ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: разумный человек обладает множеством инструментов для защиты от нападения, но пострадавший почему-то ими не воспользовался.

НА САМОМ ДЕЛЕ: если бы контролировать агрессоров было реально, насильники давно бы перевывелись. Это типичное перекладывание ответственности за произошедшее на пострадавшую, часто звучащее в адрес жертв от самих же женщин, продиктовано и внутренней мизогинией. Во многом это стремление убедить себя и окружающих, что обвиняющая — благоразумная и достойная, и с ней ничего плохого не случится, а пострадавшая — нет, поэтому наверняка заслужила всё, что с ней произошло. Уловка в том, что намерения и возможности насильников при такой постановке вопроса вообще не учитываются и не рассматриваются: есть только абстрактное «насилие» и «жертва». В действительности корнем проблемы является поведение насильников — именно его необходимо изучать и анализировать, чтобы выяснить, как заниматься профилактикой насильственных действий и обучать людей не допускать сексуальную агрессию и эксплуатацию.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: жертва наступает на одни и те же грабли, так как существуют черты личности, заставляющие человека раз за разом подвергаться насилию.

НА САМОМ ДЕЛЕ: в этой логике жертву рассматривают как активного участника, создающего ситуацию, — насильнику в итоге якобы не остаётся ничего другого, как реагировать на «провокацию» соответствующим образом, поэтому основная вина лежит на пострадавшем. Само по себе понятие «виктимность» современные психологи не используют: оно подразумевает, что жертва в той или иной степени несёт ответственность за насилие. На самом же деле такой объясняющей все черты нет, а единственное, что объединяет подавляющее большинство переживших сексуальное насилие, — они дети и подростки любого пола или женщины любого возраста. Существующие группы особого риска — люди, находящиеся в близком контакте с агрессорами, например их знакомые или дети. Важно запомнить, что не имеет никакого значения, как вела себя пострадавшая от сексуального насилия. У человека всегда есть возможность выбора — действовать или остановиться, поэтому вся ответственность всегда лежит на том, кто выбрал насилие.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: насильники ориентируются на общепринятые маркеры сексуальной открытости и привлекательности и теряют волю и разум, когда видят короткую юбку.

НА САМОМ ДЕЛЕ: выбор одежды никак не снижает уровень домогательств, это показывают и исследования, и жизненный опыт большинства из нас. Если бы один только вид женского тела в короткой юбке или красивом декольте делал из любого мужчины невменяемого перевозбуждённого сатира, то самым опасным местом на свете был бы пляж. Более того, если мужчины действительно настолько не в состоянии контролировать себя (хотя им почему-то выдают водительские права и ядерный чемоданчик), полиция и суд автоматически должны становиться на сторону заявительницы о сексуальном насилии. Но в реальности обвинение жертвы в недостаточной скромности — один из методов укрепить традиционное право мужчин на сексуальное использование женщин. Это типичный двойной капкан: или ты выглядишь привлекательно и к тебе будут приставать, или не выглядишь и тебя никто не полюбит (хотя всё равно пристанут).

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: существуют универсальные правила, при соблюдении которых человек надёжно убережён от сексуального насилия или хотя бы заметно снижает риски.

НА САМОМ ДЕЛЕ: это попытка уговорить себя, что соблюдение некой универсальной «техники безопасности» гарантирует безопасность. Никаких безотказных правил, увы, нет: они формулируются после каждого конкретного случая и годятся только в этой уже закончившейся конкретной ситуации и совершенно не подходят для других. Тревожная кнопка на смартфоне не поможет, если насилует муж или бойфренд, находиться с незнакомцами, по статистике изнасилований, безопаснее, чем со знакомыми, отказ от алкоголя не спасает от выпившего встречного, а путь в обход тёмных подворотен не защитит от облапывания в переполненном освещённом троллейбусе. Требования соблюдать осторожность предполагают, что жертва должна постоянно быть начеку и ограничивать себя, точно зная, в какую ситуацию вот-вот попадёт, — и поэтому способна превентивно защититься. Подобная картина мира предполагает существование некоего неизбежного, неконтролируемого зла, где пожар в квартире от случайного замыкания и изнасилование — вещи одного порядка: их невозможно искоренить, поэтому нужно адаптироваться к обстоятельствам и просто всячески пытаться избегать беды. Как говорится, ***** так жить.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: существуют сегменты общества, где сексуальное насилие не происходит.

