Когда эта фотография в начале XX века широко разошлась по сети, пользователи разделились на два лагеря. Одни уверяли, что на снимке искусный фотомонтаж, другие верили в реальность фото, восхищаясь лаконичностью линий этой объемной конструкции.

Реальность оказалась где-то посередине. Этот гигантский не то кусок ткани, не то клочок бумаги, словно трепещущий на ветру, действительно реальная архитектурная форма. Только вовсе не объемная, а совершенно плоская и сделанная целиком из стали. Находится она в месте, которое называется Ферма Гиббса на севере Новой Зеландии недалеко от города Окленда.

Композиция, получившая название «Горизонты», в том месте такая не одна. Взгляд поражает огромная труба длиной 95 метров. Это тоже стальная конструкция, обтянутая плотной тканью. Широкий ее конец имеет габариты 25 на 8 метров. Расположена она с учетом ветра и часто получается так, что около горизонтального конца невозможно стоять — настолько сильный дует оттуда ветер, усиленный «иерихонской трубой».

Вообще, на Ферме Гиббса около 30 различных архитектурных композиций. Вместе они составляют необыкновенный музей под открытым небом. Его создал в конце 90-х новозеландский миллионер Алан Гиббс. Он выкупил участок земли площадью 4 квадратных километра и решил устроить на нем крупнейшую выставку современного искусства.

Для этого миллионер пригласил приехать к себе всех известных мастеров авангарда, сделав им заманчивое предложение. Художники могут делать что хотят, как хотят и тратить на это столько времени, сколько посчитают нужным. Существовало лишь два пожелания. Первое — размер скульптур должен быть побольше. И второе — по возможности учитывать рельеф, чтобы получившиеся творения смотрелись гармонично.

Дело в том, что Гиббс одержим идеей рационального преобразования природы. На своем участке он стремится создать идеальную гармонию растительного и животного мира и при этом сделать так, чтобы вмешательство оставалось незамеченным. Миллионер высаживает особым образом деревья, срезает гребни холмов, копает искусственные водоемы, меняет береговую линию. А гигантские скульптуры просто удачно дополняют окружающий ландшафт, идеально вписываясь в его структуру.

Художники и творцы с радостью приняли предложение миллионера и в начале 2000-х музей под названием «Ферма Гиббса» открыл свои двери. Композиции в нем поражают формами и размерами. Вот, например, скульптура, названная автором «88,5°».

Ее высота 27 метров. Не стоит задавать вопросов, что автор хотел сказать своим творением — никто не знает ответа, включая самого художника Бернара Венета. Он лишь пожимает плечами и говорит, что так видит окружающий мир. Кстати, овцы, что свободно гуляют по ферме Гиббса, очень облюбовали эти высокие дуги и часто отдыхают среди стальных конструкций.

Про животных на Ферме Гиббса стоит сказать отдельно. Ведь они — это тоже часть задумки миллионера. На его участке свободно гуляют не только овцы, но и страусы эму, буйволы, зебры, альпаки и даже парочка жирафов.

Но вот этот жираф не настоящий, а сделанный из железа и гофрированной стали экспонат под № 28 высотой 6 метров. Реальные жирафы гораздо меньше, поскольку попали на ферму малютками, и еще растут.

А вот композиция под названием «Арки». Это конструкции, сложенные из розового песчаника высотой 4 метра, которые цепочкой уходят в океан. Особенно интересно за ними наблюдать во время прилива, поскольку большая их часть на глазах скрывается под водой. Зато, когда море отступает, они предстают перед зрителем во всей красе.

Скульптура под названием «Остров бессмертия» целиком состоит из нержавеющей стали и расположена посередине искусственного пруда. Фотография не передает настоящие ее размеры. Монолит высотой 8 метров. Что интересно, желающие могут попытаться забраться на стальной остров. Однако сделать это невозможно. Наверное, поэтому китайский авангардист Чжаен Ван и назвал его подобным образом — покоривший вершину обретет бессмертие.

А вот на «Русалку» забираться нельзя. Да и вряд ли кому придет в голову это делать. Ажурная композиция больше напоминает кубическую невесомую арку, но никак не героиню сказки Андерсона.

Есть на ферме Гиббса и объекты более технологичные. Например «Электриум» скульптора Эрика Орра. Он известен тем, что создает композиции, связанные с огнем, водой и облаками. Но Алан Гиббс попросил добавить в этот список еще и молнию. Так на берегу залива появился «Электриум» — на сегодня самая большая катушка Теслы в мире.

