Владимир Ермолаев. Слово о полку Бурановом .Часть восьмая⁠⁠

Подготовка к пуску

– Вовчик! Привет! Выручай! – ребята из "Прогресса" накинулись на режимщика. – Нам тут надо в сопле движка поковыряться, а от военных – никого. Партсобрание у вас, что ли… Да и церберы твои с пушками…

Здоровался с режимщиком Стас – представитель "прогресса" особым способом – рукопожатие… Необычное. Необычность в том, что в момент рукопожатия в ладони вдруг ощущается маленький предмет. Очень маленький. Называется "значок".

Дело в том, что все мало-мальски деловые "ящики" к пуску изготовили свои значки. Памятные. С "Буранчиками" в разных вариациях… Красивые. Кто из чего. Из спецсталей, из спецпластмасс и прочих спец и не спец. Но цимус состоял в том, что эти значки были сделаны в очень малых партиях, а потому – такой значок был раритетом уже по определению. В момент выпуска. Даже в те "допусковые" дни.

За такой значок у военных строителей можно было выменять ЗАПРОСТО:

а) электродрель в масле и комплектности

б) 5-10 бидонов (40 л) ЛЮБОЙ краски

в) мойку, смеситель, унитаз и прочее – все "импортное"

г) линолеум, ПХВ плитку, керамическую плитку, и все на эту тему

д) прочие стройматериалы – КАМАЗАМИ.

Причем все перечисленные пункты а) б) в) г) д) не в режиме "ИЛИ". А в режиме "И". Причем все это ПРИВОЗИТСЯ в Ленинск по указанному адресу. На двух Камазах. Или трех… Разгружается шуршащими молодыми по нормативу, превышающему скорость поросячьего визга… То есть Камаз за один перекур. То есть старший пока курит – Камаз пустой…

Потому как "пириэхат домой на дэмбэл с ордэном" – ну чего еще может желать героический воэнний строитэл???

Таким образом, на Байкодроме в те времена ходили две валюты. Разной нарицательной стоимости и удельного веса. В тройских унциях. А именно:

1) ФАР – "фляжка армейская раздутая". Это ровно 1 литр. Спирта само собой… Валюта имеет хождение строго между офицерами. В плане – перенести отпуск на лето, получить на вещевом складе дополнительные шмотки (бушлат для жены вместо шубы – милое дело…), ускорить прохождение представления на повышение в должности или в звании, восстановить утерянный пропуск на рыбалке (или на охоте, или – не помню точно где…), и прочие "военно-житейские" мелочи.

Почему "раздутая". Потому что обычная фляжка – 750 граммов. Как-то ни то ни се… Неровно как-то… НЕУДОБНО считать… Для "округления" применяется холостой патрон и автомат Калашникова. В хавальник фляжки стреляют – она раздувается. Строго до 1.000 граммов. То есть до литра. Все довольны. Все четко.

2) ЗНАЧКИ – валюта имеет хождение между офицерами и солдатами в уже обрисованном варианте. Далее – между солдатами – НЕТ ПРЕДЕЛА БОЕВОМУ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЮ. За пару значков писарю штаба – можно уехать на дембель рядовым, а военном билете будет стоять запись – "старший сержант". Сесть в паровоз, достать заранее приготовленные погоны, пришить – и домой приезжает Герой! За три-четыре значка можно попасть в приказ по части и убыть в "заслуженный" отпуск домой на 10 суток. За один значок – старшине – и до утра можно через забор сбегать к теткам в жилую зону на 113 пл. Там командированных теток – море… И все приехали выйти замуж за лейтенанта. А лейтенаты что-то это… Как-то… Не все дружно… Хотя находятся иногда. Идиоты…

Таким образом – ЗНАЧОК – великая и очень "твердая" валюта Байкодрома.

Всовывание значка в ладонь – значит что-то не просто так. Значит надо решить какую-то проблему. Ну что ж. Надо так надо… чего мы, не понимаем, что ли?

Стас был опытный полигонный специалист, а потому был обучен решать проблемы любой ценой. В военном варианте это звучит "шобы у утру було!".

