- Что это, Бэрримор? – сэр Генри брезгливо поворочал ложкой в тарелке.
     - Овсянка, сэр – как всегда безупречный дворецкий ответил беспристрастно, как будто слышал этот вопрос впервые.
     - Четвертый день подряд? Вы издеваетесь, Бэрримор? Других продуктов вы вообще не знаете?
     - Знаю, сэр, но на болотах горят торфяники. Провизию не могут завезти уже несколько дней, а овсянка у нас есть всегда. Еще на семь лет.
     - Семь лет!!! – газа сэра Генри расширились от ужаса, – Какого чёрта они вообще горят, торфяники ваши? Ведь ни одной живой души на мили вокруг! Кто поджигает-то?
     В разговор вмешался доктор Мортимер. Он сидел напротив и за обе щеки уплетал овсянку как будто это было его любимым блюдом.
     - Сэр Генри, вы до сих пор не верите в легенду о собаке? – значительно спросил он.
     - Которая бегает по болотам и поджигает торфяники? Чушь полнейшая! Мы же в девятнадцатом веке живем, и вы создаете обманчивое впечатление образованного человека!
     Доктор Мортимер достал из кармана помятый обрывок рукописи и торжественно продекламировал:
     - «Заклинаю вас, дети мои, остерегайтесь собаки, поджигающей болота, и вообще – соблюдайте правила противопожарной безопасности!»
     - Полная белиберда! Возможно, это ваш полоумный родственник, Бэрримор, – каторжник Сэлдон костры разводит для шашлыков?
     - Уверяю вас, сэр, Сэлдон абсолютно безопасен! У него и спичек-то нет.
     - Я уверен, что это собака! – не унимался Мортимер – На пепелище видели огромные собачьи следы!
     - Уймитесь, наконец! Если уж у Сэлдона спичек нет, у собаки-то они откуда? А наследить в наше время может кто угодно!
     - А может это вы, Бэрримор, – доктор Ватсон, мучившийся похмельем, безуспешно старался подавить икоту – светили свечой в окошко башни и уронили уголёк какой. А тот и поджог сухой торф.
     - Уверяю вас, сэр, я светил около противопожарного щита, а там и ведро с песком, и багры и топоры.
     - Ну, багры – это вообще не аргумент! Торфяники всё равно горят. А вы что думаете, Стэплтон?
     Естествоиспытатель, казалось, думал о чем-то своем – его тарелка с овсянкой осталась нетронутой.
     - А? Ну… Болота иногда издают странные звуки – то ли ил опускается, то ли вода поднимается.
     - Какие звуки? – сэр Генри начинал кипятиться. Видимо, овсянка его совсем доконала, – Горит то почему?
     - Ну… Если звуки может издавать, запросто может и самовозгореться! Хотя, может и Френкленд поджигает. С него станется! В прошлом году кидал камнем в стекла своего дома, чтобы страховку получить.
     - Получил?
     - Судится до сих пор.
     - А вы сами-то, Стэплтон, – Ватсон опять икнул – Когда бабочек своих через лупу рассматривали, не могли торф сухой поджечь?
     - Не держите меня за идиота! Вот мой диплом – Стэплтон полез в карман – По ОБЖ чистая пятерка!
     - А вот ваш покойный дядя, сэр Чарльз, верил в собаку – доктор Мортимер тщетно продолжал гнуть свою линию – Она его и сгубила!
     - Пьянство его сгубило, дядю моего! – сэр Генри нервно встал из-за стола – Да и как тут не запить? Если этот кулинар ничего кроме овсянки готовить не умеет?
     - Прошу прощения, сэр, - Бэрримор был невозмутим, – Но на болотах горят торфяники. Провизию не могут завезти уже несколько дней, а овсянка у нас есть всегда. Еще на семь лет.
     Сэр Генри поднял голову к потолку и жалобно заскулил.
     - Прошу прощения, господа, - молчавший до этого Шерлок Холмс доел последнюю ложку овсянки и поднялся со стула – Мне нужно сказать несколько слов моему похмельному другу.
     Холмс и Ватсон чинно поклонились собравшемуся обществу, и вышли на задний двор.
     - Нам пора ехать, Ватсон. Дело о горящих торфяниках перестало меня интересовать.
     - Вы хотите сказать, что нашли поджигателя? – на свежем воздухе Ватсону стало несколько лучше, но глаза его ещё оставались мутными.
     - Элементарно, дорогой друг!
     - Но, чёрт возьми, как?!
     – Если вы когда-нибудь захотите провести меня – сначала смените табачный магазин! Ватсон... Вот ваш окурок. Бредли, Оксфорд стрит. Я нашел его в очаге возгорания. Поехали в Лондон, дорогой друг. Здесь становится скучно – Холмс потянулся – Пора вернуться к стряпне миссис Хадсон. Ну или просто в Макдоналдс сходить. Овсянка мне надоела!

