Здравствуйте, мистер Джонсон. Часть первая.⁠⁠

Огромная металлическая глыба, усыпанная антеннами, вырастала на экране.

- Черт побери, - сказал Джон Джонсон, - да это не корабль, это почти станция.

Сверился с радаром и полез в реестр транспортных средств. Так и есть, кольцевая станция, правда, не обычная, орбитальная, а добывающая, из тех, что стыкуют прямо к астероидам. Двигатели, варп и простые, пять стыковочных шлюзов, больше двух десятков буровых дронов, спасательные шлюпки, экипаж... тридцать человек. Тридцать, задумался он поначалу, потом понял: ну конечно же, роботы. Мощный компьютер и куча вспомогательной роботизированной обслуги. Такие громадины мотаются по галактике десятилетиями: провиант доставляют контейнеровозы, когда приходят за рудой, а некоторые члены экипажа здесь рождаются и здесь же умирают, так никогда и не увидев цивилизованных планет. Ремонтом обычно занимаются они же, "копатели", как их называют в Поясе Света, заселенной части галактики, а вот спецперсонал, вроде Джонсона, вызывают редко, только в экстренных случаях.

В чем был экстренный случай сейчас, Джон не знал, этим ему предстояло заниматься сразу после стыковки. Визуально же станция была в норме, внешние повреждения отсутствовали, антенны связи поблескивали маячками, маневровые двигатели работали на малой тяге.

Однако, все же, что-то было не в порядке, и в следующий момент Джонсон понял, что.

Половина станции, или даже две трети - он не видел с этого ракурса - была обесточена. Ближайший шлюз работал, люк был освещен прожекторами, голографические маркеры медленно, лениво перемещались, указывая стрелками направление вращения, которое нужно было принять для правильного подключения переходных кабелей и шлангов. Остальные же шлюзы, по крайней мере видимые, были отключены, о чем оповещали ярко-красные сигналы по периметру люков, по четыре на каждый.

Реактор, подумал Джон, хотя вряд ли, движки встают, если реактор заглушен, да и питанию на внешнее освещение неоткуда взяться - солнечные батареи на станции не развернуты. Остается два варианта, и оба они Джону не нравились. Первый - неполадки с робототехникой, что означало мороку недели на три, и второе - биологическое заражение, что подразумевало консервацию станции до появления Службы Обеззараживания. "Копатели" частенько пренебрегают правилами и высаживаются на неизвестные планеты, на которых заразиться или подцепить паразитов - раз плюнуть, а потом вымирают все подчистую, и хорошо, если станция не на варпе. Представляю себе, несется эдакая махина в эпические дебри туманностей на гиперсветовой, а внутри истлевшие трупы. Эдакий разогнанный до субсветовой скорости стальной гроб. Хорошо хоть этот - на малой тяге.

- Брр, - сказал он вслух и поежился.

Потом еще раз попытался вызвать станцию, опять получил ответ от компьютера и координаты шлюза. Из экипажа никто не ответил.

- Ну что ж, приступим, - снова сказал вслух сам себе, задал точку стыковки и траекторию, и пошел одеваться.

Порядок есть порядок, думал он, натягивая штаны. Будь ты хоть человек, хоть робот, спецперсонал обязан быть в костюме, и плевать, что персонал в лице Агента по Устранению Неполадок Джона Джонсона, возможно, скоро будет в деловом костюме, рубашке и галстуке таскать полусгнившие трупы в пластиковых пакетах в криокамеру.

Взял из шкафа одну из сотни одинаковых белых льняных рубашек, надел, плотно натянув воротничок вокруг отливающей сталью шеи, застегнул, открыл другой шкаф, взял один из сотни одинаковых же темно-алых галстуков, и, повязав, потянулся было за пиджаком. Потом, заметив вдруг какое-то пятнышко, быстрым движением снял его, достал другой, повязал, глянул в зеркало и, оставшись доволен, надел пиджак. Кнопкой в стене напротив открыл контейнер, пробежался пальцем по биркам на чемоданчиках, выбрал нужный и вынул, захлопнув затем дверку контейнера.

Все готово, что ж, можно и на станцию.

* * *

Коридор, что был сразу за шлюзовой, встретил Джонсона гулкой пустотой. Ни одного из членов экипажа, подумал Джон, хотя хотелось бы плакатов "Добро пожаловать" и полуголых девушек.

Ну, хоть так, хорошо хоть свет есть.

