Зов гор. Часть первая - "Первое знакомство"
У меня зазвонил телефон. Однако, вопреки посулам известного детского стихотворения, вызывал меня отнюдь не слон, а заместитель командира ярославского областного студенческого поисково-спасательного отряда, созданного по образу и подобию «взрослой» аварийно-спасательной единицы при кафедре безопасности жизнедеятельности ЯГПУ им. К.Д. Ушинского.
Шёл 2010 год. Я, тогда ещё студент первого курса, мечтал проявить себя на поприще горовосходителя. Меня жутко влекли рассказы старших товарищей о заснеженных вершинах и сложных маршрутах; но, главное, мне грезилось быть частью той особой, немногочисленной группы людей, способных перешагнуть через любые преграды, в том числе, и через свой собственный страх… Стоит ли говорить, что на командира отряда, Алексея, взошедшего в своё время на Эльбрус, я смотрел как на истинного героя, атланта, чьи высоты недостижимы для таких ничтожных червей, как я. В общем, я был молод, не уверен в себе и очень падок на авторитеты. С тех пор судьба неоднократно предоставляла мне возможность излечиться от этого губительного принижения себя и возведения чужих успехов в ранг абсолюта, но это уже совсем другая история, к теме моего повествования имеющая отношение чуть менее чем никакое.
Я снял трубку.
- Серый, привет. У меня для тебя важная информация,- раздался в старенькой Сони Эриксон голос замкома, - Ты ведь по весне не сильно занят? Надеюсь, что нет, потому что ты едешь с нами на Кавказ, на ПСР.
Соревнования по поисково-спасательным работам проходили ежегодно; отправной точкой всего действа была база в Катковой Щели, а территория мероприятия покрывала практически весь район вдоль течения Шахе и Агуры вплоть до массива Псеашхо. В туристической среде ПСР издавна славились крайне жёсткими и оттого весьма престижными маршрутами. Разве можно было представить себе лучшую возможность начать знакомство с горами? И я с радостью согласился.
Участвовать предполагалось в категории «тройки», всего ЯГПУ выставлял две команды по три человека. В первую вошли три парня поопытнее, во вторую – я, заместитель командира Дима, и ещё один человек, с которым я познакомлю вас немного позже.
За пару месяцев до отбытия на Кавказ начались активные тренировки. Мы бегали, занимались на скалодроме, отрабатывали технологию спасения людей на техногенном и природном рельефе. Много времени было посвящено формированию практических навыков оказания первой помощи в условиях, что называется, приближенных к боевым. Параллельно велось комплектование наборов группового и личного снаряжения. Оказалось, что помимо всего прочего, команде требуется иметь единую форму с указанием региона и, внимание, ноутбук. Вопрос с формой решили просто – первая команда, не заморачиваясь, использовала МЧСовские костюмы «Рассвет» (отличная, между прочим, вещь – прочная ткань, светоотражающие вставки). Мы же решили немного выделиться из сине-оранжевой толпы, и прикупили себе тонкий английский камуфляж. К сожалению, сейчас уже не вспомню названия, но сохли эти куртки очень быстро, и даже, вроде как, «дышали».
С ноутбуком всё было сложнее – он просто отсутствовал как вид. Было решено не обращать на этот досадный факт внимания.
На этом этапе в наш небольшой коллектив влилась Маша. Для меня до сих пор остаётся дремучим секретом, где Дима её откопал, ибо на роль третьего в группе она годилась как нельзя хуже. Ни опыта походов в горных условиях, ни навыков оперативной работы – ничего вообще. Только спортивный туризм на равнине и не менее спортивное ориентирование. Что касается работы со снаряжением - наша спутница не могла толком подняться по верёвке; о быстроте действий речи вообще не шло.
Помучавшись и поматерившись на тренировках, мы плюнули, сказали: «Пренебречь, вальсируем!» и загрузились в поезд до Лазоревского. Ехать нужно было через Москву с заездом на Украину. Почему не прямым маршрутом? Каким-то невероятным образом крюк в 600 километров позволял сэкономить деньги на билетах, чем наш горячо любимый (без сарказма) ВУЗ и воспользовался.
Дорога была скучна и однообразна. Если в России пейзаж хоть как-то менялся, то Украина встретила нас коричневой землёй, коричневой травой и коричневыми наглыми пограничниками. Эти бравые стражи рубежей «незалежной» ходили по вагонам, отбирали у туристов газ и радиостанции и постоянно требовали какой-то «магарыч». Удивительно, но наша троица границу преодолела без потерь в виде эмоциональных и финансовых ресурсов.
И вот, наконец, черноморское побережье. Вокзал Лазоревского встретил нас сплошной стеной не по-южному холодного дождя. Практически на ходу выпрыгнув из вагона, мы перегруппировались, сели на автобус и уже через час месили размытый известняк, поднимаясь к турбазе.
