Темнейший. Глава 17⁠⁠

Что же было написано в этой Книге Знания такого, что лишило Ишуаса рассудка? Рассказ парня звучал сумбурно. Ишуас постоянно перескакивал с мысли на мысль. Сбивался с основной ветви повествования в сторону, вдаваясь в бесконечность деталей. Камил и Готам увлечённо слушали его половину ночи. Но и этого времени не хватило, чтобы Ишуас рассказал обо всём. Когда в его охрипшем от крика горле пересохло совсем окончательно – он признался:

-- Я могу рассказывать о том, что увидел – целую вечность. Мне кажется, я никогда не смогу закончить этот рассказ… Потому что ТАМ я провёл бесконечность времён. От зарождения Вселенной – до её смерти. Я видел саму суть. Но… я не могу облечь Истину в слова, не могу передать вам то, что увидел. Таких слов нет в человеческом языке. И хорошо! И прекрасно! Эту Истину никому не нужно знать!

-- Так что же за Истина такая? В чём она заключается? – поинтересовался Камил.

-- Во ВСЁМ, -- ответил Ишуас. – В бесконечности. В БЕСКОНЕЧНОСТИ. Боже… Вы ведь даже не представляете, что такое БЕСКОНЕЧНОСТЬ… Бесконечность – это ужасно. Это кошмарно. Зачем я прочитал эту книгу? Мне нужно забыть истинную природу реальности… Мне нужно забыть… Но я не могу!

Они не стали волновать Ишуаса вопросами и попытались уложить его спать. Но парню не спалось ещё два дня. Пока сон не срубил его. Беспокойный сон, полный кошмаров. И после пробуждения Ишуас не исцелился. Он всё так же не мог забыть некую кошмарную истину. Он был готов лезть на потолок, лишь бы это всё закончилось.

-- Ишуас, я хотел бы тебе помочь… -- говорил Камил. – Могу ли я как-то облегчить твою участь?

-- Нет! – отвечал Ишуас. – Никто не сможет! Никогда! Даже после смерти… После неё наоборот – начнётся самое страшное. ХА-ХА-ХА-ХА!!!

Ишуас рассказывал, как отыскал в тёмном закутке библиотеки эту запылившуюся книгу. Как взял её в руки и удивился красивым рисункам, символам. Неизвестный ему язык, тем не менее, чем-то цеплял. Узоры продолжались, тянулись на следующие страницы. А он всё листал, листал. Когда пришло понимание, что началось нечто ему неподконтрольное – примерно на двадцатых страницах – Ишуас уже не мог оторваться от чтения, и всё листал, листал. Узоры переплелись с реальностью, потом и вовсе заменили её, унесли его в неизведанные пространства Изнанки, полные ужаса, полные Понимания… И картинки всех жизней, всех его перерождений, всех его проявлений – сыпались могучим оползнем, не останавливаясь, надрывая что-то в голове.

Истина.

Она была тем, что невозможно понять человеку. Но Книга Знания нашла способ передать это понимание. Истина была чужда человеческому разуму. Поэтому несла лишь ужас.

Ишуас ощущал нереальность мира, его нарисованность. И ничего не мог с этим поделать. Всё изменилось. Всё перевернулось.

Камил перепугался за друга. Книгу Знания он читать точно не собирался. А вот старец Готам напротив. Он жаждал в своей старости лишь одного -- истины. Больше ему не нужно было ничего.

-- Вы посмотрите, что сталось с Ишуасом, -- пытался его остановить Камил. – Книга Знания опасна…

-- Всю свою жизнь я стремился к Просветлению, -- ответил Готам. – Всю свою жизнь я жаждал Истины. Я практиковал сновидческие техники, дарованные нам далёким востоком… Но вот уже я стар. Скоро меня настигнет смерть. А я так и не достиг своей главной цели, ради которой жил. Поверь мне, Камил – Истина того стоит. Какой бы кошмарной она ни была.

Может, в словах старца и было рациональное зерно. Камил не стал его останавливать – всё-таки Готам и его цели были вне понимания. Философия принятия тьмы для Камила была чужда.

Готам осознавал весь ужас, с которым всем предстояло столкнуться после смерти. Поэтому Книги он не боялся.

-- Вы не ведаете, что творите… -- лишь сказал Ишуас.

Готам открыл первую страницу. И принялся листать Книгу Знания.

Вскоре его всецело поглотило чтение. Восторженная улыбка предвкушения сменилась на взволнованную пустоту лица. А потом – на выражение ужаса. Ужас нарастал с каждой страницей. Очевидно, Готам хотел бросить книгу. Или хотя бы её отложить. Но не мог этого сделать. Потом каморку пронзили истошные крики, и Камил надеялся, что никто не наведается в гости...