С ней связан несчастный случай, произошедший на ферме в 2019 году. Водитель автогрейдера, работавший неподалеку, каким-то необъяснимым образом получил разряд молнии (сама катушка находится на вершине мачты высотой с четырехэтажный дом) и был госпитализирован. С тех пор «Электриум» в основном простаивает и больше не радует посетителей величественными разрядами молний.

Кстати, о туристах. Попасть на Ферму Гиббса не так-то просто. Чтобы посетить парк скульптур, нужно пройти настоящий квест. Дело в том, что вход открыт лишь для художников, общественных и благотворительных организаций. И всё. Никаких туристов-одиночек суда не пускают. Поэтому желающим прикоснуться к современному авангарду нужно найти подходящую организацию и записаться на экскурсию в составе группы. Сделать это несложно, но вопрос в том, что места расписаны на год вперед.

А все потому, что Ферма Гиббса открыта лишь 6 месяцев (зимой и в дождливый сезон посещений нет) и строго в определенные дни. Но все эти ограничения компенсируются тем, что вход на территорию бесплатный. Объяснение такой закрытости состоит в том, что владелец парка не хочет видеть массового скопления людей на своем участке. Он хозяин земли, музей — частная собственность, так что ничего не поделаешь.

После таких действий некоторые места обрастают гроздьями слухов, легенд и страшилок, которые создают им дурную репутацию. И вроде бы уже всё позади, и нет там ни жутких мутантов, ни опасных болезней, но все равно отдельные острова остаются необитаемыми и несмотря на хорошее и удобное местоположение, не становятся центром отдыха и развлечений.

Открывает обзор место, которое стало прообразом для знаменитого фильма «Остров проклятых» Мартина Скорсезе.

Повелья, Италия

Этот небольшой зеленый остров находится в 4 километрах к югу от Венеции в хорошо обжитой и заселенной лагуне. Его история началась еще в эпоху распада Римской империи, когда, спасаясь от нашествия варваров, туда бежали жители с материковых городов. Постепенно население Повелья росло, но в средние века начался обратный процесс — жители стали покидать остров из-за постоянных атак корсаров. В конце концов Повелья оказался всеми покинутым и простоял необитаемым полтора столетия.

А потом началась мрачная страница его истории. Венецианские власти стали использовать остров как карантин для пребывающих в порт судов. Несколько раз на них завозили чуму и остров на время превращался в огромный рассадник этой болезни. Легенды гласят, что на нем сжигали тела больных, и было их настолько много, что Повелья покрылся толстым слоем человеческого праха. Впрочем, это всего лишь ничем не подтвержденная байка.

А вот что настоящая правда, так это то, что на острове с 20-х годов прошлого века функционировала закрытая лечебница для психических больных. Уже в наше время энтузиасты провели расследование (на острове обнаружили много останков) и выяснили, что доктора использовали при лечении несчастных грубые методы лоботомии.

После закрытия психбольницы в 1968 году остров вот уже больше полувека стоит заброшенный. И вроде место прекрасное и климат подходящий — селись, занимайся земледелием, разводи овец или просто отдыхай, но увы. Постоянного населения на Повелья с тех пор как не было, так и нет. Пытавшиеся жить там люди вскоре покидали место, утверждая, что на острове тяжелая атмосфера.

Повелья посещают туристы и их довольно много, а американский писатель Дэнни Лихэйн под впечатлением от мрачных корпусов психиатрической лечебницы написал в 2003 году роман «Остров проклятых», по которому Мартин Скорсезе снял свой знаменитый фильм.

Видя такую активность и туристическую привлекательность, власти Италии решили сдать остров в аренду на длительный срок с целью превращения его в курорт. Не вышло — желающих до сих пор нет. Дурная слава Повелья останется с ним навсегда.

Острова Гайола, Италия

Если Повелья имеет зловещее, но вполне реальное прошлое, то чертовщина, что творится на островах Гайола в той же Италии, обоснованию не поддается. Ибо сложно объяснить череду внезапных смертей, которая настигла всех тех, кто селился на этих двух крошечных кусочках суши в Неаполитанском заливе в 50 метрах от берега.

Их мистическая история началась в XIX веке, когда острова выкупил английский писатель Норман Дуглас. Он построил на одном из них красивую виллу в три этажа, с террасами и садом. А на другой остров-близнец перекинул ажурный дугообразный мост и оборудовал там причал для лодок.

Получилось по-настоящему сказочное место с тишиной, солнцем и райскими птицами. Дуглас переселился туда и жил долго и счастливо, скончавшись в 84 года. Это было печальной новостью, однако не содержало в себе никакой мистики.

