личный прием мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана 28.11.2014
От продвинутых жителей письмо с просьбой переименовать улицу Володарского в улицу Свердловского рок-клуба! Так-то нормально. Когда-нибудь в городе появится улица Володи Шахрина, улица Славы Бутусова, переулок Бегунова, сквер Агаты Кристи, площадь Кормильцева, тупик Саши Новикова. Кого еще забыл? Всё лучше, чем Розы Люксембург или Карла Либкнехта. Это же язык обломишь. Просто какой-то парад согласных!
Женщина пришла. Невестка умерла от передозировки, а через год сын умер от передозировки. И остался маленький мальчик, теперь у него никого нет, а есть только две бабушки. Вдруг подумал, что таких по стране очень много.
С утра еще пришли родители. Детский садик закрывают на Белинского, 228. У собственника дела не пошли и, видимо, решил помещение продать. Вот прямо с понедельника и закрывают. Вопрос очень сложный, потому что никто не виноват. И непонятно за счет кого этот вопрос решать. Вроде как-то решили.
И тут же за ними делегация с детьми. Людей выселяют из общаги на Машинной, 3. Идти им некуда, будем решать.
Потом пришли скалолазы. Известный тренер и известный спортсмен. Дельное предложение о строительстве дворца горных видов спорта.
А потом мать с сыном пришли. Седые оба. Жили в бараке на Вторчике, а в 1973 году барак сгорел. Им на четверых дали комнату 9,8 кв. м. И тут же поставили на очередь в Чкаловском исполкоме. Принесли все документы. В 83 году в очереди они были 28, а в 2014 уже 36. Сорок лет простояли в очереди. Так и жизнь прошла. Ищем, за что зацепиться.
Парень зашел с Химмаша. Живут в комнате на Славянской, 20 кв. м. Он, жена, четверо детей. Старшему – двенадцать, младшему – год. Дом идет под снос, комнату оценили в миллион сто. Предлагают прийти получить деньги и освободить жилплощадь. Пригласили специалистов, рассчитали все варианты. Есть несколько решений.
Очень много народа было сегодня. А под конец зашел скромный человек и дал мне распечатанное предложение по благоустройству города, перепланировке некоторых городских территорий. И я вдруг, несмотря на усталость, начал вчитываться, потому что почувствовал, что это серьезно. Начал расспрашивать, услышал несколько дельных советов. Оказалось, что мой собеседник лауреат государственных премий и автор части генплана города 1970-2000 гг. Договорились о сотрудничестве.
А еще сегодня несколько человек одновременно пришли с детьми пяти-шести лет. У всех парни и только одна девочка белобрысая, с косичками, в красивой розовой кофточке. Все познакомились, и парни носились вокруг нее и всяко обращали на себя внимание. А девочка вела себя очень спокойно, никуда не торопилась, потому что знает себе цену.
Женщина пришла. Невестка умерла от передозировки, а через год сын умер от передозировки. И остался маленький мальчик, теперь у него никого нет, а есть только две бабушки. Вдруг подумал, что таких по стране очень много.
С утра еще пришли родители. Детский садик закрывают на Белинского, 228. У собственника дела не пошли и, видимо, решил помещение продать. Вот прямо с понедельника и закрывают. Вопрос очень сложный, потому что никто не виноват. И непонятно за счет кого этот вопрос решать. Вроде как-то решили.
И тут же за ними делегация с детьми. Людей выселяют из общаги на Машинной, 3. Идти им некуда, будем решать.
Потом пришли скалолазы. Известный тренер и известный спортсмен. Дельное предложение о строительстве дворца горных видов спорта.
А потом мать с сыном пришли. Седые оба. Жили в бараке на Вторчике, а в 1973 году барак сгорел. Им на четверых дали комнату 9,8 кв. м. И тут же поставили на очередь в Чкаловском исполкоме. Принесли все документы. В 83 году в очереди они были 28, а в 2014 уже 36. Сорок лет простояли в очереди. Так и жизнь прошла. Ищем, за что зацепиться.
Парень зашел с Химмаша. Живут в комнате на Славянской, 20 кв. м. Он, жена, четверо детей. Старшему – двенадцать, младшему – год. Дом идет под снос, комнату оценили в миллион сто. Предлагают прийти получить деньги и освободить жилплощадь. Пригласили специалистов, рассчитали все варианты. Есть несколько решений.
Очень много народа было сегодня. А под конец зашел скромный человек и дал мне распечатанное предложение по благоустройству города, перепланировке некоторых городских территорий. И я вдруг, несмотря на усталость, начал вчитываться, потому что почувствовал, что это серьезно. Начал расспрашивать, услышал несколько дельных советов. Оказалось, что мой собеседник лауреат государственных премий и автор части генплана города 1970-2000 гг. Договорились о сотрудничестве.
А еще сегодня несколько человек одновременно пришли с детьми пяти-шести лет. У всех парни и только одна девочка белобрысая, с косичками, в красивой розовой кофточке. Все познакомились, и парни носились вокруг нее и всяко обращали на себя внимание. А девочка вела себя очень спокойно, никуда не торопилась, потому что знает себе цену.
личный прием мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана 21.11.2014
Человек воевавший, раны, ордена, под девяносто. Рак желудка, последняя стадия. Из больницы выписали домой. Вставайте, - говорят, - на учет в поликлинику. Сын обратился: «Помогите!». Договорились, решили. Положили его, ухаживают. Но на 21 день, а запас жизни еще есть. Сын пришел: «Что делать дальше?». Я говорю: «Ну, выпишут – переведем куда-нибудь». И спрашиваю: «Может в хоспис тебе его?». Он говорит: «Нет, я отца родного в хоспис не отдам». Я, - говорит, - буду с ним до последней минуты. Он очень хочет дожить до девятого мая и надеть все ордена и выйти на парад. Это будет последний парад.
Женщина в 45 лет развелась с мужем и переехала из Москвы в пригород Екатеринбурга. Познакомилась с мужиком на десять лет моложе и вышла за него замуж. А он верующий такой, простой и честный. А она очень хотела ребенка, но никак не получалось. И они решили усыновить. Вот однажды накупили всяких фруктов и пошли в детскую больницу. Заходят и вдруг навстречу им трехлетняя девочка хромает. Увидела их и закричала: «Папа, папа!». Обняла его за ногу и замерла. Он жене говорит: «Ну-ка подержи арбуз». Поднял девочку, она обняла его за шею и прижалась щекой. И сопит. И он жене говорит: «Всё, эта наша». А жена говорит: «Так у нее ДЦП!». А он говорит: «Всё, это наша дочь». И они спрашивают медиков: «Чей ребенок?». А они говорят: «Ничей, живет здесь, мать бросила». Они сказали: «Всё, мы забираем». Все обрадовались. Через какое-то время оформили. И ни разу не пожалели, живут очень дружно. Недавно она взяла кредит 50 тысяч и купила компьютер. Потому что девочка любознательная и хорошая. Они сделали ее счастливой, и она сделала их счастливыми.
