Как мы с Вовкой (история одного лета). Часть 2. Раки
Поезд остановился, и пассажиры потянулись к выходу. Проводник объявил “Стоянка двадцать минут”. Этого времени было достаточно, что бы купить раков и просто прогуляться.
- Ну что? Пошли, - скомандовал папа, и я соскочил с верхней полки.
На перроне как обычно суетились бабульки со своими корзинками и вёдрами, предлагая то пирожки, то квашеную капусту, но мы искали раков.
- Раков у кого можно купить? - поинтересовался папа у бабулек.
- Так это тебе милок нужно на ту сторону перейти. Там баба Галя стоит с раками. Как раз у Московского поезда.
Папа посмотрел на часы и, сказав “Успеем” взял меня за руку и мы пошли. Мы дошли до конца поезда, и перешли через железнодорожные пути на другую сторону. Там мы, поспрашивав у бабулек, нашли эту бабу Галю.
- Раки есть? - спросил папа.
- Есть, но тут все уже разобрали, - бабка показала пустое ведро. - Но в подсобке на вокзале ещё у меня стоит два ведра.
Папа посмотрел на часы, затем на меня, затем на бабу Галю.
- А далеко?
- Да вот вокзал-то. Две минуты туда и обратно.
“Успеем” сказал папа и, наказав мне никуда с этого места не двигаться, отправился с бабой Галей в помещение вокзала.
Стоять на месте было очень сложной задачей, и я решил, что если я немного и не далеко похожу, и посмотрю, что тут ещё продают, то ничего страшного не случится и как говорит папа “успею”. C такими мыслями я отправился вдоль поезда. Но не прошло и минуты, как проводник из вагона объявил, что поезд отправляется. Народ в спешке стал сбегаться к вагонам.
Не знаю, что тогда на меня подействовало, но у меня, как у собаки Павлова сработал рефлекс. Если говорят, что поезд отправляется, а я не в поезде, то это плохо. Папы ещё не было, а поезд уже вот-вот поедет. Нужно было принимать решение. Увидев мой растерянный взгляд, проводник успел решить за меня.
- Ты что стоишь? Где твои родители?
- Мама с братом в поезде, а папа за раками пошел. Сейчас должен вернуться.
- Ты из какого вагона?
- Я не знаю, - испугался я, ведь я не знал какой у нас вагон, да и папы не было видно.
- Иди сюда быстрее. По ходу разберёмся, - позвал меня проводник.
- А папа?
- Ты давай дуй сюда, а с папой твоим сейчас разберёмся.
Я залез в вагон, а проводник крикнул дяденьке из другого вагона, что если увидят мужчину с раками, то пусть садится в поезд, его сын уже в поезде и просил передать по цепочке до последнего вагона.
- Ну вот. Видишь. А ты переживал. Ничего не случится с твоим папкой, - успокоил он меня. - Сейчас тронемся и пойдём искать твоих родителей с братом.
Проводники действительно передали информацию до последнего вагона, но из-за периодических свистков поезда и шума, информация не то чтобы не дошла. Она дошла, не несколько искаженной. Поезд тронулся. В предпоследнем вагоне уже начал опускать площадку проводник, как вдруг увидел бегущего мужчину от вокзала к поезду. Мужчина, в старых трениках и майке алкоголичке бежал с авоськой, в которой звенели бутылки с пивом.
“Про него, что ли все переживали тут?” подумал проводник и поднял площадку. Поезд уже поехал и начинал набирать обороты.
- Давай тащи свою сраку быстрее сюда, - передавал дошедшую информацию проводник. - Весь состав из-за тебя переполошили. И это. К чему-то просили передать - посcышь уже в поезде.
Проводник закрыл дверь, и мы собрались искать моих родителей с Вовкой.
- Значит, номер вагона ты не знаешь? А места, у вас какие? Купе или плацкарт?
Я знал, что купе это с дверью и дороже. Мы же всегда ездим хоть и без двери, но зато дешевле. Я объяснил проводнику словами мамы, что мы не аристократы и деньги не печатаем, поэтому мы ездим без дверей. Проводник улыбнулся, и мы отправились на поиски.
Мы прошли все вагоны, но нигде, ни мамы, ни папы, ни даже Вовки не было. На обратном пути, на всякий случай, мы уже заглядывали в купе. Никто не признавал ребёнка, да и я не находил ничего общего с моими родителями в этих людях.
- Странно, - почесал затылок проводник. - Ситуация становится мистической. Давай думать логически. Вы на какой станции сели и куда едете?