Она началась позже, когда острова с виллой выкупил у наследников богатый шотландский бизнесмен. Смерть его настигла сразу после переселения на остров. Была ли она криминальной или нет, доподлинно неизвестно, но через несколько дней супругу бизнесмена выловили в воде — она покончила с собой.

Следующим хозяином виллы стал немец Отто Грунбэк. Через месяц он умер от сердечного приступа. Наследники перепродали острова владельцу итальянской фармацевтической компании, но и он через полгода покончил с собой. А до этого вообще попал в клинику с приступом острого психоза.

К тому времени за островами Гайола уже закрепилась дурная слава, но место все равно оставалось лакомым — уж слишком красивыми были виды, да и вилла по-прежнему радовала своей обстановкой. Следующим ее владельцем стал немецкий металлургический магнат Карл Лангхайм. И нет, он не умер, но довольно быстро разорился.

Потом острова перешли в собственность владельца корпорации «Фиат» Джанни Аньелли. Он на виллу не приезжал, а вот его сын и племянник часто там бывали. Первый покончил с собой, второй умер от рака в возрасте 33 лет.

У Гайола было еще два владельца, но и их судьба незавидна — одного убили, другой разорился. В конце концов многострадальные острова выкупило правительство округа Кампания и теперь всё население с интересом ждет, когда же придет черед администрации.

Острова и поныне стоят необитаемыми, а некогда шикарная вилла разрушилась и основательно обветшала. И хоть место по-прежнему остается красивым и удобным, у Гайола сложилась настолько дурная репутация, что вряд ли когда она поменяется.

Груинард, Великобритания

А вот на этом маленьком островке у западного берега Шотландии никто не селится уже по другой причине. Никакой мистики, все очень прозаично и даже опасно.

В годы Второй мировой войны англичане находились под впечатлением страшилок о биологическом оружии гитлеровской Германии. Противопоставить Британии было нечего, и премьер Черчилль распорядился форсировать эксперименты по созданию своего биологического оружия. Дурное дело нехитрое — всего-то надо найти опасные бактерии и начинить ими смертоносный заряд.

Для испытаний был выбран небольшой зеленый островок в двух километрах от шотландского берега. Местные жители переплавляли туда на лето стада овец, а осенью увозили обратно на материк. Вот этих-то животных и решили использовать для эксперимента британские биологи.

На Груинард в 1942 году было доставлено 80 овец, а потом в небо поднялся самолет и сбросил на остров бомбу, начиненную спорами сибирской язвы. Белое ядовитое облако проплыло над овцами и вскоре на Груинарде не осталось ни одной живой души. Облаченные в костюмы химзащиты, ученые переправились на него, взяли образцы тканей и после исследования доложили Черчиллю, что эксперимент удался.

Сам остров после этого объявили закрытой зоной, поставили на берегу пост охраны и почти на 40 лет забыли о нем. В начале 80-х на Груинард тайком пробрались экоактивисты, взяли пробы грунта и разослали его в независимые лаборатории. Анализы показали, что споры сибирской язвы вполне себе живы и способны причинить немало бед.

В Британии разразился скандал, многострадальный остров с самолетов полностью залили формальдегидом, уничтожив все живое на нем. Через несколько лет после этого туда доставили овец и все они остались живы.

Охрану сняли, а Груинард объявили полностью очищенным. Однако никто не спешит посещать его и кусок суши площадью 2 кв. км так и стоит пустынный и зловещий.

Лимпопо мы все помним по "Айболиту" Корнея Чуковского. А какая она на самом деле, эта далекая африканская река с необычным названием?

«Мы живем на Занзибаре, в Калахари и Сахаре, на горе Фернандо-По, где гуляет Гиппопо по широкой Лимпопо», — бедные несчастные звери обрушили на голову Айболита (и на нашу детскую заодно) кучу географических названий, из которых ярко запомнилось одно. Таинственная широкая Лимпопо — река со странным названием, напоминающим лимонад.

Она действительно существует и хоть не такая широкая, какой ее описывал Чуковский, но «гиппопо» там водятся. А еще водятся крокодилы, причем их так много, что река в своих верховьях носит название Крокодайл. Плюс на Лимпопо обитает Моджаджи — легендарная королева дождя, к которой окрестные племена относятся с благоговением и страхом.

Верховья реки — крокодилья вольница

Много чудес скрывает эта южноафриканская река. И очень хорошо, что ее охраняют и сберегают — три государства, по которым она протекает, объединились и создали трансграничный природный парк «Большое Лимпопо». В планах увеличить его площадь до 100 000 квадратных километров, что сделает Большое Лимпопо самым крупным природным парком в мире.

