Ваша бустерная жизнь: как бигфарма внедряет абонентскую модель рентабельности
Если опытный водопроводчик скажет вам, что вода течет вверх, вы сразу поймете, что он лжет и что эта ложь не случайна. Он лжет с определенной целью. Если вы сможете показать, что водопроводчик заранее знает, что продукт, который он продвигает с помощью этой лжи, является “фуфломицином”, у вас будет доказательство преднамеренного мошенничества. И как только вы поймете, из чего на самом деле состоит “фуфломицин”, вы начнете понимать цель всей этой аферы.
Одно из наиболее распространенных объяснений необходимости массовой вакцинации против COVIDа сводится к тому, что если мы добьемся стадного иммунитета с помощью вакцинации, мы сможем уничтожить вирус и вернуться к нормальной жизни. Это стратегия COVID-Zero или одна из ее разновидностей.
На сегодняшний день из эпидемиологических данных совершенно ясно, что вакцинированные могут заражаться и распространять болезнь. Очевидно, что вакцинация не приведет к исчезновению этого вируса. Только человек, потерявший связь с реальностью, может не видеть, насколько все это смешно.
Но самое интересное в том, что все это было понятно с самого начала. Экскурс в предковидную науку показывает, что с самого первого дня, задолго до того, как мы с вами услышали об этом вирусе, можно было со 100% вероятностью сказать, что эти вакцины не уничтожат коронавирус и не создадут прочного стадного иммунитета. Хуже того, локдауны и массовая вакцинация создали опасное стечение обстоятельств, которое мешает нашей иммунной системе защищать нас от других респираторных вирусов. “Защитные” меры также могут подтолкнуть эволюцию этого вируса к мутациям, более опасным как для вакцинированных, так и для невакцинированных. Запреты, массовые вакцинации и массовые бустеры не достигли ни одной из целей, о которых заявляли власти.
Мне скажут, что вакцинация успешно используется для борьбы с корью и она помогла искоренить оспу. Так почему же не COVID? Иммунитет есть иммунитет, а вирус есть вирус, верно? Неверно! Реальность гораздо сложнее… и интереснее.
Небольшое исследование, которое мы сейчас проделаем, покажет, почему с самого первого дня стратегия COVID-Zero являлась преднамеренно нечестной игрой, которая использовала банальное непонимание людьми механизмов работы нашей иммунной системы и того, чем большинство респираторных вирусов отличаются от других вирусов, против которых мы регулярно делаем прививки. Нам продали фантазию, призванную вовлечь нас в фармацевтическую зависимость в обмен за доступ к нашим жизням.
Для того, чтобы доказать существование этой нечестной игры не нужны дискредитирующие электронные письма или показания разоблачителей. Все станет на свои места, когда мы обратимся к давно известным научным данным, к которым имели доступ все вирусологи, иммунологи, эволюционные биологи, разработчики вакцин и чиновники общественного здравоохранения задолго до появления COVID. Как это часто бывает, дьявол скрыт в деталях. По мере того, как эта история будет разворачиваться, станет ясно, что локдауны и обещание вакцин в качестве стратегии выхода были циничными маркетинговыми уловками, чтобы принудить нас к режиму постоянных ежегодных прививок, намеренно разработанному для замены естественных “обновлений антивирусной безопасности” против респираторных вирусов, источниками которых являются объятия, рукопожатия и другие виды общения людей. Нас разыгрывают как дураков.
Это не значит, что в этой истории нет других оппортунистов, которые воспользовались кризисом, чтобы преследовать свои цели и создать полномасштабное полицейское государство. Одно быстро превращается в другое. В этом эссе показано, что первоначальным мотивом для этой глобальной социально-инженерной игры были бесконечные бустеры. Ее целью было создание адаптированной для фармацевтической промышленности бизнес-модели, основанной на подписке. “Иммунитет как услуга”.