Честно говоря, я не понимал, что значит “мистическая ситуация”, но логически догадывался, что она хреновая. Я объяснил дяденьке, что едем мы из Москвы, к бабушке с дедушкой, на всё лето. Проводник побледнел, некультурно выразился и со словами “Стой тут, я сейчас”, куда-то отправился. В это раз, я подумал, что лучше всё-таки постоять и не двигаться.
Через несколько минут он вернулся ещё с одним дяденькой. Как оказалось бригадиром поезда. Ситуация оказалась действительно “мистической”, то есть хреновой, но вполне решаемой, как заверил меня бригадир поезда. Просто я сел в поезд, который идёт в Москву. А поезд, идущий к бабушке, стоял на других путях.
В поезд, который идёт к бабушке, по рации передали, что ребёнок по случайности оказался в их поезде и уже договорились, что на ближайшем переезде меня будет ждать милиция, и она доставит меня в целости и сохранности до поезда и родителей. Просили успокоить их и начальника того поезда. Ведь, по сути, отправление поезда задержалось из-за того, что прибежал испуганный мужчина с пакетом раков и сообщил, что его сын пропал. Проводники на всякий случай обошли два раза весь поезд и даже заглядывали в купе с дверями. И для полного порядку вызвали милицию с собакой. Ну, мало ли?
На переезде меня ждал милицейский бобик. Меня ссадили с поезда, вручив мне пакет карамелек для успокоения, хотя я почему-то совершенно не нервничал. Во всей этой суматохе, с самого начала, меня не покидала мысль, что что-то не так. Да и поездка на милицейской машине была за радость.
Когда меня доставили к поезду, мама бросилась, рыдая мне на встречу, а папа смущённо и виновато стоял в сторонке, теребя в руках пакетик с раками. Я так думаю, что папе уже влетело от всех. И от мамы, и от начальника поезда, и скорее всего ещё от милиционеров с собакой.
Наконец-то мы сели. Несмотря на то, что из-за меня всем пришлось ждать отправления, никто на меня не злился. Наоборот, все встречали меня с аплодисментами как первого космонавта вернувшегося на землю. А дяденьки, которые сидели напротив, пообещали, что всю дорогу будут заказывать чай и отдавать мне весь сахар совершенно безвозмездно. Лишь бы я до самого прибытия не слазил со своей полки. Вагон качнулся, и поезд отправился навёрстывать потерянное время на мои поиски. На столе в пакете лежали варёные раки. Несмотря на всю суматоху, папа не выпустил пакета из рук и не потерял, но есть их уже он не хотел.
- Ну что? Пошли, - скомандовал папа, и я соскочил с верхней полки.
На перроне как обычно суетились бабульки со своими корзинками и вёдрами, предлагая то пирожки, то квашеную капусту, но мы искали раков.
- Раков у кого можно купить? - поинтересовался папа у бабулек.
- Так это тебе милок нужно на ту сторону перейти. Там баба Галя стоит с раками. Как раз у Московского поезда.
Папа посмотрел на часы и, сказав “Успеем” взял меня за руку и мы пошли. Мы дошли до конца поезда, и перешли через железнодорожные пути на другую сторону. Там мы, поспрашивав у бабулек, нашли эту бабу Галю.
- Раки есть? - спросил папа.
- Есть, но тут все уже разобрали, - бабка показала пустое ведро. - Но в подсобке на вокзале ещё у меня стоит два ведра.
Папа посмотрел на часы, затем на меня, затем на бабу Галю.
- А далеко?
- Да вот вокзал-то. Две минуты туда и обратно.
“Успеем” сказал папа и, наказав мне никуда с этого места не двигаться, отправился с бабой Галей в помещение вокзала.
Стоять на месте было очень сложной задачей, и я решил, что если я немного и не далеко похожу, и посмотрю, что тут ещё продают, то ничего страшного не случится и как говорит папа “успею”. C такими мыслями я отправился вдоль поезда. Но не прошло и минуты, как проводник из вагона объявил, что поезд отправляется. Народ в спешке стал сбегаться к вагонам.
Не знаю, что тогда на меня подействовало, но у меня, как у собаки Павлова сработал рефлекс. Если говорят, что поезд отправляется, а я не в поезде, то это плохо. Папы ещё не было, а поезд уже вот-вот поедет. Нужно было принимать решение. Увидев мой растерянный взгляд, проводник успел решить за меня.
- Ты что стоишь? Где твои родители?
- Мама с братом в поезде, а папа за раками пошел. Сейчас должен вернуться.
- Ты из какого вагона?
- Я не знаю, - испугался я, ведь я не знал какой у нас вагон, да и папы не было видно.
- Иди сюда быстрее. По ходу разберёмся, - позвал меня проводник.
- А папа?
