Суровый край, или жизнь после "золотой лихорадки"⁠⁠

История одного полуострова в четырех актах с прологом и эпилогом-5

Предыдущие части

Пролог

Акт первый. Заморские владения Российской империи

Акт второй. «Мягкое золото» Аляски
Акт третий. Люди гибнут за металл

После некоторого перерыва (вызванного завалом на работе) продолжаю посты про Аляску, тем более, что та история, которой я хотел поделиться, близится к финалу.

Итак, «золотая лихорадка» на Клондайке закончилась так же стремительно, как и началась, оставив после себя несколько сотен новоиспеченных богачей и тысячи погибших в этом суровом краю. «Лихорадка» закончилась, а золото нет. Просто его добыча сместилась к западу, сосредоточившись на аляскинской территории. Источником золота служили золотоносные конгломераты, пласты которых частью находились под водой, частью - выходили на берег. Волны их размывали, обогащая прибрежный песок золотом.

В 1898 году на побережье Берингова моря было разведано первое морское месторождение золота, в том же году там был основан город Ном (Nome), а уже через год там проживало около 10 тысяч человек.

В 1902 году счастье улыбнулось еще одному американскому старателю – Феликсу Педро. Правда, родился он в семье итальянского фермера и звали его тогда (в 1858 году) Феличе Педрони. В возрасте двадцати с небольшим лет он решает попытать счастья за океаном, эмигрировав в США. За последующие пару десятилетий он сменил немало городов и профессий, пока на рубеже веков не добрался до Аляски. Здесь, в июле 1902 года он открыл самое крупное рассыпное месторождение золота в бассейне левого притока реки Юкон. И в течение нескольких месяцев вокруг жилы вырос еще один старательский городок – Фэрбанкс.

Феликс Педро (Феличе Педрони)

Педро также сумел сколотить некоторое состояние. Этому помогло и то, что в следующем году он опять нашел золотую жилу (определенно, у парня был нюх на золото). Но счастье его было недолгим. В 1910 году он внезапно умирает, официально – от сердечного приступа, но его напарник Винченцо Гамбиани настаивал, что Педро отравила жена. Тогда дело замяли, но в 1972 году останки Педро были эксгумированы и переправлены в Италию. Там, перед захоронением провели вскрытие и анализ состава волос, которые показали, что всё же он был убит.

Слухи о найденном золоте вновь привлекли в этот суровый край тысячи искателей золота, в дополнение к тем, что остались здесь со времен бума на Клондайке. Население Аляски в те годы продолжало расти как на дрожжах. И пусть бОльшая часть переселенцев так и не разбогатела – зато экономика Аляски бурно развивалась. На Аляске была построена железная дорога, связавшая порт Сьюард с Фэрбенксом. Быстро росли объемы добычи полезных ископаемых на Аляске (в первую очередь меди), развивалось промысловое рыболовство. Но, конечно, главной отраслью оставалась золотодобыча – со времен «золотой лихорадки» до середины 1920-х годов на Аляске добыли тысячу тонн золота.

Медленно, но верно уходило в прошлое знаменитое отсутствие дорог на Аляске. Импульс развитию транспортной сети придали принятие Конгрессом США Акт Нельсона и создание Дорожной компании в 1905 году. За последующие 15 лет компания построила на Аляске почти 8 тысяч километров дорог. Благодаря этому развитию, в 1912 году Аляска получила статус территории США (следующий шаг на пути к превращению в самостоятельный штат). Новый статус давал Аляске право на свое законодательное собрание и правительство. Подписавший это решение президент Вудро Вилсон на этом не остановился и в последующие годы продавил через Конгресс решения о дополнительном субсидировании экономики Аляски. Вместе с дорогами, заводами и складами строились школы, больницы, пожарные станции.

Аляска все меньше напоминала дикий край, но все равно оставалась достаточно суровым местом. Свидетельство тому еще одна страница ее истории, вполне достойная стать сценарием для фильма. Я говорю о Великой гонке милосердия 1925 года.

