Взглянув на главу клана, девушка поморщилась и откинулась на спинку кресла.
- Значит, Дима все же донес - скорее констатировала, нежели спросила она. В её голосе звучало мрачное удовлетворение, хотя обеспокоенное выражение лица посетителя её встревожило. Она была готова к гневу, к возмущению, к разочарованию, но только не к этой смеси страха, облегчения и горечи.
- Что же ты наделала, малышка? Ты больна? - Испугано спросил мужчина, едва влетев в комнату.
- Я не заражена, если ты это имеешь в виду. Ранена, но не сильно, скорее вымотана. Отосплюсь, и снова буду в форме.
Владимир кивнул, прогоняя с лица выражение траура и вновь стал привычным ей парнем с веселым возмущением в голосе.
- Ты чем вообще думала, когда туда в одиночку полезла? Да лучше б этот пацан сдох, чем ты! Хоть трое таких, как он! - Глава клана, как всегда был эмоционален сверх меры.
- Я не могла бросить его там. Это означало бы, что апокалипсис наступил бесповоротно, по крайней мере для меня. Однажды я пройду мимо нуждающегося в помощи, и в тот же момент перестану быть человеком. Не уверена, что я этого хочу. К тому же, я каждый день хожу в рейды, в том числе и на мутантов. Когда-нибудь я заражусь, и легче смириться с этим чем бояться каждой царапины!
- Ты не ходишь на мутантов одна - смутился Вова, но девушка не отвела от него глаз и повторила, словно успокаивая:
- Я не боюсь.
- А вот это пугает меня. - Раздался тихий, полный горечи голос со стороны двери. Заместитель главы клана вошел в комнату и устало посмотрел на своего начальника. - Иди, тебя ждут дела. Я прослежу за ней.
Пробормотав какие-то извинения, её первый посетитель выскочил из комнаты, видимо, его и впрямь дожидалось нечто неотложное. Элис, впрочем, начала сомневаться, кто из этих двоих обладает реальной властью.
Паша присел в кресло напротив неё и устало вздохнул. Он выглядел гораздо старше и умнее, чем казался ей раньше, и было непонятно, как же она могла упустить эту печальную мудрость в серых глазах. Зато причины его непоколебимого авторитета в клане стали ясны, как день. В нем проявились властные, повзрослевшие нотки - в прямой спине и чуть опущенных плечах, в спокойном бархатном голосе, в том жесте, которым он прикоснулся к своему виску, выражая всю озабоченность сложившейся ситуацией. Но особенно - в решительности, притаившейся на глубине карих глаз.
- Видишь ли, страх заставляет людей избегать опасности. По мне, так надо запереть тебя в бункере и не выпускать, пока не поумнеешь. Как будто мы не сможем тебя защитить. - В последней его фразе читалась скрытая досада.
- А кто защитит вас? - Поинтересовалась девушка, отводя глаза. Он прекрасно понимал, что предложенное им решение никуда не годится, ведь был единственным, кто видел её насквозь. Его одного не обманывала её напускная бравада - первое время, когда все расходились из общей гостиной, он, не слушая бодрых заверений девушки, что с ней всё отлично, заваривал для неё крепкий, сладкий чай и подолгу сидел рядом, утешая одним своим молчаливым присутствием. Именно он настоял, чтобы оборванку с гордым личиком приняли в клан, только он заметил, как состарились её глаза, как опустились под непосильным грузом плечи. И хвала всем богам, что она не замечала, как он следит за ней в её одиночных рейдах. Павел чувствовал себя ангелом-хранителем этой юной девушки, и это спасало его от той обреченности, что сквозила в её взгляде. У него была цель, он знал, зачем просыпается каждое утро и снова идет в бой. Наверное, именно такой была любовь в её новом, постапокалиптическом понимании, а может, это он был способен лишь на такое её проявление. Как бы там ни было, теперь он нес за неё ответственность, а она всячески старалась усложнить его задачу.

- Как ты умудрилась? - Поинтересовался Дима, единственный из её друзей, кто хоть что-то понимал в медицине. Элис зашипела, когда пропитанная спиртом ткань коснулась глубокого пореза.
- Один из новеньких попер на дезинсектора, не учтя как-то, что силенок не хватит его завалить. Думал, что герой, а в результате прятался за углом, пока я мочила эту дрянь.
Её врачеватель, кажется, не на шутку разозлился, но сумел справиться с собой. Его ярость выдавали лишь поджатые губы, да чересчур пристальный взгляд, словно он удерживал себя от того, чтобы взглянуть в глаза своей пациентке. Когда же они поймут, что её не напугать и не обидеть обоснованным проявлением эмоций? Как бы там ни было, к единственной в клане девушке относились с нежностью и почти отцовской заботой, так что она умудрилась стать обладательницей сразу двух десятков старших братьев.
