Секс за деньги: теория сексуальной экономики.⁠⁠

Сейчас расскажу страшное. Это история о том, как мужчины уже много веков покупают секс у женщины по искусственно завышенной цене. Это история не про обнаглевших жриц любви, а про обычных женщин, далёких от секс-индустрии. История об удовольствии. Точнее, о том, как женщины променяли его на социальные блага во времена сильной нужды. И зачем-то по инерции продолжают делать это по сей день. Это то, чем объясняются ваши сопливые пасты а-ля «женщины думают только своей вагиной».

В 2004 году Рой Ф. Баумейстер и Кэтлин Д. Вос опубликовали в журнале Personality and Social Psychology Review статью, в которой представили человеческие гетеросексуальные и, до некоторой степени, романтические отношения как экономическую модель.
Секс — ресурс. Мужчины — покупатели и создают спрос. Женщины — продавцы и контролируют предложение.
Женщина на протяжении многих веков была человеком «второго сорта». Если у неё и была власть, она шла от мужчины, а чаще обходились даже без этого: простолюдинки вкалывали наравне с мужьями, параллельно рожая 10 детей и занимаясь хозяйством. Права наследования ограничены, нет права голоса, права полноценно выбирать мужа, как нет (и это колоссально важно!) возможности не рожать детей.
Я это не ради разжигания священной войны феминизма говорю, а чтобы прояснить: у женщин очень долго была крайне невыгодная позиция. Зато у них была одна штука, нужная всем гетеросексуальным мужчинам, — секс. Точнее, доступ к нему.
И женщины решили (не на специальном саммите, конечно, а не сговариваясь, интуитивно) задирать цены. А что делать? Других козырей-то нет. Я тебе секс, ты мне свадьбу, а с ней (в теории) — стабильность, пропитание, гарантию будущего детей и мясо по праздникам.
Рассматривать секс как источник удовольствия такая женщина позволить себе не могла, потому что тогда будет соблазн сделать скидку, а это чревато не только урезанием благ («поматросил и бросил»), но и отвержением общества, а конкретно — другими женщинами, которые наравне с мужчинами и церковниками блюли мораль.
Ведь женщина, которая раздаёт секс дёшево или, что ещё хуже, даром, просто-напросто демпингует и рушит баланс спроса и предложения, который другие женщины искусственно увели в дефицит.
В интересах выживания всего «вида» таких надо очернить и исключить из круга поддержки, чтобы связь с ними казалась мужчинам максимально невыгодной и не поощряла вливание ценных ресурсов. Ну и чтобы наказать. Нечего на систему покушаться. Ханженски? Да. Оправданно? Более чем.
А потом случились три вещи: сексуальная революция, движение суфражисток, презервативы с оральными контрацептивами.
Система рухнула? Все побежали радоваться сексу? Не тут-то было.
Что мы имеем сейчас? Люди меняются медленно. Общество в целом — ещё медленнее. У многих женщин теперь есть возможность обеспечить себя самим и рожать детей не когда секс, а когда захочется, но старая система работала так долго, что закрепилась не на уровне «мне это выгодно», а на уровне «так хорошо и правильно». Она стала частью морали и этики западного мира.
Вы никогда не задавались вопросом, откуда берутся наши сексуальные предрассудки? Например, о том, что женщина не должна заигрывать первая или что она не должна открыто предлагать секс. Что, даже если хочется, надо «поломаться для вида». Что, даже сняв трусы, нельзя вести себя раскованно, а то «вдруг он про меня плохое подумает». И наоборот, что мужчина должен инициировать и вести флирт, «затащить» женщину в постель, быть самцом, который усмирит и возьмёт самку.
Конечно, тут может быть много пикантности при условии, что оба хотят играть в такие игры и понимают, зачем это делают. Проблема в том, что у нас это доведено до абсурда и автоматики.
Как вы думаете, что скажет папа, если сын спросит его о сексе? Мне кажется, папа скажет, что секс — это классно, а потом, если папа не дурак, он расскажет об уважении, безопасности и нежелательной беременности.
А если девочка спросит маму? Гарантирую, что лекция о безопасности с повышенной концентрацией ужасов пойдёт первым пунктом. А может, и единственным. Я лично не знаю ни одной женщины, которой во время такой беседы даже намекнули на то, что секс — это здорово.
Большинство мужчин никогда не испытают даже страха изнасилования, будучи наедине с женщиной. Да, секс опаснее для женщины. Женщины беременеют, мужчины — нет. Изнасилования — это преимущественно женская проблема. Я не пытаюсь сказать, что мужчин и мальчиков не насилуют, но большинство мужчин никогда не испытают даже страха изнасилования, будучи наедине с женщиной.
Всё это так, но воспитание «ужаса плоти» не выход. Девочкам тоже хочется, и сексом они заниматься всё равно будут, а внушённый в детстве страх получит один из двух выходов: либо девочка ударится в бунт (пересплю без презерватива назло маме), либо получит травму (хочу, но боюсь), а потом будет «торговать» сексом.

