Юность в подъезде или когда-то я был гопником⁠⁠

На дворе стоял 1995 год.  Я носил причёску под бокс, спортивные штаны Адибас с рынка, черные классические туфли и белые носки. Если бы я сейчас встретил на улице такого красавца, то, наверное, рассмеялся бы. А тогда – ничего, мода такая в нашем городке.

Башню мне сорвало всего полгода назад. До этого я тусовался с неформалами, любил чёрные майки с непонятными надписями, тяжёлую музыку, отращивал волосы до плеч. Воевал в рыцарском ордене нашего города, даже успел поучаствовать в штурме потешной крепостцы.

В одну неделю что-то перевернулось. «Металлика» и «Си-Диси» перестали нравиться, волосы я оставил в ближайшей парикмахерской. Посидел пару вечеров дома – скучно. Бабушка по телеку смотрит какую-то муть, а когда начинаются нормальные фильмы на местном кабельном – тут же выключает. Мол, там кровищща и разврат. Зачем тогда кабельное подключили и каждый месяц за него платим?

К исходу третьего дня я совсем извёлся, вышел на улицу и отправился искать себе компанию. У соседнего дома на спинках скамейки сидели парни из моей школы – Лёшка и Игорь.

- О, Пашка, здорово! Ты куда?

- Да так, шляюсь.

- Курить есть?

- Я же не курю.

- А-а, точно. Ты ж спортсмен. Тогда расскажи чего.

Я присел на спинку скамейки рядом с ними. И остался. Потом подошли Светка с Алесей, Толик, Малой. А за ними – остальная компашка. Посидели, поболтали.

На следующий вечер я опять пошёл. Бабушка заволновалась:

- Что-то от тебя сигаретами пахнет. Ты не куришь?

- Да ты чего, баб? Я в лифте ехал, там какой-то мужик накурил. Вот запах и впитался.

Какой лифт, у меня же первый этаж! Но бабушка поверила. Или сделала вид, что поверила.

Через неделю я был на скамейке как свой. Знал все приколы, всю историю отношений. Компания расступилась, чтобы принять меня в свои ряды. И сомкнулась снова. А длинные волосы, черные майки и «Металлика» остались где-то снаружи.  

Интернета тогда особо не было, поэтому мы собирались на скамейках, а когда становилось холодно - в подъездах между вторым и третьим этажом (между первым и вторым был люк мусоропровода – воняло, да и жильцы с ведрами помоев могли нагрянуть). Сидели, пили пиво или недорогое плодово-ягодное вино, а если удавалось достать, то и чего покрепче. Неумело тискали девчонок.

Будущее виделось простым и безоблачным. После школы на выбор два училища. Если повезёт, то 89-е, от нефтехимического завода. Если не повезёт – 28-е от строителей. Были сумасшедшие вроде меня, которые планировали попасть в другие учебки, в военную Академию, к примеру, но это скорее исключение. Училища – кузница кадров нашего города.

Отцы моих приятелей тоже заканчивали одно из училищ и трудились в той или иной сфере. «Заколачивали» неплохие деньги и другого будущего своим потомкам не желали. Лет двадцать назад они были такими же гопниками, только с уклоном в комсомол и марксизм-ленинизм. Поэтому не видели ничего плохого в наших посиделках. Ещё и денег на сигареты подкидывали.

И их отцы, наверное, тоже так сидели. Хотя нет. Их отцы строили этот город, этот завод и эти подъезды. И детей стругали, чтоб было кому в этих подъездах сидеть.

Подъезд – это отдельная тема. Это крыша над головой, теплая батарея под задницей. Это сухо, когда на улице дождь или снег. Это место, в котором нельзя плеваться под ноги, сорить семечками, потому что если жильцы разозлятся – то выгонят нафиг и ищи тогда новое пристанище.

Ещё он должен располагаться близко от места жительства каждого участника компании. И путь к нему не должен проходить через территории враждебных групп. Целая наука.  Подъезд искали долго. Оседали в нем крепко. Притаскивали какую-то сломанную мебель, даже коврики. Меняли место неохотно. Только в экстренных случаях.

