Схрон. Книга 2. Главы 92-93
Схрон. Дневник выживальщика. Книга первая
Глава 92
Суровый ветер с моря разодрал серое полотнище облаков. В свете луны лес воссиял мириадами хрустальных пылинок. Хреново дело. Лыжи, скрипнув, остановились. Сняв налобный фонарь, выключил и убрал в карман. Конечно, проще будет зарисовывать позиции пендосов, но ведь и нас гораздо легче засечь.
За пару часов резвого бега я достиг бункера Валеры. Точнее, резервного командного пункта, присвоенного ушлым айтишником. Трупы пендосов куда-то делись, на гермодвери новый домофон. Что ж, очкастый не сидел сложа руки.
– Выходи, Валера, – сказал я, нажав кнопку, – пора.
– Иду. Погоди пять минут, – донеслось в ответ.
Ладно, подождем. Таким макаром наш четырехглазый друг имеет все шансы на искуплении вины перед боевыми товарищами. Лишь бы не накосячил, блять, в этой вылазке. Я сунул руку за пазуху и достал… нет, не Зюзю. Жабу оставил дома, она еще в прошлый раз, наверное, охренела от моих прыжков, беготни, грохота выстрелов... Фляжка приятно легла в ладонь. Разгоним кровь перед рейдом. Отпив чуть-чуть, грамм сто, закурил.
Вскоре появился Валера.
– Фидель, кыш домой, кыш! Я тебя не беру!
Люк с грохотом захлопнулся, оставляя на той стороне обиженный мяв.
– Что это ты тащишь? – Я поглядел на объемистый рюкзак.
– Кое-что… потом покажу… – Луна ехидно отразилась в линзах его очков.
Опять нарывается, гад. Чую, придется подправить диоптрии.
– Заколебал темнить! – проорал я, как следует, встряхивая камрада за шкварник. – Говори!
– Санек, отпусти! Ты чего, набухался что ли? Совсем крыша едет, прямо как у Вована…
– Ты прав, извини. Что-то бомбануло просто… – В три глубоких затяжки добил сигарету. Нервы ни к черту, блин. Гребаная война…
– Квадрокоптер там у меня, – пояснил Валера.
– Чего?
– Квадрокоптер, ну! Я к нему камеру приделал. Запустим над поселком и все заснимем!
Мы двинулись через лес, снег мягко заскрипел под лыжами.
– Не знал, что у тебя есть такие девайсы.
– Сам сделал, – похвастал айтишник, – у меня ж руки, в отличии от некоторых, не из жопы растут.
– Ну, хоть на что-то сгодишься. Все равно стрелять из своего «Вепря» толком не можешь.
– Стрелять – много ума не надо. А я предпочитаю использовать то, чем наградила меня эволюция – свой острый, как бритва «Джиллет», разум!
Я не стал комментировать эту наглую ложь, только спросил:
– А почему бы отсюда не запустить эту хреновину?
– Радиус действия не очень большой, пару километров.
– Да, маловато. Но это все равно лучше, чем самим лезть в пекло.
– Вот-вот.
– Кстати! – вдруг вспомнил я. – А что со Стасом? Удалось отремонтировать?
– Весь день ковырялся, много непонятного… – признался камрад.
– Твой сверх-разум не справляется?
– Это же киборг! Робот! – взвизгнул он. – Думаешь так просто?
– Ладно, ладно, не мороси. Просто спросил.
– Ну, если восстановить не удастся, проц вытащу, комп себе проапгрейжу. В игрухи хоть поиграю на фулл-настройках.
– Ты еврей, реально.
– Да пошел ты!
– Не боишься под трибунал угодить, когда наши придут?
– За что?
– За порчу государственного имущества, например.
– Да я ж пошутил насчет игр! – Сходу переобулся очкарик.
– Ну-ну…
***
Часа через три, под утро, прибыли на место. Самой деревни, конечно, не видать. Так близко решили не подходить. Но лай собак, возгласы, стук топоров свидетельствуют о том, что народ там активно к чему-то готовится. Возводят оборонительные укрепления, суки. Где Егорыч, интересно? А вдруг его поймали? Да не, старый партизан – бог лесных просторов. Хрен кто его изловит.
