И так господа, в связи с тем что за одно утро на меня зачем то подписалось 40 человек, я просто обязан продолжить выкладывать истории и рассказы от БеSпалева.
В данном рассказе реально "многабукаф", так много, что мне самому стало страшно. Но прошу простить меня за размещение столь длинного опуса, так как он является, по сути, первой моей большой и (заметьте) полноценной, на данной момент, работой.
Прошу строго не судить, ибо пост получается первый :)
Выражаю просто ОГРОМНУЮ признательность одному очень известному на портале камраду, помогавшему править данное произведение, но пожелавшему остаться инкогнито. Спасибо тебе инкогнито. :) (с)БеSпалева
Приятного прочтения. Рад представить на ваш суд рассказ:
Виновен океан.
Все, для кого жизненной целью является лишь золото, – мертвецы.
Я сидел на остывающем песке пляжа, там, где 227-я пляжная упирается в океан, и тянул из горлышка водку, купленную в полуподвальном магазинчике на 41-ой стрит.
Океан дышал ровно и тяжко, медленно перекатывая валы прибоя.
Моя жизнь рушилась на глазах. Еще вчера я был счастливчиком, поймавшим удачу за хвост, получившим выгодное предложение работы в иностранной судоходной компании. Сейчас я стал простым бомжом в Америке, стране тысячи возможностей.
Меня не радовали красоты Нью-Йорка - ни океан, мечта моей жизни, ни красивый закат, ни чайки, смеющиеся над головой.
Я пил водку, не чувствуя ее вкуса и понимал, что упустил свои шансы на удачу.
Легко оторвавшись от взлетной полосы, «Боинг» начал стремительно набирать высоту.
- Желаете напитки? - симпатичная стюардесса улыбалась мне, как старому знакомому.
- Сок, пожалуйста.
Потягивая из стаканчика терпкую яблочную мякоть, я смотрел в иллюминатор.
Под крылом самолета комьями пушистой ваты плыли облака. Иногда в просветах между ними проглядывала сочная зелень земной поверхности.
Посадка во Франкфурте-на-Майне. Салон наполнился дородными американцами и собирающимися на отдых немцами.
И снова взлет. Спустя некоторое время под крылом «Боинга» заблестела гладь океана.
Мое сердце бешено колотилось в предвкушении чего-то нового, неизведанного и чарующе притягательного.
Терминал аэропорта Нью-Йорка поразил размерами, красотой и качеством сервиса. Не было бестолковой суеты, отсутствовали люди с табличками на груди "такси, недорого". А главное, не было вездесущих эмигрантов с кучей детей и чемоданов.
Даже полицейские приветливо улыбались мне - человеку, которого видели впервые в жизни.
У дверей, выходящих в город, немолодой чернокожий, одетый как швейцар у гостиницы "Метрополь", спросил, улыбаясь:
- Такси, сэр?
Он приглашающее распахнул дверцу "йелоу каб"
- Да, спасибо, - ответил я и сунул ему долларовую бумажку.
- Блэк Том роад, пожалуйста, - я назвал таксисту адрес цели моего перелета.
Здание с огромной вывеской "Нью Лайн Вайв" на фасаде долго искать не пришлось.
Красивая девушка на рецепшене, заглянув в документы, поднялась вместе со мной на восьмой этаж.
- О! Николай! - из-за стола привстал мистер Смитт, человек, с которым я обсуждал варианты работы – посредник крюинговой компании.
- Я ждал Вас вчера. Но Вы опоздали, - он сокрушенно покачал головой, а меня словно ошпарило кипятком с ног до головы.
- Как опоздал?
- Обычно, как опаздывают люди, - Смитт сел вновь за свой стол и побарабанил кончиками пальцев по вороху бумаг, лежавших на столе. - Судно "Адвентур", работа на котором вам предлагалась, вчера вышло в рейс. К причалу «Адвентур» встанет только к концу лета. Увы.
- Как же так? Мы заключали с вами предварительное соглашение! - загорячился я. - Вы не могли со мной так поступить!