Итак, давайте погрузимся в увлекательный мир иммунных систем, вирусов и вакцин, чтобы развеять мифы и ложные ожидания, созданные недобросовестными чиновниками здравоохранения, лоббистами фармкомпаний и манипуляторами СМИ. По мере вскрытия лжи, мы обнаружим удивительные вещи, которые вызывают вполне обоснованную тревогу.
“Как только вы исключите невозможное, все, что останется, независимо от степени невероятности, должно быть правдой”. — Шерлок Холмс — сэр Артур Конан Дойл
Вирусные резервуары: Фантазия об искоренении
Искоренение вируса-убийцы выглядит благородной целью. В некоторых случаях эта цель вполне достижима, как, например, в случае с вирусом оспы. К 1980 году мы перестали делать прививки от оспы, потому что благодаря широкой иммунизации мы так долго лишали вирус доступных носителей, что он вымер. Никому больше не придется рисковать своей жизнью из-за побочных эффектов вакцинации от оспы, потому что вируса больше нет. Это история успеха общественного здравоохранения. Полиомиелит, надеюсь, будет следующим — мы уже близки к этому.
Но оспа — только один из двух вирусов (наряду с чумой крупного рогатого скота), которые были искоренены благодаря вакцинации. Очень немногие болезни отвечают необходимым для этого критериям. Искоренение — дело трудное и оно возможно только для очень специфических семейств вирусов.
Большинство респираторных вирусов, включая SARS-CoV-2 (он же COVID), перешли к нам от животных: свиней, птиц, летучих мышей и т.д. Пока существуют летучие мыши в пещерах, птицы в прудах, свиньи в грязных лужах и олени в лесах, респираторные вирусы можно контролировать только с помощью индивидуального иммунитета, но искоренить их невозможно. Всегда где-то будет почти идентичный двоюродный брат.
Даже нынешний вариант COVID уже бодро скачет вперед через видовые границы. По данным National Geographic и журнала Nature, в ходе исследования, проведенного в Мичигане, Иллинойсе, Нью-Йорке и Пенсильвании, у 40% диких оленей были обнаружены антитела к COVID. Вирус также был зафиксирован у диких норок и уже перешел на других животных, включая собак, кошек, выдр, леопардов, тигров и горилл. Многие вирусы непривередливы. Они с радостью приспосабливаются к новым возможностям. Специализированные вирусы, такие как оспа, в конце концов вымирают. Вирусы “общего назначения”, каковыми является большинство респираторных вирусов, никогда не исчерпают запас носителей.
Пока мы делим эту планету с другими животными, крайне опасно предполагать, что у нас есть возможность проводить политику выжженной земли, которая вернет джинна в бутылку. Масштаб нынешней глобальной вспышки сразу дает понять, что нам всегда придется жить с этим вирусом. Существует более 200 других эндемичных респираторных вирусов, вызывающих простуду и грипп, многие из которых свободно циркулируют между людьми и другими животными. Теперь их более 201. Они будут с нами всегда, хотим мы этого или нет.
SARS (атипичная пневмония): Исключение из правил?
Мне скажут, что все это звучит хорошо, но первоначальный вирус атипичной пневмонии действительно исчез и это результат мер общественного здравоохранения, таких как отслеживание контактов и строгие карантинные меры. Однако атипичная пневмония была исключением из правил. Когда вирус перешел к человеку, он был настолько плохо адаптирован к новым хозяевам, что его распространение было крайне затруднено. Этот очень низкий уровень адаптации придал атипичной пневмонии довольно уникальное сочетание свойств:
- Атипичной пневмонией было чрезвычайно трудно заразиться (она никогда не была очень заразной).
- Атипичная пневмония делала людей чрезвычайно больными.
- Атипичная пневмония не имела досимптоматического распространения.
Эти три условия сделали вспышку атипичной пневмонии легко контролируемой посредством отслеживания контактов и карантина симптоматических людей. Поэтому атипичная пневмония так и не достигла стадии широкого распространения.