- Ты давай дуй сюда, а с папой твоим сейчас разберёмся.
Я залез в вагон, а проводник крикнул дяденьке из другого вагона, что если увидят мужчину с раками, то пусть садится в поезд, его сын уже в поезде и просил передать по цепочке до последнего вагона.
- Ну вот. Видишь. А ты переживал. Ничего не случится с твоим папкой, - успокоил он меня. - Сейчас тронемся и пойдём искать твоих родителей с братом.
Проводники действительно передали информацию до последнего вагона, но из-за периодических свистков поезда и шума, информация не то чтобы не дошла. Она дошла, не несколько искаженной. Поезд тронулся. В предпоследнем вагоне уже начал опускать площадку проводник, как вдруг увидел бегущего мужчину от вокзала к поезду. Мужчина, в старых трениках и майке алкоголичке бежал с авоськой, в которой звенели бутылки с пивом.
“Про него, что ли все переживали тут?” подумал проводник и поднял площадку. Поезд уже поехал и начинал набирать обороты.
- Давай тащи свою сраку быстрее сюда, - передавал дошедшую информацию проводник. - Весь состав из-за тебя переполошили. И это. К чему-то просили передать - посcышь уже в поезде.
Проводник закрыл дверь, и мы собрались искать моих родителей с Вовкой.
- Значит, номер вагона ты не знаешь? А места, у вас какие? Купе или плацкарт?
Я знал, что купе это с дверью и дороже. Мы же всегда ездим хоть и без двери, но зато дешевле. Я объяснил проводнику словами мамы, что мы не аристократы и деньги не печатаем, поэтому мы ездим без дверей. Проводник улыбнулся, и мы отправились на поиски.
Мы прошли все вагоны, но нигде, ни мамы, ни папы, ни даже Вовки не было. На обратном пути, на всякий случай, мы уже заглядывали в купе. Никто не признавал ребёнка, да и я не находил ничего общего с моими родителями в этих людях.
- Странно, - почесал затылок проводник. - Ситуация становится мистической. Давай думать логически. Вы на какой станции сели и куда едете?
Честно говоря, я не понимал, что значит “мистическая ситуация”, но логически догадывался, что она хреновая. Я объяснил дяденьке, что едем мы из Москвы, к бабушке с дедушкой, на всё лето. Проводник побледнел, некультурно выразился и со словами “Стой тут, я сейчас”, куда-то отправился. В это раз, я подумал, что лучше всё-таки постоять и не двигаться.
Через несколько минут он вернулся ещё с одним дяденькой. Как оказалось бригадиром поезда. Ситуация оказалась действительно “мистической”, то есть хреновой, но вполне решаемой, как заверил меня бригадир поезда. Просто я сел в поезд, который идёт в Москву. А поезд, идущий к бабушке, стоял на других путях.
В поезд, который идёт к бабушке, по рации передали, что ребёнок по случайности оказался в их поезде и уже договорились, что на ближайшем переезде меня будет ждать милиция, и она доставит меня в целости и сохранности до поезда и родителей. Просили успокоить их и начальника того поезда. Ведь, по сути, отправление поезда задержалось из-за того, что прибежал испуганный мужчина с пакетом раков и сообщил, что его сын пропал. Проводники на всякий случай обошли два раза весь поезд и даже заглядывали в купе с дверями. И для полного порядку вызвали милицию с собакой. Ну, мало ли?
На переезде меня ждал милицейский бобик. Меня ссадили с поезда, вручив мне пакет карамелек для успокоения, хотя я почему-то совершенно не нервничал. Во всей этой суматохе, с самого начала, меня не покидала мысль, что что-то не так. Да и поездка на милицейской машине была за радость.
Когда меня доставили к поезду, мама бросилась, рыдая мне на встречу, а папа смущённо и виновато стоял в сторонке, теребя в руках пакетик с раками. Я так думаю, что папе уже влетело от всех. И от мамы, и от начальника поезда, и скорее всего ещё от милиционеров с собакой.
Наконец-то мы сели. Несмотря на то, что из-за меня всем пришлось ждать отправления, никто на меня не злился. Наоборот, все встречали меня с аплодисментами как первого космонавта вернувшегося на землю. А дяденьки, которые сидели напротив, пообещали, что всю дорогу будут заказывать чай и отдавать мне весь сахар совершенно безвозмездно. Лишь бы я до самого прибытия не слазил со своей полки. Вагон качнулся, и поезд отправился навёрстывать потерянное время на мои поиски. На столе в пакете лежали варёные раки. Несмотря на всю суматоху, папа не выпустил пакета из рук и не потерял, но есть их уже он не хотел.