Гуннар Каасен и вожак его упряжки Балто - финишёры Великой гонки милосердия

Все началось в упоминавшемся уже городе Ном. В то время в нем и окрестностях проживало более 10 тысяч человек, что делало город – самым крупным поселением в северной части Аляски. В январе 1925 года там началась эпидемия дифтерии. К тому времени ее уже умели лечить с помощью сыворотки, вот только в городке ее почти не было (имевшегося антитоксина хватало четырем, от силы пяти пациентам). А без специального лечения болезнь вел к смерти почти в 100 % случаев (по крайней мере, при том уровне развития медицины). Учитывая, что на период долгой зимы город был фактически отрезан от «большой земли», к весне его население могло вымереть полностью.

Врач Нома, Кертис Уэлч, сообщил об угрозе радиограммой властям Аляски. Но проблема была в том, как доставить драгоценный груз. Морской путь отпадал, поскольку Берингово море зимой замерзает. Самолетов на Аляске к тому времени было целых три, но все они также не годились для полетов зимой. И хотя известный полярный исследователь Амундсен заявил, что осуществить доставку воздухом все-таки возможно, правительство США (которому принадлежали самолеты) на такой риск не пошло.

Оставался единственный путь – доставить сыворотку сушей, на собачьих упряжках. Причем, сделать это надо было максимально быстро. К организации доставки привлекли подрядчиков, осуществлявших доставку почты на территории Аляски. 20 человек и полторы сотни собак хаски образовали своего рода «эстафету», передавая драгоценный груз из рук в руки. Первым был «Дикий Билл» Шеннон, которому 27 января был вручен пакет весом 20 фунтов. Несмотря на мороз в – 50 °С , он отправился в путь и успешно преодолел свой отрезок, хотя и заработал серьезное обморожение, а также потерял половину собак.

Тем, кто шел следом было не легче, температура колебалась от – 45 °С до – 52 °С, продолжали гибнуть собаки и обмораживаться люди. Но они продолжали путь, а в Номе с каждым днем росло число заболевших. Это была настоящая гонка со смертью. И выиграли ее люди: преодолев 1 085 километров сурового зимнего бездорожья за рекордный срок - пять с половиной дней. 2 февраля 1925 года погонщик Гуннар Каасен на упряжке, вожаком которой была собака по кличке Балто, доставил лекарство в Ном. Эпидемия была остановлена.

В память о ней в Центральном парке Нью-Йорка установлен памятник Балто. А на Аляске с тех пор проводятся ежегодные гонки на собачьих упряжках – «Айдитарод Трейл».

Было у той истории еще одно последствие: она, благодаря прессе, получила широкую известность и послужила толчком для начала прививочной кампании в США, что резко снизило угрозу заболеваемости дифтерией.

Затем Аляска на долгое время ушла с первых полос газет. Да и для политиков она утратила приоритетное значение. Так было до начала Второй мировой войны. А точнее до оккупации Норвегии и Дании войсками Третьего Рейха в апреле 1940 года. Достаточно взглянуть на глобус, чтобы понять, насколько близко это было к территории Аляски. Если конкретнее, то Аляску от Норвегии отделяло примерно такое же расстояние, что и до Нью-Йорка. Не добавляла спокойствия и «мощь» гарнизона армии США на Аляске: возможному вторжению германской армии должны была противостоять 11 офицеров и 300 солдат, имеющих на вооружении винтовки «Спрингфилд» образца 1903 года. Напомню, к тому времени все потенциально заинтересованные стороны были прекрасно осведомлены о значительных природных ресурсах региона.

Справедливости ради, отмечу, что к тому времени армия уже лет десять пыталась продавить через Конгресс увеличение гарнизона и оснащение его более серьезным вооружением. Но конгрессмены раз за разом отклоняли подобные проекты: океанские просторы, по их мнению, были лучшим защитником страны.

Но агрессивная внешняя политика Германии и Японии на глазах формировали новую политическую реальность. А катастрофа в Перл-Харборе показала, что Америка к этому совершенно не готова.

Эти события вызвали ряд «пожарных мер», включая интенсивное военное строительство на Аляске. С этого момента ценность полуострова рассматривается не только с позиций богатств его природы, но и точки зрения его расположения. Впрочем, об этом, как и о событиях Второй мировой – в следующей, завершающей части цикла.