Свет и правда был, желтый тусклый редкий свет аварийных лампочек, рассеянных вдоль коридора, основное же освещение отсутствовало. Джон нашел глазами розетку связи у терминала сбоку от люка в шлюзовую, и поднес к ней руку. Запястье зажужжало, Джон выбрал интерфейс, потянул кисть вверх, из-под нее выполз нужный коннектор и подключился к розетке. Перед глазами появилось стандартное меню, Джон обошел его сразу, введя код доступа к головному компьютеру, однако тот не отвечал. Джон поискал в памяти коды доступа к остальным компьютерам, попытался подключиться по очереди к ним - отозвался только третий.

Что ж, логично, подумал Джон, третий шлюз - третий компьютер. Значит, остальные либо сдохли сами, либо линии, ведущие к ним, повреждены, а это - плохо. Разрушение станции изнутри - вещь редко хорошая, разрушение ее инфраструктуры - немногим лучше. Однако, отсутствие подключения к остальным компьютерам означало, что отключено даже не две трети станции. Процентов двадцать осталось, если не меньше.

Джон скачал план станции, отключился от розетки, свернул коннектор и пошел к управляющей рубке. Мягкое покрытие на полу приятно пружинило, делая шаги бесшумными - это казалось чересчур необычным после металлического пола в его корабле, однако он скоро привык и перестал замечать разницу. Коридоры были пусты и, пока он шел, навстречу не вышел ни один человек. Соседние с коридором отсеки были закрыты и заблокированы снаружи, одна лишь маленькая комната оказалась открытой, Джон заглянул туда, но и она оказалась пуста, потому он лишь хмыкнул удивленно под нос и пошел дальше. В управляющей рубке так же никого не оказалось, хотя компьютер работал, экраны светились и, ярко выделяясь на их фоне, мигала большая красная аварийная кнопка связи.

Если кнопка нажата, подумал Джон, а она нажата, это значит, что ее кто-то нажал. И это, в свою очередь, означает, что на корабле хоть кто-то живой - но есть. Кто и где - второй вопрос.

Он подошел к главному экрану, отключил кнопку, потом проверил доступность терминала связи, ввел персональный код доступа, открывающий непозволительные обычным пользователям, даже механикам из "копателей", функции, проверил доступ к дублирующим рубкам (пять, вместе с этой, остальные четыре не отвечали), проверил шлюзы - та же ситуация (один рабочий, четыре отключены).Вызвал дополнительное меню, включил датчики жизнедеятельности и проверил все помещения. Так и есть, пусто везде, однако датчики в панорамном отсеке отключены вручную.

Вот этим мы и займемся, решил он, и, подняв чемоданчик, двинулся к внешнему диаметру корабля, в панорамный отсек.

Люк с шипением откатился вбок, Джон вошел в отсек и огляделся. Панорамный иллюминатор был открыт, вдалеке, в космосе, сияла ярким голубым светом ближайшая звезда, систему которой они сейчас проходили вскользь, справа же медленно наплывала пространственная аномалия, которая была заметна только благодаря плазме, плавно перетекавшей из звезды в ее жерло, и которую они огибали по широкой дуге, удаляясь от светила на максимально возможное расстояние. Хорошая траектория, подумал он, безопасная.

Посреди отсека, перед блестевшим кнопками пультом, стояло большое кресло, и в нем он заметил маленький, скорчившийся силуэт человека.

Джон сделал шаг вперед и еле слышно кашлянул. Человек в кресле вздрогнул, быстрым движением вскочил на ноги, потянулся к пульту, и в помещении зажегся свет. Перед Джоном стояла, щурясь, маленькая, лет десяти, девочка, одетая в плотный, из кевлара, комбинезон.

- Здравствуйте, мистер Джонсон, - сказала она, воспользовавшись его замешательством, - а я вас ждала. И знаете, хорошо, что это вы.

- Я... - Джон сглотнул, подстраиваясь под ситуацию, - мы. Мы получили ваш сигнал, миссис... мисс...

- Мизи, - подсказала девочка. - Мизи Ванштейн.

- Спасибо, мисс Ванштейн. Мы получили сигнал о неисправности, экстренный сигнал, и я был отправлен к вам для устранения возникших неполадок. Сектор с Альфы Риа по Проксиму дробь Зет обслуживаю я, Агент по Устранению Неполадок Джон Джонсон, к вашим услугам, мисс.

- Очень приятно, - она чуть кивнула, и ему вдруг показалось, что в следующий момент она сделает книксен (господи, какой еще книксен, что с тобой, Джон), затем правая рука, которую она прятала до сих пор за спиной, опустилась и Джон увидел, что девочка сжимала в ней большой, просто огромный плазмер.

