Железной рукой в светлое будущее. К 98-летию продразвёрстки⁠⁠

11 января 1919 года вышел декрет, дававший право изымать у крестьян излишки продовольствия.

Сегодня, когда мы вспоминаем 98-ю годовщину одного из самых известных слов периода военного коммунизма, стоит поговорить о том, что бывают моменты, когда государство можно спасти, только нарушая права его граждан.

«Белые приходят – грабят, красные приходят – грабят»

То, что продразвёрстку придумали вовсе не большевики, а вполне себе царское правительство – вроде бы не секрет. Нет, мы не собираемся этим фактом оправдывать одних или обвинять других. Есть предложение иное – подумать, а чем была вызвана эта мера.

Учитывая, что Россия к тому времени третий год находилась в состоянии войны, а царское правительство не имело контроля не только над военной, но и над промышленностью вообще, продразвёрстка просто не могла не появиться. Это был вопрос времени, и конец ноября 1916 года (когда вышло постановление правительства «О развёрстке зерновых хлебов и фуража, приобретаемых для потребностей, связанных с обороной») – это поздно и практически бесполезно.

Промышленное производство из-за войны сильно сократилось, что нарушило нормальный товарооборот города и деревни. Кроме того, дефицит грузовых составов (поезда и паровозы в первую очередь обслуживали военные перевозки) приводил к тому, что даже имеющийся хлеб нечем было доставить в города: «...Мы считаем необходимым обратить особое внимание на то, что кризис пшеничный и мучной наступили бы значительно раньше, если бы в распоряжении торговли и промышленности не оказалось некоторого неприкосновенного запаса пшеницы в виде очередного груза, лежавшего на железнодорожных станциях, в ожидании погрузки с 1915 г. и даже с 1914 г.», – указывали правительству в 1916 году биржевые торговцы.

Что предусматривала «царская развёрстка»? Обязанность поставить зерно государству по установленной цене. За те два месяца, что постановление выполнялось, властями зафиксировано не менее сотни случаев насильственного изъятия зерна. Бунтовали, да. Потому что «закупка по твёрдым ценам» на практике означала взятие под расписку.

И это только продразвёрстка. А были ещё и реквизиции (в прифронтовых районах преимущественно, однако и в удалённых от фронта губерниях случалось). Причём это ещё до развёрстки (1915), а потом и вместе с ней.

Иными словами, царская развёрстка мало чем отличалась от большевистской.

Отсюда первый вывод: продразвёрстка в 1916-м – мера уже запоздалая, отчаянное хватание утопающего за соломинку. Делать это следовало не в конце 1916-го, а сразу после начала войны, причём не только с селом, но и с промышленностью в городах. И попытки такие предпринимались, но иностранный капитал жаловался своим правительствам, а те давили на Николая II. Крестьянину же жаловаться было некому. В результате спустя два года крупные города сели на голодный паёк, что ускорило Февральскую революцию.

Преемственность и отличие методик

Ещё показательнее статистика. Тут соревнуются Временное правительство и большевики, царское сильно проигрывает им обоим. Итак, первые сумели заготовить 472 тыс тонн хлеба. Вторые – 885 тыс тонн. Казалось бы, победитель очевиден, но есть уточнение. Временное правительство заготовило столько за март-декабрь 1917 года (25 марта вышел «Закон о хлебной монополии», узаконивший послереволюционную развёрстку). А большевики – с января 1918 по октябрь 1921-го (активно – с января 1919, после выхода декрета).

Вывод второй: продразвёрстка как мера – она у всех одинаковая. Не было в природе какой-то доброго и пушистого изъятия хлеба. Александр Риттих (министр земледелия Российской империи, автор постановления о развёрстке), Андрей Шингарёв (министр земледелия Временного правительства, автор «Закона о хлебной монополии») и Александр Цюрупа (нарком продовольствия РСФСР) – фигуры одного порядка. Причём последний, как говорится, «стоял на плечах у титанов» – активно пользовался наработками предшественников. Так, продовольственная диктатура, введённая в мае 1918-го – это продолжение продовольственной политики предшественников, но уже от новой власти.

Разница между тремя властями заключалась в том, что большевики сумели подойти к вопросу творчески. У них и выхода другого не было: крестьянин с 1915 года хорошо усвоил, зачем в деревню из города приезжают, всякого навидался, ко всему был готов. Во-первых, уже в 1918-м, ещё до декрета, большевики применили так называемый договорной метод. То есть попросту договаривались с крестьянством: «Так и так, нам нужно собрать столько-то (и ведь всё равно соберём, вы же знаете). Но можем в обмен предложить … (тут следует перечень того, что предлагалось в качестве компенсации)».

Ещё одна хитрость – временная отмена хлебной монополии. С мешочничеством в Советской России нещадно боролись, преследование спекулянтов изначально было одной из задач ВЧК. Однако натуральный обмен города с деревней большевики допускали: только в личных нуждах, не более чем на 1,5 пуда хлеба на человека и лишь в установленный срок.

Ну а главное, что именно большевики со временем, в первой половине 1920-х смогли уйти от политики военного коммунизма, начатой ещё их предшественниками.

1. Вернули нормальное (насколько оно может быть нормальным после Гражданской войны) налогообложение – продовольственный налог, заменив им продразвёрстку – это тяжёлое наследие царского режима;

2. Легализовали торговлю излишками продовольствия для крестьян;

3. Обеспечили для этой торговли надёжную валюту.

То есть раскрутили маховик экономики и спасли тем самым государство.

***

То, чем занимались большевики (а до них Временное правительство и царские министры, но об этом обычно не вспоминают) – это, конечно же, нарушение права на частную собственность. Благодаря каковому нарушению мы можем об этом рассуждать здесь и сейчас.

Продразвёрстка сама по себе – ни хорошо, ни плохо. Это показатель, что государство находится в кризисе, из которого нужно срочно выбираться. А была она хорошей или плохой – показывают шаги по её завершении.