А потом цыгане пришли. Целый барон и с ним еще. С порога: «Женя, ты нас знаешь, мы наркотиками не торгуем». Говорю: «Конечно, знаю, поэтому с вами и разговариваю». Это Бессарабские цыгане и старший у них Дица. Приехали они лет 60 назад. Несколько домиков купили. А потом лачуг понастроили. И такая нахаловка получилась семей на 150. Женщины у них гадали, а мужики все по металлу – кузнецы, лудильщики, паяльщики. Беда в том, что город расширяется, и почти вся эта нахаловка, которая идет вдоль Московского тракта, уйдет под снос. И вот пришли разговаривать. Дица говорит: «Женя, мы за это годы многого добились: наши женщин уже не гадают, парни не воруют, мы живем своим трудом». «Михаил, они же так совсем гадать разучатся!» - говорю. А он говорит: «Ну и хорошо, наши дети в школах учатся, мы сами работаем, хватит уже по миру с протянутой рукой».
Пришел 89 летний старик. Но в глазах огонь и рукопожатие твердое. Бледный только немножко и изможденный. Одинокий. Жил в пансионате в отдельной комнате. Познакомился там с женщиной 85 лет. Ему показалось, что она находится в расстроенном душевном состоянии, он решил ее утешить, завязалась дружба, которая перешла в более серьезные отношения. И он привел ее к себе в комнату. И они стали жить вместе. Но согласно правилам внутреннего распорядка – это недопустимо. И их попытались разделить. Тогда они заперлись в комнате и отказались выходить даже в столовую. Держались несколько дней. И никто их не мог оттуда выманить не угрозами, не посулами. Но долго так не продержаться и он сегодня совершил героическую вылазку. И приехал к нам. Держится очень достойно. Разлучаться со своей женщиной не собирается. И пусть весь мир отдохнет. Конечно, мы со всеми договоримся и им поможем.
Вот какие хорошие люди сегодня к нам приходили. А всего было больше ста человек.
Женщина в 45 лет развелась с мужем и переехала из Москвы в пригород Екатеринбурга. Познакомилась с мужиком на десять лет моложе и вышла за него замуж. А он верующий такой, простой и честный. А она очень хотела ребенка, но никак не получалось. И они решили усыновить. Вот однажды накупили всяких фруктов и пошли в детскую больницу. Заходят и вдруг навстречу им трехлетняя девочка хромает. Увидела их и закричала: «Папа, папа!». Обняла его за ногу и замерла. Он жене говорит: «Ну-ка подержи арбуз». Поднял девочку, она обняла его за шею и прижалась щекой. И сопит. И он жене говорит: «Всё, эта наша». А жена говорит: «Так у нее ДЦП!». А он говорит: «Всё, это наша дочь». И они спрашивают медиков: «Чей ребенок?». А они говорят: «Ничей, живет здесь, мать бросила». Они сказали: «Всё, мы забираем». Все обрадовались. Через какое-то время оформили. И ни разу не пожалели, живут очень дружно. Недавно она взяла кредит 50 тысяч и купила компьютер. Потому что девочка любознательная и хорошая. Они сделали ее счастливой, и она сделала их счастливыми.
А потом цыгане пришли. Целый барон и с ним еще. С порога: «Женя, ты нас знаешь, мы наркотиками не торгуем». Говорю: «Конечно, знаю, поэтому с вами и разговариваю». Это Бессарабские цыгане и старший у них Дица. Приехали они лет 60 назад. Несколько домиков купили. А потом лачуг понастроили. И такая нахаловка получилась семей на 150. Женщины у них гадали, а мужики все по металлу – кузнецы, лудильщики, паяльщики. Беда в том, что город расширяется, и почти вся эта нахаловка, которая идет вдоль Московского тракта, уйдет под снос. И вот пришли разговаривать. Дица говорит: «Женя, мы за это годы многого добились: наши женщин уже не гадают, парни не воруют, мы живем своим трудом». «Михаил, они же так совсем гадать разучатся!» - говорю. А он говорит: «Ну и хорошо, наши дети в школах учатся, мы сами работаем, хватит уже по миру с протянутой рукой».
Пришел 89 летний старик. Но в глазах огонь и рукопожатие твердое. Бледный только немножко и изможденный. Одинокий. Жил в пансионате в отдельной комнате. Познакомился там с женщиной 85 лет. Ему показалось, что она находится в расстроенном душевном состоянии, он решил ее утешить, завязалась дружба, которая перешла в более серьезные отношения. И он привел ее к себе в комнату. И они стали жить вместе. Но согласно правилам внутреннего распорядка – это недопустимо. И их попытались разделить. Тогда они заперлись в комнате и отказались выходить даже в столовую. Держались несколько дней. И никто их не мог оттуда выманить не угрозами, не посулами. Но долго так не продержаться и он сегодня совершил героическую вылазку. И приехал к нам. Держится очень достойно. Разлучаться со своей женщиной не собирается. И пусть весь мир отдохнет. Конечно, мы со всеми договоримся и им поможем.
Вот какие хорошие люди сегодня к нам приходили. А всего было больше ста человек.
личный прием мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана 07.11.2014
Весь день шли люди. Самые разные вопросы. Все больше удается решать с телефона. Все идут навстречу и помогают. Мне приятно. Одна девчонка очень порадовала сегодня. У нее четверо детей. Старший – приемный, сложный. И младший – приемный, очень сложный. А свои – беспроблемные. И она приемных брала именно по той причине, что они сложные. И справляется. Есть женщины.
Воспитательница пришла. Сокращения начались. Там ситуация простая: есть Указы Президента по которым они должны получать, допустим, 25 тысяч рублей. А их работает пять человек, а фонд зарплаты – сто тысяч. Им никто его не повысит. А Указы выполнять надо. Поэтому одного увольняют, и Указ Президента выполнен. Уже в детских садах все меньше логопедов, физкультурных работников и т.д.
