Тайна чёрного дипломата⁠⁠

Сегодня я расконсервировала летний санузел на своём участке. Этим термином я обозначаю такие действия как подключение воды и выгребание оттуда всякого садово-огородного инвентаря и прочих полезных и бесполезных вещей. Они туда напихиваются каждой осенью, потому что на участке пока нет сарая. Летний санузел мы по старой привычке называем просто душем. Он стоит на том же месте, где много-много лет был деревянный щелястый душ с бочкой наверху. С сооружения каменного настоящего санузла началась моя блистательная карьера домашнего прораба.

Как и все дилетанты, я была полна отваги и планировала состроить летний санузел дней за десять. Очень хотелось успеть к приезду сибирских гостей, уже сообщивших о покупке билетов в Анапу. Для начала работ имелись все материалы, а соседка Надежда Васильевна дала напрокат корыто для бетона. Надежда Васильевна - моя приятельница, пенсионерка, живущая с внучкой. Поднаторевшая на строительстве своей дачи, она загорелась моими планами и сама себя назначила начальником строительства.

Двоюродный брат Серёга, живущий в соседнем посёлке и умеющий только клеить обои, моей решимостью тоже восхитился. Посмотрю, говорит, во что тебе это выльется, и тоже затею благоустройство. Тем более, говорит, есть у меня друган, всё умеет, вон куме печку в бане сложил, я тебе его пришлю, только ты его не вздумай угощать ничем, крепче компота - он щас в завязке.

Сказано - сделано. Приезжает Серёгин друган. Мы с мамой несколько оторопели: чисто английский джентльмен! Сухощавый, седовласый, с интеллигентным лицом и такими же манерами, в очках, с аккуратной бородкой, в руках чёрный дипломат конца СССР. Что-то уж совсем он был не похож на местных кубанских шабашников! Ну, познакомились, обсудили планы строительства объекта, осмотрели стройматериалы.

Женя, наш строитель, не похвалил со знанием дела песок, но сказал, что для фундамента и кладки сойдёт, а вот для штукатурки надо другой. Присутствовавшая на этой планёрке Надежда Васильевна согласно закивала головой.

И работа началась. Копалась траншея, заливался фундамент (спасибо соседу - дал бетономешалку), прокладывались трубы. Сильно кипеть работе мешала дикая жара, какой славится наше кубанское лето, частые перекуры под вентилятором и Женина страсть поговорить за жизнь. Ему было опасно задавать самые невинные вопросы типа "Как доехал?" Женя тут же доставал сигарету и начинал подробный отчёт, кто был за рулём маршрутки - Гамлет или Толик, что его теснила толстая потная бабища, что сегодня он к нам шёл не мимо "домиков", а вышел на керамзитовом заводе, что слышал, как новом доме на Садовой говорят по-немецки, а он с детства ненавидит этот язык, и что... Приходилось прерывать эти жаркие монологи - жалко было каждой минуты более-менее терпимой утренней погоды.

Женя, как и положено джентльмену, любил кофе и крепкий чай, всё это заваривалось и выпивалось под те же бесконечные рассказы во время перерывов. Надежда Васильевна осуществляла архитектурный надзор и ей как раз Женина разговорчивость очень нравилась. Она часто приходила с какими-нибудь испечёнными плюшками на стройку, где уже стали расти стены.

Постепенно мы узнали все подробности Жениной биографии. Родом с Урала, на Кубани оказался, женившись на местной. Жена несколько лет назад умерла от рака, он вырастил двух дочек и досматривает старую тёщу. А по образованию - культработник, и в своём посёлке лет десять работал директором клуба. Потом по пьяной драке сел на два года, вышел с туберкулёзом, долго лечился и вроде вылечился, но на культурную работу не берут по здоровью. Поэтому вот перебивается всякими шабашками.

Конечно, мы с Надеждой Васильевной прониклись сочувствием к нашему строителю! Он приезжал неизменно всё с тем же чёрным дипломатом, вызывавшим у меня насмешливое недоумение. И как-то раз я у него спросила: "Женя, чего ты ходишь с этим чемоданчиком? Рабочую одежду можно и в пакете носить!.." Женя ответствовал: "А в дипломате у меня - ключ для настройки рояля и диплом".

С трудом отогнав мысль, что у нас обоих тепловой удар, и всё это бредовое видение, я наконец засмеялась и спросила: "Какой рояль?! Какой ключ?!" Но Женя был серьёзен: "Ну мало ли...Вдруг у кого-то будет расстроенное пианино, а тут я как раз! И сразу с ключом. А если засомневаются, я диплом покажу." Поговорив ещё на эту фантастическую тему, Женя пошёл выкладывать последний ряд блоков на постройке, уже принявшей вид маленького домика без крыши. Женя остался очень недоволен моим саркастическим неверием в существовании расстроенных "пианин" в окрестных хуторах...

Пришедшей вскоре Надежде Васильевне я со смехом раскрыла тайну чёрного дипломата, но она моё веселье не разделила и встрепенулась: "Как? Женя умеет настраивать пианино? А что ж он молчал?! Наше -то ведь надо настроить! Ксюшка вон всё время жалуется!" И сей же миг побежала к Жене на "объект". И далее  всё происходящее вышло из-под моего контроля. Женя бросает стену, сообщает мне железным голосом, что сходит посмотрит - что там, берёт свой дипломат и идёт за Надеждой Васильевной. А я остаюсь смотреть на шесть последних блоков, которые осталось положить.

Часа через полтора я пошла за своим строителем. Открывшаяся моему взору картина была великолепна! Женя громко пел под собственный разудалый аккомпанемент, раскачиваясь и нависая над клавишами. В кресле сидела испуганная Надежда Васильевна, а на табуретке стояла закусочка и бутылка. Женя пел с надрывом, с какими-то дикими голосовыми эффектами, очевидно, из его далёкого артистического прошлого. Судя по всему, он был безнадёжно пьян и совершенно счастлив, что выражалось в частых победных глиссандо. Постояв молча в дверях, я пошла домой, поняв, что сегодня рабочий день закончился.

Бравурная музыка и пение ещё долго неслись из окон соседнего дома. Вечером Надежда Васильевна с трудом отправила музыканта на такси домой. У меня на стройке Женя больше не появился. Брат Серёга на меня наорал, что мы мужика с панталыку сбили...

Объект заканчивал другой строитель, не пьющий и не речистый из-за неважнецкого владения русским языком.

...Женя неожиданно пришёл к нам на Новый год, когда мы уже сидели за столом. Принёс бутылку шампанского. Мы с мамой гостю даже обрадовались, компания у нас была немногочисленная. Женя опять был в завязке и пил сок.

Это была наша последняя встреча. Через два года он умер от инфаркта.

.