– Давай, распаковывай свою приблуду, – велел я.
– Да, площадка подходящая… – Валера поправил очки. – За деревья не зацепится, надеюсь.
– Вот и посмотрим, откуда у тебя руки растут.
Недобро глянув на меня, айтишник принялся доставать из рюкзака все необходимое. Сам, аппарат, ноутбук, аккумуляторы и даже раскладной стульчик. И наконец… ну, ни хрена ж себе! Очки виртуальной реальности!
– Через эту штуку будешь смотреть?
– Конечно! – Валера с довольным видом подключал аппаратуру.
– Ну смотри не обосрись там в небе! – высказал я добрые напутствия.
– Ха! Да у меня в «Вар Тундере» десять тысяч вылетов!
– Ладно, ас, покажи нам класс.
– А шо энто вы туту затеяли, хлопцы!
У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди. Егорыч подкрался, как всегда, незаметно, словно индеец племени Чероки.
– Привет, старче! – Я убрал от греха подальше фляжку, к которой только что прикладывался.
– Шо энто за безобразие такое вы удумали, ась? – Дед, закинув за спину винтарь, склонился к Валериной технике.
– Воздушная разведка, – ответил я. – Сейчас наш профессор удаленно отснимет деревушку. Если не разъебет, конечно, об первую же сосну.
– Егорыч, не тряси бородой, здесь же тонкая электроника! – зашипел очкарик.
– А шо, у деда мытая завсегда борода! – Старче громко схаркнул и отвернулся. – Напридымувають техники проклятой, жужжат потом над лесом, зверя тревожат!
– Ладно, старче, не кипятись, – сказал я. – Идея и в самом деле годная. Мы ведь будем на безопасном расстоянии.
– Тревожно деду. Много там злыдней энтих засело.
– Не боись, Егорыч, сделаем дело и обратно.
Валера за пять минут все приготовил. В шлеме он стал похож на космонавта. Тихонько загудели маленькие пропеллеры, когда он нажал кнопку на джойстике. – Ты хоть пристегнулся? – спросил я.
Он только отмахнулся:
– Погнали!
Квадрик, словно механический нетопырь, взмыл в воздух сразу на десяток метров. Заложил вираж над поляной.
– Охо-хо! – Валеру повело на стуле, чуть не упал.
Я придержал его. Затаив дыхание, поглядел на экранчик лаптопа. Там тоже транслировалась картинка с камеры. Вековые ели медленно уплывали вниз. Среди них промелькнула полянка с тремя темными точками. О, да это же мы.
– Бесовская бандура! – проворчал Егорыч. – Лучше бы бонбу тудыть присобачили, больше б пользы было, итицкая сила!
Да, дед прав. Было бы прикольно отправить пендосне такой подарочек. Только утащит хлипкий аппаратик заряд нужной мощности? К чему гадать напрасно? Скоро ведь подъедут войска, и всем нашим бедам конец.
Я принялся следить за экраном. А очкарик и впрямь ловко управляется. Даже стыдно стало, что подъебывал его. Квадрокоптер набрал метров двести, лес под ним закончился, пошли вырубки, затем большая плешь и квадратики домов – деревня. Тонкие пальцы Валеры застучали по клаве, сохраняя скриншоты. Молодец, камрад, давай! Другая рука до белизны стиснула джойстик.
– Блин, мелковато, надо пониже спуститься, – процедил он сквозь зубы.
– Палево, друган! Могут засечь.
Но Валера не слушал, из-под шлема стекали капли пота. Изображение на экране увеличилось. Теперь видны фигурки людей. Одни копают рвы, строят башни, вбивают колья вокруг поселка, другие несут дозор… щелк-щелк-щелк! Сохранялись один за одним разведывательные данные. Вот, блин, ему, наверно, медаль потом дадут, а Санек будет не при делах. Я прогнал недостойную мысль. Главное выполнить задачу.