Тетенька пришла, та самая, у которой несколько лет назад на повороте улицы Кирова в дом трамвай въехал. Она активная такая и ходит везде, поэтому угол дома сейчас там заделан могучими бревнами, трамваи торжественно притормаживают, а рельсы на повороте специально приставленный человек каждый день смазывает, чтобы не скрипели.
Пришел пожилой человек, в прошлом – преподаватель университета. В галстуке. Накопилось долгу за квартиру на Волгоградской двести тысяч. Проблема в том, что в 2006 году ему насчитали пенсию 2241 рубль. И до самого недавнего времени его пенсия была меньше квартплаты. Сейчас пересчитали, у него – восемь, а за квартиру платит шесть. И можно договариваться с управляющей компанией, искать какие-то ходы, но вся проблема заключается в том, что он не принимает эту ситуацию и считает ее несправедливой. Очень долго уговаривали его не капризничать. Передоговорились на понедельник. Взяли шефство.
А еще сегодня исполнилось 65 лет Михаилу Борисовичу Вяткину – бывшему Главному Архитектору Екатеринбурга. Я не видел ни одного человека, который бы знал об архитектуре города больше него. С удовольствием его поздравил, и мы с ним договорились завершить одно очень серьезное общее начинание. Потом расскажу.
А еще сегодня 85 лет Екатеринбургскому трамваю. Решение Думы было в 1896 году, ровно через 33 года – 7 ноября 1929 трамвай пустили. И ходил он от Цыганской площади (Южная) до вокзала. Сегодня все ветераны трамвайного движения и работники ТТУ собрались, и мне надо было их поздравить. А у меня полня приемная народу, я выскочил в последний момент, поднялся на сцену и перед вручением грамот рассказал, что помню, как мы были маленькие и зачем-то, хоть убей - не знаю, откручивали от кассы свинцовые пломбы (нахрена?!), а тогда кондукторов не было, бросали три копейки и сами отрывали билет. А над кассой было написано «Совесть пассажира – лучший контролер». И еще зачем-то раскладывали на рельсах гвозди и, когда прошел трамвай, собирали. Зачем?! И еще ездили с открытыми дверями. А на новых трамваях ездили на колбасе. В общем, покаялся. И вспомнил еще, что когда с 78 на 79 год ударили морозы до -53, по городу ходили только трамваи. Они потом все облупились. И много еще благодарных и добрых слов сказал и очень искренне поздравил.
А пока все это рассказывал, анекдот вспомнил. Со сцены, конечно, рассказывать не стал, а вам расскажу:
Один мужик другому хвалится: «Ух, какой сон мне приснился! Будто подарили мне на день рождения трамвай, и я на этом трамвае ночью, один, по пустому городу гоняю туда-сюда. Вокруг никого, огни горят, ветер свищет…». А другому обидно стало. А мне, - говорит, - сон приснился, что ко мне ночью пришли Мэрилин Монро и Бриджит Бардо. И я уже не могу, а они все пристают… Первый аж взвыл: «Так позвал бы меня!!!...».
- Так я звонил, а соседи говорят: «Его нет! Он по ночному городу на трамвае гоняет туда-сюда!...».
Ладно, удачи всем. Бегать завтра идем?
Воспитательница пришла. Сокращения начались. Там ситуация простая: есть Указы Президента по которым они должны получать, допустим, 25 тысяч рублей. А их работает пять человек, а фонд зарплаты – сто тысяч. Им никто его не повысит. А Указы выполнять надо. Поэтому одного увольняют, и Указ Президента выполнен. Уже в детских садах все меньше логопедов, физкультурных работников и т.д.
Тетенька пришла, та самая, у которой несколько лет назад на повороте улицы Кирова в дом трамвай въехал. Она активная такая и ходит везде, поэтому угол дома сейчас там заделан могучими бревнами, трамваи торжественно притормаживают, а рельсы на повороте специально приставленный человек каждый день смазывает, чтобы не скрипели.
Пришел пожилой человек, в прошлом – преподаватель университета. В галстуке. Накопилось долгу за квартиру на Волгоградской двести тысяч. Проблема в том, что в 2006 году ему насчитали пенсию 2241 рубль. И до самого недавнего времени его пенсия была меньше квартплаты. Сейчас пересчитали, у него – восемь, а за квартиру платит шесть. И можно договариваться с управляющей компанией, искать какие-то ходы, но вся проблема заключается в том, что он не принимает эту ситуацию и считает ее несправедливой. Очень долго уговаривали его не капризничать. Передоговорились на понедельник. Взяли шефство.
А еще сегодня исполнилось 65 лет Михаилу Борисовичу Вяткину – бывшему Главному Архитектору Екатеринбурга. Я не видел ни одного человека, который бы знал об архитектуре города больше него. С удовольствием его поздравил, и мы с ним договорились завершить одно очень серьезное общее начинание. Потом расскажу.
А еще сегодня 85 лет Екатеринбургскому трамваю. Решение Думы было в 1896 году, ровно через 33 года – 7 ноября 1929 трамвай пустили. И ходил он от Цыганской площади (Южная) до вокзала. Сегодня все ветераны трамвайного движения и работники ТТУ собрались, и мне надо было их поздравить. А у меня полня приемная народу, я выскочил в последний момент, поднялся на сцену и перед вручением грамот рассказал, что помню, как мы были маленькие и зачем-то, хоть убей - не знаю, откручивали от кассы свинцовые пломбы (нахрена?!), а тогда кондукторов не было, бросали три копейки и сами отрывали билет. А над кассой было написано «Совесть пассажира – лучший контролер». И еще зачем-то раскладывали на рельсах гвозди и, когда прошел трамвай, собирали. Зачем?! И еще ездили с открытыми дверями. А на новых трамваях ездили на колбасе. В общем, покаялся. И вспомнил еще, что когда с 78 на 79 год ударили морозы до -53, по городу ходили только трамваи. Они потом все облупились. И много еще благодарных и добрых слов сказал и очень искренне поздравил.
А пока все это рассказывал, анекдот вспомнил. Со сцены, конечно, рассказывать не стал, а вам расскажу:
Один мужик другому хвалится: «Ух, какой сон мне приснился! Будто подарили мне на день рождения трамвай, и я на этом трамвае ночью, один, по пустому городу гоняю туда-сюда. Вокруг никого, огни горят, ветер свищет…». А другому обидно стало. А мне, - говорит, - сон приснился, что ко мне ночью пришли Мэрилин Монро и Бриджит Бардо. И я уже не могу, а они все пристают… Первый аж взвыл: «Так позвал бы меня!!!...».