В центре резервата извилистая, неширокая, ленивая и сонная Лимпопо медленно несет свои мутно-желтые воды к Индийскому океану. Она начинается от слияния двух рек в северной части ЮАР. Одна из них узкая Марико, а другая длинная и болотистая Крокодайл, которую бушмены назвали так из-за обилия хищников на берегах.

Их там так много, что туземцы даже саму Лимпопо долгое время звали по ее истоку. Север южной Африки — это тропики и самое раздолье для крокодилов. Берега реки в верховьях покрыты густой растительностью, сама она мелкая, а из-за извилистого русла имеет много заводей, в которых неподвижными сучковатыми бревнами поджидают свою добычу эти опасные хищники.

Неважно, пугливая ли антилопа, осторожно прядя ушами, подойдет к краю реки напиться, или легкомысленный человек захочет полюбоваться видами — крокодилы нападают на все, что движется. Поэтому верховья Лимпопо считаются самыми опасными и туристов туда стараются не водить. Река до сих пор мелькает в сводках трагических происшествий. То крокодил утащит ребенка, полоскавшего на реке белье, то пятиметровый экземпляр смертельно ранит южноафриканского футболиста, а в 2017 году рептилия и вовсе сожрала профессионального охотника Скотта Ван Зила.

Но и самим хищникам иногда приходится несладко. Лимпопо, как и все южноафриканские реки, питается дождями, а они выпадают сезонами. Поэтому с июня по сентябрь река сильно пересыхает, и крокодилы по ее берегам вынуждены спасаться от зноя в неглубоких бочажках и омутах. Этот период сильно выкашивает их популяцию, но ничего страшного — крокодилы, аки феникс из пепла, каждый год возрождаются вновь.

Середина — «гиппопо» и не только

Но вернемся к самой реке. Лимпопо имеет много притоков и в своем среднем течении, несмотря на засуху, остается полноводной, хотя и не сильно широкой. Здесь крокодилы не водятся, так как береговая линия меняет свое одеяние — густым камышам и тростнику на смену приходят джунглевые леса, перемежающиеся твердой землей саван.

Здесь уже царство других животных — тех самых «гиппопо», про которых и писал Чуковский. Правда, их популяция последнее время серьезно сократилась, и биологи делают все возможное, чтобы восстановить число гиппопотамов, благо для этого имеются все условия и главное из них — охрана животных от истребления.

В среднем течении реки находится самый известный природный парк Южной Африки под названием Крюгер. Именно здесь можно увидеть знаменитую африканскую «большую пятерку» — львов, леопардов, слонов, носорогов и буйволов. А еще тысячи копытных, безмятежно прогуливающихся по зеленым полям. Животных здесь настолько много, что правительства стран, на чьей территории находятся парки и протекает Лимпопо, периодически продают лицензии на отстрел.

Для этого организуют специальные «резерваты в резерватах» — некие охотничьи угодья, которые пользуются бешеной популярности среди охотников всего мира. Понятие «африканское сафари» родилось именно на берегах Лимпопо.

Саму реку в среднем течении власти регулируют — на Лимпопо создано несколько водохранилищ, которые используют не только для естественного хранения питьевой воды, но и для рекреационных целей — по ним курсируют пассажирские теплоходы. А на берегах таких рукотворных морей располагаются крокодиловые фермы, где рептилий массово выращивают из-за стабильного спроса на шкуры.

Занятие это опасное — в 2013 году во время сильнейшего наводнения крокодиловые фермы затопило, и на волю сбежало 15 тысяч рептилий. Около месяца понадобилось, чтобы их всех выловить. Интересная деталь — охотились на крокодилов в основном по ночам, когда их глаза горят характерным красным отливом.

Низовья — владения королевы дождя

Но оставим фермы, охотников и туристов в покое и переместимся еще ниже по течению Лимпопо. И вновь рельеф реки меняется. Теперь она неширокой лентой петляет среди голых каменистых холмов. Течение ее спокойное, вода из-за характерной горной породы мутно-желтая, а джунгли по берегам уступают пространство саванной растительности. Место это чрезвычайно сухое и неплодородное, поэтому Лимпопо — это единственный источник влаги. Но не только. Есть еще и редкие осадки, которые падают с неба по желанию великой Моджаджи — королевы дождя.