– Привет, Стас… Да? А что за работа?

– Да – сунуть, измерить, проверить, отписать – на 15 минут делов…

– Так… Мне нужно выступить за военных?

– Ну типа да…

"Прогрессистам" нужно было любой ценой сегодня доложить руководству о готовности сопел движков. А тут – партсобрание…

Подъемная люлька медленно въезжала в дюзу "Энергии". На ней привычным образом суетились "прогрессисты".

Надо сказать, что в русском языке есть такой глагол "бздеть". Соответственно от слова "бзда". Это состояние наступает только в момент, когда человек находится внутри сопла "Энергии". Сопло это – колокол. Очень большой. Ладошкой касаешься дырки – откуда потом будут вырываться миллионы лошадей, а "юбка" оканчивается где-то под ногами. Метра три или два…

Так вот. Сопла имеют форму, близкую к параболической. То есть в этой штуке где-то должен быть "фокус"… В этой точке фокусируются все эти лошади, вся эта безумная температура, давление и прочие страхи. И когда фокус приходится как раз на уровень яиц – вот тут, извините и наступает состояние "бзды". И прочей неуверенности, дискомфорта какого-то. Как-то не это… не алё… Хочется в этот момент нацарапать на колоколе что-нибудь героическое и бесследно пропасть…

Кому-то это все покажется мистикой, брехней, сказками. Одно можно посоветовать – залезть в стоящую на старте ракету в это сопло – а потом поговорим…

* * *

С момента заправки пакета горючим – все, находившиеся в зоне 16 км могли считать себя смертниками. Заправленная ракета – это очень даже не шутки… Тем более – толком не летавшая до этого (один раз не считается). Неделин хороший был мужик, однако же…

После эвакуации людей со старта и прилегающих территорий в бункера и другие подземелья на поверхности оставались только солдатики на КПП, руководитель испытаний от военных и режимщик. Периодически из 260 сооружения приезжал Гончарук с "горячими" командами – что-то доделать, доизмерить, докрутить…

Несколько дней от заправки до пуска на старте разгуливал один режимщик. Один на всю прилегающую степь… То есть просто один на километры вокруг… Увешанный автоматами, рациями, ракетницами и прочей лабудой. Состояние было какое-то неопределенное. Энтропия достигала единицы. Ну как она взорвется, если я такой красивый! Никуда она не взорвется… Сука… Не имеет права. Мы же с ней одной крови. Маугли сраное. Примерно так…

Солдатики на КПП были самые подготовленные и опытные. Пять человек "стариков". Они прожили в едином составе на КПП весь период вывоза и были главным резервом и боевой (но безоружной) поддержкой разведчика. Определяли режим допуска на старт уже самостоятельно. Смело фильтровали "приезжих" экскурсантов и действительно деловых специалистов. Чем питались, где мылись – одному богу известно… Но всегда – чистые, бодрые, толковые. Ну и куда тут эвакуироваться – если вот она ракета. Сейчас полетит. А мы в подземелье? Ну уж дудки…

Да еще и режимщик столько значков подарил – да для такого старлея нужно постараться. Может с собой на посадку возьмет… Посмотреть как садится "Буран"… А этот старлей точно туда поедет, хоть и не его это дело. Не его полоса. Но он поедет, он не может не поехать…

– Товарищ старший лейтенант! Разрешите с вами?

– Хлопцы… ну куда вы… идите в 50-б хоть спрячьтесь… ну незачем на поверхности болтаться… ну хрен его знает…

– Не-е-е… Короче – будем с вами… Ходите тут один по старту… Сонное привидение… А если долбанет – так все равно, что на поверхности, что в 50-б…

– Ну вообщем да…

– Ходите-шатаетесь… мы тут поглядим вокруг, да и не скучно будет, ЕСЛИ ЧТО…

Показное пренебрежение риском, бравада, дикая усталость, индифферентность – все в куче (с разными коэффициентами, быть может) – составляют такое понятие как "уверенность", что все будет хорошо и штатно… По-другому быть не может, ведь мы же все сделали правильно, даже "больше, чем правильно"… А если все-таки будет "по-другому" – то значит мы что-то не доделали, что-то сделали неправильно, и значит нам – быть в центре этого. Этого самого "ДРУГОГО"… А там как повезет. Это – философия стартовиков космодрома Байконур.