© Сергей Марковский

     - А кто вам вообще сказал, что вы географ? – майор Мак-Наббс с вызовом смотрел на незадачливого ученого – Нет, в самом деле! Что вы вообще понимаете в географии?
     - Я отвечу вам словами великого Конфуция – Паганель гордо поправил очки – "Я не понимаю, как можно иметь дело с человеком, которому нельзя доверять? Если в повозке нет оси, как можно на ней ездить?"
     - Какая повозка? Какая ось? Что вы опять несете? Нет, вы посмотрите на этого проходимца! Мы целый год болтаемся по тридцать седьмой параллели, обогнули весь земной шар, и все это потому, что прислушивались к этому шарлатану! Он, видите ли, "географ"!
     - Ну что вы, майор, – голос лорда Гленервана звучал примирительно – Мы же не виноваты, что в бутылке нормально сохранился только французский вариант записки, а никто из нас по-французски читать не умеет.
     - И это дает основания этому псевдо-ученому водить нас за нос почти год? Сначала мы отправились в Южную Америку. Я все понимаю, Анды – это красиво! Но мы чуть не лишились Роберта, когда этот натуралист решил изучить повадки местных кондоров с использованием живой приманки.
     - Это был научный эксперимент!
     - А когда вы месяц учили испанский язык, а выучили белорусский?
     - Вы выиграли у меня подзорную трубу!
     - Да пропади она пропадом, труба ваша! Не нефтяная все-таки! – майор все больше распалялся, голос его становился громче – Мы как последние болваны пересекли всю Южную Америку, и тут вас осенило, что слово "Патагония" переводится с французского как "Австралия"!
     - Французский язык непрост, в нем встречаются разночтения.
     - А в белорусском не встречаются? – майор ехидно улыбнулся – А когда вы в Австралии встретили разбойника Айртона и мы все чуть не лишились жизни! Это ведь вы тогда сказали ему "Круто! Захватим "Дункан" и будем путешествовать по миру самостоятельно!" Между прочим, Айртон признался, что идея была ваша.
     - Ах, как вы злы! Я с детства мечтал о путешествиях! Я и в географы-то пошел, чтобы про мир больше узнать.
     - Смотрите глобус и сидите дома! "В географы он пошел!" – майор прочистил горло – Вы ведь даже не сможете отличить Турцию от Туркмении! 
     - Ну почему же? Это просто. В Турции живут турки, а в Туркмении туркмены.
     - И каким же образом мы все очутились в Новой Зеландии? – майор не унимался и раззадоривал себя все больше.
     - Я задремал – виновато отвел глаза Паганель.
     - На восемь часов? – майор презрительно сплюнул.
     - В конце концов, чем вам не нравится Новая Зеландия? Красиво же! Там, между прочим, "Властелин Колец" снимали!
     - Ага, а еще там каннибалы! Вам то что – вы со своими татуировками из мордовских лагерей быстро с местными общий язык нашли! Еще пленных англичан с ними ели, я сам видел. А дамам нашим каково – Леди Гленерван и мисс Грант?
     - Ну, дам-то никто не съел. 
     - Нет, это определенно переходит всякие границы! А может нам вас на острове оставить? Тут вам и география, и животный мир, изучай – не хочу!
     - Милорд, - на палубу, спотыкаясь, выбежал капитан Джон Манглс и бросился к лорду Гленервану – капитан Грант вышел на связь!!!
     - Как?! – глаза владельца "Дункана" расширились по пограничных пределов.
     - По скайпу звонит! Из рубки доложили.
Отважные путешественники, перегоняя, и толкая друг друга, ринулись в рубку. С монитора бортового компьютера на них смотрело улыбающееся бородатое лицо.
     - Приветствуем Вас, капитан Грант! – почти хором воскликнули Гленерван, Паганель и майор.
     - Привет и вам! К сожалению, не имею чести!
     - Мы ищем вас уже почти год! – торопливо заговорил Гленерван. Казалось, он боялся, что связь прервется, и они снова потеряют того, чьи поиски были теперь делом всей их жизни.
     - Мы бутылку вашу нашли! – выпалил Джон Манглс – И записку в ней!
     - Бутылка коньячная? – казалось, для капитана это имеет значение.
     - Ну да, коньячная.
     Капитал довольно ухмыльнулся:
     - О, я отправил их немало.
     - Но где вы все-таки находитесь? Мы весь земной шар объездили!
     - В Армении, где же еще? – капитан выглядел удивленным – Вы же читали текст?
     - К сожалению, вода изрядно подпортила записки. Мы смогли прочитать только один вариант, и то фрагментами. Мы были бы вам крайне признательны, если бы вы сказали нам – что же все-таки было написано в послании? Мы тут чуть не поубивали друг друга!
     - А какой вариант вас интересует? Я помню их все наизусть!
     - Мы прочитали только на французском.
     - На французском? Хм… Не было такого. Я писал три варианта: на английском, немецком и армянском. Вам, видимо, попал армянский вариант.
Все посмотрели на Паганеля. Раздавленный географ закрыл лицо руками.
     - Но текст-то, текст вы помните? – почти кричал ошеломленный Гленерван.
     - Пожалуйста! "Дорогие друзья! Я теперь живу в Ереване. Здесь прекрасные люди и отличный коньяк. Я подал документы на армянское гражданство и в гробу я видел вашу Шотландию. Ваш капитан Грант. P.S. Дети мои (если вам доведется прочитать это послание), помните: лучшая температура коньяка в бокале – 37 градусов!"
     Первым захохотал майор.
     - Ну что ж, мой друг, - выговорил он, трясясь от смеха – из всего текста лучше всего вам удалось расшифровать цифру!
     - Я не филолог – почти прошептал Паганель. Потом, немного приосанившись, громко добавил – Я географ!

