровой и узнать кто из сотрудников будет в ссылке на отделении сегодня. Ответив на звонок, Орова выслушала мои пожелания и успокоила отличной фразой: «Вопрос решается!». И на том конце провода повесили трубку. К счастью или сожалению больше я дозвониться в тот день до почтамта не смогла.
Отделение резко заполнилось огромной очередью, и поток людей не прекращался. Люди были разные: кто-то смотрел в телефон и молча стоял, но основная масса все же высказывала свои пожелания и советы, как мне лучше работать. За первый час новой должности меня посетил представитель организации, который составлял судебный иск на отделение. В ходе беседы с представителем я узнала, что письма, отправленные в этом отделении, не уехали. То есть про них просто забыли, трек номер, который был присвоен заказному письму 1 класса с описью вложения так и остался пылиться в дальней коробке. Забегая наперед, скажу, что есть в каждом отделении чёрный ящик, в который попадают огрехи работников. Но тут была не одна коробка, а целый склад! Письма заказные, с описью, 1 класса, ценные - ничего не спасло их от участи быть потерянными. Все дружно лежали в чёрном ящике, о котором не принято говорить. Люди кричали, помощи не предвиделось. Около 10 часов на горизонте появился первый оператор. Это была высокая блондинка лет 25 по имени Энджи. Мобильная группа, которую прислали на помощь. Энджи растолкав толпу негодующих заняла рабочее место.
«Что делать?», - спросила она.
«Отпускаем людей, потом собираем почту», - ответила я.
«Я работаю первый день. Меня обещали научить», - тихо произнесла Энджи.
В моих мыслях пролетели все обещания, данные на главпочтамте, я вспомнила грустную девочку Марцеву, но надежда на лучшее все еще не покидала меня.
Показав оператору то не многое, что я знала прием-выдачу писем и посылок, Энджи быстро подхватила тягучий рабочий процесс. Негодование клиентов было поделено поровну. Мне стало спокойнее. Ведь я уже не одна. Чуть позже пришла второй оператор. Это была полноватая девушка на вид лет 30. Представилась она как Коробок Маша.
Маша так же работала первые дни в этой компании. Боевое крещение началось для нас всех. Коробок села на свободное окно, что бы отпустить очередь уже стоявшую на улице. К сожалению, она так же не умела отправлять посылки и ничего не знала об операторской работе. Зато Маша обладала конфликтным характером, что привело к еще большему напряжению в отделении. Локальные мини конфликты были у каждого окна, и я даже перестала обращать на них внимание. Но Коробок смогла перекричать толпу людей, заявив, что если что-то не нравится клиентам, они могут все идти домой. Вставая Коробок демонстративно забирала свои вещи и хотела последовать своему же совету и покинуть это заведение. Поговорив с ней, она была отправлена подальше от людей- на сборку исходящей почты для дальнейшей отправки. Пришли почтальоны, но уже двое (еще вчера их было трое). Весело смеясь, обходя толпу недовольных клиентов, они скрылись в служебных помещениях. Зашумел чайник, почтальоны решили позавтракать. С уже впитанным в себя эмоциональным грузом я вежливо попросила их помочь. Комментируя, что это не входит в их должностные обязанности они все же помогли с поисками посылок и писем. Посылки лежали не по датам, многие номера были присвоены не верно, письма могли находиться где угодно, большая половина мелких пакетов (а их было не менее 3000 шт) в отделении стояла со статусом «вручено адресату», что крайне затрудняло поиски. Выдача писем и посылок больше напоминала сложный квест в компьютерной игре.
К обеду было сравнительно тихо. Энджи довольно быстро научилась принимать посылки и письма. Маша запаковывала в мешки письма для отправки. Я занялась отчетами (с телефоном в руке я звонила по другим отделениям, что бы понять, что нужно сделать) и отвечала на телефонные звонки. Большая часть звонивших жаловалась на работу почтальонов. Месяцами в некоторые дома не приходили письма, платежки, газеты. Штатная численность почтальонов составляла 6 человек. По факту числился 1, еще 1 приказом переведен в отделение на неделю. Я собрала почтальонов, и состоялся первый разговор. Изначально почтальоны отказались разносить корреспонденцию с чужих участков, объясняя это переработкой, за которую никто не заплатит. В итоге мы все же смогли прийти к компромиссу. Ежедневно частично они будут забирать корреспонденцию с не своих участков и разносить ее. После разговора было противоречивое чувство. С одной стороны, мне хотелось результата, уменьшить количество звонков и негатива, выполнять обязанности отделения, а с другой, я понимала, что за переработку не заплатят. Они будут работать каждая за троих, а получать за одного.
Громкий стук в окно разбудил местных тараканов, они разбегались по столу от каждого удара. Почтовая машина привезла еще мешки писем и посылок и забрала собранное Машей добро. Началась вторая половина рабочего дня. Конфликты не прекращались. Люди кричали, я перестала замечать тараканов.
Нескончаемые очереди требовали свое. Весь оставшийся день я ждала обещанной помощи с офиса, но на телефонные звонки никто не отвечал. Я была разочарована безразличием главпочтамта.
После закрытия отделения в 20-00 началась уже другая работа. Поставив чайник, я впервые за день выпила чашку горячего кофе. Мы принимали порционку (это мешки с письмами, которые необходимо проверить по списку, и принять в программе) от судов, МВД и других организаций. Клеили марки на письма, проставляли почтовые штемпели на письма и делали довод (на приятые письма/посылки необходимо после приема от клиента внести недостающую информацию, по сути, перезаполнить еще раз то, что делали при клиенте) на полученные отправления. Принимали почту которая пришла сегодня с сортировки. Первый мой рабочий день закончился около полуночи. Мы ушли все вместе. К черту такие дни.