- Так я звонил, а соседи говорят: «Его нет! Он по ночному городу на трамвае гоняет туда-сюда!...».
Ладно, удачи всем. Бегать завтра идем?
Прием мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана от 31.10.2014
Прямо с утра несколько беженцев. Один с Луганска – бывший милиционер, но судя по всему нормальный парень. И из Горловки мужик. Который горловский – на все руки мастер, двадцать восемь лет занимается швейкой, кроме того умеет все делать по ремонту да еще и храм расписывал. Работа нужна. И мы втроем разошлись по углам большого кабинета, стали звонить знакомым на счет трудоустройства. И неожиданно всем дали добро, сейчас этому горловскому парню есть из чего выбрать. По милиционеру сложнее, но, похоже, тоже договорились. И очень важно, что нашелся вариант для шахтеров, потому что их много из Донецка, Горловки, Макеевки. Они всю жизнь проработали в шахте, и у большинства даже прав нет. Такие вещи, конечно, все решаются с телефона. Все-таки есть огромный плюс в том, что прожил в городе пятьдесят с лишним лет и всех знаешь.
По садикам куча проблем. Раньше в миллионном Свердловске было шестьсот одиннадцать детских садов, из них порядка ста городских, а остальные ведомственные. А сейчас в полуторамиллионном Екатеринбурге - триста девяносто (до конца года еще четырнадцать откроется). Мест откровенно не хватает, при этом очень много внеочередников – прокуроры, судьи, военнослужащие, ФСКН, МЧС, МВД.
Сегодня пришла девчонка, ей надо кровь из носа дочку устроить. Потому что воспитывает одна и просто жить не на что. Пособие – девятьсот рублей. А дочка славная такая, Аня зовут, а я не ем ничего, и у меня стоят бутерброды с сыром, я вдруг протягиваю им и говорю: «Угощайтесь». И она движение сделала навстречу и, раз, остановилась, покраснела и говорит:
- Мы сыр не кушаем.
- ?!...
- Не привыкаем, дорогой, 450 рублей все-таки…
Я говорю: «Да ладно, вы что?». А чтобы не стеснялись – съел вместе с ними. И вопрос мы, похоже, все-таки решили.
Сложный прием был. Многие вещи нет возможности решать системно, потому что почти все регулируется федеральным законодательством. Но в каких-то ситуациях можно находить неожиданные, нестандартные ходы.
Ладно, всего не расскажешь, прием населения закончил и очень доволен.
Завтра в 10.00 кто хочет с нами пробежаться – приходите на Плотинку. Быстро не побежим.
По садикам куча проблем. Раньше в миллионном Свердловске было шестьсот одиннадцать детских садов, из них порядка ста городских, а остальные ведомственные. А сейчас в полуторамиллионном Екатеринбурге - триста девяносто (до конца года еще четырнадцать откроется). Мест откровенно не хватает, при этом очень много внеочередников – прокуроры, судьи, военнослужащие, ФСКН, МЧС, МВД.
Сегодня пришла девчонка, ей надо кровь из носа дочку устроить. Потому что воспитывает одна и просто жить не на что. Пособие – девятьсот рублей. А дочка славная такая, Аня зовут, а я не ем ничего, и у меня стоят бутерброды с сыром, я вдруг протягиваю им и говорю: «Угощайтесь». И она движение сделала навстречу и, раз, остановилась, покраснела и говорит:
- Мы сыр не кушаем.
- ?!...
- Не привыкаем, дорогой, 450 рублей все-таки…
Я говорю: «Да ладно, вы что?». А чтобы не стеснялись – съел вместе с ними. И вопрос мы, похоже, все-таки решили.
Сложный прием был. Многие вещи нет возможности решать системно, потому что почти все регулируется федеральным законодательством. Но в каких-то ситуациях можно находить неожиданные, нестандартные ходы.
Ладно, всего не расскажешь, прием населения закончил и очень доволен.
Завтра в 10.00 кто хочет с нами пробежаться – приходите на Плотинку. Быстро не побежим.
Из блога Мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана
Давно я не был в Кировском суде
Захожу сегодня, приставы здороваются, и я вспомнил одного: пятнадцать лет назад мы закусились с одним майором-наркоторговцем. Он торговал килограммами прямо из своего кабинета. А мы об этом знали и вслух говорили: «Наркоторговец». И ушлый Назир тащил нас в суд, и мы проигрывали. И платили деньги. И снова называли его наркоторговцем, и нас снова тащили в суд, и мы снова платили. И снова называли.
Так продолжалось четыре года, пока его не посадили за торговлю наркотиками. А в 2002-ом году нас в очередной раз потащили в этот суд. А я понимал, сколько Назир погубил народу, знал, что он держит всю оптовую торговлю героином в Чкаловском районе и Чкаловском РУВД, и ненавидел его настолько сильно, что готов был даже из-за него сесть в тюрьму, но только чтоб вместе с ним. И вот в суде я его увидел. А он такой наглый, рожа лоснится. Я ему говорю: «Ты – барыга!» А он смеется: «Ты меня за руку ловиль? Доказаль, да?» У меня в голове побелело и я , уже просто от отчаяния плюнул ему в лицо.А там куча судебных приставов. Он как давай орать: «Задерживай! Задерживай!» И старшему кричит: «Ты видель, да?!» Старший пожал плечами и говорит: «Неа, не видел.» Отвернулся и ушел, и не стал меня задерживать. И вот его первого я сегодня в Кировском суде встретил.
А потом во время перерыва вышел на улицу, и вдруг идет судья. Подошел и говорит: «Здравствуйте.» И я вдруг вспомнил: когда-то он принял в отношении нас несправедливое решение. По-моему, так же из-за Назира. А соответчики с нами были ТАУ. Их чуть вообще не закрыли. И я со злости очень жестко отписался и выставил фотографию этого судьи. И вот прошло двенадцать лет. И он мне говорит: «Вы должны меня понять, в той ситуации я не мог поступить по-другому. Я все эти годы помню, как Вы на меня посмотрели». Я говорю: «Не обижайтесь на меня, я тоже был неправ». И неловко мне за те слова, а он вдруг говорит: «Я все эти годы слежу за Вами, переживаю, и желаю Вам стойкости и удачи». А мне еще горше. Вот, думаю, человек-то нормальный, а я его, как последнего мерзавца...