Это очень известная личность не только среди племен лобеду, населяющих это место, но и вообще всех туземцев юга Африки. Они относятся к царице с благоговейным страхом, поскольку именно от ее воли зависит приход с неба долгожданной влаги, да и вообще жизнь в этих местах. Более многочисленные зулусы и бушмены боготворят Моджаджи, которая носит имя с приставкой «VII». Седьмая королева дождя для местных племен до сих пор остается самой первой, ведь они верят, что Моджаджи перерождается в теле своей наследницы (исключительно девочки) после смерти.

Что интересно, королева дождя именно что «дождевержица», но никак не глава племени. Аборигены сами по себе, а она сама по себе. У королевы есть свой двор, полностью закрытый не только от туристов, но и даже от собственного народа. В сезоны засухи около ее резиденции собираются сотни людей, которые просят королеву послать на их землю немного влаги.

И чем сильнее они стенают, тем больше шансов, что царица их услышит. А ведь может еще и отказать — все зависит от ее настроения и горячности просьб. Как проходит сам ритуал, никто не знает, так все таинства творятся за высоким частоколом королевского дворца.

В настоящее время стихией управляет Моджаджи VII, но поскольку она еще девочка (предыдущая королева неожиданно скончалась в 27-летнем возрасте), все функции на себя взял регент-шаман, сила которого, тем не менее, зависит от воли королевы. Ну а так как дожди над Лимпопо все же случаются, то можно сделать вывод, что с управлением стихией и у шамана, и у королевы все в порядке.

Финиш — здравствуй, океан

Что же до самой реки, то вдоволь напетлявшись, она выходит на финишную прямую, вновь одевается в зелень джунглей и напоследок расправив плечи на целых полкилометра, впадает в залив Делагоа Индийского океана. Именно здесь в XV веке бросил якорь Васко да Гамма на пути из Индии, став первым европейцем, увидевшим Лимпопо.

Кстати, почему именно Лимпопо? На этот вопрос нет точного ответа. Кто утверждает, что название пошло от имени первого европейского поселенца на берегах реки, а кто говорит, что от бушменов, где слово «лимпопо» означает «хлынувший водопад». И такое название у нее неспроста. Несмотря на водохранилища и регулировку русла, на Лимпопо часто случаются наводнения, особенно если сезон дождей был очень продолжительный (как вариант — великая Моджаджи перестаралась).

И тогда река действительно превращается в ревущий поток, который сметает редкие деревни на ее берегах. Ученые постоянно мониторят реку с целью предупреждения стихии, но все равно она приходит внезапно. Правда, большие подъемы воды происходят все реже и реже. Последний был в 2000 году — тогда река поднялась на три метра, затопив несколько деревень в Мозамбике.

Вот такая она, Лимпопо — река из детской сказки, практически нетронутый уголок природы, остающийся в своем неизменном состоянии на протяжении столетий. Красивая удивительная Африка в ее первозданном виде.

Именно такую характеристику дал азиатской пустыне Гоби неизвестный китайский путешественник в 500 году до нашей эры. А еще добавил, что те, кто отважился пересечь ее, гибли все до единого. И единственным указателем в пустыне служили высохшие кости погибших здесь путников.

Это зловещее описание совершенно не соответствует действительности. Люди, что впервые попадают в Гоби, удивляются: «а где, собственно, сама пустыня, где эти сыпучие пески, способные задушить путника своим палящим жаром, где свирепые суховеи и иссушающий горло зной?» Вместо этого огромное пространство, поросшее саксаулом и тамариском, невысокие скалистые горы и даже речки с кристально чистой водой, стекающие с их вершин. Всё что угодно, только не пустыня.

Место с самым резким климатом на Земле

В этом и заключается вся необычность огромного ареала, которое монголы исстари звали Говь, а китайцы — Шамо. Гоби — это не пустыня в привычном нам понимании, хоть и считается таковой, и даже занимает второе место по площади среди пустынь Азии и шестое в мире. Гоби — это целый обособленный мир, который тысячелетиями развивался по своим законам. 130 миллионов лет тому назад на месте современной пустыни находился обширный заболоченный берег древнего океана, носившего название Тетис.

Здесь был влажный климат и на огромных мелководных пространствах паслись стада динозавров, поедая растительность и враждуя между собой. Но потом океан отступил, а местность в результате тектонических процессов начала постепенно подниматься. Исчезла вода, вымерли динозавры, а на смену растительности пришли каменистые бесплодные пустоши.

Когда ландшафт планеты принял привычные нам формы, Гоби оказалась в уникальном геологическом положении. Она поднялась на 1500 метров над уровнем океана, с юга ее ограничивали горные системы Алтынтаг и Няньшань, с запада — Алтай и Тянь-Шань, на востоке местность резко понижалась, переходя в равнинное Северокитайское плато. А на севере простирались бескрайние степи. Все это создало тут климат, отличный от соседних территорий. И ныне пустыня Гоби считается местом с самым резко континентальным климатом на планете.