Но ни в одной инструкции, ни в одном приказе не указано, что делать и как обеспечивать безопасность и прочие "противодиверсионные" мероприятия при пуске такого монстра как "ЭНЕРГИЯ-БУРАН"!… Ничего!!!

В армии это звучит так: "Кошка бросила котят, пусть котята как хотят…"

Но котята хотели, чтобы ВСЕ было путем. По максимуму. По интуиции. По наваждению. Наобум, навзничь, набекрень, наухнарь… Но чтобы ПОЛУЧИЛОСЬ!

Некоторые штуки втыкают в ракету за час-два до пуска. Есть такие…

Задроченный с "инфракрасными" от недосыпа глазами Гончарук привез ПОСЛЕДНЮЮ уполномоченную команду, залезли на агрегат, установили, задраили лючки. Все. Теперь ВСЕ…

– Ну, разведка! Час до пуска… Давай, убирай своих людей… Тебя довезти или как?

– Не… Я оцеплением командую. Все уже в степи… Ребята докладывают – все чисто. Так что мне – в степь…

– Ну – УДАЧИ… Откатись подальше… Ну его к лешему… Пока…

До пуска было минут 40.

Оглядев последний раз стоящую в телеподсвете балду – всю в азотном тумане, "Урал" с режимщиком и пятью солдатиками-КППшниками двинул в степь… Само собой в сторону посадочной полосы… Ну а куда же еще?

В свете фар то и дело светились глаза степных жителей – зайцев, лис и прочей живности, на которую режим допуска и эвакуации не распространялся. Эй, зайцы! Ду ю спик инглиш? Шпрехен зи дойч? Парле ву франсе? Тикайте отсюда! Сейчас вас сдует всех. В Индию…

Кататься по ночной степи – веселое мероприятие. То есть ориентиров НЕТ. Никаких. Компас врет напропалую. Времени мало. Где же эта полоса? Заблудились… Ну ладно. Хрен с ним. Стали.

Первый пуск не получился. На это счет много рассказано.

А ночка выдалась тогда очень чудная. Штиль. Тишина. Тепло. Хорошо. Пуск был бы красивым. Но вот посадка… Ведь вывалившийся из плазмы "Буран" визуально ни увидеть, ни заснять. Заход на полосу – тоже "интуитивный". А дублирующий истребитель? Каково летчику в полной темени сопровождать "Буран" и в случае перевода управления "на себя" – как сажать? Понятно, что посадил бы… Но в полной темени как-то не это… Крыло в крыло… Неуютно… Не здорово…

Надо сказать, что особых расстройств и каких-то упадков после отмены пуска не наблюдалось. Как-то вслух и между строк мелькало – "хорошо, что не как Н-1! Не взорвалась, и ладно!" А не сработавший концевик – хрен на него… Наладим! Мать его в душу…

По большому счету напряжение было так велико у всего боевого расчета, Госкомиссии и всех, кто РАБОТАЛ, что примерно неделю – все отдыхали. Кроме сокращенного боевого расчета – слив топлива, приведение в исходное наземки и борта, анализ этого сраного концевика… Уехал на пару дней в Ленинск и режимщик. Пацаны – КППшники уже и без офицера могли наводить шорох на любого – он полковника до "генерального". Да и как-то дисциплина уже к тому времени наладилась. Без эксцессов. Можно было отдохнуть. И заменить вонючие носки…

Процесс прибытия с полигона в Ленинск заслуживает отдельного повествования. Возьмем некоторые моменты.

Если офицер, сменившись с наряда или получив задачу, выполнение которой требует прибытия в Ленинск днем, то это вовсе не значит, что он успевает на так называемый "утренний мотовоз", который следует в Ленинск с полигона. Мотовоз – это поезд. Бесплатный.