– Блин! Блин! Блин! – задергался внезапно камрад.
– Что такое?! – Я быстро глянул на монитор.
Теперь он летел так низко, что видно даже царапины на касках снующих между изб амеров.
– Поднимай выше! Заметят!
– Не могу! Мощность упала! Наверно, аккумы начали сдыхать на морозе!
Егорыч покачал головой, топнул валенком.
– Уводи, уводи его!
– Щас, щас!
Но враг заметил наш дрон. Я увидел вздымающиеся дула автоматов и ружей. Вспышки. Из-за леса донеслась раскатистая кавалькада. Валера задергался в кресле, яростно выкручивая джойстик. Картинка на ноуте замелькала, квадрик понесся меж домов и сараев. В кадре возник пендос, нацеливающий «эмку» и тут же пропал, аппарат свернул в другой проулок. Еще толпа. Кто-то тянет лапы, пытаясь ухватить дерзкого пришельца, кто-то машет прикладом. Все это быстро остается позади, снова сараи, разбегающиеся с визгом свиньи.
– Бросай его нахрен! Надо валить! – воскликнул я.
Дед, вскинув «Мосинку», с тревогой прислушивался.
– Как бросить?! Там же камера за семьсот бакинских!
– Похуй!
Я схватил за рычаг и резко дернул. Квадрокоптер кирпичом спикировал. Грязь и дерьмо брызнули на объектив, в кадре появилась свиной пятак. Хрясь! Изображение, мигнув, исчезло.
– Аааа!!! Саня! НЕТ!!! – Валера сорвал шлем, хватаясь за сердце.
– Сюды топчут, супостаты! – Прохрипел Егорыч, исчезая в ветвях.
– Собираем барахло, они сейчас накроют!
– Я тебе не прощу, не прощу никогда!
Мощная оплеуха прервала истеричный гундеж. Камрада снесло со стульчика, но зато привело в чувство. Покидав все в рюкзак, прыгнули в лыжи и помчались. За спиной взвыли трубным басом снегоходные движки.
Глава 93
Ругань взбешенных америкашек буквально со всех сторон. Пендосские факи органично сплетались с матюками бородатых мерзавцев Карловича. Мы, боясь даже пернуть, сидим в дупле огромного дерева. Точнее, это три сросшихся ели, в центре ниша размером с небольшую комнату. Зубы Валеры отбивают кадриль. А у меня руки чешутся угостить гадов свинцовыми вкусняшками. Егорыч напротив – спокойно обхаживает ветошью изгибы «Мосинки».
Эх, если б не он, думаю, взяли б нас за жопу быстро. Лесник в очередной раз помог укрыться. С лыжами, рюкзаками, стволами мы с очкастым только и успели вскарабкаться на елку, с которой бешено махал рукавицей старче, шипя, словно лесной кот, и страшно топорща бороду. Оставив лыжи среди ветвей, помчались за Егорычем по запутанным еловым тоннелям. Под ногами скрипели подвязанные мостки из побелевших от времени жердей. Их дед, наверно, еще в Отечественную намастырил. И, наконец, очутились здесь, в дуплище, которому позавидует любая бывшая.
Внезапно бравые окрики сменились протяжными воплями ужаса и боли. Конечно, стоны умирающих врагов для меня слаще песен «Ласкового мая», но что, блять, происходит?
– Егорыч, твоя работа? – спросил я, сквозь истошные крики: «Хелп ми! Хелп!»
– Они теперь в бешенстве! Нас убьют! – простонал айтишник, вцепившись в цевье, как питон в неосторожного исследователя джунглей Амазонки.
Старый довольно хмыкнул в усы:
– А то как же? Конешно, у деда хвотат хитростев да капканов, силков да ям волчьих, хех!
– И ты нам не сказал?! – Валера аж выпучил глаза под стеклами очков.
– Так своим-то шо бояться? Те ж хитрости супротив поганцев иноземных да ворогов.