- У вас в руках оружие, мисс, - предупредил он. - Будьте так любезны убрать его, потому как сомневаюсь, что вы принадлежите к сертифицированному персоналу, которому разрешено использование оружия повышенной мощности в закрытых помещениях. Иначе...

- Иначе бла-бла-бла, - прервала она. - Иначе вы будете вынуждены применить насилие, что неприемлемо по отношению к ребенку, я в курсе, мистер Джонсон, и сейчас уберу пушку. Не подумайте, я не стала бы стрелять в вас, мистер Джонсон. Не так уж и легко выстрелить в человека, знаете ли.

Она действительно щелкнула предохранителем (черт, что за странности творятся на этой посудине, раз девочки держат плазмеры взведенными во время сна, подумал он) и бросила оружие в кресло.

- Я не человек, - чуть смущенно ответил он. - Не совсем человек, если быть точным.

- А кто же? - казалось, она даже не была удивлена.

- Киборг. Получеловек - полуробот.

- Верхняя часть, или нижняя? - уточнила она.

- Хм... - он не любил таких вопросов, но выхода иногда не было, и на них приходилось отвечать. - Все тело, за исключением кистей рук, лица и мозга.

- Дааа? - а в этот раз, кажется, ему удалось ее удивить. - Почти весь - робот?

- Почти, - прервал он неудобную тему. - Мне нужен кто-нибудь из взрослых. Мама. Папа. Или родственники. Кто-нибудь.

И вопросительно развел руки.

- Простите, миссс-тер Джонсон, - она иногда очень особенно произносила слово мистер, буквально интонационно раскладывая его на две части, и получалось длинное "миссс" и короткое, как выстрел, "ттер", - но взрослых тут нет.

- То есть как - нет? - удивился Джон.

- Сначала туда ушла мама, - девочка махнула рукой в сторону, - потом за ней ушел папа. Они не вернулись до сих пор.

- А как давно они ушли?

- Не знаю, - пожала плечами Мизи, - по компьютеру прошло две недели, но мне кажется, что уже месяц. Или год, какая разница.

Джон снова удивился, но постарался не подать вида.

- Две недели, - переспросил он, - и две недели вы, маленькая мисс, одна?

- Нууу, - протянула она, - примерно - да.

- Мисс Мизи, - сказал он, приняв решение, - мне нужно спуститься в управляющую рубку и кое-что скачать в компьютере. Пойдемте со мной, и, знаете... - он качнул указательным пальцем, - я возьму с собой оружие, а там - спрячу его в сейф. Так спокойней.

Она снова повела плечами, устало вздохнула и поплелась к выходу. Джон подошел к креслу, двумя пальцами взял тяжелый плазмер, проверил, заряжен ли тот, и, убедившись, удивленно хмыкнул.

Заряженные плазмеры у "копателей", подумал он.

Господи, куда катится эта Вселенная.

* * *

В рубке, уже спрятав в сейф оружие и подключившись интерфейсом к компьютеру, Джон уселся в кресло командира и, полуобернувшись, спросил:

- Мне нужно будет для протокола допросить вас, мисс Ванштейн. Я буду задавать вопросы и сверяться с записями в системе, программа в одном из моих модулей будет автоматически записывать данные из вашего бортового компьютера, затем потребуется какое-то время для обработки всего и вынесения какого-либо решения. В любом случае, прошу вас, мисс, быть откровенной.

- Я постараюсь, - устало улыбнулась она. - Только у меня есть одно желание, а точнее - два.

- По мере моих сил, мисс Ванштейн.

- Во-первых, просто Мизи, а во-вторых - на ты. И - прошу вас, мистер Джонсон, даже не вздумайте отказать. Иначе буду молчать и вот нисколечко вы от меня не добьетесь.

- Я постараюсь, - смутился Джон.

- Вы такой... большой, - выдохнула она, - двухметровый робот с лицом человека, и когда я думаю об этом - мне становится немного страшно. Если же будете называть меня на ты, постараюсь не задумываться о том, что скрывается под этим костюмом.

Чересчур взрослая девочка, подумал Джон. Чересчур умные мысли для такой маленькой девочки, и это необычно. Хотя... она две недели совсем одна, и черт его разберет, сколько времени она провела в панорамном отсеке, дожидаясь меня, дожидаясь хоть кого-нибудь. Нельзя, чтобы маленькие девочки оставались одни в панорамном отсеке. И что это за чертов мир, где маленькие девочки остаются в одиночестве посреди космоса на две недели - за такой срок и не так повзрослеешь.