К январю/февралю 2020 года из опыта Китая, Италии и опыта вспышки на круизном лайнере Diamond Princess (подробнее об этом позже) стало ясно, что уникальное сочетание условий, сделавшее атипичную пневмонию контролируемой, не будет иметь места в случае с COVID. COVID был весьма заразен (его быстрое распространение показало, что COVID уже был хорошо приспособлен к легкому распространению среди своих новых хозяев-людей), у большинства людей симптомы COVID были слабыми или вообще отсутствовали (что делало сдерживание невозможным), и он распространялся аэрозолями, выделяемыми как симптоматическими, так и предсимптоматическими людьми (что превращало отслеживание контактов в плохую шутку).
Другими словами, к январю/февралю 2020 года было ясно, что эта пандемия будет развиваться по обычным правилам быстро распространяющейся респираторной эпидемии, которую невозможно обуздать, так как это было сделано с SARS. Таким образом, создание у общественности впечатления в январе/феврале 2020 года что опыт атипичной пневмонии может быть повторен для COVID, было заведомой ложью — этот джинн никогда не вернется в бутылку.
Быстрые мутации: Фантазия о контроле с помощью стадного иммунитета
Стадный иммунитет не может поддерживаться очень долго когда в популяции начинает широко циркулировать достаточно заразный респираторный вирус. РНК респираторные вирусы (такие как вирусы гриппа, респираторно-синцитиальный вирус (РСВ), риновирусы и коронавирусы) мутируют чрезвычайно быстро по сравнению с такими вирусами, как оспа, корь или полиомиелит. Понимание разницы между таким вирусом, как корь, и таким вирусом, как COVID, является ключом к пониманию аферы, которую проворачивают наши учреждения здравоохранения. Потерпите немного, я обещаю не вдаваться в технические подробности.
Все вирусы выживают и распространяются, создавая копии самих себя. И всегда существует множество “несовершенных копий” — мутаций, которые возникают в процессе копирования. Среди РНК-респираторных вирусов эти мутации накапливаются так быстро, что происходит быстрый генетический дрейф, в результате которого постоянно возникают новые варианты. Новые варианты — это нормально и ожидаемо. Новые варианты вируса делают практически невозможным создание непроницаемой стены длительного стадного иммунитета, необходимого для уничтожения этих респираторных вирусов. Это одна из нескольких причин, почему вакцины против гриппа не обеспечивают длительного иммунитета и должны повторяться ежегодно — наша иммунная система постоянно нуждается в обновлении, чтобы идти в ногу с неизбежной эволюцией бесчисленных безымянных “вариантов”.
Этот бесконечный конвейер мутаций означает, что иммунитет каждого человека к COVID всегда будет временным и что он обеспечивает лишь частичную перекрестную реакцию против будущих повторных инфекций. Таким образом, с первого дня вакцинация против COVID всегда была обречена на ту же судьбу, что и вакцина против гриппа — пожизненный режим ежегодных повторных прививок, чтобы не отставать от “вариантов”. Кроме того, тем, кто не желает подвергать себя риску естественной инфекции нужно надеяться на то, что к тому времени, когда вакцины (и их бустеры) сойдут с производственной линии, они не окажутся устаревшими.
Генетический дрейф, вызванный мутациями, происходит гораздо медленнее у таких вирусов, как корь, полиомиелит или оспа, и именно поэтому стадный иммунитет может использоваться для борьбы с этими вирусами (или даже для их искоренения, как в случае с оспой или полиомиелитом). Причина, по которой обычные респираторные вирусы имеют такой быстрый генетический дрейф по сравнению с другими вирусами, связана не столько с количеством ошибок, возникающих в процессе копирования, сколько с тем, сколько из этих “несовершенных” копий способны выжить и произвести еще больше копий.
Простой вирус с несложной стратегией атаки для захвата клеток хозяина может переносить гораздо больше мутаций, чем сложный вирус со сложной стратегией атаки. Сложность и специализация накладывают ограничения на то, сколько несовершенных копий имеют шанс стать успешными мутациями. Простые машины не так легко ломаются, если в их механических частях есть изъяны. Сложные высокотехнологичные машины просто не будут работать, если в их деталях есть даже незначительные дефекты.