© Сергей Марковский

     В комнату вошёл человек на деревянной ноге.
     – Здравствуйте, джентльмены! – одноногий поклонился – Я слышал, вы рассматриваете инвестиционные проекты? Меня зовут Джон Сильвер.
     – Господи – подумал доктор Ливси, поднимая глаза – Ещё один новатор. «Дайте мне тысячу фунтов, и я покажу вам короткий путь в Антарктиду». – Да, комиссия заседает здесь. Мистер Трелони – наш главный инвестор. Убедите его – и деньги ваши. Капитан Смоллетт. Джим Хокинс. Я помогаю мистеру Трелони оценивать риски. Что у вас?
     – Я буду краток, джентльмены. У вас есть карта сокровищ. У меня – корабль и прекрасная команда!
     – А в наших рядах завелся инсайдер! – доктор обвел сидящих недобрым взглядом. – Это какая же плешивая свинья разболтала про карту?
     – Ну почему же плешивая? – сквайр возмутился – Просто у меня волосы жидко растут.
     – Расследование считаю оконченным, – доктор снова повернулся к Сильверу – Документы на заявку у вас с собой? – Одноногий передал кипу бумаг.
     – «Испаньола». Странное название. Корабль испанский что ли?
     – Никак нет! Сделано в Ливерпуле. Вот техпаспорт.
     – А почему оно ходит под флагом Ливии?
     – У нас была тряпка только зеленого цвета. Мы не знали что это флаг Ливии.
     – Порт приписки – Находка?
     – С русскими налоговиками проще договориться.
     – Звучит разумно. Состав команды? Мигранты есть?
     – Никак нет! Все исключительно с бристольской регистрацией.
     – А вот штурманом у вас значится Черный Пес, он что – негр?
     – Никак нет, ваша милость. Просто брюнет.
     – Но все-таки пёс? И команда его слушается?
     – Нет, сэр. Пёс – это фамилия. А зовут его Николай. Николай Данилович Пёс, если быть точным.
     – А почему рулевым у вас слепой? – продолжал допрос доктор.
     – У нас отличный навигатор, а старому Пью до пенсии осталось полгода, не выгонять же товарища из-за дурацких правил.
     – А насчет безопасности? Как вы собираетесь решать проблему сомалийских пиратов?
     – Поверьте, ни одна лодка не подойдет к нам на пушечный выстрел.
     – Вы так уверены в команде или в своем авторитете?
     – Одни боялись Пью, другие – Билли Бонса. А меня боится Пенсионный Фонд России!
     – Весомо! – доктор с уважением посмотрел на собеседника.
     – Позвольте – подал голос Джим – но ведь в новостях писали, что сокровища вырыл Бен Ганн.
     – Вы верите человеку, который смолоду ходил на кладбище играть в орлянку а потом три года грыз ногти на необитаемом острове – Сильвер усмехнулся
     – Грызть ногти – не самое предосудительное занятие. Вы слышали, что он делал с мартышками? – мрачно произнес из своего угла стола капитан Смоллетт, и опрокинул добрые полстакана рома.
     – Вы бы не частили – укоризненно посмотрел на него доктор – Разве вы не знаете, что слово «ром» и слово «смерть» значат одно и то же?
     – Так я думал – это только для Билли Бонса.
     – Он – только доказательство правоты моих слов! – самодовольно сказал доктор, – Мертвые не кусаются!
     – А вы были в морге на День Пограничника? – капитана передернуло, и он отодвинул от себя бокал.
     – Не знаю, господа, но мне проект мистера Сильвера определенно нравится – сквайр приподнялся и налил себе содовой из графина – И протез у него красивый. Карельская береза?
     – Ах, сквайр, не будьте дураком! – доктор укоризненно посмотрел на товарища – Не принимайте решений, не взвесив все «за» и «против». Вчера вы вкладывались в изгнание иезуитов из Бразилии, сегодня – сокровища Флинта, а завтра что? Сланцевая нефть?