Но вслух сказал другое:

- Как же ты провела это время?

- Это уже допрос? - спросила она.

- Нет, - снова смутился он, и снова поразился, с какой легкостью она вызывает в нем, взрослом человеке и двухметровом роботе, всякие, почти забытые, чувства.

- Роботы, мистер Джонсон. Роботы готовили, убирали за мной, роботы даже пели колыбельную на ночь, хотя я ненавижу колыбельные. Ну правда же, мистер Джонсон, мне - девять лет, какие могут быть колыбельные.

Даже не десять, подумал он.

- Никакие, да, - согласился вслух. - Потому тебе страшно со мной? Потому, что я - робот?

- И да и нет. Я вижу ваше лицо, и оно человеческое, мистер Джонсон, я вижу ваши руки, и они тоже человеческие. Я понимаю, что вы человек, хотя все же - вас, именно вас, боюсь. Даже больше, чем этих, наших.

- Я не причиню вам вреда, мисс. Законы робототехники...

- Тебе, - поправила она его. - И что законы робототехники могут запретить вам, киборгу? Вы же человек, та часть, которая управляет.

- Они вшиты и в роботов, и в киборгов, программно, в блок, который управляет всем, что во мне из металла. Не причини вред человеку, или не допусти своим бездействием причинение вреда, первый и основной закон. Остальные... для киборгов они слегка модифицированы, и в некоторых ситуациях могут быть нарушены.

- Вот, вы сами признаете.

- Не в вашем случае, - заверил он, и поправился, - не в твоем.

- Спасибо. Может, уже начнем? А то я устала немного, да так, что отключилась прямо в кресле. Ну, вы ж видели.

- Да-да, - согласился Джон. - Меня интересует, в первую очередь, последовательность происходившего. То, что станция практически отключена, я и так знаю, что же привело к такому результату - задача выяснить. Потому, если можно, по порядку, с чего все началось.

- Хорошо, мистер Джонсон, - она встала с кресла, потянулась пальцем вперед, в обзорный иллюминатор на полстены, который выходил наружу в сторону двигателей, - смотрите вооон туда.

Джон по привычке попытался подключить через компьютер внешние обзорные камеры, потом вспомнил, что они не работают, и, спохватившись, обернулся.

- Вон там, у пятого шлюза, видите, - продолжила она. - Внимательно приглядитесь и вы увидите небольшой корабль, он на пристыкован и висит на тросах.

Джон активировал импланты и действительно, в тени корабля неподалеку от шлюза еле заметно поблескивал маленький, совсем крохотный по сравнению со станцией, катер.

- Да, вижу, - сказал он, - совсем крохотный, может даже не корабль, а спасательная капсула.

- Приблизительно два месяца назад, - выдохнула она, устало опускаясь в кресло, - мы подобрали его в четырех световых годах отсюда, если идти курсом на Факторию Зет Два. Корабль транслировал сразу на всех частотах, и сигнал был на транслимбе. Наши собрали Совет, были представители всех семей "Васперуса" - так называется станция - старший Рихтен, Боргор Второй, Крепс-отец, потому что дедушка их слег на тот момент, и Лотарги, оба, потому что они - инвесторы. Ну, и папа, от Вальштейнов.

Она поерзала в кресле, но Джон, не решись перебивать, промолчал.

- На Совете постановили, что раз язык вещания - транслимб, значит, это кто-то из наших. Пусть не из "копателей", но - человек, а потому мы немного изменили курс и подобрали корабль. Что было дальше - я плохо знаю, только из разговоров взрослых.

- С кораблем все правильно, шестьдесят четыре дня назад есть отметка об стыковке. По остальному, отчетам и документам - ссылки на головной компьютер, но он не работает.

- Работает, просто с ним нет связи.

- Вот как, - удивился Джон.

- Да. Итак, пристыковали его к пятому шлюзу, и там, внутри, точно кто-то был, живой. Его поместили в карантин, наши знают процедуры, и мы не хотим превратиться в летучее кладбище. На две недели, как по протоколу. Потом карантин открыли, и вот дальше - начались проблемы. Сначала папа говорил, что отключился пятый шлюз и пятая управляющая, Рихтены вроде пытаются восстановить, но все никак. Потом Рихтены вообще перестали выходить на связь, а в перелете по заведенному порядку мы свои сектора не покидаем. Но Крепсы всегда были жадными, и кто-то из них сообразил, что, скорее всего, Рихтены поумирали там все. Отец так и рассказывал маме, Крепсы не стали дожидаться совета и по каналу связи сказали, мол, если они там все поумирали и мы их первые найдем - вся доля наша. Папа отговаривал Крепсов, но те не слушали, напялили скафандры для выхода в космос и поперлись по обшивке в пятый, потому что через третий их не пустили Лотарги. Из Крепсов в отсеке остался только дедушка, тот, который слег прямо перед советом. В общем, на следующий день отец сказал, что мы потеряли второй отсек.