Что-то свистнуло. Вздохнула, распрямляясь, береза. Мимо дупла пронесся вздернутый за ногу пендос. Солдата подкинуло выше самых суровых елей. На секунду он застыл на фоне неба, как нелепый воздушный змей. Через миг хищные лапы сухостоя пронзили тушку оккупанта десятками сучьев-когтей. Отчаянный крик оборвался на супервысокой ноте.
Я посмотрел на Егорыча с уважением. Мои ловушки с гвоздями – просто смех по сравнению с изощренным дедовым коварством. Так, глядишь, и нашей героической армии не останется работы. Зря, конечно, надеюсь. Судя по звукам, очень быстро пендосы с деревенскими подобрали раненых. Застрекотали, удаляясь, моторы снегоходов. Наступила звенящая тишина.
Лесничий осторожно выбрался и ушуршал, скрывшись среди ветвей. Спустя время, раздался его бодрый голос откуда-то снизу:
– Спускайтеся, горемыки!
Прыгнув с шестиметровой высоты, я скрутил двойную сальтуху и по пояс вошел в снег.
– О, спасибо, старче, лыжи притащил!
Валера прыгать не рискнул – сполз на пузе, пачкая и раздирая свою «горку». Ну просто фейспалм. И как я купился на то, что этот долбоклюй ФСБ-шник?
Возле бункера очкарика распрощались. Валера пообещал зайти, когда что-то услышит по рации о подходе войск. Ну, или когда починит Стаса. Вот и отлично. Если киборг встанет на ноги, я прощу четырехглазому все его прегрешения.
***
Добрался к Схрону на максимальной скорости, подгоняемый сердито рычащим желудком. Перекусы трогать не стал. Зачем? Сейчас отведаю Леночкину горячую стряпню. Да и во фляжке кое-что плещется. Зажмурившись от предвкушения, открыл дверь. И не ошибся! От сногсшибательного аромата закружилась голова.
Но когда глаза открылись, моя быстрая, как спортивный болид, рука выхватила револьвер. В комнате на полную ебашит реперский музон. А самое главное – нигга! Этот пиздюк высвободился каким-то образом и сейчас, пританцовывая на кухне, что-то кашеварит. Блять, мои припасы!
Неумолимой поступью возмездия я направился через комнату. Черный не видит меня, отжигая спиной ко входу. А где Лена? Если этот Матанга что-то с ней сделал… какой же я дурень, что оставил ее с ним!
Ринувшись вперед, как буйвол, опустил рукоять револьвера на белый колпак. Негр не вырубился, только завопил, оседая на пол. Сбитая с печки кастрюлька ошпарила ему ноги. С неистовой яростью викингов я принялся нещадно пиздить черномазого. Сука! На! Получай!
Хлопнула дверь в глубине схрона. Я услышал шум воды из ванной. Ленка вбежала вся мокрая, наспех прикрывшись полотенцем.
– Саша, прекрати! Не трогай Бубу!
– Лена! Ты жива! – Я остановил свой кулак ярости. – Что здесь, блять, происходит? Как этот гамадрил сумел выбраться?!
Девушка потупила взгляд.
– Ты его выпустила? Нахрена?
– Мне стало его жалко… просто он так плакал… у меня сердце не выдержало!
– Это же гребаный пендос! Он мог тебя убить!
– Не ори на меня! Я не дура! – Ее глаза гневно сверкнули, а из-под полотенца показался АК-74. – Буба хороший! Он варил нам такой ужин!
– Буба кароший, карощий. Буба гатовить кущать вкусно, ням-ням! Ааа!..
– Тебе слова не давали, ниггер! – рыкнул я, потирая разбитый кулак.
Сухо щелкнул затвор.
– Я сказала, не бей Бубу! – В голосе Лены прорезался хорошо знакомый металл, свидетельствующий о надвигающемся торнадо.
Но сейчас мне плевать. Я поверить не мог в творящийся в таком всегда тихом Схроне беспредел.