     В этот момент в комнату ввалился Бен Ганн. Он так запыхался, что полминуты просто тяжело дышал, подогревая интригу.
     – Джентльмены! – почти закричал старый моряк (повадки островитянина еще не до конца оставили его) – Бросайте все! Новости читали?
     – Что еще случилось? – доктор устало поднял глаза.
     – Русские таки запускают "Северный поток-2". Еврокомиссия наконец согласовала проход через территориальные воды города Копенгагена! – Бен Ганн торжествующе разложил на столе свежий номер "Московского комсомольца" и помятую контурную карту Балтийского моря.
     – И? – сквайр с интересом посмотрел на крикуна.
     – Да вы представляете, как можно озолотиться, вложившись в газопровод? Ваш Адмирал Флинт – нищеброд в  сравнении с любым акционером "Газпрома". Даже самым миноритарным.
     – Тьфу, – доктор даже сплюнул с досады – Полтора часа убили просто так. – Смоллетт, готовьте корабль к отплытию.
     – Но, сэр, - робко подал голос Джим – Как вы собираетесь плыть в Москву на корабле? Она же глубоко внутри материка!
     – Учи географию, сынок! – покровительственно сказал доктор – Москва – порт пяти морей!
Как бы в подтверждение своих слов доктор ткнул пальцем в принесенную Беном Ганном  схему – Вот, станция «Речной вокзал», а вот – «Водный стадион»! Ну, Трелони! Или вы до сих пор собираетесь за сокровищами Флинта?
     – Признаю себя ослом и жду ваших распоряжений! – сквайр с готовностью взял со стола свою треуголку.
     – Я такой же осел, как и вы, сэр – капитан Смоллетт поднялся следом.
     – Господи, – доктор Ливси возвел глаза к небу – Меня окружают одни ослы! И почему я не выучился на ветеринара?

     Группа искателей приключений с криками «В Бристоль, друзья!» вышла из комнаты. А в ней остался стоять одинокий ничего не понимающий Долговязый Джон Сильвер по кличке Окорок.