Мы привыкли, что если речь заходит о пустыне, то это непременная жара и зной. Да, в Гоби все это имеется с избытком. А еще и дикие холода с теми же погодными цифрами, только со знаком минус. Перепады температур здесь случаются от плюс 45°С до минус 45°С. А еще и сильный ветер, а зимой дополнительно снег. А вот чего в Гоби совсем мало, так это классического песка. Он есть, но только занимает всего 3% территории пустыни. Зато какой это песок!

Попадая в южные части Гоби в место под названием Хонгорын Элс, оказываешься в «правильной» пустыне из детских сказок, в незатейливом пейзаже фантиков от каракумовских конфет и декораций из «Белого солнца пустыни». Путника окружают огромные горы золотого зыбкого волнистого песка. Они образуют монументальные барханы, которые еще и издают странные звуки. Недаром пески Хонгорын называют поющими. Это всё ветер, который постоянно дует в этих местах, формируя сказочные барханы, сопровождая процесс монотонными «песнями».

Песчаные горы достигают в высоту до 300 метров и считаются самыми высокими на планете барханами. Кстати, забраться на них не под силу неподготовленному человеку — с каждым шагом ноги утопают в песке по колено, и незначительная с виду высота оказывается непреодолимой.

Такая разная Гоби

Но это только маленький кусочек Гоби размерами 180 на 27 километров. А остальная часть пустыни — это глиняные, солончаковые и каменистые пустоши, которые разбавляются мелкосопочником, котловинами с оазисами и саксауловыми рощами.

Площадь Гоби 1,3 миллиона квадратных километров и везде она разная. Причем, контрасты природного мира тут такие резкие, что монголы даже разделили Гоби на 30 частей и дали им свои названия. Есть Желтая Гоби Черная, Красная, Белая. У каждой своя природа, своя история и своя легенда. С коренными обитателями этих мест согласны и ученые, которые делят пустыню на 5 природных ареалов.

Заалтайская Гоби находится на западе и характеризуется каменистой почвой, высохшими руслами рек, редкой растительностью. Монгольская Гоби — сердце пустыни, непригодное для проживания место, ставшее естественной границей обитаемого мира. Алашань — это китайская Гоби с песком, барханами, верблюдами и редкими кочками саксаула. Гашунская Гоби располагается на юго-западе ареала. Именно там климатические температурные максимумы не дают возможность полноценно существовать ни человеку, ни растениям, ни животным.

Куда хватает взгляда, всюду скалистые массивы, песчано-галечная сухая земля и одиночные жалкие кустики тамариска. И, наконец, Джунгария — еще один район Гоби на территории современного Китая. Место относительно обитаемое, а в древности там располагалось Джунгарское ханство и была ставка степных кочевников.

Песчаное безмолвие

Кстати, о них. В Гоби живут люди, и немало — по подсчетам около 50 тысяч человек. Если брать монгольскую часть пустыни, то для этой страны, известной низкой плотностью населения, показатель удивительный — 0,28 человека на 1 квадратный километр. На деле все это выглядит так: по пустоши можно ехать сотни километров, потратив на это ни один день, и не встретить ни одной живой души. А все потому, что население Гоби — это кочевники, которые находятся постоянно в движении в поисках пастбищ и воды для отар овец, лошадей и верблюдов.

А вообще, передвижение по Гоби — дело довольно опасное, и для того, чтобы ее пересечь, необходимо хорошо подготовиться. Зато впечатлений будет масса. Вот и первые русские путешественники, побывавшие в этих местах, не скупились на эпитеты. Николай Пржевальский, проехавший по Гоби в 1875 году, писал:

Здесь нет нигде ни капли воды, не видно ни птицы, ни зверя, и мертвое запустение наполняет невольным ужасом душу забредшего сюда человека. По дороге беспрестанно валяются кости лошадей, мулов и верблюдов. Над раскаленной почвой висит мутная, словно дымом наполненная атмосфера. Часто пробегают горячие вихри и далеко уносят столбы крутящейся пыли. Жара днем невыносимая. Солнце жжет с восхода до заката. Оголенная почва нагревалась до 63°, а в тени было не меньше 35°. Ночью также не было прохлады, но двигаться по этому пути можно было лишь ночью и ранним утром.