Культ девственности.
Потеря девственности — дело на двоих, но мы хвалим девочек за девственность («молодец, бережёт себя для любимого»), а мальчиков не хвалим. Ладно, что наша девственница попадёт к любимому, ничего не понимая о своём теле (знаете, как часто женщины за сорок после развода и покупки первого вибратора внезапно обнаруживают, что у них есть оргазм?), но смотрите сами: девственность одной группы высоко ценится, а другой — нет. Как это должно работать?
У мальчиков меж тем свой культ и социальная стигма: не быть девственником. Никогда. Ты занимался сексом? Конечно. Как родился, так сразу и занимался. Мужская сексуальность в рамках экономики не ценится, поэтому нет никакой нужды себя «беречь». Напротив, чем больше у парня побед (читай: чем больше секса он получил по минимальной цене), тем он круче.
Вот только девочек учили противоположным штукам, и мальчикам приходится уговорами, угрозами, лестью, обманом, да чем угодно выманивать секс. Не чтобы сделать партнёрше хорошо, а чтобы самим не прослыть неудачниками.
Это начинается в детстве и просачивается во взрослую жизнь. Для девочек много секса — плохо. Для мальчиков — хорошо. Парадокс тут тот же, что и выше. При этом большинство взрослых, если спросить абстрактно, согласятся, что много секса — это однозначно лучше, чем мало, но экономика говорит женщинам: зажимай ресурс, не то твоя личная ценность упадёт. Иначе говоря, ты — это количество мужчин, с которыми ты переспала. И чем их больше, тем ты хуже. Дешевле.
То же самое она говорит мужчинам, которые часто разделяются на два лагеря. Тех, кто ненавидит «шлюх» (в данном контексте — любящих секс женщин) и порицает их, и тех, кто наслаждается обществом таких женщин, но не способен воспринять их как полноценного партнёра. Такой мужчина может спать с ними разово, а для отношений ищет другую, «правильную» (так называемый комплекс Мадонны/шлюхи), часто изменяя ей со «шлюхами», потому что «правильная» женщина недостаточно раскованна и не удовлетворяет его в сексе.

Ну и мы подошли к самой мякотке.
Главное наследие экономики секса — убеждение, что секс нельзя давать просто так.
«Ты мне нравишься, я тебя хочу, и я готова» — недостаточная причина. Мужчина должен секс заработать.
Я не говорю, что все женщины обязаны спать с первым встречным, если он показался им хоть немного симпатичным. Промискуитет — дело сугубо добровольное. Просто почему-то никого не удивляют дамы, которые ждут третьего (пятого, двадцать пятого) свидания, чтобы оценить платёжеспособность кавалера. Она спрашивает не «что он за человек и могу ли я расслабиться с ним», а «что он может дать мне взамен».
Такой подход порождает сексуально-пассивных женщин (ведь секс — это для него, а она просто резервуар для ресурса) и мужчин, которые воспринимают девушку как секс-куклу, а не полноценного участника процесса («кто платит, тот и музыку заказывает»).
Это работает на ура в отношениях типа «папочка — девочка», где он пашет и принимает решения, а она красивая, но горизонтальных, партнёрских отношений на этой модели не построить. Да и секс, скорее всего, будет так себе. Не совместное творчество и экстаз, а мастурбация одного о другого. Ну как, возбуждает?

О замужестве.
Миллионы людей до сих пор считают замужество верхом дамской социальной иерархии, ведь фразы «тебе уже Х лет, а всё без мужа ходишь» говорят не только безработным дурочкам, сидящим на родительской шее, но и умным, целеустремлённым бизнес-леди. Последним даже больше. Это звучит особенно смешно, когда такая женщина имеет постоянного партнёра, с которым ей всё нравится.
Что ей даст это кольцо? Нет, я не против замужества, особенно когда речь о будущих детях и всех связанных с ними правовых моментах, просто надо понимать одну вещь: если мужчина хочет уйти, он уйдёт, и кольцо его не остановит. А если хочет остаться, останется и без кольца.
Женщины, выскочившие замуж за первого встречного под давлением мам и бабушек и спустя годы прошедшие через скандалы, депрессию и мучительный процесс раздела имущества, недоумевают: «Что я сделала не так?». Ответ тут простой: она уверовала в иллюзию, что брак решит её проблемы. Что, получив штамп, она заняла своё уютное место в экономике. Она победила. Он принадлежит ей и никуда не денется. Ну-ну.

Она даёт, он берёт
Разницу в сексуальности мужчин и женщин сильно преувеличивают.
Да, у нас разные гениталии, гормональный фон и другие объективные факторы (физическая сила, беременность), которые делают женщин в целом осторожнее и разборчивее в плане секса, но экономика до абсурда раздувает эту разницу.
В сексуальной экономике, если женщина часто раздаёт секс бесплатно или просто позиционирует себя так, она теряет право запросить за него цену (даже если эта «цена» — человеческое обращение) или отказать в нём в принципе. «Давала им, значит, должна дать и мне, чем я хуже?»
А мужчинам внушают, что они должны брать секс, а если им его не дают, это намекает на их несостоятельность. Если не дают, значит, нечем «заплатить». В спорах про объектификацию женщин в противовес отфотошопленным моделям любят приводить картинки столь же отфотошопленных мускулистых парней. Мол, вот, тоже объектификация. Проблема с этим