Однако старик взял себя в руки. Ужас не исчез с его лица. Но Готам, видно, набрался смелости, не утерял среди вселенского кошмара главное своё намерение – прикоснуться к Истине. Он весь дрожал, сердце его колотилось, ноги подкашивались. Но Готам открывался Истине. Пытался её принять…

Через некоторое время старик добрался до последней страницы и захлопнул Книгу Знания. А потом посмотрел на ребят. И расхохотался. Монах прилёг на лежанку. И попытался осмыслить всё, что ему довелось узреть, но потом понял, что это осмысление -- не дело для обычного человеческого разума и тут же прекратил эти попытки, доверяясь лишь ощущению.

А потом он сочувственно глянул на страдающего Ишуаса. И сказал ему:

-- Тебе не хватило самоотречения, Ишуас. Не хватило, чтобы прочесть Книгу до конца. Она не раскрылась перед тобой потому, что ты не подготовился перед чтением. Книга набросилась на тебя спонтанно. И единственный способ прекратить твои страдания, Ишуас – прочитать Книгу Знания снова. Но сделать это, набравшись смелости, приняв то, что мир полон Тьмы. Что всё есть страдание. Не гнаться за счастьем. Иначе Палач не пропустит тебя к Истине! И тогда ты обретёшь полную Истину. А не лишь её половину.

-- Ни за что! – ужаснулся Ишуас. – Ни за что я не стану…

-- Станешь, -- сказал Готам. – Я видел. Видел, кем ты сделаешься. После повторного прочтения Книги Знания. Видел, как ты будешь читать эту книгу сотни, тысячи раз! Видел, как ты станешь её лучшим другом. Как ты подружишься с Изнанкой и сделаешься её союзником. Другом… Нет… Сыном! О, Ишуас! Я видел…

Готам обладал достаточной степенью самоотречения, чтобы его рассудок не растрескался от контакта с Изнанкой. Всё-таки, он являлся великолепным сновидцем… Ишуас, однако, не стал читать Книгу Знания повторно. Он ещё не был готов. И тогда Готам принялся его подготавливать, помогать бедному парнишке своим словом.

Камила пугали изменения, которым подверглись оба его друга после чтения. Что-то изменилось в них. Он не мог понять, что именно, но эта чуждость и отстранённость от реального мира задевали древний страх…

Наступила весна. Душа снова наполнилась красками и предвкушениями. И не у одного Камила.

В один светлый апрельский день он узнал, что громила Маркус вызвал на дуэль Толстого Имнара. Вызвал, как бы в насмешку, издеваясь над толстяком. Однако Имнар согласился -- в тот момент его девушка оказалась поблизости. Имнар всегда страдал от своей трусости. И опозориться перед возлюбленной не хотел.

Теперь он закалился в тренировках Ларса. Теперь он помужел. Имнар принял вызов. И выбрал в качестве оружия -- топоры и щиты, которыми владел лучше всего.

Камил, разумеется, взволновался.

-- Топоры – опасны, -- сказал Камил. – Раны нанесённые ими – куда смертельней, чем меч.

-- Это смотря куда ранить, -- ответил Имнар. – Убить можно и мечом. Тут как повезёт. Я неплохо научился бою на топорах. Конечно, мне тревожно. Но я хочу разделаться с Маркусом. Раз и навсегда. Отомстить ему за те годы мучений…

Толстый Имнар сильно волновался перед боем. В Свидетеля выбрали Ларса – по старой традиции, уже сложившейся в Башнях Знания. Дружиннику доверяли, дружинник чтил кодекс. Хотя и не слишком-то горел желанием участвовать в разборках малолеток, но думал, что лучше дело контролировать будет он, чем кто-либо ещё. Тем более, сверху наседал ректор Аппий, стремившийся хотя бы как-то взять дуэли под контроль.

Поэтому все эти полгода горячие головы Башен обращались к Ларсу.

Поединок назначили на вечер, после занятий. Во дворе снова собралась толпа – побольше, чем собралось на дуэль Нойманна и Миробоича. Много народу приобщилось к этим «гладиаторским боям».

Зачастую, участники боёв не были столь милосердны, как Вальдемар, пощадивший Камила, и расправлялись с обидчиками с особой жестокостью. Кодекс это не запрещал – победитель волен делать всё, что угодно с проигравшим, главное, чтобы он при этом не менял оружия, которым условились биться.

Девушка Имнара, пухлая, маленькая, широкая, как бочка, но всё равно миловидная, сильно волновалась за своего будущего мужа, который принесёт ей обеспеченность. И всё картавила без умолку, что следовало отказаться от дуэли, пока она не началась – после начала дуэли отказываться было бы уже поздно и отказавшийся тогда оказывался во власти победителя.