Но в этом же суде у меня был гораздо более жестокий конфликт. Там был такой судья Казанцев, который ненавидел Фонд. А потом он отпустил одного наркоторговца по фамилии Булков под подписку, вроде как его попросил бывший коллега, ушедший работать в Полпредство. Я эту историю вынес с именами и фамилиями. А через некоторое время он повесился у себя в гараже.
Но больше всего мне запомнилась история с судьей Тарасенко. В августе 2003-го года, когда после разгрома женского меня забрали в плен УБОПовцы, и пытались накопать хоть что-нибудь, продержали ночь в камере, а утром привезли меня в Кировский суд и заперли в подвале. Дело мое по административному правонарушению (сопротивление, неповиновение и т.д.) должен был рассматривать судья Тарасенко. И вот в кабинете раздается звонок. Звонит Генерал из ГУВД области по-товарищески так, по-простому: «Там – говорит – у тебя Ройзмана привезли, дай ему пятнадцать суток». А Тарасенко говорит: «А за что?» - «Да какая разница, дай хоть десять, да пять достаточно». Тарасенко встал и говорит: «Ну хорошо, дам я ему пять суток. А как я ему потом в глаза буду смотреть?» на том конце рассмеялись: «Да ты его больше не увидишь. Нам его только до тюрьмы довезти...» И судья Тарасенко меня оправдал и выпустил из клетки.
Вот такие воспоминания у меня о Кировском суде. А ты говоришь: что там с дипломом?...
Захожу сегодня, приставы здороваются, и я вспомнил одного: пятнадцать лет назад мы закусились с одним майором-наркоторговцем. Он торговал килограммами прямо из своего кабинета. А мы об этом знали и вслух говорили: «Наркоторговец». И ушлый Назир тащил нас в суд, и мы проигрывали. И платили деньги. И снова называли его наркоторговцем, и нас снова тащили в суд, и мы снова платили. И снова называли.
Так продолжалось четыре года, пока его не посадили за торговлю наркотиками. А в 2002-ом году нас в очередной раз потащили в этот суд. А я понимал, сколько Назир погубил народу, знал, что он держит всю оптовую торговлю героином в Чкаловском районе и Чкаловском РУВД, и ненавидел его настолько сильно, что готов был даже из-за него сесть в тюрьму, но только чтоб вместе с ним. И вот в суде я его увидел. А он такой наглый, рожа лоснится. Я ему говорю: «Ты – барыга!» А он смеется: «Ты меня за руку ловиль? Доказаль, да?» У меня в голове побелело и я , уже просто от отчаяния плюнул ему в лицо.А там куча судебных приставов. Он как давай орать: «Задерживай! Задерживай!» И старшему кричит: «Ты видель, да?!» Старший пожал плечами и говорит: «Неа, не видел.» Отвернулся и ушел, и не стал меня задерживать. И вот его первого я сегодня в Кировском суде встретил.
А потом во время перерыва вышел на улицу, и вдруг идет судья. Подошел и говорит: «Здравствуйте.» И я вдруг вспомнил: когда-то он принял в отношении нас несправедливое решение. По-моему, так же из-за Назира. А соответчики с нами были ТАУ. Их чуть вообще не закрыли. И я со злости очень жестко отписался и выставил фотографию этого судьи. И вот прошло двенадцать лет. И он мне говорит: «Вы должны меня понять, в той ситуации я не мог поступить по-другому. Я все эти годы помню, как Вы на меня посмотрели». Я говорю: «Не обижайтесь на меня, я тоже был неправ». И неловко мне за те слова, а он вдруг говорит: «Я все эти годы слежу за Вами, переживаю, и желаю Вам стойкости и удачи». А мне еще горше. Вот, думаю, человек-то нормальный, а я его, как последнего мерзавца...
Но в этом же суде у меня был гораздо более жестокий конфликт. Там был такой судья Казанцев, который ненавидел Фонд. А потом он отпустил одного наркоторговца по фамилии Булков под подписку, вроде как его попросил бывший коллега, ушедший работать в Полпредство. Я эту историю вынес с именами и фамилиями. А через некоторое время он повесился у себя в гараже.
Но больше всего мне запомнилась история с судьей Тарасенко. В августе 2003-го года, когда после разгрома женского меня забрали в плен УБОПовцы, и пытались накопать хоть что-нибудь, продержали ночь в камере, а утром привезли меня в Кировский суд и заперли в подвале. Дело мое по административному правонарушению (сопротивление, неповиновение и т.д.) должен был рассматривать судья Тарасенко. И вот в кабинете раздается звонок. Звонит Генерал из ГУВД области по-товарищески так, по-простому: «Там – говорит – у тебя Ройзмана привезли, дай ему пятнадцать суток». А Тарасенко говорит: «А за что?» - «Да какая разница, дай хоть десять, да пять достаточно». Тарасенко встал и говорит: «Ну хорошо, дам я ему пять суток. А как я ему потом в глаза буду смотреть?» на том конце рассмеялись: «Да ты его больше не увидишь. Нам его только до тюрьмы довезти...» И судья Тарасенко меня оправдал и выпустил из клетки.
Вот такие воспоминания у меня о Кировском суде. А ты говоришь: что там с дипломом?...
Личный прием Мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана 10.10.2014
Сложный был день. Пришла девчонка, родом из области. Освободилась в двухтысячном году, осталась без квартиры. Приехала в Екатеринбург, родила ребенка. Закончила училище, одни пятерки. Сама работает машинистом на башенном кране, зарплата хорошая. Сын учится в лицее, учится хорошо. Беда в том, что нет прописки и шансов на получение жилья тоже нет. Я не стал спрашивать, за что сидела, потому что понял, как только она зашла. А когда увидела, что я смотрю на нее внимательно, тоже догадалась. Да, - говорит, - все правильно. Я, - говорит, - воровала еще. А потом, - говорит, - была проституткой, но я сумела бросить, мне было очень трудно, я из последних сил зацепилась. А сейчас уже просто в отчаянии, хоть все снова начинай. Успокоил, как мог. С временной пропиской мы ей решим. Ну, и вообще вижу, где могу помочь. Понимаю, из какой глубины выбралась.
Потом хорошие парни пришли с идеей велопроката в Екатеринбурге. Считают, что минимум полгода в году будет востребован. Причем проект уже проработанный. Договорились на вторник детально посмотреть.