Она выдохнула, откинулась в кресле так, что Джон видел теперь в тусклом свете экранов только глаза.

- Вы... ты устала, Мизи? - спросил он.

- Немного. Совсем чуточку, но я расскажу вам сначала, как все было, а после пойду спать. Я бы выпила кофе, если можно.

- Да, конечно, - сказал Джон. - Я сейчас прикажу роботам через интерфейс.

- А вы? Вы пьете кофе, мистер Джонсон?

- Я люблю кофе, Мизи. И даже могу пригубить капельку, на кончик языка. Пить его не получится, горло-то у меня уже не свое, - и Джон улыбнулся, чуть криво, как ему показалось, однако она не заметила.

- А как вы дышите?

- Я не дышу.

- Совсем?

- Совсем. В теле, внутри, есть необходимый запас кислорода, который используется для работы мозга, запас этот пополняется химическим путем и от внешней среды не зависит. Потому я практически не использую внешнюю атмосферу, даже когда разговариваю. Мимика осталась, но голос не принадлежит мне, он записан, и воспроизводится через электронику. Кроме прочего, стоят фильтры, которые очищают воздух, в ситуациях, когда я нахожусь в нормальной атмосфере: попадание любого микроба в оставшиеся ткани может вызвать необратимые изменения, и тогда придется с той частью тела расстаться.

- Очень жаль, если так будет, мистер Джонсон.

- Мозг же изолирован от внешней среды, - продолжил он, - испортить его очень тяжело, потому что он в контейнере из очень прочного сплава. К нему напрямую подключены импланты, и транскодер для взаимодействия с электронной частью организма, и разрушить его довольно проблематично - этим мы, киборги, выгодно отличаемся от людей, которые чересчур хрупки для некоторых... ммм... особо сложных поручений.

И он покосился на сейф, в котором лежал плазмер.

- Вы можете выйти в открытый космос без скафандра, мистер Джонсон?

- Могу. И даже спокойно функционировать в нем около часа. Столько заявлено в документации, фактически же - гораздо больше, пока хватит топлива в реакторе.

- А кислород?

- Для мозга? Ну да, и он, хотя даже если кислород закончится, умрет сам мозг, тело же способно выполнять последние отданные мозгом в транскодер приказы.

- Но ведь если умрет мозг - умрете и вы, мистер Джонсон.

- Наверное, да.

- Мне будет очень жаль, - повторила она. - Вы - хороший робот, мистер Джонсон, не то что те, другие.

- А у вас на станции были киборги? - спросил он.

- Нет, - ответила она, - у нас на станции были только роботы. И вот еще вы.

Джон усмехнулся.

- А если умрет электронный мозг, мистер Джонсон? - спросила она с вызовом, или ему так показалось. - Что тогда?

- Не знаю. Таких случаев еще не было, но, наверное, я буду парализован сначала, а потом...

В комнату вкатился серый цилиндр робота, приблизился к креслу, в котором сидела Мизи, стенка в боку его отъехала в сторону, и в отсеке запахло вкусным свежесваренным кофе.

"Ваш кофе, мисс" зажглась надпись над отверстием, Мизи потянулась и, достав чашку, громко отхлебнула.

- Мы отвлеклись, - сказал Джон, глядя вслед уезжающему роботу. - Давай продолжим, и ты пойдешь отдыхать.

- Да, - согласилась Мизи. - В общем, они созвали совет еще раз, Боргор Второй сказал, что у них припрятаны плазмеры, ну, вот как тот. Лотарги очень сильно ругались, после они перессорились все, и отец пришел совсем злой. Много кричал о том, что все они - тупицы и не понимают. Что нужно заблокировать второй и пятый, взять курс за Проксиму дробь Зет и там уже ложиться в дрейф да вызывать карантин, и что, если мы не полезем в те сектора, то нас отпустят через две недели. Но Лотарги были инвесторами, и станция была фактически их. А потому они настояли, Боргор Второй раздал всем плазмеры, и это был первый день за много лет, когда я видела все семейства вместе. Отец тоже взял плазмеры, но не пошел. Он запер обе стороны сектора, и мы стали ждать. В общем, через два дня первый и четвертый отключились. Работал только реактор и головной компьютер, компьютеры в секторах вышли из строя, и наблюдение тоже.