Добираться приходится частенько самостоятельно. На попутках. Причем по каким-то политическим причинам на Байкодроме существовал порядок, при котором "военные" не брали стоящих на дороге "гражданских". Даже на кабинах военных грузовиков большими буквами по единому транспаранту было нарисовано "Приказ – пассажиров не брать". Соответственно, коль такое дело, "гражданские" машины не брали по дороге голосующих военных.

Не правда ли занятно? Одно дело, один космос, одна семья испытателей, один Байкодром – и такие вот "УМНЫЕ "решения вышестоящих тузов…

И вот офицер выходит на дорогу и топает в сторону города. Может кто подберет… А с утра военных машин в сторону города – НЕТУ… или почти НЕТУ…

Проезжающие мимо "гражданские" даже не смотрят в сторону заморенного лейтенанта. Кому он нужен? Испытатель хренов…

Настоящей палочкой-выручалочкой были военные строители. Свои!!! Военные!!!

На горизонте несется смердящий пепелац неопределенной модели. Возможно, когда-то это было или "Камазом" или "Уралом" или еще каким-либо цивильным аппаратом. Но это было давно… Пепелац гудит сигналом – "Беру!". Лейтенант не веря своей удаче останавливается и поджидает приближающийся самокат. Однако у пепелаца не работает гравицапа. Да и КЦ на исходе. Видно, что агрегат сбросил скорость, но движется еще по инерции весьма стремительно. Вот он почти поравнялся с лейтенантом…

– Командыра! Пиригай! У мэна тхормоз нету! Нэту тхормоз!…

Задача лейтенанта – взять с места первую космическую скорость и произведя маневры по тангажу, углу атаки и рысканию выйти на орбиту этого корабля. Причалить на бегу к стыковочному агрегату – то есть кабине пепелаца. О чем немедленно доложить на командный пункт пепелаца громким криком – "Есть контакт!".

Командир спасательного корабля может в ответ кивнуть головой или сказать "Молодес!". После чего распахивается шлюзовая камера, она же кабина и одиноко блуждавший во вселенной лейтенант падает на кучу песка. У военных строителей сидений нету. Не положено. Сидениям положено находиться в бендюге "дедушек", у замполита в кабинете, у ротного, у зампотылу и прочих… А в кабине – просто куча песка. Прозаично, но надежно…

Не надо спрашивать – "а где у тебя руль? ". В конце концов едешь себе и радуйся. А то, что вместо руля приварен гаечный ключ на 46 – ну и что с того? Тоже очень здорово рулить… Сам папробий, командыра…

Практика показала, что если усталый лейтенант в силу отсутствия топлива в баках, либо с расстроенной системой ориентации (после 2-х суток спецработ или нарядов), либо вообще – эстет (что встречается крайне редко…) – упускает или не догоняет пепелац такой модели, то ему может в дальнейшем повезти вторично. Но не так комфортно…

На горизонте может появиться еще одно чудо космической техники. Аппарат внешне похожий на предыдущий. Даже тормоза есть. Но только на одном колесе. Потому процесс торможения представляет собой влетание на полной скорости в кювет, выползание из него поперек дороги, при этом из кузова вываливается до половины груза – ящики или песок или асфальт или еще что-то. Да и хрен с ними, господи…

Запрыгнувший на подножку лейтенант внутрь кабины не попадает. Кабина ЗАВАРЕНА… На месте лобового стекла – сваренная из арматуры решетка…

– А это мэна ротний тут заварыль… Пока план не сдэлаю – нэ выпустыт… Трэтый дэн катаюсь… Нормално… Держис, командыра. Эдем!