Бесились как-то в этом самом подъезде. Подростки, энергии много, девать некуда, ещё и пиво ударило по мозгам неокрепшим. Толика обуяла страсть, и он носился за Светкой с недвусмысленными намерениями. Светка с визгом и хохотом убегала. Носились минут пять, наступая всем на ноги и толкаясь. Толик, неуклюжий идиот, повернулся как-то не так, взмахнул рукой, пытаясь ухватить Светку за высветленные космы, и выбил локтем стекло. Ну вот где мозг у человека?  Мы потом в этот обжитый подъезд месяц не показывались. А там так удобно было – большая батарея у стены, можно и посидеть, и пятую точку погреть, если за окном холодрыга.

Скитались из-за Толика и Светки по углам чужим, по серым подворотням, да неуютным подвалам. Потом набрались храбрости и пришли «домой». Бли-ин. От стекла даже осколков не осталось. В дыру ветер задувает, подоконник весь мокрый.

- Видишь, что ты натворил, - ворчит на Толика Игорь. – Башкой бы тебя в это окно.

Только уселись, только пиво открыли  - открывается дверь на втором этаже. Выскакивает мужик – хвать Лёшку за шиворот. Остальные врассыпную.

Мужик спрашивает:

- Вы стекло выбили?

- Что вы, дяденька! – Лешка включает жалобный режим. – Это не мы! Нас тут вообще не было.

- Да как же не было – вы тут раньше каждый вечер заседали, а как стекло полетело – вас и след простыл!

Потрепал Лёшку для виду, потом вытащил из коридора лист фанеры и заставил вставлять вместо стекла.  Мы в этот подъезд больше не совались. А Лёшка дождался вечера и собственноручно прибитую фанеру выломал. Раскрошил на мелкие куски. Просто так, из анархистских побуждений.

Мы были гопниками. Не совсем классическими, потому что привычного «гоп-стопа» с вечными вопросами: «мелочь есть? А если найду?» не практиковали. Лёшка с Толиком практиковали, но только когда на пиво не хватало и в отрыве от общего коллектива.  А чтоб массово, да постоянно – нет, это не к нам.

В остальном образы были идеальными. Короткие стрижки, в кассетнике – попса вперемежку с блатняком. Пиво, ленивые разговоры ни о чём. Летом и весной – «квадрат» во дворе, зимой – карты. Песни вполголоса. Но это так, после третьей бутылки пива.

***

Лешка выучил три аккорда и изгалялся на раздолбанной, не знавшей настройки гитаре.

- Витька любит сало, дайте ему сало…

Гениальная песня собственного сочинения. Всего две строки, но сколько души. Я потом по радио слушал хиты, так в них иногда было меньше смысла. И главное, можно подобрать под любого слушателя.

- Пашка любит сало, дайте ему сало, - это он лично мне спел. Душевно.

***

В период тотального дефицита сахара, бабушка где-то достала целый мешок сахарозаменителя для диабетиков. Белые колючие шары. Твёрдые – зубы сломаешь. И на вкус – гадость редкая.

Целый год мы с этими шариками пили чай, грызли вместо конфет. Я ненавидел привкус этого сахарозаменителя, но не мог оторваться, как от семечек. Бабушка расфасовала мешок по разнокалиберным полиэтиленовым мешочкам, мешочки эти рвались и шарики рассыпались по полу и шкафчикам. Они валялись по всем буфетам и  полкам, прокрадывались в холодильник, находились в посуде и духовке. Годы спустя они ещё попадались в бабушкиной квартире в самых неожиданных местах. Последний я выкинул, когда делал капитальный ремонт. С обдиранием обоев, выламыванием плинтусов, заменой пола.

А через год нашёл белый колючий шарик в батарее. Когда я красил эту батарею – никакого шарика там не было.

Так вот я эти шарики таскал в карманах, приносил их в подъезд. Грызли их всей толпой. Плевались, а грызли. Потом родители Толика привезли с деревни огромный мешок семечек и нас отпустило.