© Сергей Марковский

     Профессор Свечкин самодовольно потер руки. Экзамен подходил к концу, и это было приятно само по себе. Вдвойне приятным являлось то, что последним оставшимся студентом был Алексей Легков – негодяй, пропустивший все его лекции, и, судя по всему, ничуть об этом не тревожившийся. Ну, ничего – профессор в предвкушении даже зажмурился – и не таких обламывали.
     - Следующий – Свечкин придал своему голосу нейтрально-официальное выражение, но произнес слово громко, чтобы разгильдяй за дверью смог его услышать.
     В аудиторию вразвалку вошел Легков. Пышные светлые волосы, преступно-салатовые джинсы а также звание чемпиона факультета по бегу в мешках делали его признанным любимцем женской части факультета. Причем это относилось не только к его курсу, и не только к студенткам. За право запустить пятерню в соломенную шевелюру велись бои на уровне мастериц спорта международного класса. Честь поздравить Лешу с 23 февраля (в которому он, в общем-то, не имел никакого отношения) разыгрывалась в лотерею, а потом перепродавалась более богатым сокурсницам за неимоверные, по студенческим меркам, деньги. Так, например, Маша Мелентьева, жила на эти деньги с февраля и до сих пор. Преподавательницы разного возраста, вздыхая, ставили Легкову незаслуженные пятерки, и потом по ночам мучились педагогической совестью. Оболтус списывал все без исключения домашние задания, благо, в желающих оказать помощь сокурснику недостатка не было. 
     Иначе дело обстояло с однокурсниками. Мужская часть института Легковым не восторгалась. Кто-то завистливо ненавидел, некоторые высокомерно игнорировали, но в целом юноши Лешу не любили. Не любил его и Свечкин.
     - Здравствуйте, молодой человек – профессор лукаво посмотрел поверх очков. Он был уверен в результате экзамена и предвкушал педагогический триумф.
     - Здравствуйте, Иннокентий Данилович – широкая улыбка озарила лицо бегуна в мешках.
     - Вот как! Вы помните, как меня зовут? При вашей посещаемости моего предмета ваша память делает вам честь.
     - Ну что вы, Иннокентий Данилович, логикой я зачитываюсь ночами – не моргнув соврал Легков, и улыбка его стала еще шире.
     - Ну что ж, тяните билет.
     Студент картинно хлопнул себя по карманам, театрально перекрестился и ткнул пальцем в один из немногих оставшихся на столе билетов.
     - Потрудитесь прочесть – профессор приготовился к бою.
     - "Какое слово здесь, по-вашему, стоит вычеркнуть как «из ряда вон выходящее»: падеж, кортик, сироп, полотно, балласт, паркет?" – Легков в недоумении посмотрел на Свечкина. Вопрос его явно озадачил. Он даже перевернул листок в надежде найти там какое-нибудь объяснение.
     - Ну-с – профессор неприятно щелкнул костяшками пальцев – Будете готовиться?
     - Да что тут готовиться? Понятно всё и так!
     - Любопытно! Вы хотите сказать, что готовы ответить?
     - Ну, в общем, да.
     - Так какое слово, по-вашему, здесь является "из ряда вон выходящим"?
     - Да любое! Это ведь как посмотреть и, смотря из какого ряда выходящее! – Легков чувствовал себя так же уверенно, как будто находился в привычном мешке и бежал знакомую дистанцию.
     - Так-таки и любое? – профессор хитро прищурился – Вот, например, слово "падеж"?
     - Очень просто! Все остальные слова обозначают нечто материальное, что потрогать можно. "Падеж" же – категория искусственная, людьми придуманная и материального воплощения не имеющая. Вот и есть она "из ряда вон выходящая".
Профессор на секунду задумался. Конечно, это был неправильный ответ, но в логике этому балбесу не откажешь.  Будучи логиком по призванию и записи в трудовой книжке, Свечкин решил пойти дальше.
     - А слово "кортик" по вашей логике тоже может быть лишним?
     - Конечно! Как единственное слово, допускающее двойное толкование.
     - Любопытно!
     - Да что тут любопытного? "Кортик" – как холодное оружие и "кортик" – как маленький корт. Теннисный, например. Мы по такому в мешках бегали.
     - Но если вашей логике следовать, "падеж" тоже два толкования имеет – профессор был доволен своей находке. Падеж скота в связи с засухой.
     - Э, нет! Мы же с вами люди образованные. Тут "падеж", а там – "падёж". Мы не будем уподобляться дешёвой прессе и не станем экономить на точках. Так что слова эти – разные!
     - Ну хорошо, - профессор про себя скрипнул зубами, – А "сироп"?
     - Все слова имеют происхождение европейское, это же пришло из арабского языка.
     - Вы-то откуда знаете?
     - А мы с арабом одним в мешках вместе бегали на соревнованиях. Он и рассказал.
     Профессор встал и нервно зашагал по аудитории. Нет, это черт знает что такое! Такие джинсы надо запретить законодательно! Пришел тут, логику ногами пинает! И все действительно получается логично. Но ведь другой же правильный ответ!
     - "Полотно"?
     - Единственное слово в среднем роде!
     - "Балласт"?
     - Ну, балласт – это то, от чего избавляются в первую очередь. Если что-то надо вычеркнуть, почему не вычеркнуть его? Ведь говорят "освободимся от лишнего балласта". Стало быть "балласт" – самое лишнее слово и есть!
     - "Паркет"?!?!
     - Ну, Иннокентий Данилович! Это уж совсем просто! Во всех остальных словах последние две буквы соседствуют в алфавите. И только слово "паркет" является исключением из этого правила.
     Профессор посмотрел на правильный ответ. Да, Легков только что повторил его слово в слово. "Последние две буквы соседствуют в алфавите". Побежденный преподаватель обреченно взял протянутую зачетку и машинально написал "сдано"! Мысли его блуждали где-то далеко, в мире явлений и поступков, не поддающихся логике.
     А новоявленный второкурсник Алексей Легков уже весело сбегал по ступенькам институтской лестницы. На студенческой спортивной площадке его ждала Лена Свечкина. Сегодня он обещал научить её бегать в мешках.

© Сергей Марковский

Леонид регистрировался в социальной сети. За пару минут он без труда заполнил почти все необходимый поля, удачно соврал про возраст, в графе «образование» написал «МГИМО». Аккуратно разместил фотографию молодого Джонни Деппа. Оставался пустяк – позиция «Семейное положение». Леонид кликнул на поле, и появились предлагаемые варианты.

«Без пары»
Леонид огляделся по сторонам. Нет, вот сейчас, в данную минуту, конечно без пары. Если бы хоть какая пара сидела рядом, занимался бы он социальными сетями! Но если вот так поставить «без пары» Ленка обидится. Она-то, дура, точно считает их парой. И Машка тоже. А уж про Светку и говорить страшно – она вообще у себя поставила статус «замужем за Леонидом». Нет, непарным себя объявлять – занятие рискованное!