Болтаться на подножке пепелаца такой модели да с таким лихим водилой всю дорогу до Ленинска – ГДЕ НАША НЕ ПРОПАДАЛА. Сказала НАША. И ПРОПАЛА…

А приходилось ли вам ехать на подножке такого самовара со скоростью 70-80 км/час и наблюдать при этом как машину обгоняет невесть откуда взявшееся колесо… Колесо… ЕПРСТ! Так это же колесо оторвалось от НАС! При этом аппарат почти не меняет своего положения. То ли распределение груза в кузове, то ли мастерство водилы, то ли Аллах с Иисусом глядя на этот бардак временно отменили законы физики – сложно сказать…

Все какие есть КПП на дороге молча опускают цепь и отходят подальше. Воэнний строитэл эдэт!! Ховайся!… Он может и КПП зацепить – мало не покажется…

Вот такие ребята из отсутствующих на глобусе аулов, кишлаков, юрт, и иных мест строили Байконур. И ведь построили… ДАРОМ… Стройбат, который присутствует в разных министерствах и ведомствах хоть кормят. Чем-то и как-то. А стройбат Байкодрома – извините… Словами, понятиями, междометиями – не рассказать. Это как на войне. Сколько ни рассказывай, а не побывав – не поймешь…

Бармину и прочим наземщикам поклониться бы этим чумазым ребятишкам…

А ВЫ ГОВОРИТЕ – БЕЛЫЕ ХАЛАТЫ… НУ- НУ…

Великий летчик всех времен и народов – Пушкин. Он был АС. Так и звали его – АС Пушкин. Так вот он писал про Байкодром Космодур:

О, сколько нам открытий чудных
Приносит просвещенья дух,
И опыт – сын ошибок трудных,
И гений – парадоксов друг,
И случай – Бог-изобретатель,
И служба в месте Байконур…

* * *

Слегка проспавшийся боевой расчет снова был в полном составе. С концевиком разобрались, устранили. Снова заправка, эвакуация…

На этот раз эвакуационными мероприятиями решил покомандовать зам начальника штаба полигона полковник Фатхутдинов. Мужик был очень военный. И особенно в этой ситуации. По этому он включил режим "Товарища полковника" (перечень режимов приведен выше). То есть дуба.

Групп оцепления и прочесывания было очень много. Потому как ну очень большая территория. По этой причине офицеров и солдат выделили все части, входящие в бурановский комплекс. То есть строй получился здоровенный. Для нормального инструктажа Фат свернул строй в виде замкнутого каре. Каре – это квадрат. В центре квадрата – командир, который что-то хочет сказать строю, проинструктировать, и прочее…

– Так… Кто старший?

– Зам начальника штаба части капитан Харевич! Командую эвакуацией жилой зоны! Начальник разведки полка – старший лейтенант… командует эвакуацией, зачисткой степной зоны…

– Так… Очень хорошо… А… Это… что это у вас, капитан?

Фат выпучил глаза до состояния выпадения их из головы…

– Пистолет, товарищ полковник…

– Что-о-о-о???

– Так ведь… оцепление… охрана-оборона… ведь серьезное дело… вроде…

– Да… Вы… это… ОПУПЕЛИ? Совсем??? Пистолет! Да вы что??? Немедленно сдать… Все, у кого оружие – НЕМЕДЛЕННО СДАТЬ! Б-Е-Г-О-М!!!

Пока я вас с должности не снял! И не разжаловал! Вздумали тут… Пальбу еще устроить…

Вообще говоря – орать на капитана… На капитана, которого уважала вся часть за его справедливость, принципиальность, военность, честность… Толю Харевича уважали все. Орать на Харевича – ошибка резидента…

Отношение к Фатхутдинову резко изменилось.

Оружие – автоматы – имели только офицеры моей части. По моему требованию. Офицеры – штабисты. Причем в штаб были отобраны в свое время именно БОЕВЫЕ офицеры. Способные в любой момент собраться в кучу, получить оружие и стать сплоченной командой. Сейчас это называется СОБР. А тогда только в нашей части штабники имели ЛИЧНОЕ оружие – автомат, в сейфе у каждого – патроны (неучтенные), ракетницы, шашки, прочие боевые примочки.