***

Вечный круговорот отношений. Сегодня Светка с Игорем. Назавтра они поругались из-за того, что она выцыганила последнюю сигарету, не оставила Игорю даже затяжки. Поорали друг на друга – Светка ушла к Лёшке. Вечером Игорь с Лёшкой подрались. Светка обозвала всех придурками и ушла домой, уроки делать.

На следующий день явилась и не может определиться, вернулась она к Игорю или уже с Лёшкой мутит. А парни страдают,  стараются на неё не смотреть, мрачно затягиваются сигаретами.

Был бы среди нас какой-нибудь Шекспир, замутил бы историю почище «Ромео и Джульетты». Лёшка, к примеру, сочиняет отличные байки. Просто на ходу выдаёт такое, что не знаешь – верить ли или заранее ржать начинать. Он бы смог. Но писать не любит. В слове из трех букв сделает четыре ошибки, по русскому – стабильное «два» в четверти. Некому увековечить историю Светки и её поклонников.

***

А ещё в нашем дворе жили две сестрицы Катя и Маша. Катя была старшая, ей к тому времени натикало лет 17-18, Маше едва исполнилось  15. Естественно, Катя считала себя намного старше, мудрее, ну и всячески Машу гоняла. Особенно в амурных делах. А ещё у Кати была подружка-врагиня Ленка. Как это принято у девушек, в глаза они чуть не целовались, а за спиной Катя Ленку осуждала. Осуждала за связь со взрослым тридцатилетним мужчиной.

- Представляете, - с возмущением рассказывала она нам. – Сидим мы на кухне, на гитаре играем. А этот заходит: «Что играете? Окуджаву?» Представляете? Окуджаву? Да он динозавр! Человек другого поколения! Что она с таким старпёром делать будет?

Мы киваем. Катька для нас – вообще авторитет. Она школу бросила, и швейное училище бросила. Торгует сейчас на рынке колготками. Зарабатывает прилично. Жизнь удалась.

***

Город делился на районы. В каждом районе своя молодёжная банда. Не то, что мы, эти числились настоящими гопниками. С общаком и жизнью по понятиям. Наш двор – на тревожной пограничной территории. Между «шараями» и «барбосами». Спорные кварталы, пустынный участок постоянных стычек. Рейнджеры, кактусы и перекати-поле. А мы то ли в виде сторонних наблюдателей – индейцев, то ли в виде падальщиков-койотов.

Дом наш примыкал к задней стенке кинотеатра «Минск» - извечного места дискотек «барбосов». Так что мы вроде числились барбосовскими. Гопники из «старшей» банды иногда удостаивали разговором. Стреляли сигареты и делились произведениями устного народного творчества. На Диком Западе рассказывали о Поле Баньяне и Всаднике без головы. У нас во дворе рассказывали о Воване – Первом Барбосе. Я потом искал истории об этом человеке в Интернете. Не нашёл. Жаль, красивые были байки.

Шараи тоже иногда заглядывали, но относились враждебно. Могли и по шее дать. Поэтому их тут не любили. Но были и те, кого не любили ещё больше. Дети кавказцев с рынка. Их набралось не то чтобы много, но они отличались какой-то организованностью. Если цепляли одного – мигом прибегали все остальные. А ещё они массово тренировались в местном бойцовском клубе.

Приходит как-то вечером в подъезд Толик. Задумчивый такой. Лицо такое странное. Толик – задумчивый? Такого отродясь не было.

- Чего ты? – спрашиваем.

- Есть такое слово – дилемма, - бормочет Толик.

- Ну ты дал! Умничаешь?

- Я другого термина не подобрал. Иду я сейчас мимо рынка, а там два малых хачика лупят Ваську-шарая. С одной стороны – их двое, да ещё хачи и вообще не наши. Надо вроде как помочь. С другой стороны – он у меня неделю назад мелочь на пиво у магазина отжал. И мне как-то радостно, что ему достаётся. Бабки вокруг ещё разорались: «Помоги мальчику! Что ты стоишь?!»

- А ты?

- А я выбрать не могу, кому из «мальчиков» моя помощь нужнее. Без меня хачи Ваську сильно не отпинают – здоровый больно. Да и он с двумя не справится. Разойдутся при своих. Так и ушёл я в задумчивости.

