Жизнь лжепророка 12⁠⁠

На следующий день, к вечеру, новый отчет по Альмогласту был готов:

" Верховный пророк из низшего мира, по имени Махмуд, прибыл на нашу землю в обществе божьего посланника Джибраила. Они встретились с Весмерхиллом--скромным менестрелем с севера герцогства Юз. Поговорили, выпили кипяченой сладкой мяты, и разбежались..."

Долбанные шишки с обгрызанного кипариса(!), и это все, что мне пришло в голову? Я, удивлялся самому себе, и своей оскудевшей фантазии, раз за разом садился переписывать отчет, но любые истории, приходившие на ум отбрысывало в сторону мое внутреннее чутье.

Спустя еще пару дней, меня выпустили из темницы. Я вышел за врата монастыря, и собирался было навестить Лушию, как заметил двоих верхом на ишаках, поднимающихся по извилистой дорожке к обители.

Первый всадник, высокий, коротко стриженный с неестественно белесыми зрачками обратился ко мне:

--Здравствуй о Весмерхилл, именуемый в нашем мире Яса, мы искали тебя.

--Кто это мы?--напрягся я--и откуда вы знаете оба моих имени?

--Я--божий вестник Джибраил--ответствовал высокий, и со мною последний пророк низшего мира Махмуд.

Второй всадник, низенький и смуглый, лет пятидесяти от роду, со странной перекрученной тряпкой на голове заместо головного убора, поклонился мне, приложив правую руку к сердцу.

--Хотите сладкой кипяченой мяты?--спросил я пораженный таким развитием событий.

В монастырь заходить не стали, вместо этого, заглянули на постоялый двор, куда я определил Лушию. Я пока не стал говорить девушке, что нахожусь поблизости.

Сели, хлебнули мяты.

--Куда путь держите, почтенные пилигримы?--спросил я своих новых знакомых.

--С тобой встретиться--ответил Джибраил.

--Это я уже слышал,--улыбнулся я--но, как понимаю, это так, между делом, верно?

--Мы идем сквозь семь миров к небесным вратам, и дальше,--сказал Джибраил--а потом вернемся домой, в свой мир.

--Хех, а жизни хватит для такого путешествия?--удивился я.

--В пути мы проведем долгие годы, но когда вернемся, молоко не успеет разлиться из кувшина, опрокинутого в момент нашего отбытия.

--Домашние хватиться не успеют,--подытожил я,--а от меня что нужно?

--Да, собственно, ничего--пожал плечами Джибраил--ты и так делаешь все как надо.

--Надо кому?

--Ему--ответил Джибраил, указуя перстом в небеса.

--Странно, я ведь еще не уверен, верующий ли вообще.

--Это не важно--заверил меня разговорчивый собеседник--как ты однажды заметил: "хоть горшком назови, только в печку не ставь", Всевышнему все равно, как ты его называешь, богом ли, каким-то именем, или Истиной. У Всевышнего много имен, и на твою свободу воли он не посягает, ты и так доброе орудие в его руках, чего бы не сотворил...

--А с Альмогластом, полагаю, вы бы побеседовали пообстоятельнее,--предположил я, -- а чего Махмуд все время молчит?

--Ему нельзя с тобой разговаривать,--ответил Джибраил,--в его мире, ты жил за поторы тысячи лет до него, если он с тобой поговорит, мои коллеги чиновники в раю с толку собьются.

--Ух, елки-ковырялки, каков оборот!--воскликнул я.

--А вот Альмогласт нам очень нужен--продолжил Джибраил.

--Он, похоже, всем нужен--согласился я--вам то на кой?

--Заблудшая овца, на поверку оказавшаяся матерым волком--сказал божий вестник--ему Всевышний мощь вручил необоримую, на благие миссии намекает, а тот все наоборот делает.

--А почему, не знаете?

--Юнус, так мы называем его в нашем мире, трус.

--Чего???--поперхнулся я заваренной мятой-- Мне показалось, что страх ему вообще неведом.

--В том-то все и дело,--согласился Джибраил,--он бежит от своего предназначения, каждый оаз доказывая своими поступками самому себе, что не боится совсем ничего, и его бегство, на самом деле, его личный жизненный путь.

--Даааа, делааа,--ответил я, почесав озадаченно макушку,--как насчет его грехов, за которые и тысячу человек в ад отправить можно?

--Все живые--созданья божьи, Всевышний милостив и милосерден, он любит и грешников, ибо грехами прирастает опыт и сила, необходимые для великих свершений, и мы не теряем надежды вернуть в стадо заблудшую овцу, пускай даже обратившуюся в свирепого льва-людоеда.

--Что? Про людоедство все таки правда?

--Да брешут,--махнул рукой Джибраил,--или пророчат, в общем пока он этого не делал.

Мы посидели немного молча.

--А что вообще в мире делается?--решил нарушить тишину я.

--Стабильности нет,--пожав плечами, ответил Джибраил,--к тебе у нас только одна просьба: не оставляй Альмогласта, будь рядом, присматривай за ним, а на обратном пути из чертогов Всевышнего мы к вам заглянем...

Я распрощался со странной парочкой, и направился к Лушии, думая:" вот и отчет созрел окончательно".