Полевая форма одежды и прочие дела позволяли в течение 10-15 минут получить офицерское подразделение, готовое решать именно БОЕВЫЕ задачи где угодно, как угодно… Если не мы, то кто же – так говорят в десанте… Соответственно – под командой Харевича – штабники два-три раза в месяц устраивали себе стрельбы из всего возможного, разведка дрочила роты охраны, устраивала прочие "зарницы"… Примерно в том же духе подбирались и готовились писари штаба. Под 1.90 ростом, кабаны, одним пальцем на пишущей машинке сразу три клавиши нажимает. Здоровенные такие пальцы. Головорезы. Спецназ…

Так что люди были вполне подготовленные, надежные, проверенные… Нормальные БОЕВЫЕ офицеры… Со своими "денщиками"…

А Фатхутдинов зря наорал на Харевича. Зря…

Прохождение службы офицерским составом:

Лейтенант – учится…
Старший лейтенант – совершенствуется…
Капитан – знает и умеет ВСЕ…
Майор – кое что забыл…
Подполковник – кое что помнит…
Полковник – в курсе событий…
Генерал – знает, где нужно расписываться…
Маршал – подписывает там, где покажут пальцем…

Харевич (обосранный первый раз за службу) поплелся через строй в часть сдавать оружие…

В процессе криков Фата "денщики" смекнули в чем дело (писаря - смекалистые ребята) и втихаря стали сзади снимать со своих офицеров автоматы. Незаметно для Фата. Медленно… И передавать вглубь строя своим…

В центре каре остался только режимщик (с оружием и всеми рациями, ракетницами и прочими погремушками) и Фатхутдинов.

Фат приступил к жесткому и сердитому инструктажу. Все сердитые перспективны. И все перспективные – сердиты… Очень сердиты…

Волновался только "денщик" режимщика… Видно было, как он секретно перемещался за строем, пытаясь поймать положение, когда Фат замер бы на одном месте, чтобы с противоположной стороны, со спины Фата подкрасться с своему "шефу" сзади…

Фат наконец встал на одном месте и стал что-то умничать по поводу "важности задач", "серьезности мероприятия", "наличия возможности диверсий" и прочих страхов. Для которых оружие как раз И НЕ НАДО… Очевидно… Да… Ну ладно…

"Денщик" разведчика кошкой прошмыгнул через строй. Фамилия у него была "Зверь". Виталик Зверь. Настоящая. Разведчик так и подбирал себе "денщика". По фамилии… В центре каре Фат горячо пугал публику американскими диверами, а в это время "денщик" сзади аккуратно снимал с "шефа" автомат… Надо было спасать своего начальника… Если не я, то кто же… Наблюдая за этим представлением трех артистов строй как-то усиленно кашлял, чесал глаза, фыркал… Задние просто сидели на земле и давились от смеха.

– Всем все ясно? Вопросы есть? По машинам!…

Пуск

Воинские части выводили личный состав в сторону Ленинска. От греха подальше. Колбаса войск растянулась на многие километры. Частей на полигоне было предостаточно. Военных строителей в три раза больше.

Четкий строевой шаг. Строевая песня.

"Розпрягайте хлопцi коней, та i лягаiте спочивать
А я виiду в сад зелений, в сад крiниченьку копать…
Маруся – раз, два, три, калина, чорнявая дiвчина…"

Хорошая такая строевая песня… Народная… Залихватская…С подсвистыванием и гиканьем…

Однако… Что-то не это…Какие-то нестыковки… Непонятки… Черт возьми.

Оглянувшись – понимаешь… ВЕСЬ строй – рота – состоит из азиатов. Узбеки, киргизы, таджики – и прочие…

А! Понятно! Старший сержант – славянин. Хохол, стало быть.

Потому и акцент в строевой песне – сугубо полтавский. Особенно если от Полтавы – на юг километров так 40-45. Там, где вишня с кукурузой…

Рота ни звука, ни МЕЖДОМЕТИЯ не понимает, о чем она поет. Вся рота полгода-год назад ВПЕРВЫЕ увидела русских людей, буквы (опять же русские), самодвижущиеся железные агрегаты ("КХАМАЗ, Э?"), ТЕЛЕВИЗОР!!!