- Извините, но мы с Вами не заключали никаких письменных договоров. Да, Вам был предоставлен шанс. Но вы его упустили, на судно был взят другой человек, - и Смитт равнодушно пожал плечами, всем видом показывая, что разговор закончен.
- Постойте, но Вы и не оговаривали точных сроков, обещая, что судно будет стоять в порту еще неделю. Прошло всего четыре дня! - я был не то что огорошен новостью, а просто раздавлен.
- Мистер Михайлоф, я ничем не могу Вам помочь. Вас проводить?
- Я потратил на дорогу весьма солидную сумму, и Вы обещали мне возместить оплату проезда!
- Если бы Вы были более внимательны, то прочли, что компания возмещает стоимость проезда до места работы только своим сотрудникам, к которым Вы, увы, не относитесь, - сухо отчеканил Смит и начал подниматься, явно желая распрощаться со мной как можно быстрей.
До меня дошли его слова.
Перегнувшись через стол, я ударил Смитта в лицо кулаком, от чего он опрокинулся навзничь, стукнувшись затылком об ковер, но сознания не потерял и заверещал, как резаный:
- Охрана!
Через пару часов я сидел в полицейском в участке и рассказывал о своих злоключениях сержанту, который кивал и неторопливо записывал мои показания. .
- Что ж, парень. Ты крупно влип, - сержант достал пачку сигарет и протянул мне, предлагая закурить.
- Что мне теперь делать, сэр? – Угрюмо спросил я полицейского.
- Это как повезет, - он пожал плечами. - Но в нашей стране, никому не позволено бить другого человека по лицу за нарушение контракта или обещания. Сигареты оставь себе, - показал он жестом на пачку.
- Он обманул меня! - моему негодованию не было предела.
- Подай иск в суд на него. - Флегматично парировал коп. - Но бить ты не имел права.
Потом отложил ручку, взглянул на мой многострадальный, сломанный в прошлых боях, нос и заинтересованно спросил:
- Боксер?
- Да, КМС. Потом я понял, что аббревиатура ему непонятна и расшифровал:
- Побеждал на соревнованиях в пределах страны.
- Ха, сынок, не кисло ты ему по роже съездил! Уважаю! - Полицейский потряс мою руку и добавил: - Сейчас придет твой назначенный консульством адвокат, говно конечно, а не адвокат, но все, же лучше чем, ни чего.
Адвокат Саймонс, человек, словно сошедший с рекламного плаката о счастливой Америке - строгий костюм, галстук, темные очки, - узнав причину конфликта, довольно улыбнулся и предложил выдвинуть встречный иск. Разве меня были варианты?
Почти весь день, сидя в комнате допросов, я отвечал на вопросы следователя, адвоката, потом опять следователя. Ждал чего-то, пил кофе и курил.
Ближе к вечеру в комнату вошел сержант, который общался со мной первым.
- Мистер Михайлоф, вам повезло - адвокат смог замять вопрос об уголовном преследовании, внеся за вас залог. Символическую сумму. Поэтому вас сейчас освободят, но воздержитесь применять физическую силу в такого рода обстоятельствах. Ок?
С наслаждением вздохнув воздух Нью-Йорка на пороге департамента полиции, я задумался. Еще утром я пребывал в радужном настроении, полагая, что у меня есть работа, перспектива и надежды на будущее. Сейчас же у меня не было ничего.
Впрочем, кое-какая наличность в запасе осталась. Восемьсот долларов купюрами, которые мне вернули в участке, и около тысячи на карте. Можно, в крайнем случае, позвонить друзьям-морякам в Канаде. Иначе говоря – жизнь хоть и непростая штука, но не такая уж и страшная.
Теперь я сидел на пляже и глотал водку. По мере того как количество водки уменьшалось в бутылке, поднималось мое настроение.
Я лег на теплый еще песок и посмотрел на небо. Я рассматривал звезды, проступающие на еще не темном небе, и думал.
Достав мобильник, я потыкал в кнопки и услышал истерично-радостный голос:
- Саймонс слушает Вас!
- Мистер Саймонс, это Михайлов Николай.
- О, Ник, все ОК?
- Спасибо, не очень, - тяжело вздохнул я.
