«Европейский выбор Власова»: о навязчивой пропаганде идеологии предательства
Тема Власова и власовщины всплывает у нас с завидной регулярностью, как известно что известно где. Вот и свежий информационный повод, широко разрекламированный в СМИ и интернетах: 1 марта питерский историк Кирилл Александров успешно защитился в Санкт-Петербургском институте истории РАН по теме «Генералитет и офицерские кадры вооружённых формирований Комитета Освобождения Народов России 1943-1946 гг.».
Сам по себе научный труд определённо заслуживает подробного анализа и, формально говоря, никакой крамолы в себе не содержит: наличие генерала Власова и КОНР – исторический факт и предмет исторических изысканий не хуже других.
Белорусский историк к.и.н. Александр Шишков анализирует именно миф, который исправно несёт службу на ниве вполне конкретной идеологии – идеологии национального предательства.
Уже с начала 1990-х годов имеет достаточно широкое хождение версия о том, что не все пособники Гитлера в годы Великой Отечественной войны виноваты в том, что они стали его пособниками. Коллаборационистов стали внимательно изучать с «научной» точки зрения, предлагая их сначала понять, а потом, может быть, и простить. Через понятие массового коллаборационизма предлагается в итоге рассматривать не только события 1941-1945 годов, но и всю отечественную историю двадцатого столетия.
Эта идейная программа, в частности, представлена в двухтомнике «История России. XXвек» (2009) под редакцией профессора Андрея Зубова. Сам Зубов во втором томе этой книги пишет вот что:
«Страдания народов России под большевиками были столь невыносимыми, что мы сейчас не имеем права судить никого, признавая нравственные изъяны в любом выборе судьбы в те годы. Трагично было, защищая Россию, ковать кандалы твоим детям под сталинским режимом; трагично было, воюя против Сталина, ковать такие же кандалы – под гитлеровским».
И мы опять, как и в случае с сочинениями Резуна-Суворова, вынуждены говорить не о «заблуждениях» и даже не о «трактовках», а об идеологии.
Двухтомник Зубова, задуманный как «новая версия русской истории для самой массовой аудитории», сразу же после выхода из печати был подвергнут справедливой и уничтожающей критике. Но, провалившись в роли «базового учебника», он по-прежнему сохраняет свою значимость как некий идейный ориентир: основные «реперные точки» этого проекта продолжают упорно продвигаться.
Например, идея о том, что никакой Великой Отечественной войны не существует, это война «советско-нацистская». И вот почему:
«Подражая императору Александру Благословенному, за 25 лет царствования которого не был казнён ни единый человек в России, кровавый тиран объявил начавшуюся войну «Отечественной», желая соединить свой преступный режим с обесчещенной им родиной».
«Кровавый тиран» – это, разумеется, Сталин, который по степени своей преступности и кровавости ни в чём не уступает, а в чём-то и превосходит Гитлера. И поэтому власовцы и все прочие коллаборационисты не столь уж и преступны.
Но чего добиваются Зубов и прочие сторонники этой крайне экзотичной для страны, победившей Гитлера, версии? Это их идейная позиция, апофеоз антисоветчины, трансляция озвученных ещё в конце 1940-х годов за границей«второй волной русской эмиграции» взглядов, оправдывающих злодеяния Русского охранного корпуса и РОА? Или банальное и циничное получение денег за озвучивание данного идейного конструкта? В любом случае вроде бы и серьёзного повода для беспокойства нет: агитки чудовищного содержания в массы не пошли, версия осталась экзотичной.
Но недавние вести с полей исторической науки заставляют задуматься о более серьёзной почве под ногами у Зубова и его соратников.
«было 20 лет коллаборационизма – по обе стороны границы. Увидев, что ни Москва, ни Варшава не решили белорусский вопрос, некоторые белорусские деятели в конце 1930-х обратили внимание на нацистскую Германию, которая выходила на международную арену и изредка смутно намекала, что в новой Европе будут новые возможности для других народов. Мы должны чётко понимать, что при нацистах у белорусов шансов не было. Но это мы видим из дня сегодняшнего. А тогда многие белорусы пытались с немцами сотрудничать».
А когда мы перенесём эту версию на российскую почву, то многие экзотические с виду обмолвки в двухтомнике Зубова сложатся в чёткую и логичную схему: весь советский период, начиная с 1917 года – это время правления преступного режима, а все, кто с ним сотрудничал, до единого пионера – коллаборационисты. В том повинны и победители фашистской Германии, а их потомки – те, кто 9 мая выходит на улицы с портретами близких и составляют «Бессмертный полк» – всего лишь потомки сталинских коллаборационистов.
Если вчитаться в упомянутый выше двухтомник, то всё сходится. Вот яркая оценка Зубовым событий 1939 года, когда Красная армия присоединила к СССР западноукраинские и западнобелорусские земли, прекратив тем самым действие Рижского мира:
«Но если взглянуть глубже и не считать коммунистический режим законным, то тогда ясно, что мир 1921 года в принципе незаконен, ибо заключён поляками с преступным коммунистическим режимом. Но тогда тем более не преступному коммунистическому режиму восстанавливать справедливость».
Это две крайние точки «либеральной» оценки событий Второй мировой войны, и обе они совсем не безобидны даже в ближайшей перспективе: исторические кандалы для будущих поколений уже выкованы.