Рота знает, что самый главный на этой земле человек – это их "сэрджянта". "Бастык". "Жолдас-бастык". Солдатский начальник. "Оффсэра" не такой страшный как "сэрджянта". Да и орденов у "сэрджянта" больше… "ВСК", первая классность, "Молодой ударник пятилетки" и прочие… Опять же "сэрджянта" знает кое-что из азиатских языков. Особенно – "тур-отур"… То есть "лечь-встать"… И другие вполне доходчивые интернациональные вещи…

Ах, какой акцент… Ну просто украинский народный хор имени Верьовки… Бандуристы… Бендеровцы…

А, между прочим, в их родном азиатском алфавите отсутствуют почти половина звуков, которые имеются в славянском языке… А остальные славянские звуки произносятся с трудом… А тут – живая украинская песня…

Как там у Пушкина – "О, сколько нам открытий чудных… "

Космологические модели Фридмана-Леметра и Эддингтона-Леметра утверждают, что пространство и Вселенная конечна. То есть имеет предел. Однако слабым звеном этих моделей является следующая аксиома: НЕТ ПРЕДЕЛА БОЕВОМУ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЮ…

Потому как "Устав так же неисчерпаем как и атом (Ленин)". ПСС, т.45. стр.15

Мероприятия по абсолютной зачистке старта проходили уже не первый раз, а потому все шло по накатанной. Особо стоит сказать о подземной зачистке.

Дело в том, что 110-й старт был когда-то стартом для ракеты Н-1. Несостоявшегося советского "лунника". После прекращения программы Н-1 старт был несколько переделан под новую программу "Энергия-Буран". То есть кое-что из подземных коммуникаций, патерн, кабельных каналов, ВСЕГО ПОДЗЕМНОГО ГОРОДА было использовано для новой программы. А кое-что – просто забыто. И в новых инструкциях, планах размещения оборудования, линий прохождения каналов – не учтено. ЗАБЫТО… Да и времени от Н-1 прошло уже лет 15. Старики уже все на дембеле.

Никто толком, подробно, "близко к тексту" о ПОДЗЕМЕЛЬЕ не знал. Даже Гончарук (боже, что я говорю…). Что, куда, откуда, зачем? Наиболее любознательные стартовики (лейтенанты-капитаны) пытались изучить прилегающие к их системам каналы и ходы, однако дело заканчивалось, как правило, тем, что после часа-двух блужданий в абсолютной темноте с фонариком, убедившись в ошибочности теории Фридмана-Леметра, плавный переход к выполнению задачи на поиск выхода на поверхность затягивался иногда на сутки…

А иногда бывало и более забавно…

Случился как-то на старте пожар. То есть из люка, уходящего куда-то к центру земли рядом с сооружением 6-б появился дым… Обнаружив дым дежурная смена отработала четко – доклад в часть, вызов пожарной команды. От времени обнаружения дыма до прибытия пожарных прошло от полутора до двух часов. В это время все, кто был на старте – офицеры и солдатики – из пожарных гидрантов кое-как заливали воду в этот люк. Лили долго и много…

Прибыл пожарный расчет. Тоже наши офицеры. А потому узнавать – что это за люк, куда он ведет, что там внизу – само собой не стали. НИКТО не знает… А коли так – пенный рукав на полную – и в люк. Накачали пены столько, что по всем расчетам, в Южной Америке должно было вылезти… И добавить пенного прибоя на прибрежье Рио-де-Жанейро…

После такой пенной накачки одетый в страшные пожарные доспехи капитан, прихватив с собой водяной рукав с криком через изолирующий противогаз: "Эх, е… твою мать! "ринулся в этот люк…

Судя по расходомеру пожарной машины он там устроил такое, что водопад Виктория (в Африке, знаете?) выглядел просто учебным разливом трехлитровой банки. Расстреляв всю воду до последнего патрона (капли), чумазый терминатор наконец вылез из люка… Струился не то легкий дымок, не то пар, не то проклятия креолов из Бразилии… Скинув с себя пожарные доспехи, получив тут же прикуренную сигаретку, усталый капитан развалился на бетоне…

Пожарная команда не спеша сворачивала свое хозяйство, наверх пошел доклад об устранении пожара, все принимавшие участие в операции вяло покуривали, уж и капитан отдышался…

И тут из НАШЕГО люка вылезает голова…

У Станиславского – величина таланта определяет длительность паузы… Мы выходили на нобелевскую премию по паузе…

– Т-т-ы… к-к-то???