- Знаешь же, что в одиночку его не вырубишь. Мало того, что весь боезапас потратила, так ещё еле доковыляла до меня! Ты хоть понимаешь, что я обязан сообщить главе клана о возможном заражении его подопечной? Да он меня живьем сожрет, и не подавится. - Парень качал головой, безжалостно затягивая кусок прокипяченой ткани, заменившей бинт, на ноге подруги и переходя к менее значительным повреждениям.
Девушка устало кивнула.
- Говори кому хочешь. Вовка добрый, поорет-поорет, да успокоится.
Сейчас ей больше всего хотелось оказаться в своем закутке, свернуться калачиком в углу и отключиться часов на десять. Все внутренние резервы были исчерпаны не вовремя использованным энергетиком, и теперь организм отчаянно требовал отдыха и хорошей еды. Вместо этого её ожидали консервы и нелегкие объяснения с товарищами. Ко всему прочему, необходимо было ещё и найти среди новичков этого самоуверенного наглеца, чтобы задать ему хорошую трепку, иначе ребята найдут его сами, и все её старания по спасению идиота окажутся напрасными.
Когда Элис услышала отчаянный, испуганный крик, она как раз возвращалась с зачистки. На улице стояла ночь, а в это время суток выжившие старались не покидать убежищ, тем более по одному. Исключение составляли такие вот как она уставшие одиночки, давно смирившиеся с тем, что рано или поздно умрут не своей смертью, и повезет тому, кто не превратится после этого в ходячий труп. Но никто из них не стал бы так визгливо просить помощи, зная, что может навлечь беду на живущих поблизости.
Чертыхнувшись, она бегом бросилась к источнику столь громкого звука. Им оказался парень, на вид лет семнадцати-двадцати, из тех, что постоянно стараются доказать свою крутость. Этакий золотой мальчик в дорогой, но бесполезной одежке. Кожанка и узкие джинсы могли, быть может, считаться очень хорошими в той жизни, но после апокалипсиса превратились в ненужные тряпки. Очередной "герой", ему повезло, что хоть кто-то из опытных бойцов оказался рядом.
Отвлекая на себя мутанта, девушка поняла, что, вообще-то, спасать этого чудика было не такой уж хорошей идеей. Огромное существо, лишь отдаленно напоминавшее человека, совсем не хотело сдаваться без боя. Да и помирать от нескольких выстрелов отказывалось категорически. Протягивая к ней свои длинные полуразложившиеся руки, оно пыталось добраться когтями до её горла, но пока, слава богу, ему это не удавалось. Сами по себе мутанты не заразны, но всё вокруг кишит болезнью и любой порез мог стать последним. Над ними нависал козырек подъезда, и, подсчитав кое-что в уме, благо умение делать это, не отвлекаясь от спасения своей шкуры приходило с опытом, девушка крикнула:
- Гранату на навес забрось!
Однако ожидаемой реакции не последовало. Более того, она поняла, что спасаемого и след простыл. Пришлось выкручиваться самой, и тратить последнюю гранату, рискованно бросая её под неудачным углом. Однако её не зря так ценили выжившие. Ей по прежнему везло. Серые куски бетона обрушились на мутанта, погребая его под собой, но и Элис нехило досталось.
Пришлось час заставлять себя ползти в сторону убежища. Она почти молилась, чтобы какой-нибудь встречный зомби прервал её мучения... Почти. Несмотря на то, что усталость легла на её плечи тяжелым грузом, девушка пока не сломалась. Она же сильная, она справится. И неважно, что ужасно болит нога, и неважно, что рот забит бетонной пылью и кровью, и так трудно дышать. Она сейчас на минуточку присядет вот здесь, в уголочке, и снова поползет. Только отдохнет немного.
Элис была слишком опытна, чтобы поддаться этому сладкому голоску в голове. Она знала, что если остановится сейчас, больше уже никогда не встанет. Она видела таких вот присевших отдохнуть людей. Они разлагались на улицах города, медленно, пока не превращались в зомби, но даже тогда не вставали, а ползли на поиски еды. Она не хочет закончить так, нет. Она ещё нужна, она ещё кому-то нужна. Вот только вспомнить бы, кому.
В убежище Димки она ввалилась в бреду, скорее из инстинкта, нежели сознательно выбрав это направление. И вот, спустя два часа, отпоенная каким-то лекарством, она выслушивала нотации друга. А ведь ещё клан - и каждый сочтет необходимым объяснить ей, какая она дура. Желание жить, внезапно проснувшееся в бое с мутантом, уступило место обычной для неё апатии, но врач её загадочно улыбался. У него были хорошие новости для "старичков". Их сестренка ещё не безнадежна.

