Цветы зла Михаила Боярского
Мы продолжаем разбор песен темного менестреля адепта поганого магического искусства kratzigengesang Михаила Боярского, чтобы лучше и полнее представлять демонологию мира песен Боярского лучше начать с первых двух обзоров
1
2
Эта песня несколько выбивается из корпуса песен-молитв Kratzigengesang Михаила Боярского здесь певец описывает нам мамлеевский мир "после конца", мир воцарившегося ада на земле, где лирический герой как полноправный гражданин лимба продолжает призывать демонов, но то человеческое, что осталось в нем диалектически вступает в борьбу с конструкторами структур ада или как неупокоенные мертвые ведьмы и вампиры, те кто не может без приглашения переступить порог человека Боярский вынужден в чертогах "Отца Лжи" сказать правду. Но к тексту.
В городах, где зимою не видно зари,
Где за крышами спрятана даль,
По весне, словно добрые духи земли,
Прорастают цветы сквозь асфальт.
Почему автор делает акцент, что именно зимой в городах вечной ночи не видно зари, да потому что обитает в своеобразном Нифльхейме скандинавском ледяном аду, какая тут весна, где через изрыгнутое и переработанное горючее для топок ада - асфальт прорастают цветы, которые саркастически названы "добрыми духами земли" может ли под землей быть что то доброе? Кто эти духи? Нам видится, что это кобольды - злые сущности по некоторым германским поверьям мертвые искалеченные под землей рудокопы обращаются в кобольдов. Кроме того, в честь кобольда назван химический элемент Кобальт (Cobaltum). Известно, что кобальтовая бомба изготовленная с помощью радиактивного изотопа Кобальт-59 дает сильнейшее радиактивное заражение и практическую стерилизацию планеты. Далее к тексту.
Городские цветы, городские цветы,
Вот опять я кричу вам сквозь грохот и дым.
Городские цветы, городские цветы,
Навсегда завладели вы сердцем моим.
Грохот и дым сопутствующие символы ада и подспудно Боярский хочет вырваться оттуда поправ зло злом, где вторгнувшиеся в ад лавкрафтианские агенты хаоса, грозят погубить эпохами выстраившиеся элементы пекла. Но снова к тексту.
В час, когда фонари в фиолетовой мгле
Цедят свет над ночной мостовой,
Снятся сны вам о влажной и тёплой земле,
О долинах, заросших травой.
Может быть, как никто понимаю я вас,
Потому что, устав на бегу,
Проклинал этот город я тысячи раз,
А покинуть вовек не смогу.
Фиолетовая мгла близка к синей ночи Акбаль, про которую шла речь в предыдущем разборе, кроме того фиолетовый это новый черный, агрессивный цвет сочетание крови и синего льда и даже этот зловещий цвет в аду цедится, а дальше самое важное. Герой понимает, что из ада выхода нет, он не сможет покинуть его, он его производная, поэтому это конец, но и конец ада, ведь духам снится, что земля стерилизована кобольдами и через много эпох все, что на ней осталось лишь сырые долины заросшие неясного цвета травой и полное отсутствие небес, ада и рода человеческого. И сны кобольдов, атакующих ад, вещие.
