Экономические кризисы капитализма. Ч2
Рассмотрим другую сторону последней глобальной рецессии, которую в качестве одного из противоречий капитализма отмечали экономисты СССР. Речь о финансиализации, то есть о гипертрофированном, чрезмерно преувеличенном развитии финансового сектора. В современных условиях финансовый сектор развивается по собственным законам и уже во многом оторвался от исходной материальной базы.
Причиной тому стала появившаяся в связи с возросшей международной миграцией капитала возможность заработка благодаря развитию средств коммуникации. По оценкам экспертов, в кризисном 2012 г. операции на мировых валютных, кредитных и финансовых рынках в 50 раз превышали стоимость сделок в мировой торговле товарами. Быстрыми темпами развивается международный рынок долговых ценных бумаг. За период с 1994 г. по 2014 г. он увеличился почти в 11 раз – с 2,1 до 22,9 трлн долл.
Для сравнения: мировой рынок торговли товарами в течение последних двух десятилетий вырос в значительно меньшей степени: в 3,8 раза (с 4,9 трлн долл. в 1995 г. до 18,8 трлн долл. в 2014 г.). Еще медленнее росла в эти годы мировая промышленность. C середины 1990-х гг. промышленное производство возросло лишь в 2,5 раза, или с 7,8 трлн долл. в 1996 г. до 20,1 трлн долл. в 2013 г.
Таким образом, финансиализация представляет собой трансформацию денежного капитала в фиктивный и его отрыв от реальной, производственной сферы. Активный рост финансового капитала на империалистической стадии развития капитализма в своих работах отмечал советский экономист И.А. Трахтенберг. Его исследования этих проблем приобретали особое значение в связи с колоссальным ростом различных видов фиктивного капитала в послевоенный период.
Так, в США в послевоенный период рыночная стоимость акций за 13 лет выросла более чем в 4 раза «и к концу 1960 г. достигла 442 млрд долл. В 3 раза (с 30 млрд до 90 млрд долл.) выросла сумма обращающихся корпоративных облигаций» . Причиной тому стало не повышение курсов, а массовая эмиссия облигаций крупных корпораций для финансирования вложений в основной капитал:
«Фиктивный капитал в виде акций и облигаций американских корпораций оценивался, таким образом, в 532 млрд долл., тогда как функционировавший действительный капитал (основной капитал и оборотный капитал в виде товаро-материальных запасов) составлял в 1958 г. лишь 340 млрд долл.»
Фиктивный капитал стал почти совершенно независимым от промышленного капитала и существует над производственной базой, создавая деньги фактически из воздуха посредством спекуляций. Это формирует самые благоприятные условия для роста имманентной паразитической составляющей капитализма.
За последние 50 лет паразитическая сущность фиктивного капитала вышла за куда более широкие границы, чем описывала советская политэкономия, которая уже тогда отмечала, что «источник доходов по фиктивному капиталу полностью скрыт. В представлении владельцев ценных бумаг последние обладают способностью приносить доход сами по себе».
Особенная острота проявления паразитической сущности финансового капитала отмечалась в облигациях государственных займов:
«Эта особая форма фиктивного капитала не только не имеет стоимости, но часто и не представляет никакого реального капитала. Проценты по облигациям государственных займов выплачиваются в основном за счет налогов».
Кризисы ведут к ускорению монополизации экономики. Это еще один важный тезис, глубоко проработанный советской политэкономией.
«Необходимость приспособиться к низким ценам побуждает капиталистов к снижению издержек производства. ... Они понижают заработную плату, усиливают интенсивность труда и стремятся обновить основной капитал, заменить орудия производства более совершенными, более производительными. Обновление основного капитала под силу только крупным предпринимателям, и это является одним из обстоятельств, содействующих разорению мелких и средних предпринимателей и способствующих концентрации производства и централизации капитала», – писал И.А. Трахтенберг.
Сегодня стремительная монополизация экономики, причем как производственной, так и финансовой ее сфер, является объективной реальностью. Так, в период с 1970 до 2014 гг. доля активов крупнейших корпораций США в обрабатывающей промышленности (с активами более 1 млрд долл.) увеличилась почти на 40 п.п. Параллельно росла и доля извлекаемой прибыли. В итоге мы можем констатировать, что 847 крупнейших корпораций, или 0,33 % сконцентрировали у себя 88,7 % всех активов отрасли.