- Я занимался сегодня вторую половину дня Вашим вопросом, он весьма перспективен. Наш иск принят, - деловито сообщил Саймонс. - Так что "Нью Лайн Вайв" еще покусают локти, выплачивая нам полмиллиона долларов ущерба.
И он хохотнул в трубку.. Я подумал, что ослышался.
- Сколько?
- Я указал в исковом заявление сумму в семьсот пятьдесят тысяч долларов, но это, конечно, потолок. Думаю, на две трети этой суммы мы вполне можем рассчитывать.
Саймонс явно находился в хорошем настроении.
- Мистер Саймонс, я хотел бы уточнить…
- Полмиллиона тоже не плохая сумма, поверьте мне. А я никогда не ошибаюсь.
- Где можно устроиться на работу? - Устало спросил я.
- После того когда Вы получите компенсацию, Вы забудете слово "работать". Наш риэлтор подыщет отличное бунгало во Флориде, с видом на океан. На остаток возмещения вы будете жить вполне достойно.
- Когда это будет? - Я почувствовал, что ответ на этот вопрос мне не понравится.
- Шесть-восемь месяцев. Это максимум.
- Итак, - вздохнул я. – Где я могу найти работу в Нью-Йорке?
- Окей. Я понял. Думаю, вам стоит наведаться в порт Джерси. Там много судоходных контор. Наверняка устроитесь, но не пропадайте - скоро суд по Вашему делу.
- Спасибо, - я отключил телефон и откинулся на песок, улыбаясь. Звезды насмешливо щурились, словно поддразнивая. Давай, чувак. Давай. Рискни еще раз.
Такси притормозило почти в конце бульвара Порта Нью-Джерси.
- Сэр, поосторожнее тут с деньгами, - отсчитывая сдачу с сотни, сказал пожилой чернокожий таксист. - Знаете, в это время белому иностранцу здесь лучше не появляться.
- Я боксер.
- Самая дрянная пушка все равно круче. - Грустно ответил таксист и укатил.
Я шел по тротуару, читая вывески судоходных и крюинговых компаний и не вполне понимая, какие ориентиры мне необходимы для принятия решения.
Равнодушным меня оставили названия "Блю Лайн Джерси", "Аризон Старз Шип Экспедишн" и "Клинворд Шип". Впрочем, все эти конторы были уже закрыты.
Но тут мой взгляд упал на вывеску "Карибен Шип", с пальмой, изображенной на логотипе. Я толкнул входную дверь.
Маленькая комнатка, уставленная мягкой мебелью с письменным столом посередине, за которым сидел огромных размеров мужчина определенно восточной наружности.
- Мистер, Вам нужны первоклассные моряки? - спросил я, забыв поздороваться.
- Привет, - он широко улыбнулся. - Ваши дела идут неважно, раз Вы ищете работу сами.
- Так и есть мистер. - Подтвердил я.
- Что ж, долг каждого мусульманина помогать нуждающемуся. Проходите, мистер...ммм.. простите, как Ваше имя?
- Николай Михайлов.
- Ник Михайлоф, если позволите.
- Да, конечно. - Согласился я.
- Меня зовут, Сулейман Атари, - он привстал, и мы пожали друг другу руки. - Я палестинец, так что не беспокойтесь, пояса шахида у меня нет.
Он рассмеялся, словно это была лучшая шутка в его жизни.
- Вы откуда, Ник?
- Из России.
- А по специальности Вы кто?
- Судовой механик.
- Отлично! - Атари, прихлопнул ладонью по папке. - Вот тут Ваше счастье, Ник и Ваши денежки! Судно "Каролина" уходит сегодня утром в Порт-оф-Принс и, как раз, на "Каролине" не хватает механика. Оплата после каждого рейса, наличкой, не облагаемой налогами. Рейс примерно две тысячи долларов. Вы согласны, Ник?
Вместо ответа и просто кивнул головой. Подумать только – две тысячи за недельный рейс!
"Каролина" оказалась старым раздолбанным корытом, доживавшим свой век на атлантических линиях. Машина – просто куча запчастей, от когда-то суперсовременного судового дизеля, теперь представляла собой жалкое зрелище.