Вокруг оазисов

Что удивительно, в этом каменистом жарком безмолвии оказывается весьма развитая фауна. Причем, здесь можно встретить животных, чей образ жизни никак не соотносится с пустыней. Например, волки, гобийские медведи мазалаи и даже снежные барсы, заходящие в Гоби с восточных отрогов Тянь-Шаня. А уж про различных копытных — газелей, лошадей, сайгаков, дзеренов — и говорить не приходится. Плюс различная степная мелочь, типа пищух, полевок, сусликов, тушканчиков и юрких ящерок.

Все они стараются обитать поближе к оазисам. Да, в Гоби, как и в любой другой порядочной пустыне, есть свои оазисы. И это не удивительно, так как местность здесь хоть и жаркая, но не засушливая. Да и подземные воды залегают в отдельных местах всего на глубине полтора метра и часто выходят наружу небольшими озерами с кристально-чистой и чуть солоноватой водой. Вокруг таких мест царит настоящее животное оживление и порой сложно поверить, что рядом самая настоящая пустыня — бесплодная и беспощадная.

Демоны и замки

И напоследок о демонах — неслучайно первые путешественники писали о них в своих отчетах. Народные поверья говорят, что в Гоби живет огромный безголовый червь Оглой-Хорхой, который способен убивать на расстоянии электрическим током. Любопытная особенность этой легенды заключается в том, что она широко распространена среди жителей всей пустыни.

В «электрического демона» верят и монголы на севере, и уйгуры на западе, и китайцы на юге и востоке. Причем, все описывают червя максимально подробно, вплоть до мельчайших деталей, словно видели его сами. И главное, все описания совпадают. А ведь Гоби — это, на минуточку, пустыня протяженностью 1600 километров (примерное расстояние от Москвы до Екатеринбурга).

Ученые неоднократно снаряжали экспедиции — а вдруг? Если не получится встретить самого демона, так хоть увидеть его останки. Но ничего добиться не удалось. Однако энтузиасты до сих пор не теряют надежды на успех.

А вообще, Гоби — это земля древних легенд и сказаний. И чего тут только не искали! Это и подземная страна Агарти, некий загадочный Белый Остров, легендарная Шамбала, таинственная обитель восточных мудрецов, «Золотой храм», «капсула времени» Елены Блаватской — всего и не перечислишь. Вот только местные кочевники, всю жизнь прожившие в Гоби, понятия не имеют обо всех этих замках и странах, которые европейские путешественники вот уже два столетия желают найти на их земле.

Поэтому контроль над морской акваторией был для государств важной геополитической задачей. Но как можно контролировать море, если его воды общие и не принадлежат ни одной стране (за исключением, территориальных вод)? Ответ — никак.

Но все меняется, если в море находятся острова. Вот тут уже открывается бездна возможностей для контроля. Хочешь — строй там свои базы, хочешь, грози — кулаком соседям, хочешь — ограничивай морское движение. Но это все при условии, если острова и архипелаги принадлежат какой-нибудь конкретной стране.

Но в Южно-Китайском море сложилась уникальная ситуация — в его акватории находятся два архипелага, которые… ничьи. Вот так получилось, что начиная с эпохи географических открытий, россыпь мелких островов посреди Южно-Китайского моря оказалась никому не нужна. На них никогда не жили туземцы, там не было гор, буйной растительности, источников воды.

По сути, острова представляли собой хаотично разбросанные кусочки суши — коралловые рифы, атоллы, скалы. Площадь самого большого составляла всего-то 1,5 квадратных километра.

У них существовало общее название. В северной части Южно-Китайского моря расположился Парасельский архипелаг, состоящий из 130 островков. Все они были сложены из кораллового песка и покрыты низкорослой растительностью.

Южнее него находится архипелаг Спратли, состоящий из 150 островов, которые аналогичны по строению и происхождению. Ни животных, ни птиц, ни людей на них нет, удобных бухт для стоянок тоже. Поэтому два архипелага долгое время оставались без внимания прилегающих государств.

Но такого быть не может, чтобы в современном мире существовали ничьи территории. Даже острова, располагающиеся на расстоянии в несколько тысяч километров от ближайшей суши, и те имеют своего хозяина. А тут такое заселенное море, на границах которого находятся далеко не последние по силе и уровню развития страны. Поэтому Парасельские острова и архипелаг Спратли и стали тем самым камнем преткновения, о который ломают зубы азиатские государства.

На них претендует сразу 6 стран — Китай, Вьетнам, Филиппины, Малайзия, Тайвань и маленький Бруней. Последние три активных действий не предпринимают и только ограничиваются заявлением своих прав на части архипелага. А вот КНР, Филиппины и Вьетнам настроены куда решительней.