Потом пришла пожилая женщина с Горнистов. Живут на первом этаже, в подвалах вода. А муж ее, инвалид первой группы, родился в фашистском концлагере (!). Астматик, дышать не может вообще. Связался с администрацией, выяснилось, что несколько таких тяжелых домов достались городу от военных, и все требуют незамедлительного капитального ремонта. Но именно по этому дому принято решение сделать капитальный ремонт с заменой труб до середины декабря. Она очень обрадовалась. Проконтролируем.
Потом еще мужчина был, детдомовский. Много лет назад ему дали комнату на Титова, а дом сгорел. Ему дали комнату в общаге и присудили компенсацию 640 тысяч. И он боится эти деньги брать, потому что из общаги ему придется уйти, а на 640 тысяч ничего не купить. Занимаемся.
Беженцы приходили из Луганска, возвращаться не хотят категорически. Говорят, что там уже чужие люди и это не наш город. Ничего не осталось. Говорят: «Вы не представляете, какой хороший город у нас был!». Что ж не представлять, я бывал там. Попробуем помочь.
Потом пришел мужик, Андрей зовут. Участник боевых действий, работал в милиции, один воспитывает троих детей: четыре, шесть и восемь. Жилья своего никогда не получал. Занимаемся.
Потом женщина пришла с Химмаша. Четыре внука. Старший в порядке, другой с проблемами, а молодого пятнадцатилетнего просто унесло: с компанией связался, учиться перестал, машины угоняет. Степан заедет, познакомится. Возьмем шефство, попробуем в нормальную секцию определить. А младший - говорю? - Младший всё нормально, она – девочка!
Потом женщина пришла. Двое детей: старшему пятнадцать, младшему пол года. Живут в общаге в десяти метрах. Работает на жд, еще моет полы в общаге, подрабатывает, квартиру убирает за три тысячи в месяц и заканчивает УрГУПС. Фантастическая девушка! Проблема в том, что сыну уроки учить надо и ей учить, и просто некуда стол поставить. Ни на что не жалуется, не претендует. Ей бы комнату чуть-чуть побольше. Вызывает уважение. Будем помогать.
Снова пришли люди по тому бедолаге с двумя высшими образованиями, который второй год уже сидит за развратные действия в отношении своих несовершеннолетних детей. Ситуация дикая. И мне очень приятно, что, несмотря на гнусность обвинения, за него ходит и хлопочет его товарищи, которые уверены в его невиновности и не боятся за него заступаться. Разговаривал с серьезным психологом. Она говорит: «Огромная проблема. Столкнулась в Питере, несколько ситуаций подряд. По разным мотивам мстят жены, обвиняя своих бывших мужей в приставаниях к своим собственным детям. Такой инструмент появился. И немудрено. Тренд такой и тема востребованная. Плохо это.
Зашла пожилая женщина. Работала на Радиозаводе, закончила радиофак УПИ. С семьдесят восьмого года стояла в очереди на жилье. В девяносто первом должна была получить отдельную квартиру. Все обрушилось. Никогда не жила отдельно. Пенсия десять пятьсот. Подрабатывает домработницей. Спрашивает: «На кого мне жаловаться?». А на кого?
Потом пришла Вика. У нее четыре дочки. Старшая в школе, а троих привела с собой. Погодки: три, два, один. Дружные. Все давай с ними играть и конфетами кормить. Проблема простая: расселяют коммуналку, в которой она родилась и живет со всеми дочками, и дают ей отдельную двухкомнатную квартиру. Но у них накопился долг сто семьдесят тысяч. Дело в том, что в этой квартире было прописано очень много народу, никто не платил кроме нее, а счета не разделяли. И теперь, если она не погасит долг, она не может переехать в двухкомнатную квартиру. Муж у нее работает на двух работах, и она пытается подрабатывать, но им никогда в жизни не рассчитаться. Если у них сейчас не сумеем решить, то придется собирать деньги. Тот самый случай.
Много еще всего было. Приходили представители разных общественных организаций, приносили коллективные письма о недопустимости отмены льготного проезда, самые разные люди шли. Кому-то удалось помочь.
Потом пришла женщина и говорит: «У меня была комната в Сысерти, я ее получила от завода. А потом я комнату сдала под отселение (тогда была такая практика: ты писал заявление, сдавал свою жилплощадь государству, ее передавали особо нуждающимся, а тебе через какой-то определенный срок предоставляли жилье большей площадью, все, как в Швейцарском банке, но еще надежнее) и с малюткой на руках уехала в Свердловск». Было это в 1976 году. Квартиру ей никто не дал. Она пришла ко мне и говорит: «Женя, мне некуда идти. Мне государство должно однокомнатную квартиру. Страна никуда не делась, комната моя никуда не делась, там живет человек, которому ее дали, я никуда не делась. Пусть мне отдадут мою квартиру». Я говорю: «Я пока не понимаю, как это сделать. Это было в другом столетии, другом тысячелетии и другой стране». Она мне говорит: «Женя, страна та же самая, мы в ней находимся, там живут люди, которым ее дали, я вот перед тобой. Страна у меня, у женщины, взяла эту квартиру, и страна мне должна эту квартиру вернуть!». Я говорю: «Я боюсь, что страна Вам квартиру не вернет». Она вдруг посмотрела на меня спокойно и говорит: «Женя, страна Крым вернула, так неужели она не сумеет мне вернуть маленькую однокомнатную квартиру?!..». Так что, если кто-то захочет совершить чудо от имени Великой страны – все адреса и контакты у меня есть.
Потом хорошие парни пришли с идеей велопроката в Екатеринбурге. Считают, что минимум полгода в году будет востребован. Причем проект уже проработанный. Договорились на вторник детально посмотреть.
Потом пришла пожилая женщина с Горнистов. Живут на первом этаже, в подвалах вода. А муж ее, инвалид первой группы, родился в фашистском концлагере (!). Астматик, дышать не может вообще. Связался с администрацией, выяснилось, что несколько таких тяжелых домов достались городу от военных, и все требуют незамедлительного капитального ремонта. Но именно по этому дому принято решение сделать капитальный ремонт с заменой труб до середины декабря. Она очень обрадовалась. Проконтролируем.
Потом еще мужчина был, детдомовский. Много лет назад ему дали комнату на Титова, а дом сгорел. Ему дали комнату в общаге и присудили компенсацию 640 тысяч. И он боится эти деньги брать, потому что из общаги ему придется уйти, а на 640 тысяч ничего не купить. Занимаемся.