НА САМОМ ДЕЛЕ: насилие есть везде, но точно так же повсеместно оно замалчивается. Это понятно и из результатов флешмоба: беда может случиться с бедными и богатыми, образованными и не очень, детьми и взрослыми, «оторвами» и «заучками», в любых городах, любое время суток и в самых неожиданных ситуациях, и причина его — системное угнетение женщин во всём мире, от которого никакая любящая и доброжелательная прослойка не спасет. Даже если бы существовали оазисы с полным отсутствием преступлений против личности, женщине пришлось бы не покидать его границ — то есть не изучать мир на личном опыте, не путешествовать дальше своего квартала и никогда не встречаться с новыми людьми. Но чаще люди не знают о бедах окружающих просто потому, что те боятся реакции: «Да не может этого быть, в нашем-то кругу такого не случается никогда, значит, ты не из нас, иди отсюда». Отказ в принятии — чуть ли не худшее, что может случиться с любым человеком. Изгнание — худшее из наказаний

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: пострадавшей не повезло с одним отдельным насильником, не надо очернять мужчин.

НА САМОМ ДЕЛЕ: пострадавшей неважно, кем является её обидчик — мужчиной или женщиной. Просто чаще всего, по статистике, он является мужчиной. Проблема, конечно, не в некой звериной сути всего мужского рода, а в патриархальной системе, подразумевающей власть мужчин над женщинами. Подавляющее большинство женщин не страдало отсексуального насилия со стороны других женщин и, рассказывая об опыте пережитого насилия, они чаще всего говорят об агрессоре-мужчине. Конечно, если вы тоже мужчина, не очень-то приятно оказаться в такой компании, но это не повод обвинять женщину, пострадавшую от вполне конкретного насилия. В конце концов, репутацию мужчин портит не она своим рассказом, а насильники. Вместо переоценки действий мужчин (и, давайте это признаем, множества мужчин) мы часто видим попытки заставить замолчать женщин, переживших сексуальное насилие и имевших смелость заявить правду о собственной жизни. А надо доносить до мужчин, что определённое поведение недопустимо, привлекать к ответственности виновных и формировать в обществе привычку осуждать насильников, а не жертву.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: что-то тут нечисто, небось обманывает.

НА САМОМ ДЕЛЕ: полицейские точно такие же люди, как и все остальные, только ещё и с профдеформацией от ежедневных встреч с преступниками. Они тоже считают, что женщины сама виноваты и подозревают их в обмане, оговоре и намеренно неправильном поведении. В полиции с пережившими сексуальное насилие ведут себя грубо и издевательски и заставляют страдать дополнительно — как это происходит, подробно описала адвокат Ирина Хрунова. Хуже всего то, что полицейский и сам может изнасиловать — просто потому, что он власть, а защитить пострадавшую некому, даже если она сама работает в полиции. А ведь мы знаем только о случаях, когда уголовное дело всё-таки было возбуждено.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: травмирует только насильственный половой акт, а всё остальное — проблемы, никак не связанные с сексуальным насилием.

НА САМОМ ДЕЛЕ: изнасилование — это пытка, а домогательства или прерванное изнасилование — прелюдия к пытке, во время которой пострадавшая испытывает весь спектр чувств от ужаса до отвращения. Душевная боль остаётся с ней надолго, даже если повезло и фаллоцентрированного «главного» не случилось. Мужчинам обычно льстят сексуальные авансы (при условии, конечно, что они от человека подходящей сексуальной ориентации, молодого и привлекательного, либо статусного и уважаемого), поскольку намекают на возможность получить удовольствие и удовлетворение — причём решение остаётся за самим мужчиной. Женщине или подростку приставания обещают, что ими могут воспользоваться как захотят, а их воля и желания останутся за кадром. Поэтому приставания, домогательства и даже наглые «раздевания глазами» так сильно ранят: это напоминание, где «наше место» и как это может продолжиться в любой момент.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: женщина получает какие-то выгоды, рассказывая о выдуманных домогательствах или изнасилованиях, и любое заявление надо сначала проверить на правдивость.