Этот день ничем в сущности не отличался от множества других. Ещё не уставших от всего происходящего новичков переполнял щенячий восторг, они смотрели на довольно потрепанную куртку равнодушной воительницы, тыкали в неё пальцами и обещали друг другу, что непременно раздобудут такую же. Впрочем, это, как раз, не сложно, на местном рынке, если можно было так назвать грязную лавку, окруженную колючей проволокой, куртка под странным названием "жатва" стоила всего две тысячи серебром. Её заработок за полдня, если повезет. Но всегда могло не повезти. В этом и заключалась её ценность - ей пока что везло.
В той, прошлой жизни, Элис не была солдатом, охранником, или полицейским. Всего лишь служащей банка, увлекающейся спортом. Если бы не её увлечения, черта с два она бы выжила в этом жутком новом мире в первые дни. Хотя некоторую роль сыграл и неблагополучный район, в котором она провела всё детство - там вольно-невольно научишься держать язык за зубами и ловко орудовать всем, что попадется под руку, защищая себя.
Но сейчас все изменилось. Теперь она не изгой, а героиня, на которую полагаются, которой восхищаются, которую хотят. А куда без этого? Не так много осталось девушек после апокалипсиса, а ещё меньше тех, кто выглядел, как девушка. У Элис была такая возможность, и каждый вечер она забиралась в нагретую при помощи личного генератора воду, смывала с себя пыль, кровь и пот, и говорила себе, что завтра будет немного лучше. Совсем чуть-чуть. А потом ещё чуть-чуть. Надо только подождать, и всё обязательно наладится. Она делала это скорее по привычке, чем из заботы о себе.
Она просто знала, что перед сном нужно будет ещё спуститься в бункер горячо любимого клана - и можно сбросить осточертевшую маску. Увалиться в кресло, пожаловаться друзьям, каким хреновым был день, обменяться свежими сплетнями и непременными подарочками, найденными на просторах города, будь то граната, элемент какой-нибудь из новомодных коллекций, или несколько искорок для до сих пор не построенного кем-то вечного огня. Рассказать, смеясь, какую-нибудь забавную историю из прошлой жизни, умудрено покачивая головой, обсудить новичков в клане, и, если совсем припрет, нажаловаться ближайшему кругу, как кто-то грубо с ней обошелся. Впрочем, этой привилегией девушка пользовалась нечасто, предпочитая самостоятельно разбираться с обидчиками.
Но всё это вечером, а пока она достаточно отдохнула, пора в рейд. И снова эти глупые парни будут смотреть на неё с восхищением и досадой, и снова кого-то из особо наглых придется проучить лично - на арене, или не выходя из убежища, чтобы не терять время. И снова до чертиков надоевшие баррикады, стрельба по которым уже не доставляет былого удовольствия, бесконечное количество урн, мусорных контейнеров и грязных телефонных будок, которые нужно обшарить в поисках хоть чего-то полезного. Снова зомби, которые больше не внушают страха, только брезгливое опасение.
За размышлениями Элис добралась до места. Дезинфекция, так в шутку называли это сомнительное предприятие выжившие. И, как всегда, навстречу ей тут же выползли несколько ходячих трупов, один из них - в буквальном смысле, ибо умудрился потерять где-то нижнюю часть туловища. Впрочем, его это, кажется, не волновало. Выстрел, ещё, и ещё один.
- Хоть кто-то ещё ценит во мне мозг, а не внешность - усмехнулась она, переступая через затихшее тело и стреляя в нового зомбака. Это была женщина. Странная, полудохлая, похоже, ещё при жизни - смерть лишь обострила и без того измененные алкоголизмом черты. Потом ещё несколько зомби, баррикада... Силы у воительницы закончились. Она присела на остатки лавочки и равнодушно взглянула на подходящего к ней врага. Тот выглядел безобидным и уставшим, таким же как она сама.
- Ну что, дружок, ты, видимо, тоже не мечтал об этой встрече, а?
Труп прохрипел что-то неопределенное и продолжил медленно продвигаться к ней.
- Ладно, милый, ты прости, но один из нас сегодня успокоится навеки. Хотя, мне кажется, тебе даже нравится эта идея.
Девушка подняла пистолет и одним метким выстрелом прервала бессмысленное существование ещё одного бывшего человека. Она не запомнила его лица, да и не нужно было, но оглядевшись, поняла, что работа закончена.
Через несколько часов в бункер вошла очаровательная девушка и, мило улыбаясь всем присутствующим, уселась в кресло. Утоляя интерес новичков, она красочно расписывала последний рейд. И только один из присутствующих, молодой парень с седой прядкой в волосах с сожалением рассматривал боевую подругу. Перед ним сидела красивая, уверенная в себе молодая девушка, но в глубине её глаз притаилась смертельная старческая усталость, с которой здесь долго не живут.