Прежде чем вирус сможет использовать механизми синтеза белков клетки-хозяина и начать создавать свои копии, ему необходимо пройти клеточную мембрану, чтобы проникнуть внутрь. Клеточные мембраны состоят из липидов и утыканы белками; вирусам необходимо найти способ создать проход через эту белковую стенку. Вирус гриппа, чтобы попасть внутрь, использует очень простую стратегию — он цепляется за один из углеводных остатков (сиаловую кислоту) на внешней стороне клеточной мембраны, чтобы прокатиться на нем (клетки используют эти молекулы для транспорта веществ вовнутрь и наружу). Это настолько простая стратегия, что она позволяет вирусу гриппа постоянно мутировать, не теряя способности проникать в клетку. Простота гриппа делает его очень адаптируемым и позволяет процветать многим различным типам мутаций, пока все они используют одну и ту же стратегию проникновения в клетки хозяина.
Напротив, такой вирус, как вирус кори, использует высокоспециализированную и очень сложную стратегию для проникновения в клетку хозяина. Он полагается на определенные поверхностные белки, чтобы открыть проход в клетку хозяина. Это очень жесткая и сложная система, которая не оставляет места для ошибок в процессе копирования. Даже незначительные мутации в вирусе кори приведут к изменению его поверхностных белков, в результате чего он не сможет получить доступ к клетке-хозяину для создания новых копий. Таким образом, даже если мутаций много, они почти все являются эволюционными тупиками, что предотвращает генетический дрейф. Это одна из нескольких причин, почему и естественная инфекция, и вакцинация против кори создают пожизненный иммунитет — иммунитет сохраняется, потому что новые вариации не сильно меняются со временем.
Большинство РНК-респираторных вирусов имеют высокую скорость генетического дрейфа, поскольку все они полагаются на относительно простые стратегии атаки для проникновения в клетки хозяина. Это позволяет мутациям быстро накапливаться, не становясь эволюционным тупиком, поскольку они избегают эволюционной ловушки сложности.
Коронавирусы используют иную стратегию, чем грипп, для получения доступа к клеткам хозяина. У них есть белки на поверхности вируса (печально известный белок S (spike), тот самый, который имитируется после введении вакцины), которые цепляются за рецептор на поверхности клетки (рецептор ACE2) — своего рода ключ, отпирающий дверь. Эта стратегия атаки немного сложнее, чем система, используемая гриппом, и, возможно, поэтому генетический дрейф у коронавирусов происходит немного медленнее, чем у гриппа, но все же это гораздо более простая и гораздо менее специализированная система, чем та, которую использует корь. Поэтому коронавирусы, как и другие респираторные вирусы, постоянно производят бесконечный конвейер “вариантов”, что делает невозможным длительный стадный иммунитет. Варианты — это нормально. Тревога, которую бьют наши органы здравоохранения по поводу “вариантов”, и притворное сострадание фармацевтических компаний, спешащих разработать свежие бустеры, способные бороться с вариантами, — это фарс, такой же, как преувеличенное удивление по поводу восхода солнца на востоке.
Получив иммунитет к оспе, кори или полиомиелиту, вы получали полную защиту на несколько десятилетий и были защищены от тяжелого течения болезни или смерти до конца жизни. Но быстро мутирующие респираторные вирусы, включая коронавирусы, уже через несколько месяцев становятся настолько другими, что приобретенный ранее иммунитет обеспечивает лишь частичную защиту от следующего заражения. Быстрая скорость мутации гарантирует, что вы никогда не подхватите точно такую же простуду или грипп дважды, только их постоянно эволюционирующих родственников. То, что не дает вам почувствовать всю тяжесть каждой новой инфекции, — это перекрестный иммунитет, который является еще одной частью истории о том, как вас обманывают, и к которой я скоро вернусь.
... продолжение следует ...
Данная статья это адаптированный вариант книги автора “Autopsy of a Pandemic”. (Джулиус Ричел)
Перевод: Наталия Афончина
Редактор: Владимир Золоторев