НА САМОМ ДЕЛЕ: количество выявленных ложных заявлений об изнасиловании ничтожно мало даже на фоне того, что до заявления в полицию не доходит и половины реальных случаев, а инициатива исходит зачастую от родителей молодых девушек. Жертве сексуального насилия требуется огромная смелость, чтобы рассказать о пережитом, потому что одна только огласка подобной истории может сломать ей жизнь. К женщине начинают больше приставать, могут уволить с работы, близкие от стыда за случившееся перестают с ней общаться, к мужу или бойфренду хуже относятся окружающие, мужчина станет парией, подросток лишится поддержки сверстников. Пострадавшим с точки зрения существования в обществе гораздо выгоднее молчать и постараться забыть обо всём. А действительно выдуманные и опубликованные истории крайне редки и не указывают на конкретных людей как обидчиков, поэтому вообще никак не меняют общую картину.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: не вызываешь у комментатора сексуальный интерес — значит, и никакой насильник на тебя не мог позариться, а ты обманщица.

НА САМОМ ДЕЛЕ: уравниваются секс и сексуальное насилие. По этой логике красота даёт возможность быть желанной, сексуально привлекательной и изнасилованной. Соответственно, женщину, которую наблюдатель считает недостаточно привлекательной, подозревают, что она таким образом пытается заявить о своей сексуальной привлекательности хоть для кого-то и, следовательно, наличии какой-то своей ценности. Но насилие тем и отличается от добровольного сексуального взаимодействия, что жертва рассматривается как объект для приложения власти и доминирования. Увы, на её месте может оказаться кто угодно, от её внешнего вида не зависит ничего: Google по запросу «изнасилование пенсионерки» выдаёт полмиллиона страниц, а среди участниц акции #ЯНеБоюсьСказать были женщины совершенно разной внешности.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: сексуальная активность женщины означает её согласие на сексуальное использование.

НА САМОМ ДЕЛЕ: мужчина может сколько угодно похваляться звёздочками на фюзеляже, и если одна из приглашённых в гости женщин подмешает ему клофелину и вынесет из дома пианино, мужчине явно посочувствуют и без проблем заведут уголовное дело. Женщине же полагается сочувствие, только если она «чиста и непорочна»: она девственница или замужем, с минимальным количеством половых партнёров за всю жизнь (желательно не больше одного), а её поведение любой желающий может описать как высокоморальное с патриархальной точки зрения. Во всех остальных случаях возникают вопросы «а чего она хотела при таком поведении?». Идея, что женщина хотела жить и наслаждаться жизнью по собственному усмотрению, не принимается: за подобные желания ей полагается расплата.

ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ: любая женщина при должной подготовке способна отбиться от морально подготовленного агрессора.

НА САМОМ ДЕЛЕ: мы знаем достаточно историй о женщинах, которым действительно удалось защитить себя, но ещё больше знаем о сопротивлявшихся, которых за это убили, а также о женщинах, попавших в тюрьму после гибели насильника. Вообще, физическая подготовка — это отлично, но женщины в среднем слабее мужчин, не все любят спорт, некоторая одежда и обувь совершенно неудобны для драки, групповые изнасилования не редкость, а рефлексы самообороны, чтобы они срабатывали даже в ситуации, когда ты растеряна, надо тренировать всю жизнь. Получается, что для защиты от потенциального насилия женщине предлагается полностью менять образ жизни и посвящать этому свободное время, которое любой человек имеет право тратить в своё удовольствие — на книги, концерты или ужины с друзьями. Разумнее и эффективнее стемиться к тому, чтобы одни люди перестали насиловать других, а общество прекратило закрывать на это глаза или воспринимать как должное.

Истоник: www.wonderzine.ru