Камил задумался – а ведь действительно. Лишь бы Имнару хватило духу не сдаться во время боя. Он ведь может передумать. Биться на смерть – это не то же самое, что и размышлять о том, как ты будешь биться насмерть. В своих глазах все люди – атланты, способные на подвиги. Камил помнил тот холодный страх, когда Вальдемар перешёл в атаку. Только тогда пришло осознание всей серьёзности предприятия.

Имнар и Маркус вышли в круг. Ларс проверил топоры – не подпилены, не затуплены ли… Потом сказал им поприветствовать друг друга, скрестив оружие. Поинтересовался, не хотят ли те сказать что-либо перед дуэлью.

-- Жирная рожа, я выпущу тебе кишки! – выпалил Маркус. – На твоём сале с боков крестьяне целой деревни смогут пережить голодную зиму!

Толпа зашлась в хохоте. Имнар не нашёлся, что ответить – остроумием он не блистал, тем более, когда нужно было что-то сказать в ответ. Камил подумал, что Маркус и сам был жирен. Правда, от Имнара он отличался тем, что под его жиром скрывалась ещё и гора мускулов.

-- Бой! – объявил Ларс. И Маркус тут же набросился на Имнара.

Толстяк умело прикрывался щитом. Он даже контратаковал. Тренировки Ларса пошли ему на пользу. Однако, что оказалось удивительно, Маркус тоже где-то научился владению топором и щитом. Он хорошо чувствовал дистанцию, он парировал атаки, и удары его были быстры и сокрушительны – щит Имнара очень скоро превратился в лохмотья.

-- Ну, Толстяк! – рычал Маркус. – Давай! Покажи людям зрелищ! Перед своей смертью!

В тот момент Имнар особенно сильно растерялся, испугался. От слова «смерть». На одну секунду он взглянул на толпу, на Камила, как бы по привычке надеясь на помощь со стороны. В эту же секунду Маркус врезался в него своим щитом, ударил топором, Имнар кое-как защитился, но Маркус быстро завёл свою ногу за колено Толстому, сделал шаг вперёд и толкнул, опрокинув Имнара подсечкой.

Толпа улюлюкала в напряжении. А Маркус замахивался топором с особым остервенением, кровавые брызги окропляли его лицо, крики Имнара били по ушам. Маркус рубил плечи, обездвижив руки Толстяка, глубоко прорубил ключицы. Потом откинул лохмотья щита Имнара в сторону. Прорубил тому пузо, приговаривая о том, что жир прорубить не так-то и легко. И только потом, когда Имнар обмочился от ужаса на потеху толпе, прорубил ему голову. Помнится, как от давления глаза Имнара слегка высочили из черепа, уставившись в разные стороны.

Девица Имнара визжала, как свинья на бойне, Камил пытался её успокоить, хотя и самого его разрывала ненависть и душевная боль.

Ларс оттолкнул Маркуса от своего погибшего ученика, чтобы не допустить глумления над трупом.

И Маркус поднял окровавленный топор. Прошёлся по кругу, наслаждаясь победой.

-- Я вызываю тебя на дуэль!!! – разразился чей-то голос, похожий на гром.

Взбешённый и раскрасневшийся от ярости дылда Грег вышел из толпы. Он жаждал расправы над Маркусом. Он жаждал мести.

Маркус обернулся на зов. И в его лице не оказалось и тени сомнения. Даже показалось, что он на то и рассчитывал. На ярость Грега. Чтобы потом…

-- Будем биться на мечах! – крикнул тогда Маркус.

-- Согласен! – ответил дылда Грег, который знал только топоры. – Дай мне неделю на подготовку для справедливости – и я отрублю твою голову!

-- Будь по-твоему! – ответил Маркус.

Всю неделю Грег упорно тренировался с Ларсом бою на мечах. Камил помогал ему, выступая на тренировках оппонентом. Грег показался ему врагом пострашнее Нойманна. Удары Дылды были столь сильны, что отбивались ладони – блокировать атаки оказалось тяжело.

Порой, тренировочный меч выскакивал из рук.

Имнара похоронили на городском кладбище. Его богатый отец пытался вмешаться в дела Башен Знания, пытался найти управу на Маркуса, но закон не запрещал убийства во время дуэлей. Да и у семьи Маркуса в Долине Ветра имелось куда больше влияния, чем у какого-то купца…

Тогда отец Имнара узнал о том, что дылда Грег собирается мстить. И подарил тому самый лучший меч, который только смог отыскать в Ветрограде. Как сын кузнеца, Грег восхитился качеством подарка. Преклонил колено и пообещал, что будет сражаться отважно и что непременно отомстит за Имнара.