Причем, каждая из трех стран откопала в своих исторических архивах древнейшие летописи, в которых сказано, что именно их жители первыми побывали на островах. А коли так, то значит их можно с чистой совестью включить в свой состав. Именно так и поступили Вьетнам с Китаем в первой половине XX века. Они стали высаживать на кусочки суши свой флот, строить пограничные стелы, устанавливать мачты и водружать там свои флаги.

А поскольку островов в совокупности почти три сотни, то получилась своеобразная гонка суверенитета — кто быстрее займет остров и установит там свой флаг, тот и на коне. Глядя на такие аппетиты, в дележку включились Филиппины с Малайзией, а с 50-х годов и Тайвань. Не всегда процесс происходил гладко — бывало некоторые острова захватывали по нескольку раз, сбрасывая флаг конкурента и устанавливая свой.

Одновременно с этим шла и борьба на международном уровне. Что Вьетнам, что Филиппины выпускали карты и атласы с обозначением приобретенных территорий и требовали от ООН признать новые границы. Но дальше всех пошел Китай — в 1947 году он выпустил свой атлас, где широкой рукой забрал абсолютно все острова, даже те, на которых развивался флаги других стран. Разумеется, это не понравилось соседям и Филиппины даже подали заявление в третейский суд ООН.

Страна заявила, что Китай нарушил Конвенцию ООН по морскому праву 1982 года и незаконно оккупировал 90% островов. Вердикт международного суда, вынесенный в 2016 году, однозначно осудил политику Китая и постановил, что тот не имеет никакого «исторического права» на спорные территории в Южно-Китайском море.

И что же? А ничего. Всё осталось как прежде. Китай и Вьетнам расширяют свое присутствие на островах. Там, где это возможно, строят военные базы, размещают гарнизоны. Филиппины свою часть островов пытаются заселить рыбаками. Тайвань как занял один-единственный остров в архипелаге Спратли, так и держится за него мертвой хваткой, зля и нервируя Китай.

Малайзия заявила права на рифовые отмели недалеко от своих территориальных вод (которые номинально тоже считаются островами и входят в архипелаг Спратли) и почти круглогодично держит там свой флот. И только маленький султанат Бруней опоздал к дележке пирога, но зато периодически выпускает заявления и декларации, в которых оспаривает права Китая на россыпь мелких рифов.

Отчего же такой сыр-бор, почему страны крепко вцепились в бесплодные и безжизненные острова, 80% из которых — это атоллы и рифы? Причина первая — геополитическая. Заявив права на спорную землю, можно расширять границы территориальных вод. А это значит диктовать мировому морскому судоходству свои условия.

Причина вторая, и главная — ресурсы. Парасельские острова и архипелаг Спратли богаты фосфатами, а на дне моря скрываются запасы нефти и природного газа, которые по расчетам ученых, перекрывают все ближневосточные месторождения в несколько раз. К тому же доставать их сравнительно легко — глубина в том участке моря позволяет размещать нефтедобывающие платформы.

Вот только делать это опасно. Как только Китай начинает попытки по нефтяной разведке и добыче, Вьетнам пригоняет в акваторию едва ли не весь свой военный флот, Филиппины начинают учения и бороздят небо самолетами, Тайвань усиливает свой гарнизон, а Бруней с Малайзией выпускают очередную «озабоченность».

КНР в ответ на это усиливает свое военное присутствие, и вскоре в регионе становится так много ощетинившихся пушками кораблей, что в море просто не хватает места геологам, бурильщикам и строителям. История повторяется по тому же сценарию, если активизируется промышленный флот Вьетнама.

Противостоянию стран в Южно-Китайском море конца-краю не видно. Впрочем, в последнее время наметились существенные сдвиги. Хитрый Китай начал поступать так, как он это делал в свое время с островом Большой Уссурийский в русле Амура. А именно намывать песок, искусственно увеличивая площадь. И вот в акватории Южно-Китайского моря вместо пяти спорных островков возникает один — большой и с китайским флагом.

На нем уже можно разместить гарнизон, оборудовать причал и грозить военным кулаком соседям. Вьетнаму и Филиппинам пока нечего противопоставить этой тактике, разве что увеличивать свое военное присутствие даже на тех островах, где сделать это крайне сложно ввиду маленькой площади.

В общем, очаг напряженности в Южно-Китайском море постепенно разгорается и вполне возможно, что недалек тот день, когда будет достаточно одной искры, чтобы в регионе вспыхнуло пламя войны. И тогда мало не покажется никому.