Экипаж вобрал в себя все национальности Старого Света - тут были и поляки, и сербы, пара хорватов и даже немец, являющийся капитаном этого сброда.
- Ребятки, - начал свою речь мастер Майер, перед тем как выйти из порта, - нам досталось не самое лучшее судно, но умелыми руками, добросовестной работой, мы в силах превратить это корыто в настоящий трансатлантический транспорт!
Кривые усмешки членов экипажа заставили капитана замолчать и стушеваться. Майер злобно осмотрел моряков и рявкнул:
- Все! Все по местам, отчаливаем!
"Каролина", дрожа всем корпусом, отвалила от причала, и скоро Нью-Йорк исчез в утренней дымке.
Эскадренный миноносец " Норманди " боролся с штормовой волной. Адмирал Честер Карсон, командующий войсками округа, присутствовал в ходовой рубке, но судном предоставил командовать капитану Лестеру.
Огромные волны били в рубку, обшитую бронелистами.
- Курс? - Спросил капитан Лестер у штурмана Стокера.
- Сто сорок, сэр!
Капитан кивком поблагодарил штурмана и, подхватив со стола кружку с кофе, подошел к адмиралу.
- Ну, что на горизонте, Чес? - вполголоса спросил капитан Лестер у адмирала, с которым был дружен еще с академии.
Карсон угрюмо смотрел на низкое серое небо, скрестив руки на груди.
- У меня странные предчувствия, Дик. Ты ведь знаешь, я не верю ни в бога, ни в черта… Но мне не по себе.
- Почему? – Лестер достал из кармана сигару и закурил.
- Семь лет назад мы здесь нашли "Каролину". Старое корыто без людей.
- Это море, Чес. Оно не прощает ошибок. Допустим, матросы перепили, передрались на палубе, и их смыло за борт. Почему нет?
- Нет, Дик, - Честер нахмурился и потер переносицу. - На этой гребаной "Каролине» я потерял одиннадцать человек экипажа.
- В смысле "потерял"? - Лестер вынул сигару изо рта, удивленно подняв брови.
- Спустимся в кают-компанию, нам нужно поговорить, - адмирал развернулся на каблуках и гаркнул:
- Стокер!
- Да, сэр! - отозвался штурман.
- Примите управление, пока мы с капитаном Лестером отсутствуем.
- Есть, сэр!
В каюте Карсон уверенно подошел к бару, достал бутылку джина и плеснул в стаканы.
- Так вот, Дик, - адмирал подал стакан Лестеру, - примерно около полудня мой радист принял сигнал СОС "Каролины". Она была буквально в трех-четырех милях от нас. Я приказал идти к ней.
Адмирал уселся в кресло, отхлебнул джина и, поморщившись, продолжал:
- Первое, что нас насторожило - она шла полным ходом, с ходовыми огнями, и включенным светом. Абсолютно везде горел свет! Даже в, мать их, туалетах. В полдень! Тебя бы это удивило?
Лестер пожал плечами. Он слушал рассказ друга очень внимательно.
- По рации, громкой связи мы приказывали «Каролине» сбросить ход и лечь в дрейф, но наши приказы никто не торопился выполнять. Судно продолжало идти полным ходом, при этом людей на палубах видно не было.
Лестер залпом допил алкоголь, не поморщившись, и налил еще.
- А потом?
- Потом я приказал высадить на "Каролину" призовую группу. Ты же знаешь, у меня были лучшие штурмовики во всей эскадре. Так вот, они высадились на борт "Каролины", после осмотра доложили, что людей нет. Вообще! Нигде!
- Постой, Чес, ты меня разыгрываешь? - Лестер шутливо погрозил пальцем адмиралу. - Знаю я эти байки про Бермуды и прочее.
- Какая байка, черт?! - Карсон встал и снова повторил процедуру наполнения стакана. - Я бы сам никогда не поверил бы, если бы не видел происходящего своими глазами!