– Я? Военый строитэл…

– Т-ты… как… эт-то…?

– Чито?

Как оказалось, воэний строитэл был весьма напуган количеством офицеров, склонившихся над люком и пытающихся о чем-то спросить. А ему-то надо было всего-навсего сходить к землякам. По соседству. В соседний люк… По делам.

Какой такой пожар? Пожар? Нэ видэл… Нэт… Нэ знай… Гдэ пожар? Тут? Тут у мэна бендюга… Там внызу… Нэ биль там ныкакой пожар… Нэ знай…

Он действительно был СУХОЙ и ОПРЯТНЫЙ (по военно-строительным меркам)… То есть не врал… А чего ему врать?

А что до сложности подземелья – так это к Бармину надо… А у мэна тут бендюга… Нэ знай…

В подземельях частенько при поиске своего оборудования офицеры действуя по "Инструкции по эксплуатации", где указано "стойка АБВ-ХХХ системы ЕПРСТ-УУУ находится на отметке минус 6-го этажа в аппаратной № 123" с трудом взламывая заржавевшие гермо- и просто металлические двери (без номеров – какие к бесу номера?) обнаруживали мигающие приборы, стойки, щиты… По колено в грунтовой воде… Принадлежность этого оборудования установить так и не удавалось. Очевидно, эти аппаратные были включены еще со времен Н-1…

Особой популярностью эти подземелья пользовались у военных строителей. У тех, кто устал от жизни и службы. Кто не мог вынести военно-строительного бардака… Кто не умел или не смог убежать из армии домой.

В этих бесконечных заброшенных подземельях ЖИЛИ люди… Уже вычеркнутые из списков вечерних поверок, из списков части. Пропавшие без вести… ЗАБЫТЫЕ… Изредка они вылезали на поверхность, как правило, по ночам, чтобы встретиться с земляками, узнать, КАКОЙ сегодня ДЕНЬ И ГОД… Затариться жратвой и прочее…

Были случаи, когда после 3-х лет (!!!) такого житья ("самовольной отлучки из расположения части") эти Махмудовы или Саидовы приходили в свою часть. Командиры и замполиты – глаза на лоб… Ты кто? Я у вас в части слюжиль… Когда? Тры год… И чего хочешь? Буду работат… Домой в аул (кишлак) нэ хочу, там совсэм худо…

Оформляли его уже как вольнонаемного, гражданского человека. Водителем на Камаз или еще куда-либо. А что? Специфику знает, технику тоже, работать хочет… В отличие от этих идиотов… Оформляли человеку паспорт… А дома, в ауле или кишлаке – "пропал без вести…"

Чаще всего – более приземленные случаи – когда на подземном календаре наступал день дембеля, воэный строитэл прибывал в штаб своей части. С целью увольнения в запас. Командиры и замполиты не испытывали особого желания связываться с этими "дембелями", потому как кому это надо? Тащить его на гауптическую вахту, или отдавать под суд или еще что-то… Морока… Опять же показатели воинской дисциплины… Соцсоревнование… Премии, места… Молча отправляли на дембель, предварительно выдав пару подзатыльников или поджопников…

Эвакуационные мероприятия на старте прошли без особых задержек. Все гермодвери были задраены, начальники боевых расчетов доложили о консервации своих сооружений. Из моих офицеров в подземелье никто не залезал. А ЗАЧЕМ?

В принципе – спрятаться на старте – особой проблемы нету. Еще раз повторю – старт не военный… Так что…

Тот, кто там по каким-то СВОИМ ЛИЧНЫМ причинам остался или вообще – живет там – тому не повезло… Ну а как еще?

Все все знают, все все понимают. Игрушки кончились. Надо балду в космос запускать…

http://niskgd.ru/mix/p45/index.htm