«Встречается»
Еще как встречается! Леонид ухмыльнулся. Как говорили в программе «В мире животных» встречается в живой и неживой природе. Причем, как и химический элемент «хром» Леонид встречается в природе только в виде соединений. Все остальное и встречами называть гордый язык Леонида как-то не поворачивался. Леонид выбрал «Встречается». Неугомонная система предложила выбрать «с кем?». Второй раз за две минуты Леонид впал в ступор. Если написать с кем, могут обвинить в организации убийства. Даже двух. Ну, девушку, которую он укажет не очень-то и жалко. Можно даже Верку написать, утомила уже со своей романтикой. Но ведь и его Леонида в живых в этом случае оставят вряд ли. Особенно Светка. Леонид содрогнулся и перешёл к следующему пункту.

«Помолвлен»
Этого пункта Леонид откровенно не понял. Это у них там, в Англии помолвки приняты. Это там Дживс помолвлен с Вустером или что-то в этом роде. Здесь помолвка – это когда дочка прокурора города беременна от тебя. Или даже если не от тебя, но прокурор решил, что от тебя. Тогда да, помолвлен однозначно. Леонид проверил свою память на предмет принадлежности его знакомых девушек к прокурорским семьям, и решил, что он не помолвлен. Разве что, Ирка? Да нет, не помолвлен точно!

«В браке»
Упаси Бог! Леонид пролетел этот пункт со скоростью болида Формулы-1, причём не на повороте, а на прямой трассе. Плавали, знаем!

«В гражданском браке»
Эта строчка обжигала не так, как предыдущая, но тоже Леониду не нравилась. Он был в принципе против браков. Как гражданских, так и военных. И потом, что называть «гражданским»? То, что не церковное? Тогда это снова вопрос про ЗАГС только с подковыркой! А вдруг опять спросят «с кем?». Леонид ещё раз вздрогнул и пошёл дальше.

«В домашнем партнерстве»
Это ещё что такое? Товарищество собственников жилья? Ну, состоит Леонид в таком товариществе. Но семейное положение здесь причём? Или вопрос предполагает наличие интимных отношений с управдомом? Да нет, их управдом Сергей Геннадьевич, вроде ни за чем таким замечен не был. Да и сам Леонид хоть и относился к управдому с уважением, но к переходу на уровень «домашнее партнерство» пока был не готов.

«В свободных отношениях»
Леонид как будто расцвел! Как удачно и ловко подметили составители статусов состояние его души! В свободных отношениях! Вот чего постоянно искал, ищет и будет искать Леонид! Вот зачем он и пришёл в эту сеть – единомышленников найти! Хотя, будем говорить правду – Леонид искал единомышленниц! Увы, как этого ни хотелось Леониду, выбирать этот статус он тоже не стал. Поймут не все. Леонид вспомнил Светку с её «замужем за Леонидом» и доброй сотней килограмм живого веса. Может лучше выбрать «Встречается со Светкой» и тогда её, наконец, прикончат остальные? Леонид мечтательно поднял глаза. Да нет! Во-первых, Светка просто так не дастся и покалечит три-четыре человека, а на такие жертвы Леонид идти был не готов. Ещё менее он был готов ко второй части мести – расправы девушек над самим Леонидом.

«Раздельное проживание»
Ну да, раздельное. Леонид уже давно самостоятелен. С тех пор как от мамы съехал, и в товарищество собственников жилья вступил. Стоп! А может это первый шаг к «домашнему партнерству»? Леонид вспомнил усатый профиль Сергея Геннадьевича и перешёл к следующему пункту.

«В разводе»
Ну, в общем, да. Леонид был в разводе трижды. Но пугать потенциальных любительниц «свободных отношений» не хотелось. Хитрый Леонид знал – замуж хочется всем (особенно Светке!), но перспектива оказаться героиней Четвертого Бракоразводного Процесса Леонида радужной явно не является.

«Вдовец».
Леонид мечтательно вздохнул. Увы, все его девушки, подруги и жёны если и уходили от него, то в мир вовсе не иной, а максимум – возвращались к маме. Иногда и вовсе не уходили добровольно. В этих случаях Леониду приходилось скрываться по несколько дней, пока в холодильнике не заканчивалась еда, и наивная девушка не выходила в магазин. Тогда Леонид быстро возвращался и менял замки. Хитрая Танька, правда, пыталась заказывать еду через интернет, и пришлось выманивать ее смс-кой от Леонида, с приглашением в мытищинский ЗАГС. Леонид верно рассчитал, что Мытищи Таньку заинтригуют, и не ошибся. Как бы то ни было, вдовцом Леониду не довелось быть ни разу, и ни одна из его боевых подруг не завещала ему даже паршивого мопеда «Десна».