Беженцы приходили из Луганска, возвращаться не хотят категорически. Говорят, что там уже чужие люди и это не наш город. Ничего не осталось. Говорят: «Вы не представляете, какой хороший город у нас был!». Что ж не представлять, я бывал там. Попробуем помочь.
Потом пришел мужик, Андрей зовут. Участник боевых действий, работал в милиции, один воспитывает троих детей: четыре, шесть и восемь. Жилья своего никогда не получал. Занимаемся.
Потом женщина пришла с Химмаша. Четыре внука. Старший в порядке, другой с проблемами, а молодого пятнадцатилетнего просто унесло: с компанией связался, учиться перестал, машины угоняет. Степан заедет, познакомится. Возьмем шефство, попробуем в нормальную секцию определить. А младший - говорю? - Младший всё нормально, она – девочка!
Потом женщина пришла. Двое детей: старшему пятнадцать, младшему пол года. Живут в общаге в десяти метрах. Работает на жд, еще моет полы в общаге, подрабатывает, квартиру убирает за три тысячи в месяц и заканчивает УрГУПС. Фантастическая девушка! Проблема в том, что сыну уроки учить надо и ей учить, и просто некуда стол поставить. Ни на что не жалуется, не претендует. Ей бы комнату чуть-чуть побольше. Вызывает уважение. Будем помогать.
Снова пришли люди по тому бедолаге с двумя высшими образованиями, который второй год уже сидит за развратные действия в отношении своих несовершеннолетних детей. Ситуация дикая. И мне очень приятно, что, несмотря на гнусность обвинения, за него ходит и хлопочет его товарищи, которые уверены в его невиновности и не боятся за него заступаться. Разговаривал с серьезным психологом. Она говорит: «Огромная проблема. Столкнулась в Питере, несколько ситуаций подряд. По разным мотивам мстят жены, обвиняя своих бывших мужей в приставаниях к своим собственным детям. Такой инструмент появился. И немудрено. Тренд такой и тема востребованная. Плохо это.
Зашла пожилая женщина. Работала на Радиозаводе, закончила радиофак УПИ. С семьдесят восьмого года стояла в очереди на жилье. В девяносто первом должна была получить отдельную квартиру. Все обрушилось. Никогда не жила отдельно. Пенсия десять пятьсот. Подрабатывает домработницей. Спрашивает: «На кого мне жаловаться?». А на кого?
Потом пришла Вика. У нее четыре дочки. Старшая в школе, а троих привела с собой. Погодки: три, два, один. Дружные. Все давай с ними играть и конфетами кормить. Проблема простая: расселяют коммуналку, в которой она родилась и живет со всеми дочками, и дают ей отдельную двухкомнатную квартиру. Но у них накопился долг сто семьдесят тысяч. Дело в том, что в этой квартире было прописано очень много народу, никто не платил кроме нее, а счета не разделяли. И теперь, если она не погасит долг, она не может переехать в двухкомнатную квартиру. Муж у нее работает на двух работах, и она пытается подрабатывать, но им никогда в жизни не рассчитаться. Если у них сейчас не сумеем решить, то придется собирать деньги. Тот самый случай.
Много еще всего было. Приходили представители разных общественных организаций, приносили коллективные письма о недопустимости отмены льготного проезда, самые разные люди шли. Кому-то удалось помочь.
Потом пришла женщина и говорит: «У меня была комната в Сысерти, я ее получила от завода. А потом я комнату сдала под отселение (тогда была такая практика: ты писал заявление, сдавал свою жилплощадь государству, ее передавали особо нуждающимся, а тебе через какой-то определенный срок предоставляли жилье большей площадью, все, как в Швейцарском банке, но еще надежнее) и с малюткой на руках уехала в Свердловск». Было это в 1976 году. Квартиру ей никто не дал. Она пришла ко мне и говорит: «Женя, мне некуда идти. Мне государство должно однокомнатную квартиру. Страна никуда не делась, комната моя никуда не делась, там живет человек, которому ее дали, я никуда не делась. Пусть мне отдадут мою квартиру». Я говорю: «Я пока не понимаю, как это сделать. Это было в другом столетии, другом тысячелетии и другой стране». Она мне говорит: «Женя, страна та же самая, мы в ней находимся, там живут люди, которым ее дали, я вот перед тобой. Страна у меня, у женщины, взяла эту квартиру, и страна мне должна эту квартиру вернуть!». Я говорю: «Я боюсь, что страна Вам квартиру не вернет». Она вдруг посмотрела на меня спокойно и говорит: «Женя, страна Крым вернула, так неужели она не сумеет мне вернуть маленькую однокомнатную квартиру?!..». Так что, если кто-то захочет совершить чудо от имени Великой страны – все адреса и контакты у меня есть.
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Личный прием Мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана 03.10.2014
Женщина зашла. 70 лет. Здоровенный фингал под Глазом. Нос поврежден. Сын бьет. 33 года. Судя по всему курит. Не работает. Живет на ее деньги. Женщина плачет: "Раньше-то хоть по лицу не бил! На вокзале ночую"
Несколько раз писала на него заявление. Бесполезно.
И вот сижу, ее слушаю, ищу решение, не хочу отпускать. Взял телефон сына. Нашел начальника участковых. Дал ей свой телефон. Нащупали еще несколько механизмов. Заступимся. Все решим.
Очень сильно меня эта ситуация задела. Считаю, что если сын поднял руку на мать, то эту руку можно смело отрубить.
И вдруг увидел, что наш разговор слушают еще три женщины. Мама Юры, нашего реабилитанта 2000 года, который уже вообще закалывался, а сейчас нормальный парень, работает, дочка родилась. Но маме его все знакомо и она до сих пор не отошла. А рядом сидит моя сотрудница, у который сын, обкурившись, вышел с пятого этажа. А они с бабушкой его поймали за ногу и несколько минут втаскивали обратно. А он даже самоубиться-то не собирался. Полетать хотел. И вот сам остался жив, а маму с бабушкой гнобит. Старухами делает и изгаляется. А рядом Лена наша сидит, у которой сын в 2002 умер от передозировки. Подперла руку щекой и молчит. Вот четыре женщины. Четыре истории.