Здесь мне хотелось бы сделать небольшое отступление. На одном из совещаний перед поездкой я задал вполне рациональный вопрос – а что, собственно, брать с собой? На что мне резонно ответили: «Всё и ничего». Видимо, эйфория от предстоящей поездки позволила мне услышать только «всё». Мой суровый 80-литровый рюкзак был заполнен до отказа. Кроме реально нужных вещей там лежали: пуховик (ну да, на юг же едем), плащ-палатка (это в те-то годы, когда человечество уже придумало и вовсю использовало штормовки), семнадцать (семнадцать, Карл!) стальных карабинов, 7 баллонов с газом для примуса, килограмм соли и три килограмма сахарного песка. У тебя, уважаемый читатель, наверное, возникло чувство, что я – кромешный идиот. Так вот, заверю, что таковым я не являюсь, и взял это барахло только по причине отсутствия на тот момент маломальского опыта в подборе необходимого снаряжения. Сейчас мой рюкзак редко весит больше 20 килограмм. Но тогда я мужественно пёр в гору ношу, своей массой напоминавшую мне абстрактного любителя закусывать сало кремовыми тортами. Впоследствии спасло меня только то, что на базе имелась «камера хранения», где можно было оставить лишние вещи и цивилизованную одежду.
Итак, настал первый день моего личного ада. Ознаменовался он тем, с чем встречается практически каждый человек, впервые оказавшийся в условиях каких-никаких, но гор. Акклиматизация. Мой бедный желудок вышел на тропу войны, припомнив мне все обиды вплоть до съеденной в позапрошлом году шаурмы. Я быстро терял воду и силы; тело болело и не слушалось. На церемонии официального открытия соревнований я сидел, прислонившись к стенке жилого модуля, и думал лишь о том, чтобы не сдохнуть. Спас меня (внимание, реклама) препарат «Линекс». Правда, для достижения терапевтического эффекта, при котором я мог отдалиться от туалета хотя бы на сто метров, есть эти желатиновые капсулы пришлось чуть ли не горстями. В изрядно подпорченном виде я вышел на первый этап – ориентирование.
Почему туда был отправлен я, а не ориентировщица Маша – таинственная загадка, изощрённости которой мог бы позавидовать Сфинкс. Моё измождённое туловище плелось позади остальных участников, ежеминутно маскируясь в придорожных кустах и щедро удобряя каменистую землю продуктами жизнедеятельности. Стоит ли говорить, что этап я практически провалил. Замком, видя моё плачевное состояние, поставил палатку и приказал отдыхать. На землю опустилась ночь – первая из бесконечной вереницы кавказских ночей, которые однажды я полюблю всем сердцем.
Чёрное небо разрезал всполох сигнальной ракеты. Одновременно с этим раздался свисток, призывающий участников на оперативное совещание. Меня, как поспавшего немного дольше остальных, выпинали из палатки с целью выяснить, в чём дело.
В жилом модуле тарахтел генератор и было накурено. Сотрудники местного МЧС возились с картой, кто-то скачивал вводные данные на ноутбук. Видимо, группы готовились получить поисковое задание. Я сел в угол, достал блокнот и стал ожидать оглашение сути задания и координаты района поиска…
-…Таким образом, район поиска ограничен четвёртым квадратом,- из тёплых объятий сна меня вырвал зычный голос товарища Гоголадзе – руководителя спасработ,- Группы должны выдвинуться немедленно. Совещание окончено, всем удачи.
Я с ужасом понял, что проспал брифинг. И понятия не имею ни где находится нужный квадрат, ни что мы должны в нём найти.
Как ни странно, Дима не был зол на меня. Он просто надел рюкзак, пнул мирно спящую Машу, и вся наша компания отправилась вслед уже таявшей вдали змейке фонарей основной группы.
Удивительно, но в этот момент наше эпичное невезение закончилось. Мы легко догнали, а затем и перегнали остальные команды. Стрельнули у московских ребят сигареты и карту. Жизнь налаживалась.
Четвёртый квадрат представлял собой участок раздолбанной горной дороги, с одной стороны ограниченной скалой, а с другой – обрывом. По вводной, целью работы спасательных формирований был поиск группы гражданских, покинувших за каким-то чёртом автомобиль и, предположительно, сорвавшихся в пропасть. Проклиная лианообразные колючки, в лоскуты нарезающие спецодежду, мы ползали по кюветам, ежесекундно рискуя сорваться вниз и самим перейти в статус пострадавших.
Моё внимание привлекло мигание аварийного фонаря. А вот и пропавшие люди – успех, товарищи, мы первые их нашли. Быстро собираем носилки, грузим молодого парня с условно диагностированным переломом берцовой кости и несёмся назад. По пути к нам присоединяются москвичи, теперь рассчитывающие на процент от инвестированной в нас пачки папирос и чёрно-белой карты. Мы и не против – вместе легче тащить тяжеленного «страдальца».
Продолжение следует…