***

И ещё о философии. Сидели как-то, пиво на скамейке пили. Мимо бежит мужик в трусах. Серьёзный такой, дышит равномерно. Спортсмен, короче.

А Толик опять в состоянии прострации. Смотрит в пустоту, в Вечность.

Я говорю:

- Вот смотри, мы тут бухаем, а человек здоровье бережёт. Бегает.

- Человек, - задумчиво бормочет Толик. – Человек. Человек-паук.

И делает большой глоток из бутылки. Что они тогда в пиво подмешивали?

***

Не знаю, чем бы кончились мои посиделки на скамейках и по подъездам. Годам к семнадцати некоторые из моих соплеменников уже щеголяли судимостями, попадали в разные истории. Отца у меня не было – мозги вправить некому.

Но тут из армии пришёл сосед Мишка.

По молодости и глупости бегал Мишка на разборки с соседним районом. Толпа на толпу. «Барбосы» на «шараёв». Был он спортивный, тренированный, злой, но отхватывал не раз. Приходил домой в синяках, с разбитым носом, рубашка-майка в крови, своей и чужой. Потом изменился очень. Ушёл из старой своей компании, за ум взялся. А после армии это уже совсем другой человек был. Вот и стал он меня как-то вытягивать.

Приходят к примеру, ко мне Толик с Лёхой:

- Пошли пиво пить.

А тут Мишка из двери, как чертик из табакерки.

- Не, пацаны. Ему в Академию поступать. Мы сегодня решили на турники вечером сходить. А после пива – какие турники.

И идём вместо подъезда подтягиваться. Раз, другой. Он мне историй всяких расскажет. Про армию, про жизнь в старшей банде, про то, как там вообще несладко, и законы волчьи. Потихоньку мозги вправлял. Меня и отпустило.  

Последняя моя гастроль была летом перед выпускным классом. Завалились в гости Толик с Лёхой, Малой и Светка. Светка в юбке по самое «нихочу», у пацанов  - пакет, в котором что-то заманчиво позвякивает.

- Пошли, погуляем.

- Да лень чего-то.

- Пошли,  на стадион кенты какие-то приехали. Песни петь будут.

- У меня денег нет.

- Так вроде бесплатно. Сядем, как люди, пива попьём. Послушаем, что петь будут. Пошли, лето же.

Согласился. Пока шли, Толик пакет нести устал. Мы сели на скамейку на полдороги и весь пакет без закуски прямо там уговорили. До стадиона так и не добрались. А жаль, концерт, говорят, ничего получился. Уже в сумерках, я со скамейки поднялся, на неверных ногах шагнул в сторону. Светка сосалась с Лешкой, поэтому они ничего не заметили. Один Толик поднял голову.

- Домой?

- Ага. Пойду. Холодно чего-то.

- Иди. Увидимся завтра.

И я поковылял в сторону своего дома.

Лет через пять, уже одолев четвёртый курс медицинского университета, я приехал в родной город и  вечером пришёл в наш подъезд. Лёшка отрастил пузо и второй подбородок, Коля сходил в армию и добавил к своим байкам несколько историй. Светка забеременела, выскочила замуж. Малой уехал. В компании прибавилось несколько новых лиц. Но разговоры были о том же. Кто сколько выпил, кому потом было плохо, а кто может бутылку из горла – и хоть бы хны. Среди барбосов и шараев произошёл очередной передел территории, но их разборки надоели местному начальнику милиции, поэтому многих повязали. Бандам нанесли непоправимый урон, и они медленно отходили в легенду.

Я посидел немного, мне стало скучно, и я ушёл.

А группа, на выступление которой мы тогда так и не попали, называлась «Ляпис Трубецкой».

Рассказ из книги "Пора в отпуск". Автор - Павел Гушинец (DoktorLobanov)

Ещё больше историй, рассказов интересных фактов и мероприятий в группе автора в ВК https://vk.com/public139245478

И таки пора реанимировать Телеграмм-канал, а то что-то я его совсем запустил https://t.me/PavelGushinec_DoktorLobanov