Жена. Каждый найдет что-то своё.⁠⁠

Проснулся с утра. С голой женщиной в кровати. Пригляделся — жена. Это всё из-за того, что я женился. Она поэтому тут лежит, как у себя дома. Устала. Приборку вчера делала. Моими руками. Тоже утро было. Шары продрать не успел, а она уже говорит — сегодня мы будем наводить порядок! Я удивился, конечно. Огляделся даже. Искал беспорядок. Не нашел. А она нашла. "Почему, — говорит, — эта футболка лежит на батарее?" А я такой — это не футболка, это Че Гевара. Он на ней в историческом берете запечатлен. А она — ну и что? Разве там ей место? А я — у Че Гевары нет места. Он — бунтарь. А футболка, может быть, никогда в жизни на батарее не лежала. Так бы и не узнала, что это такое, если б я её туда не положил. Но жена не прониклась. "Убирай, — говорит, — её, хватит вздор нести. Порядок должен быть!" С прусскими нотками. Как фельдфебель на плацу. Я на неё новыми глазами посмотрел. С непередаваемым недоумением. А жене хоть бы хны.

Про книги заговорила. Почему, спрашивает, книги лежат в ванне, на кухне и в туалете, когда они уже лежат в трех комнатах и коридоре? Смешная. Сама спрашивает — сама отвечает. Но я всё равно пояснил. Жена ведь. Государство в курсе. Уважать надо. Потому, говорю, что в трех комнатах и коридоре они не помещаются, вот и распространяются по окрестностям. Чего тут непонятного? А жена в ответ чеканит — прибери. Делать нечего, пошел прибирать. На лоджию книги сложил, аккуратными штабелями. Присоседил к разобранному шкафу и сломанному велосипеду. Красота. Но жена не оценила. Всунула голову и говорит: "Свалку, значит, устроил... Надо всё выкидывать. До вечера теперь провозимся".

Я аж зажмурился. "Как, — говорю, — выкидывать? А вдруг пригодится?" А жена такая — как этот хлам может нам пригодиться? Ржавый драндулет, какие-то доски, цветочные горшки? Тут я заволновался. Во-первых, говорю, это не доски. Это — шкаф. Просто он никак не может взять себя в руки. Во-вторых, я из него уже два года полки хочу сделать. Для цветочных горшков. А в сами горшки я планирую посадить цветы. Фиалки, там, или незабудки. Очень возвышенно должно получиться. В-третьих, это не драндулет, а призрак шоссейных дорог. Точная копия велосипеда из книжки "Оно" Стивена Кинга. Тебе ведь тоже смотреть на него страшно? Раритет. Лет через двадцать я продам его в Солсбери и сказочно разбогатею. Ты бы вот куда первым делом поехала, если бы сказачно разбогатела?

Но жена не ответила. Оказалось, что её мало волнуют отвлеченные вопросы, когда в квартире бардак. Вместо интеллигентного общения она сходила в кладовку и принесла мне веник и совок. "Чё ты, — говорю, — начинаешь-то?" А жена — мети. Коротко так. Как выстрел. Стал мести. Минуту мету, две мету, три мету. В совок складываю. Наконец, до кухни домёл. Выпрямился. Смотрю — жена из туалета с блокнотиком выходит. "Чего, — говорю — за конспект?" А она — план. Барбаросса? — спрашиваю. Шучу так. Пытаюсь разрядить атмосферу. Не вышло. План оказался всамделишным. Это жена квартиру излазила и записала, что с ней надо сделать.

Поменять трубы и унитаз, установить счётчики, купить новую кухню, постелить ламинат, освободить лоджию, заменить встроенные шкафы шкафами-купе, снести стенку между маленькой комнатой и кухней, сделать навесные потолки, поклеить обои, прикупить новую кровать. Между прочим, она мне всё это вслух прочитала. Сухой автоматной очередью. А потом присовокупила — бюджет подобьём и на следующей неделе начнем. Контрольный выстрел. У меня в глазах потемнело. Лучше, думаю, я буду дальше мести, чем такие вещи выслушивать. Поэтому, когда жена вынесла мне ведро и швабру, обронив — "мой", я даже обрадовался и пролепетал: "Твой, Оленька! Конечно же твой!" Пошутил так. Не помогло. До вечера мыл, скоблил и протирал. Придумывал контрплан. Не придумал. А ночью мне приснилось, что всё это мне приснилось. А утром я проснулся и понял, что — нет.

Павел Селуков. Недавно нашел его, бывает очень занятно

https://www.facebook.com/pavel.selukoff