Леонид вздохнул. Он ощущал просто физическую усталость. К его удивлению, заполнение, казалось бы, простого поля отняло столько сил!

Спасение пришло в последнем пункте. Выбрав вариант «Все сложно», Леонид нажал «Зарегистрироваться» и вытер пот со лба.  Нет, определенно пора кончать с этой беспорядочной жизнью! Нормальные люди со статусом так не парятся!

От размышлений Леонида отвлек мигающий значок нового сообщения из новой социальной сети.
«Привет! А ты симпатичный! Познакомимся? Меня зовут Катя!»

Леонид глубоко вздохнул и ринулся к клавиатуре.

© Сергей Марковский

- Следующий – сидящий за столом даже не поднял глаза.
- Здравствуйте – посетитель осторожно опустился на предложенный стул.
- Вы – Робин из Локсли?
- По паспорту – да. Люди зовут меня Робин Гуд.
- Мы не люди, мы федеральные чиновники. Никакого Робин Гуда в реестре нет. Декларацию принесли?
- Да, пожалуйста – посетитель с готовностью протянул сложенный лист.
- А почему декларация пустая?
- Так, доходов никаких. Все, что отбираем – бедными отдаем.
- Хм, – чиновник первый раз поднял глаза – Подтверждающие  документы имеются?
- Конечно. Вот – расписки ограбленных за последний месяц. Вот – от графа Ланкастера, вот – от герцога Кентервильского, всё подшито и пронумеровано.
- А почему расписка от епископа без печати? 
- А у него с собой не было. Вот его объяснительная.
- Хорошо, это доходная часть. И всё раздали бедным? – инспектор подозрительно сощурился – Вы нормальны?
- Да, вот справка от психиатра, а вот – выписка из розыскного дела. Подпись шерифа Ноттингемского, между прочим.
- Неужели ничего себе не оставили? 
- Ничего – Робин передал чиновнику увесистую пачку – вот расписки от бедных крестьян.
- А почему без подписи?
- Так неграмотные все! Вы сомневаетесь? А поднимите книгу податей. Ну, вот же у вас – кузнец Джеймс. Крестик точно такой же, как у меня на его расписке.
- Ладно, графологи разберутся. Оружие используете?
- Да. Лук – Робин любовно погладил гладкую тисовую дугу, выглядывающую из-за плеча.
- Лицензионный сбор уплачен?
- Так я сам его сделал! – неподдельно возмутился разбойник.
- Да хоть фея подарила! Сбор не за покупку, а за право использования в Шервудском лесу.
- Тьфу, пропасть! – Робин уже начал жалеть, что пришёл.
- НДС заплатили?
- Так мы стоимости не добавляем. Только отбираем.
- У богатых отбираете, а бедным все-таки добавляете.
- Так с бедных и берите! – посетитель всё больше распалялся – Наш-то результат – ноль!
- С бедных возьмем, не переживайте. Что ещё?
- Да всё, вроде – Робин растеряно глядел по сторонам.
- Ой ли! – инспектор поднял прищуренные глаза – А за сокрытие доходов не хотите быть привлеченным?
- Да каких еще доходов?
- А кто на ярмарке главный приз как лучший стрелок выиграл?
- Ну и что!?
- А налог на выигрыш. Тридцать пять процентов, между прочим.
- Да я бедным тут же на ярмарке всё раздал!
- Это ваше дело! Заплатите налог на выигрыш и отдавайте хоть в фонд мира.
- Всё? – усталым голосом спросил разбойник.
- Итого – пальцы инспектора быстро постучали по калькулятору – Ваша недоимка составляет полторы тысячи фунтов. Расчет штрафов и пени будет выслан вам дополнительно.
- Хоть рассрочку дайте! – сказал Робин Гуд, вставая со стула.
- Не вопрос. Зайдите в шестой кабинет.

Из здания инспекции благородный разбойник вышел выжатым как лимон. Малыш Джон, поджидавший у ворот, даже не сразу узнал его.
- Что с тобой, Робин? – участливо спросил великан у боевого товарища.
- Да пошёл он к чёрту ваш отец Тук с его проповедями про добросовестных налогоплательщиков! Чтоб я ещё раз! Сюда! Добровольно! Воистину, это почище Святой Инквизиции!  
- Успокойся, Робин, уверен – я знаю, что поднимет тебе настроение. Пока ты там болтался, я почитал информацию на стендах. Вот – график уплаты НДС.
- И как это поможет нам?
- Налог федеральный? Значит, они этот НДС принцу Джону повезут. А как повезут? Верно, через Шервудский лес!
- А ты – голова, Джон! Поехали быстрее из этого проклятого места. Надо ребят подготовить.

