Усатый террорист - 10⁠⁠

Усатый террорист – 10 . Труп в шкафу

У англичан есть пословица: - «У каждой семьи есть свой труп в шкафу». Есть истории, которые скрывают ото всех. И я – не исключение. При всей любви к животным, был в моей жизни кот, одно имя которого вызывало во мне страх. Звали его Серый.

Общежитие мединститута состояло из двух девятиэтажных блоков, объединённых несколькими переходами. И хозяином обоих блоков был Серый. Само его существование в общаге меда уже было вызовом судьбе. И неспроста. Угадайте, кого использовали студенты в качестве материала для отработки операций на цикле оперативной хирургии? Всё верно. Помимо закупаемых специально для этой цели кроликов, для отработки навыков студенты отлавливали бездомных котов и кошек. Поэтому окрестные коты, раз попавшись на операцию, обходили анатомический корпус и общагу десятой дорогой. Но Серый был особым случаем. Будучи доверчивым котёнком, рождённым в недрах общажного подвала, он был с лёгкостью изловлен и впервые попал на операционный стол. Казалось бы, это должно было навсегда отучить его от мысли вернуться «на родину». Но, оклемавшись, Серый вернулся в общагу, продолжая по-прежнему доверчиво тянуться к её обитателям. И понеслось… Нужен подопытный на кишечный шов? – Серый! На ком отработаем перевязку плечевой артерии? – конечно же, Серый…

Эфирный наркоз стирал из памяти большую часть воспоминаний, но кое-что, видимо, постепенно стало откладываться в маленьком кошачьем мозге. К исходу энной операции кот походил на прототипа Франкенштейна. На его теле не было той части, которая бы не подверглась оперативному вмешательству. Прихрамывающий на переднюю лапу, исполосованный шрамами, без одного глаза и с лысой после очередной трепанации головой, он настойчиво возвращался в общагу. Характер его постепенно менялся, прежняя доверчивость сменилась подозрительностью и агрессией. От людей он больше не ждал добра. Отловить его требовалось всё больше хитрости и мастерства, но после каждой операции он настойчиво возвращался в общагу. Туда, где родился и где был его дом, его владения. Вскоре он стал непререкаемым авторитетом и грозой студентов. Кого невзлюбил или от кого натерпелся – запоминал накрепко. Мог напасть из засады в тёмном межэтажном переходе, и тогда обидчику грозили нехилые травмы от когтей и зубов. Теперь он мстил. Тем, кто уносил его на калечащие операции, тем, кто ловил и подвергал его мучениям. Их он запоминал и мстил целенаправленно. А к тем, кто не сделал коту ничего дурного, относился спокойно. И лично мне и в голову не могло прийти, что Серый мог быть совсем другим.

Однако, после очередной трепанации, в мозгу выжившего кота стали происходить сбои. Иначе чем можно объяснить то, что неожиданно объектом его нападок стала студентка, горячо любившая кошек, и ни разу не причинившая Серому вреда. И именно эта студентка была моей подругой. Он подкарауливал её на темных этажах, нападая из засад и норовя пропороть ноги когтями. Она не могла понять, почему именно её, кот выбрал жертвой, на которой вымещал всю горечь обид на покалечивших его людей. Боялась студентка кота панически и старалась не попадаться на его пути. Но однажды днём, он напал на неё в переходе и жестоко покусал. Война перешла в открытую фазу. Отступать дальше было некуда. И, поборов не только страх, но и свою доселе привязанность к котам, она решилась…

Подруга вошла в комнату с бледным лицом и не совсем внятно произнесла: - «Я убила его…». Я почувствовала, что внутри меня всё сжалось и упало. – «Я убила Серого…»

Он поджидал её на этаже. Сумев ничем не выдать своего страха, она поманила кота ласковым голосом, и он пошёл навстречу. Всё остальное произошло за секунды. Схватив кота, она выбросила его в открытую дверь этажного балкона… «Он и сейчас лежит там. Мне страшно даже подойти к его телу. У меня не было выбора, пойми, он не оставил мне его!» Я слушала и чувствовала страх и боль. Страх перед этим, уже мертвым котом, мстившим за свою искалеченную жизнь и наводившим ужас на дорогого мне человека. И боль переживания за несчастное и ни в чём не повинное живое существо, ставшее демоном по воле человека…

Тело Серого пролежало под балконом восьмого этажа двое суток. Мы боялись к нему подойти. Да что там подойти, я даже взглянуть на него боялась. На третий день подруга вошла в комнату и тихо сказала: - « Мне кажется, он жив…»

На третий день она, поборов страх, взглянула на кота с балкона, и ей показалось, что он шевельнулся. Набравшись смелости, она спустилась вниз. Кота под балконом уже не было. Я до сих пор не знаю, выжил ли этот кот и уполз подальше от злополучной общаги, или он действительно умер, и его тельце унесли уборщики. Но в общежитие он больше не вернулся. Прошло очень много лет, но эту историю я храню в своей памяти. Мы никому не рассказывали о ней. Слишком больно и слишком жаль обоих – кота и человека, поставленных на грань стечением обстоятельств судьбы и чьей-то предшествующей даже не злой воле, а злому недоумию и безразличию. Вряд ли те, кто подвергал кота бессчётным операциям, думали, что они калечат не только его жизнь, но и жизнь того, кто никогда по своей воле не причинил бы вред живому существу. Зачем я пишу об этом? Глупая надежда, что этот «труп в шкафу» остановит чью-то жестокость. Наивно, но всё-таки…