Камил предлагал Грегу изведать снадобье, улучшающее реакцию и скорость движений, и снадобье, увеличивающее силу и снадобье, приглушающее боль. Грег отмахнулся от всего этого.

-- Я буду биться честно! Камил, неужели ты думаешь, что мне нужно ещё больше сил, чем у меня уже имеется?

И когда настал день дуэли – до Камила донёсся слух, гуляющий по толпе, что Маркус многие годы тайно тренировался владению многими видами оружия специально для того, чтобы стать великим дуэлянтом. И отомстить всем своим врагам. И что учителем его был какой-то именитый боец из Дельты – далёкой столицы Империи.

И когда Грег сошёлся с Маркусом на мечах, то не мог попасть в него. Маркус хоть и был таким же гигантом, как Грег, всё же осознавал, какие мощные удары способен совершать Дылда. Он уходил от яростных атак, выжидал самый выгодный момент для удара. У Грега было куда меньше опыта. Окажись в его руках двуручный топор – Маркус не продержался бы и минуты. Но расклад был не в пользу Грега…

И вот Маркус совершил выпад. И вот Грег отскочил в сторону, отступил. Маркус продолжил искусную атаку. Грег не успел отбиться – он был талантливым бойцом. Он быстро учился. Но Маркус владел мечом потрясающе виртуозно. Он ранил Грега в руку. Потом ранил в ноги. Дылда хромал и бросался в бесполезные атаки, словно загнанный в угол зверь. Маркус глумился, насмехался. Он ловко передвигался и рассекал своего противника. Вскоре ручьи крови покрыли тело Грега водопадами.

-- Чего? – говорил Маркус. – Час расплаты наступил? А? Выбрал не ту сторону?... Помнишь ту ночь? Как сладка бывает месть!…

Грег истекал кровью. Ему осталось жить недолго. И тогда он, собрав всю свою оставшуюся ярость, всю свою силу – бросился в свою последнюю атаку. Маркус парировал, замахнулся, рассёк Грегу бедро, откуда тут же хлынула, пульсируя, кровь. Грег рухнул на колени, больше не в силах держаться на ногах.

-- Попрощайся с жизнью! – радостно воскликнул Маркус и занёс окровавленный меч для фатального удара в шею, намереваясь одним ударом отсечь горолу. И тогда их мечи ударились со страшной силой.

Меч Маркуса сломался пополам. Лезвие со свистом отлетело и воткнулось в песок.

Грег тут же набросился на Маркуса, но Ларс оказался быстрее. Он растолкнул дуэлянтов подальше друг от друга, Грег рухнул в песок, на спину, тяжело дыша. А Маркус разочарованно фыркнул.

-- Оружие сломлено! – выкрикнул он разочарованной толпе. – А значит поединок окончен ничьёй по воле Бога! Дуэлянты ещё нужны миру – так решил Господь! И да позабудут они ссоры, ненависть друг к другу. И, согласно кодексу, не имеют права сражаться ещё до тех пор, пока природа не совершит круг, умерев и затем вновь ожив, возможно сменив и намерения всевышнего…

Маркус вдруг попытался оттолкнуть дружинника и расправиться с Грегом. Целый год он ждать не хотел – у него не было столько времени. В Башнях Знания он закончит своё обучение к началу этого лета. Но Ларс взглянул верзиле в глаза как-то особенно злобно.

-- Так. Решил. Господь. Такова его воля. Или ты хочешь, чтобы я свершил правосудие, пресекая твою попытку пойти против воли Бога? Я сделаю это с удовольствием, щенок.

Маркус остановился. Может, он был уже сильнее и крупнее Ларса, может и прекрасно владел оружием… Но взгляд дружинника заставил попятиться похлеще, чем атаки Грега.

Впрочем, Грег всё равно умрёт от полученных ран, рассудил Маркус. Дылда извивался от боли.

Камил и Инга тут же бросились к нему. Останавливать кровотечение нужно было всюду. Раны глубокие. Судя по насыщенному цвету льющейся крови, оказались задеты артерии.

Маркус поднял обрубок своего меча, подразумевая, что победа на его стороне. Взглянул в толпу, свирепым взглядом выискивая оставшихся в живых врагов.

-- Вальдемар фон Нойманн! – крикнул он громко. – Сын потаскухи! Я вызываю тебя на дуэль! Выбирай оружие! И готовься к смерти!

***

Спасибо за дон!)

Андрей К. 200р «пили почаще)»

*
Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez