Желание попробовать кленовый сироп появилось у меня в детстве, после прочтения "Таинственного острова" Жюля Верна. «Мы знаем, что у колонистов не было ничего сладкого, кроме сока, который они извлекали из клена, глубоко надрезая ствол дерева. После этого оставалось собрать эту жидкость в сосуды и употреблять ее при изготовлении пищи, тем более что с течением времени кленовый сок становился более густым, совсем как сироп». На первый взгляд ничего сложного, если бы не один нюанс: клены в наших северных краях не росли, а от экспериментов с березовым соком меня что-то удержало.
Шло время, менялись любимые авторы и книги в домашней библиотеке, однако то здесь, то там вновь мелькали упоминания кленового сиропа, и утихшее было желание оживало с новой силой.
«Текс приспособился жарить блины на чем-то вроде печки, топливом для которой служил рыбий жир. Его блины были намного хуже земных, потому что за сотню лет блинная мука утратила свои качества и вкус и почти не поднималась, но все-таки это были блины. Курсанты поливали их кленовым сиропом и уплетали за обе щеки» (Роберт Хайнлайн, «Космический патруль», одна из любимых повестей).
«Тетушка посмотрела вниз, хихикнула и превратила платье во что-то ярко-зеленое и клейкое, точно только что распустившийся листок.
- Что скажешь, Мор? - осведомилась она.
Прежде ее голос был дрожащим и скрипучим. Теперь его звук пробуждал воспоминания о мускусе, кленовом сиропе и других вещах, при мысли о которых адамово яблоко Мора запрыгало, как резиновый мячик в эластичном мешке (Терри Пратчетт, «Мор, ученик смерти»).
«То, что за этим последовало, оказалось и поразительным, и невероятным. Мистер Грей давился от жадности и едва успевал обмакивать оладьи в искусственный кленовый сироп» (Стивен Кинг, «Ловец снов»).
На днях я чуть более внимательно прошлась взглядом по магазинным полкам и неожиданно обнаружила... кленовый сироп.
Естественно, в ближайшую субботу была выпечена гора оладий. И вот он, "момент истины". Сироп был немного приторным, но обладал ярко выраженным и очень необычным вкусом, который мне и сейчас сложно описать. Я бы сказала, что в нем смешались горечь древесного сока, сладость коричневого тростникового сахара и дуновение ветерка от костра, на котором горят опавшие листья кленов.
И только одно сейчас омрачает мою радость. Не понравился.