– Это мой пленник и у себя в доме я могу делать с ним, что угодно. Пиздить, хуярить, ебашить, лупить и даже отрабатывать вертушки. Но я этого не делал, пока ты, блять, не выпустила его! – С каждым словом я надвигался, а когда дуло уперлось в пресс, резко вырвал «калаш».
Лена пискнула, подхватывая распахнувшееся полотенце. Тяжелая догадка лазером пронзила мозг. Я почувствовал, как из черепной коробки вылазят рога, ветвясь и вырастая, пока не уперлись в железобетонные перекрытия Схрона.
– Ты… с ним?.. Да я щас отрежу его черный хер, пожарю на сковородке и заставлю сожрать вас обоих!!!
– Дебил! Я же беременна!
Девушка заплакала и убежала обратно в ванную. Точно, как я забыл об этом... Надо будет извиниться. Я мрачно покосился на ползающего по полу негрилу.
– Вставай, сука! Пойдем.
– Кудьа пойдьем? Буба бааитьса… Бубе очьенно страшньа!
– Пристрелю тебя нахуй!
– Саша! Ты стал другим! Ты злой! – прокричала из ванной Лена.
– Только Буба у нас хороший да? – усмехнулся я.
– Он не сделал нам ничего плохого!
– Заткнись!
Прикладом АК я задал направление чернозадому. Спустились вниз.
– Эти коробки перетаскать в угол! – приказал я.
Пока Матанга разгребал вход в подземелья, взял с полки ручную таль, аккуратно разобрал. Теперь у меня в руках добротная тридцатиметровая цепь. Прихватив с полки два замка, один положил в карман. Также не забыл и запасной фонарь. Велев ниггеру стоять смирно, накинул на шею цепную петлю. Звонко щелкнул второй замок смыкая кандалы.
Когда открылся тяжелый люк, черномазый задрожал. Из преисподней пахнуло черным холодом бездны. А хули ты хотел, когда приехал к нам в Россию? Я взвалил на Бубины плечи звенья цепи, пусть сам тащит.
– Лезь, давай!
– О май гад! – простонал негритос и принялся спускаться.
Я полез следом. Злые тактические подошвы почти наступали на черные пальцы, которые едва успевали убраться со скобы.
Достигнув дна, всучил ему фонарь. Во тьме стремительно прошлепало что-то шустрое и гадкое. Негр подпрыгнул, схватился за меня. Я поморщился, стряхивая руку.
– Спокуха, копченый, это всего лишь один из нацистских мутантов. Походу мы спугнули его.
– О, мазафака, мазафака! Так и зналь! Буба знать, вьи все здьесь нацисты!
– Как ты задрал! У меня нет расовых предрассудков! – Дал по затылку прикладом. – Шевелись, обезьяна!
***
Добравшись до грота, я показал Бубе инструмент, торф, дерьмо Вована и обозначил фронт работ. Пристегнул цепь вторым замком за каменную колонну в центре зала. Оставил и фонарь. Я ж не зверь какой. Пусть трудится при свете.
– А когдьа Буба кушать? – крикнул в спину мой новый сельхозработник.
Я с улыбкой обернулся:
– А кушать Буба сегодня не будет. Кушать завтра. Если вскопаешь весь огород!
Как же достал меня этот черномазый! Может зря его не пристрелил? Но тогда кто будет работать? Еще ведь не факт, что очкарик починит Стаса. Ладно, пусть пока приносит хоть какую-то пользу. А если сожрут его подземные выродки Ульриха, то и хуй с ним.
Без происшествий вернувшись домой, опустил створку люка. Потом была беседа с Леной. После примирительного минета окончательно вернулось мое крепкое, как алмаз, несокрушимое хладнокровие, хорошее настроение и способность мыслить здраво, не поддаваясь бешено грызущим эмоциям. Даже отведал стряпню этого ниггера. Оказалось и впрямь неплохо. Не наврал, видать, что повар. Подлечив нервы пятисоткой коньяка, я завалился в кровать, сграбастал любимую и моментально уснул.
Еще не зная, какой пиздец завтра предстоит...
Продолжение следует...