- Хм, - перебил ее Джон. - А что за ошибки давал головной при подключении к остальным компьютерам?

- Я не помню, миссс-тер Джонсон, - сказала она как-то чересчур резко, потом успокоилась и повторила, - я не знаю. Меня никогда не брали на ответственные события, хотя в работе станции у нас принимают участие уже с шести лет. Боргор Второй сына с четырех приучал и очень этим гордился в тот день, когда я их видела в последний раз. Он-то и хотел, чтоб отец оставил здесь меня одну, мол, я справлюсь, а им руки нужны. Но отец отказался, и Боргор назвал его трусом.

- Твой отец - не трус, Мизи.

- Мой отец дурак, миссс-тер Джонсон. Мы сидели в своем секторе и не высовывались, отец управлял головным компьютером отсюда, и даже задал курс к Проксиме дробь Зет, как и решил поначалу. А потом... в общем, в один день включился терминал связи, не с компьютера, а простой, из пятого сектора. Видео не было, но на той стороне был старик Рихтен, и он звал на помощь. Отец за день до того задал траекторию облета системы, а в тот момент - как раз вышел в космос, не работала панель в панорамном отсеке, а с незакрытым панорамным какой может быть варп. Разнесет иллюминатор сразу, вот он и пошел чинить сервопривод. Мама пыталась с ним связаться, но что-то связь барахлила, а старик Рихтен все звал и не умолкал, и тогда она взяла свой плазмер, оделась в скафандр, и пошла туда, в пятый сектор, сама. Отец был в бешенстве, когда я докричалась до него, и тут же полетел на транспортере за ней, к пятому шлюзу, там отстыковал снаружи капсулу, открыл люк и с тех пор так и не появился. Ни он, ни мама.

- Ты сама нажала кнопку экстренной связи, Мизи?

- Да, мистер Джонсон.

- Хорошо.

Джон отключил интерфейс и встал с кресла.

- Сейчас моя электронная часть обработает косвенные данные, датчики и данные систем жизнедеятельности с рабочей части станции. Ты можешь пойти поспать, Мизи, а я должен буду покинуть тебя.

- Вы улетаете... - голос ее слегка дрогнул. - Или пойдете в ту часть корабля?

- Да, Мизи, пойду. Иначе не смогу ничего сделать, ни для тебя, ни для станции, ни для твоих родных.

- Вы можете забрать меня отсюда, мистер Джонсон. Взять на свой корабль и улететь. К Проксиме дробь Зет, или к Альфе как ее там.

- Не могу, малыш, прости. Мой корабль - не спасательный катер, там одно кресло для криосна, одна система жизнеобеспечения, и у меня нет прав покинуть станцию, пока остается возможность, что на ней есть живые, кроме тебя.

- Это всё ваши законы, да? - разочаровано сказала она. - Ваши дурацкие законы для роботов?

- Да, наши законы, - согласился он. - Я не могу своим бездействием допустить, чтобы был причинен вред человеку.

- А то, что покинув меня, вы причините вред мне, мистер Джонсон? Как насчет этого?

- Мизи, - твердо сказал он. - Ты жила на станции две недели одна, что произойдет за те пару часов, пока меня не будет?

- Да, миссс-тер Джонсон. Ничего не произойдет. Только... не отстыковывайте свой корабль.

- Обещаю. Даже вот, - он щелкнул боковым замком чемоданчика и вынул крохотный наушник. - Сунь себе в ухо, ты сможешь со мной переговариваться, пока не уснешь.

- А как же вы туда доберетесь, к пятому?

- Ммм, - задумался Джон. - Открою один из люков в вашем секторе.

- Они заблокированы, мистер Джонсон, - укоризненно потянула она. - Другие варианты?

- И кем же они заблокированы?

- Вам лучше знать, - усмехнулась устало Мизи, - у вас все журналы, теперь.

Эта девочка надо мной издевается, подумал он.

- Пойду по наружной обшивке, другого выхода нет.

- Хорошо. Буду вас ждать, и обещаю не докучать разговорами. Только не ставьте мне колыбельную.

- Обещаю, - сказал Джон. - Ты выросла из колыбельных, малыш.

Вторая часть здесь.