А потом девчонка пришла. Квартира родителей была на Чусовском. Трешка. Отец, мать, ей пять лет и брату десять. И отец мать убил. Его посадили. Ее забрали одни родственники, а брата другие. Через год ее сдали в интернат. Когда она вышла, брат уже пришел из армии. Отец освободился и умер. Брат бухал и тоже умер. И от всей трехкомнатной родительской квартиры ей дали комнатку десять метров. Да еще и жить она там не может потому что соседка не пускает. И видно что на девчонку столько несправедливостей с детства обрушилось. Сидит. Плачет. А она эту квартиру родительскую вспоминает, потому что там было солнечно, тепло, родители молодые и папа маму любил.
А потом женщина пришла. Ее сын-нарколыга облил кислотой. Шрамы на лице. Глаз изуродован и не закрывается. Рука сгорела до кости. Все сохнет и очень больно. А сейчас сын сидит. Суда еще не было. И пишет ей письма, чтобы передачки несла. А у них квартира на двоих и он, когда освободится,туда вернется.
Решим.
А потом еще история. Девчонка жила в общежитии. Познакомилась с парнем, вышла за него замуж. Жили у нее в комнате, она его там зарегистрировала.
Оказался нарколыга. Познакомился с какой-то девчонкой молодой и свалил к ней. А эта нисколь долго не горевала, вышла замуж за хорошего парня, родила ребенка, и пять месяцев назад еще одного. Живут душа в душу. А того кретина посадили за кражу, и вот он освободился, и через суд восстановил право проживания в ее комнате. И сейчас, скотина, ходит, и говорит: "Дайте пятьсот тысяч и я откажусь". А они таких денег в глаза не видели, ну и просто обидно, с чего это вдруг. Но тут Сергей наш юрист включил голову нашел зацепку созвонились с прокуратурой. И нашли возможность отменить решение.
Я девчонку успокоил. И говорю: "Представляешь, как тебе повезло, что его малолетка увела?" А она на полном серьезе говорит: "А я как в церкви - всякий раз за ее здоровье свечки ставлю"
Так вот и живем.
Человек семьдесят на приеме было. А потом одна женщина зашла и говорит: "Женя я на тебя обижена" Я аж испугался: "Что случилось. А она говорит: "А ты мне помог тогда, а еще обещал позвонить мне на восьмидесятилетие поздравить и не позвонил. А я ей говорю: "Да я бы и позвонил, я просто не поверил, что вам восемьдесят исполняется. Вы выглядите гораздо моложе"
Очень примитивно получилось. Но ей все равно приятно.
Я работаю помощником мэра, участвую в каждом приеме. Всё это видел лично.
страница в вк http://vk.com/evgeniy_roizman
страница в фб https://www.facebook.com/roizmangbn?fref=nf
Несколько раз писала на него заявление. Бесполезно.
И вот сижу, ее слушаю, ищу решение, не хочу отпускать. Взял телефон сына. Нашел начальника участковых. Дал ей свой телефон. Нащупали еще несколько механизмов. Заступимся. Все решим.
Очень сильно меня эта ситуация задела. Считаю, что если сын поднял руку на мать, то эту руку можно смело отрубить.
И вдруг увидел, что наш разговор слушают еще три женщины. Мама Юры, нашего реабилитанта 2000 года, который уже вообще закалывался, а сейчас нормальный парень, работает, дочка родилась. Но маме его все знакомо и она до сих пор не отошла. А рядом сидит моя сотрудница, у который сын, обкурившись, вышел с пятого этажа. А они с бабушкой его поймали за ногу и несколько минут втаскивали обратно. А он даже самоубиться-то не собирался. Полетать хотел. И вот сам остался жив, а маму с бабушкой гнобит. Старухами делает и изгаляется. А рядом Лена наша сидит, у которой сын в 2002 умер от передозировки. Подперла руку щекой и молчит. Вот четыре женщины. Четыре истории.
А потом девчонка пришла. Квартира родителей была на Чусовском. Трешка. Отец, мать, ей пять лет и брату десять. И отец мать убил. Его посадили. Ее забрали одни родственники, а брата другие. Через год ее сдали в интернат. Когда она вышла, брат уже пришел из армии. Отец освободился и умер. Брат бухал и тоже умер. И от всей трехкомнатной родительской квартиры ей дали комнатку десять метров. Да еще и жить она там не может потому что соседка не пускает. И видно что на девчонку столько несправедливостей с детства обрушилось. Сидит. Плачет. А она эту квартиру родительскую вспоминает, потому что там было солнечно, тепло, родители молодые и папа маму любил.
А потом женщина пришла. Ее сын-нарколыга облил кислотой. Шрамы на лице. Глаз изуродован и не закрывается. Рука сгорела до кости. Все сохнет и очень больно. А сейчас сын сидит. Суда еще не было. И пишет ей письма, чтобы передачки несла. А у них квартира на двоих и он, когда освободится,туда вернется.
Решим.
А потом еще история. Девчонка жила в общежитии. Познакомилась с парнем, вышла за него замуж. Жили у нее в комнате, она его там зарегистрировала.
Оказался нарколыга. Познакомился с какой-то девчонкой молодой и свалил к ней. А эта нисколь долго не горевала, вышла замуж за хорошего парня, родила ребенка, и пять месяцев назад еще одного. Живут душа в душу. А того кретина посадили за кражу, и вот он освободился, и через суд восстановил право проживания в ее комнате. И сейчас, скотина, ходит, и говорит: "Дайте пятьсот тысяч и я откажусь". А они таких денег в глаза не видели, ну и просто обидно, с чего это вдруг. Но тут Сергей наш юрист включил голову нашел зацепку созвонились с прокуратурой. И нашли возможность отменить решение.
Я девчонку успокоил. И говорю: "Представляешь, как тебе повезло, что его малолетка увела?" А она на полном серьезе говорит: "А я как в церкви - всякий раз за ее здоровье свечки ставлю"
Так вот и живем.
Человек семьдесят на приеме было. А потом одна женщина зашла и говорит: "Женя я на тебя обижена" Я аж испугался: "Что случилось. А она говорит: "А ты мне помог тогда, а еще обещал позвонить мне на восьмидесятилетие поздравить и не позвонил. А я ей говорю: "Да я бы и позвонил, я просто не поверил, что вам восемьдесят исполняется. Вы выглядите гораздо моложе"
Очень примитивно получилось. Но ей все равно приятно.
Я работаю помощником мэра, участвую в каждом приеме. Всё это видел лично.
страница в вк http://vk.com/evgeniy_roizman
страница в фб https://www.facebook.com/roizmangbn?fref=nf