- Призовая группа смогла замедлить ход судна. Я видел их в рубке, как они там ходили. Потом внезапно началась беспорядочная пальба. Двое рейнджеров, что успели прыгнуть за борт, остались живы, остальные остались на «Каролине» навсегда.
- А эти двое? - Лестер явно был заинтригован.
- Сталовски умер от передозировки наркотиков в родном Детройте, а Джошуа до сих пор в клинике для душевнобольных.
- Постой-постой. Я тогда на Гавайях был, но помню, что приходила директива, на судно....ммм.... Атаковать без предупреждения?
- Да, это было именно про "Каролину", - адмирал согласно качнул головой. - Мы выпустили из носового орудия больше пятисот снарядов ниже ватерлинии, но "Каролина" ушла.
Лестер издал удивленный возглас и снабдил его вдогонку непечатным словом, от которого покраснел бы и перископ.
- Я не знаю, каким образом это ей удалось. "Фридом" тогда был самым быстрым прибрежным судном флота, сколько катеров колумбийцев мы на нем догоняли! А тут не смогли настичь старую калошу-сухогруз, - адмирал глубоко вздохнул.
- Тогда меня и списали в штаб.
- Ну, по крайней мере, ты теперь командующий округом, - Лестер отсалютовал другу бокалом, улыбнувшись. - Так, а что происходило дальше с "Каролиной".
- Меньше чем через сутки эта сволочь стояла в порту Джерси!
- Этого не может быть! - Лестер округлил глаза.
- Господа из штаба мне тоже так сказали, - Карсон устало откинулся в кресле.
И добавили, что ошибаются даже адмиралы. А судно, которое мы преследовали – фикция. Его вообще не было, или я перепутал его с катером наркоторговцев. Много головной боли я поимел тогда, очень много.
- Погоди, - Лестер мотнул головой, - откуда в Атлантике колумбийцы?
- Штабу было плевать на мои показания и свидетельства экипажа. Те двое, что могли пролить свет на случившееся, лежали в лазарете в невменяемом состоянии, а позже их упекли в психушку.
Неожиданно зазвонил телефон внутренней связи.
- Лестер! - ответил в трубку капитан.
- Сэр, простите, сэр. Радисты приняли сигнал бедствия.
Лестер взглянул на адмирала и спросил звонившего штурмана:
- Какое судно просит помощи?
- "Каролина", сэр! – растерянно ответил Стокер.
- Взять курс на "Каролину", призовой группе быть готовой к высадке, палубные орудия - к бою! - отрывисто приказал Карсон.
- Есть, сэр! - ответил штурман и дал отбой.
Переваливаясь на волне, "Норманди" сделала разворот и понеслась в сторону терпящей бедствие "Каролины".
- Дьявол, но этого не может быть! В том же квадрате! То же судно! Дик, пускай они высаживаются на воду в катерах! Нельзя рисковать!
- Чес, успокойся. Все будет нормально, - Лестер одним глотком осушил стакан и, достав из шкафа зюйдвестку, натянул ее на себя. - Обещаю.
Волны захлестывали палубу, тучи мелкой водяной пыли мешали дышать. Лестер, выйдя наружу, поднял к глазам бинокль.
Недалеко, рукой подать, от «Норманди» на волнах плясала «Каролина», озаряя волны призрачными бортовыми огнями.
- История повторяется? – Лестер криво усмехнулся.
«Норманди», взревев двигателями, описала полукруг около «Каролины» и сбросила ход, встав носом на волну.
- Эй! На «Каролине»! - зычно закричал в рупор Стокер.
На капитанскую палубу выскочил человек в оранжевом комбинезоне и замахал руками над головой, за его спиной в рубке что-то вдруг грохнуло.
- Эй! Снимите меня отсюда! – панически орал человек.
- Что у вас случилось? – прокричал встречный вопрос Стокер.
Но человек в комбинезоне, оглянувшись в ужасе на что-то невидимое за его спиной, вдруг сорвал спасательный круг со стены рубки и прыгнул за борт.
Спустя мгновение на капитанскую палубу «Каролины» выскочили трое человек с оружием. Перегнувшись через фальшборт и вскинув карабины, они открыли огонь по боровшемуся с волнами человеку.
