Что действительно существует? Есть ли так называемый внешний мир, существующий сам по себе, и мир нашего восприятия, как то с ним соотносящийся, или все что существует, это наше восприятие?
Первое: эта дихотомия, истинная она или ложная, довольно четко сводится как к восприятию пространства в целом: как чего-то тебе подвластного, что есть только лишь внешний вид, или, в противовес, как что-то существующее независимо от тебя, так и к восприятию времени: будет ли этот мир существовать после тебя, мир в котором будут жить твои дети, или он умрет вместе с тобой. Конечно же, это не так строго, не так формально, но скорее на уровне ценностей и жизнинных целей. Довольно очевидной кажется идея, что эти самые ценности должны как то отбираться естественным отбором так, чтобы соотносится с восприятием, которое даёт эволюционное преимущество в купе, с такими ценностями, что в какой-то момент сделает их довольно прочно ассоциируемыми друг с другом. Немалая часть философских идей, которые в основе своей не сводятся к рациональным аргументам, есть просто свойства восприятия человека пространства, времени, и самого себя.
Второе: идеи, модели, и философии всегда строятся застывшими, в отрыве от времени, и иногда даже реальности. Гегель если и имел какую то цель развинчать этот процесс, то не смог реализовать его достойно, в какой-то момент взявший вверх над ним романтизм и, может, некая мечтательность, смог связать мир воедино, но слишком большой ценой, такой ценой что это ещё не эстетически прекрасное произведение, достаточно лёгкое для восприятия поэтов, но уже и не философия, коей ее хотят видеть гегельянцы.
К самому процессу вечного течения и изменения можно подобраться так: положим, что реальный мир, существует отдельно, и предшествует восприятию, а с помощью восприятия мы видим предметы и объекты - так мы воспринимаем мир. В эту цепочку можно встроить и язык, и предназначения вещей, и Платоновские идеи - то есть любую концепцию, которая придется по душе. У нас есть реальный мир, реальный мир мы рассматриваем с помощью нашего восприятия. А восприятие формирует с помощью языка? А язык основан на предназначении вещей? Может эйдосов? Но ведь сами слова это уже следствие этого восприятия, и даже категории пространства и времени, которые создали эту дихотомию, тоже категории восприятия, а может категории языка? Что же из всего этого первично? Что порождает другое? Философия - бесконечная спираль, клубок ниток, в котором разные аспекты нашей жизни порождают друг друга, и рождаются друг из друга, как в повседневности, так и в историческом процессе. И разгадать этот процесс мы никогда не сможем. Чтобы его разгадать нам всегда нужно с чего-то начать, но уже прошло столько циклов, в которых язык повлиял на восприятие, а восприятие на язык, а после, уже измененный восприятием язык, который меняет повседневность, меняет и само восприятие. Столько циклов, и бесконечных рождений одного из другого, причем, возможно, в каждый момент времени, что разобрать что первично, и что из чего следует, уже просто невозможно, все слилось в одно течение. Можно брать интуиции разных отдельных людей, или даже народов (хоть о последних говорить и сложно, ввиду ласкутности современного человека, утрате целостности, как из-за смешения, так и из-за прогресса), эти интуиции - единственное, что у нас есть, наш общенародный, общерелигиозный, а иногда и общечеловеческий фундамент, но, с грубыми округлениями.
Третье: если начать работу с этими, вроде как, общечеловеческими интуициями, можно сказать следующее. Что существует? Что то точно существует, иначе кто пишет эти строки. Но кто? Что? Явно существует, нечто, причем не только мое нечто, но и нечто других людей. Почему же тогда должна существовать объективная реальность? Потому что мои интуиции и восприятия, отличны от восприятия других людей, но коли направлены они на одно, наши нечто выцепили что-то из реального мира, того мира, который кроется "за нашим восприятием" , однако, существует скорее независимо от нас. Гениальность Декарта проявляется как раз в том, что он схватился за эту интуицию, я мыслю - следовательно существую, я - как минимум нечто. Не знаю, были написаны эти слова как чисто формальная попытка найти фундамент, или все таки как открытие общенародной интуиции, возможно и писал он это так же - интуитивно.
Может, люди интуитивно считают что существуют другие люди, чисто из прагматичных, эстетических или каких то других соображений, например таких, что никому не хочется сидеть в усмириьельной рубашке, крича что все остальные люди - плод его воображения, но раз эти соображения продиктованы нам скорее инстинктами, значит они заложены в нас природой и временем. Значит это и есть наша суть, наше предназначение, а предназначение делает нас теми, кто мы есть, ему мы и должны следовать.
Мир никогда не бывает четким, единственное, что у нас есть - это всегда вероятность, какая то количественная неделимая мера. Большинство людей такие, или меньшинство, скорее всего это так или вероятность, все же, не так велика - на этом основаны жизненные выборы. В этом блуждании в потёмках, называемом жизнью, где все всегда меняется, и одно перетекает в другое, единственное, что мы можем- это на время сделать вид, что мы пригвоздили этот процесс, сделать вид в угоду нашим целям.
В этом мраке в котором познание - это что-то такое далёкое от романтичного понимая слова "истина", здесь единственный наш свет - это неосязаемая "количественность", то, что всегда перевешивает чашу весов наших решений, то, почему мы чувствуем, что одно значит больше, чем другое, то о чем древние говорили "стоимость", "ценность", слово, имеющее общий праиндоевропейский корень со словом "поклонение", то почему люди находили ценным, того или иного Бога, стоящим для поклонения. Ценность эта есть у всего, пронизывая и человека самого, и его отношение к другим людям, и отношение других людей к нему - она, в конце концов, диктует жизненный путь. Люди охотятся за тем, что сильнее всего выбивается из статичности, чего-то необычайно редкого - чуда, идеала, сверхчеловека. Многие исследователи доавраамических верований отмечают, что основой в этих религиях всегда были не боги. Главенствующим, в том числе и над ними, был какой-то вселенский принцип, или закон, будь то, к примеру, карма, судьба, или хаос. Это все отображение одного и того же, поиск того, что из этого всего первично. Можно сказать, что главный закон - это сила. Все ведь решает сила? Можно сказать, что судьба, судьба предпопределяет твою силу. Можно сказать, что хаос, хаос определяет твою судьбу. Снова натыкаясь на бесконечный цикл поиска первоначала, у нас не остаётся ничего, кроме как обозначить все эти категории как нечто, что показывает, "оголяет" для нас "ценность", значимость человека в той или иной популяции. Выйти на эту ценность, открыться ей, можно всегда только косвенными методами, через ее проявления в нашем мире, как ее фенотип. Даже через поступки человека, его успех, количество ресурсов - все это равнозначно и с судьбой, и с хаосом, и с кармой. Но все это одно, это то, что люди чувствуют и инстинктами, и разумом. Это то, насколько ты лучше остальных, то насколько ты уникален, то насколько мала вероятность твоего существования, то сколько людей будут помнить тебя после смерти. Даже если у каждого человека свое место и предназначение, в сумме - все его таланты и уникальности, будут в какой то степени соотноситься с таковыми у других людей. Это и есть твоя "ценность", твое ядро, твоя сердцевина, и это - мой вселенский закон.