© Сергей Марковский

     Маркин поёжился. Новое тело было не то, чтобы неприятно, но как-то непривычно. Он лежал на ладони Будды и разминал мышцы. 
     - А кто я? – спросил Маркин у Будды.
     - Как кто? – удивился Будда – Улитка, конечно! Все работники "Почты России" в следующей жизни становятся улитками. Если умирают от старости – черепахами.
     - Я что, умер?
     - Смерти нет. Просто теперь ты улитка.
     - А какого хрена вообще я здесь? Я же не буддист!
     - Ты знаешь, я тоже не буддист. Я просто стою здесь, а ты лежишь на моей ладони.
     - Вот те на! Я не хочу быть улиткой!
     - Раньше надо было думать. Когда на "Почту России" работать устраивался. Теперь всё. Может в следующей жизни повезёт.
     - А кто решение принимает?
     - Ну, в общем, я – Будда улыбнулся.
     - А почему бы тебе не сделать меня, например, собакой? Или котом на крайний случай.
     - Ну, до кота ты, извини, не дотягиваешь. Тут шарм особый нужен. А чтобы собакой стать надо, было в армии служить. Или в милиции. Тогда хоть какая-то надежда была бы. Хотя… "Почта России" – это очень тяжёлая карма.
     - Но улитка – это же совсем отстой! Лучше уж муравьём тогда!
     - Э, нет, муравьи работают. А улитка так – ползает себе. Ну, тебе не должно быть непривычно.
     - Да не хочу я ползать!
     - Так это же ненадолго. Средняя улитка живёт семь-восемь лет. Отработаешь карму, и снова увидимся.
     - Семь лет ползать?
     - Ну, в последней жизни ты ползал дольше. Какай у тебя там стаж по трудовой книжке на последнем месте работы? Пятнадцать лет? Вот видишь – почти в два раза меньше.
     - Но я же не всегда работал в этой организации! Почему оцениваете только по последнему месту работы?
     - "Почта России" – очень тяжелая карма – словно мантру повторил Будда – её сложно чем-либо перевесить.
     - Я до этого в пенсионном фонде работал. Пенсии оформлял.
     - Ох, не расстраивай меня, Маркин. А то я пожалею, что улитки всего восемь лет живут. Могу ведь и в черепаху! Будешь сто пятьдесят лет ползать!
     - Да не хочу я ползать вообще! Уж лучше бы я в христианское чистилище попал. Там хоть всего две альтернативы.
     - Ошибаешься, Маркин. "Почта России" – это очень тяжёлая карма! В христианстве тоже альтернативы нет!
     - А я ещё в банке трудился! В отделе писем, правда, тоже.
     - А знаешь, что Маркин – Будда пригляделся – черепаший панцирь тебе бы тоже подошёл.
     Маркин мучительно вспоминал биографию. Но всё опять выходило не то. Так получилось, что работа его всегда была связанна с бумажной корреспонденцией. Письмоносец, курьер, клерк. Он даже в школе в редколлегии участвовал.
     - Но ведь "Почта России" – огромная организация! Там же триста пятьдесят тысяч работников! Неужели все вот так?
     - Улиток, между прочим, сто десять тысяч ВИДОВ. Это я ещё про черепах не говорю.
     - А может быть можно в мышь? Меня и не заметит никто. Я раз – и в норку!
     - Нет, Маркин. В мыши попадают работники налоговых инспекций и паспортных столов.
     - А в крысы?
     - В крысы – начальники налоговых инспекций и паспортных столов.
     - Всё-то у вас бюрократизировано! Прямо как на земле.
     - Всё в мире одинаково – значительно сказал Будда – Только видим мы это по-разному. Вот ты, например, считаешь воплощение в улитку неудачей, а огородная тля бы тебе только позавидовала. Их даже божьи коровки едят!
     - Слабое утешение – Маркин наморщил лоб – Вспомнил! В девяностые совсем недолго, я работал водителем маршрутки!
     - На каком маршруте?
     - "Выхино" – Люберцы.
     - В каком году?
     - В девяносто седьмом, кажется.
     Будда заглянул в блокнот.
     - Смотри-ка, верно! Ну что же ты сразу не сказал. Я бы сейчас из-за тебя ошибку совершил, а Будда никогда не ошибается.
     - И что, это может мне помочь? – Маркин не верил своим ушам.
     - Карма водителя маршрутки – это очень весомая карма! – сказал Будда и накрыл Маркина рукой. А ещё через секунду из его ладони выпорхнул сокол-сапсан – самое быстрое животное на Земле. 
     Карма водителя маршрутки оказалась весомее.

© Сергей Марковский