- Какого хрена?! Прекратить огонь! – прокричал в рупор ничего не понимающий Стокер.
Солдаты, подняв стволы винтовок, начали с интересом разглядывать «Норманди».
- Призовой группе высадиться на «Каролину», - приказал Лестер.
- Дик, не нужно этого делать! – адмирал, стоявший рядом с Лестером, тронул его за рукав. Капитан досадливо отмахнулся и крикнул стоящим на палубе «Каролины:
- Стойте спокойно, иначе мы открываем огонь!
Солдаты на судне-призраке, словно по чьей-то команде, вскинули автоматы. Пули забарабанили по обшивке палуб и рубки, на «Нормандии» с криками и проклятиями упали раненые, сраженные выстрелами противника.
Штурмовики, прячась за выступами волнорезов на палубе миноносца, открыли ответный огонь.
Окутавшись дымом, носовая пушка «Норманди» изрыгнула пламя и дала залп по рубке «Каролины», которая сразу запылала, освещая огнем пожара бушующий океан.
- Сэр, прикажете высаживаться призовой группе? – спросил Стокер у адмирала, стоящего в укрытии, за башней палубного орудия.
- Нет! Всаживайте в эту лоханку весь боекомплект! – адмирал задрожал всем телом, и было непонятно, от чего он дрожит - от ярости или холода.
– Носовому и кормовому орудию работать по полной программе! Лично отдаю приказ на уничтожение «Каролины»!
Адмирал даже не замечал, что его трясет – от сильнейшего животного страха перед явлением, которого он не мог принять своим рассудком.
Корпус «Каролины» затрясся, застонал от ударов снарядов, которые всаживали в нее пушки «Норманди». Кумулятивные снаряды с диким скрежетом рвались внутри корабля, пробивая сталь обшивки и превращая судно в кучу металлолома.
- Парня достали из воды? – нервно спросил адмирал, наблюдая с мрачным удовлетворением за погибающей «Каролиной».
- Так точно, сэр! Он в лазарете, – доложил Стокер.
Адмирал кивнул головой и повернулся опять к «Каролине», которая зачерпнула воды бортом и, накренившись, уходила под воду.
- Может быть, уже хватит ее расстреливать? – спросил Лестер.
- Нет. Я хочу убедиться, что эта лоханка уничтожена.
От разрывов снарядов внутри корабля разлетались стекла иллюминаторов, со свистом отрывались герметичные двери, завалилась набок и оторвалась радиомачта.
«Каролина» вдруг стала ровно на киль. Дифферент на нос появился спустя секунды и начал стремительно расти. Старый сухогруз, окутанный пламенем и чадным дымом, уходил в пучину «свечой» - строго вертикально.
Из ее отсеков, не поврежденных снарядами, стремительно вырывался воздух, поднимая фонтаны воды. Пушки затихли, и почти весь экипаж «Норманди» молча и торжественно наблюдал за гибелью «Каролины».
Вода начала уже заливать рубку, как вдруг из жилых отсеков выскочили люди. Взлохмаченные, полураздетые, сонные, словно только что выскочившие из постелей.
- Тонем! – кричали они и прыгали за борт.
Адмирал похолодел:
- Откуда там люди?! Откуда, я спрашиваю?!
Лестер, бледный как полотно, рявкнул:
- Всех гражданских поднять на борт! – и, повернувшись к адмиралу, добавил:
- Прости, но ты больше не командуешь на этом судне.
А потом громко добавил: - Экипаж. С этого момента все приказы адмирала Карсона не имеют силы! Всем слушать только меня!
Адмирал, нахохлившись, словно старая промокшая птица, молча наблюдал за тем, как солдаты и матросы «Норманди» поднимают на корабль людей. В конце погрузки с досады плюнул за борт и, резко развернувшись, ушел с палубы.
В лазарете было тихо, лишь где-то далеко за переборкой слышались переговоры членов экипажа.
Судовой механик погибшей «Каролины», Николай Михайлов лежал на спине, простыня под ним намокла от крови. Большая повязка скрывала грудь и левую руку.
Продолжение в комментах...