Крупные корпорации все более активно проводят политику слияний и поглощений. Максимальный уровень количества сделок и их суммарной стоимости в США пришелся на периоды, следовавшие сразу за двумя экономическими кризисами: 1990–1992 гг., и 2000–2001 гг. Сегодня мы являемся свидетелями зарождения новой волны слияний и поглощений после кризиса 2008 г. В 2015 г. в США общая сумма таких сделок превысила уровень в 2 трлн долл.
Кроме самой природы капиталистических кризисов советские экономисты отмечали еще и то, что за их разрушительные последствия всегда расплачиваются простые трудящиеся. В первую очередь это проявляется в растущей безработице, которая «приобретает качественно новые особенности: миллионные армии безработных из резервных превращаются в постоянные армии безработных», – писал И.Г. Блюмин.
Как отмечал советский политэконом Н.А. Цаголов, «во время кризисов происходит прямое расточительство важнейшей производительной силы. Во-первых, разрушается здоровье рабочих. Так, в период кризиса 1929– 1933 гг. в капиталистических странах голод стал уделом около 30–40 млн безработных. Во-вторых, миллионы рабочих рук не используются на производстве, где они могли бы приводить в движение средства производства и создавать новые материальные блага. В-третьих, рабочие теряют свою квалификацию».
Сегодня мы можем наблюдать схожую картину. Так, в годы последнего кризиса 2008 г., только по официальным данным, уровень безработицы в США достигал 10 % в 2009 г. против 3,9 % в 2000 г. В Великобритании безработица выросла с 4,9 % в годы предкризисного бума до 8,1 % в 2011 г. В странах ЕС, в наибольшей степени пострадавших от долгового кризиса (страны PIIGS), безработица била все рекорды: Греция – 27,5 % в 2013 г., Португалия – 16,2 %, Испания – 26,1 %, Ирландия – 14,7 % в 2012 г.
Рост безработицы происходит на фоне падения реальных зарплат. В развитых странах рост реальных зарплат снизился с 0,9 до 0,2 %, в странах Центральной и Восточной Европы – с 11,8 % до 0,8 %, в странах Африки – с 3,1 % до 0,9 %. В целом о миру рост реальных зарплат снизился с 2,8 % до 2 %. Характерно, что этот показатель значительно отстает от роста производительности тру¬да. С 1999 г. производительность выросла на 17 %, в то время как зарплаты – лишь на 6 %
«Внутренние законы капитализма вели ко все более острой поляризации общества с горсткой магнатов капитала на одном полюсе и гигантской армией трудящихся во главе с пролетариатом на другом, к относительному, а иногда и абсолютному обнищанию пролетариата, все больше уменьшая числа заинтересованных в существовании капиталистического строя и все больше увеличивая число врагов», – отмечал Е.С. Варга.
Сегодня эта проблема не только не утратила своей актуальности, но становится одним из острейших противоречий современного капитализма. Сегодня тенденцию к относительному обнищанию трудящихся принято характеризовать как рост социального неравенства.
Уровень неравенства, выраженный в доле доходов 1 % наиболее богатых домохозяйств в США, стабильно растет с конца 1970-х гг. К 2014 г. он вырос в 2,5 раза, до 22,5 %. За годы кризиса богатейшие люди мира увеличили свое совокупное состояние в 2,6 раза (с 2,4 трлн долл. до 6,4 трлн долл.). Как уже было сказано ранее, мировой рост реальных зарплат сократился за кризисные годы. Доля 1 % жителей планеты, самых богатых людей современности, в общемировом богатстве в 2016 г. превысила 50 % .
Таким образом, можно констатировать, что советская политэкономия внесла важный вклад в изучение проблематики капиталистических кризисов. Естественно, не предлагается бездумно копировать идеи советских экономистов 50-летней давности, но представляется целесообразным диалектически их переосмыслить и использовать в теоретическом анализе безусловно имеющееся там рациональное зерно. Это важно в первую очередь для тех представителей экономического сообщества, которые вот уже 25 лет обосновывают экономическую политику, используя импортированные экономические теории, причем отнюдь не лучшего качества.
Кризисы капитализма в советской политэкономической парадигме и современность