Цифровой рассвет⁠⁠

Прошлая глава:Цифровой рассвет

Глава одиннадцатая. Мемы, манипуляции и кот в шляпе, или как не утонуть в картофельном маркетинге

Метрополис, как обычно, пах асфальтом, амбициями и слегка подгоревшей картошкой. Голографические коты на билбордах теперь не только плевались пюре, но и держали в лапах хрустящие палочки «Фри-Фри Корп» с надписью: «Ешь свободу, а не систему!» Корпорации, как тараканы после ядерного апокалипсиса, не просто выживали – они процветали, присваивая себе всё, что пахло бунтом. Вася, Нюра и Кэш сидели в подвале забегаловки «У старого Боба», который Боб любезно предоставил им после того, как они пообещали не снимать мемы с его кофейником в главной роли. Подвал был сырой, пах плесенью, но зато тут не было голограмм с котами. Пока.

– Это уже не революция, это цирк, – пробормотал Вася, глядя на экран планшета, где их старый мем с котом, плюющим пюре, теперь рекламировал соус для картошки «Фри-Фри». – Они украли наш протест и сделали из него соус. СОУС!

Нюра, сидя на ящике с надписью «Не трогать, это не картошка», листала контракт от Карины. Её брови поднимались всё выше с каждой страницей. – Тут написано, что мы должны участвовать в их «Фестивале хруста» и раздавать картошку толпе. А ещё, – она сделала драматическую паузу, – они хотят, чтобы мы сняли ролик с котом в шляпе, который танцует под их корпоративный гимн. Это не просто продажа души, это продажа души с хореографией.

Кэш, как всегда, был погружён в свой гаджет, но на этот раз его пальцы дрожали от праведного гнева. – Они запустили NFT с нашими котами! – почти выкрикнул он. – Я думал, мы боремся с системой, а теперь мои мемы торгуются на блокчейне за какие-то «фри-коины»! Это не круто. Это антикруто!

Вася хмыкнул, жуя старую картофельную палочку, которую нашёл в кармане куртки. Она была мягкой, как его надежды на светлое будущее. – Знаете, я начинаю думать, что этот город не спасти. Мы хотели свободы, а получили… что? Танцующих котов и цифровую картошку? Может, пора брать их деньги и валить на остров. Я слышал, там нет билбордов.

– Ты опять за своё? – Нюра швырнула контракт на пол, где он приземлился в подозрительно липкую лужу. – Вася, если мы сдадимся, то станем частью их системы. Они превратят нас в маскотов, как тех котов. А я не хочу быть котом. У меня аллергия на корпоративную шерсть.

– А я хочу шляпу для своего кота, – тихо, но упрямо сказал Кэш. – Они обещали шляпу.

– Кэш, забудь про шляпу! – рявкнула Нюра. – Это их приманка! Они знают, что ты слаб на аксессуары для животных!

В этот момент дверь подвала скрипнула, и в помещение вошёл Боб с подносом, на котором дымились три кружки кофе и… картофельные чипсы с логотипом «Фри-Фри Корп». Вася уставился на поднос, как на предательство родины.

– Боб, ты серьёзно? – спросил он, указывая на чипсы. – Ты теперь их человек?

Боб пожал плечами, его лицо было мрачнее, чем кофе в его кружках. – Они выкупили мой долг за аренду. Сказали, что я должен раздавать их чипсы, или они превратят мою забегаловку в точку раздачи их картошки. Я старый, Вася. У меня нет сил драться с корпорациями.

– Это уже не просто заговор, – пробормотал Кэш, глядя на чипсы с таким видом, будто они собирались его укусить. – Это картофельная диктатура.

Вася встал, смахнув с колен крошки от палочки. Его глаза горели, но это был не огонь революции, а скорее раздражение человека, которого достали все эти коты, картошка и корпоративные улыбки. – Ладно, хватит ныть. Если «Фри-Фри» хочет играть в мемы, мы дадим им мемы. Но на наших условиях. Кэш, ты можешь взломать их билборды?

Кэш моргнул, его лицо озарилось дьявольской ухмылкой. – Взломать? Я могу заставить их котов петь гимн анархии. Или рекламировать туалетную бумагу. Что угодно.

– Отлично, – сказал Вася. – Нюра, твой кот готов к съёмкам? Нам нужен новый мем. Что-то, что покажет «Фри-Фри», что их хрустящая картошка – это не свобода, а просто ещё один повод для людей жевать их ложь.

Нюра ухмыльнулась, её глаза сверкнули, как у кошки перед прыжком. – Мой кот готов. Но я хочу, чтобы он был в шляпе. Не для «Фри-Фри», а для нас. Это будет наш символ. Свобода, а не их корпоративный бред.

– А как мы это провернём? – спросил Кэш, уже стуча по клавишам своего планшета. – Они следят за каждым пикселем в сети. У них алгоритмы, которые вычисляют мемы ещё до того, как они становятся вирусными.

– Мы сделаем это старым добрым способом, – сказал Вася, и в его голосе прозвучала смесь сарказма и решимости. – Мы устроим хаос. Никаких билбордов, никаких NFT. Мы снимем мем, который люди будут пересылать друг другу в подвалах, как в старые добрые времена. И он будет про кота, который плюёт на их картошку. А потом… мы найдём эту чёртову шляпу.

– А если нас поймают? – спросил Кэш, не отрываясь от экрана.

– Тогда, – Вася пожал плечами, – мы всегда можем сказать, что это была реклама кошачьего корма.

Нюра рассмеялась, а Боб, стоявший у двери, пробормотал что-то про «чертовы детишки» и ушёл наверх, унося с собой поднос с чипсами. Подвал снова погрузился в полумрак, но теперь в нём витал дух нового плана – безумного, саркастичного и, возможно, обречённого на провал. Но это был их план, а не чей-то ещё.

Метрополис ждал очередной мем-апокалипсис, а Вася, Нюра и Кэш уже готовились к битве, в которой их оружием были коты, сарказм и, возможно, одна очень важная шляпа.