Шестой и смерть
Посвящаю моим кузинам Марине и Яне
Вот не люблю я такие задания. Когда указано время и координаты. Именно такое пришло только что. Время через три дня. Координаты, кроме широты и долготы, содержали адрес: улица, номер дома и номер квартиры.
А это значит, что в данной квартире в это время что-то случится. Вероятнее всего, кто-то умрёт. А я должен быть там, чтобы поддержать другого. Который останется жить.
Жалко, что от этих заданий нельзя отказаться. Они очень редки. Но бывают.
Я доел приготовленный накануне плов. Попил чаю. Просмотрел два дела, которые мне на почту скинула Референт М. Оделся. Вышел на улицу.
Указанный в сообщении дом располагался в квартале от моей берлоги. Пешком дошёл до него.
Поднялся на 5 этаж. Позвонил.
Дверь открыл мужчина лет 40-45. Обычного телосложения. Седина на висках.
- Здравствуйте, - сказал, - вы к Оле?
- К обоим, - ответил я, - разрешите пройти?
- Проходите, - мужчина посторонился и потом представился, - Володя.
- Шестой Ангел, - пожав руку, представился я.
- Вы серьёзно? Ангел? - раздался женский голос.
В глубине квартиры стояла женщина. Лет 30. Русоволосая, длинное личико. Шорты и майка. Из-под шорт торчали удивительно красивые ноги.
- Серьёзно, - ответил я, - могу удостоверение показать. Или так поверите?
- Проверим, - усмехнулась женщина, - кушать будете?
- Буду, - сказал я, почувствовав запах борща.
Пахло вкусно. А когда мы втроём зашли на кухню и я увидел пампушки, то чуть не подавился слюной.
Покушали в тишине. Парочка бросала на меня настороженные взгляды, но с вопросами не торопилась. А я с наслаждением ел борщ. С пампушками и чесночным соусом. Что-то подобное я пробовал давным-давно в Киеве.
- А компот будет? - спросил я, доев всё, что было в тарелке.
- Морс будет, - улыбнулась Оля, - облепиховый.
Попили морс. Ещё помолчали.
- Рассказывайте, - не выдержал первым Володя.
- Хорошо, слушайте, - вертя в руках стакан с остатками морса, сказал я, - я ваш Ангел-хранитель. Зовут Шестой.
- Нас обоих? Или кого-то одного из нас? - спросил Володя.
- Одного из вас, - сказал я и замер.
Я не знал, кто из них умрёт через три дня. В письме почему-то об этом не было сказано. А я что-то даже не спросил и припёрся к своим подопечным. Или подопечному. Или подопечной. У меня от напряжения заболела голова. Затылок.
- Так чей вы Ангел? - усмехнувшись, спросила Ольга.
- Одного из вас, - промямлил я, - у вас неприятности будут, и я вам послан, чтобы спасти.
- А имя почему Шестой? - всё так же улыбаясь, спросила Ольга.
- Родился в шестом часу, - ответил я, - ну, а когда в свидетельство записывали, перепутали со временем, когда родился. Пьяная была тётенька в ЗАГСе. Хотели поменять, да не стали. Вот так и остался Шестым.
- А какое имя должно было быть? - продолжила допытываться Оля.
- Да не помню. По-моему, Вадим, - ответил я.
- Бред какой-то, - не выдержал Володя, - имена, времена, ангелы. Вы нормальный?
- Я нормальный, - обиделся я, - просто уставший. Без отпуска. Нагрузки большие. А меня вот к вам послали. А я что-то даже не уточнил, к кому. Ща. Всё узнаю.
Я достал из сумки планшет и отстукал наверх сообщение: «Кто из них умрёт? Целую. Шестой».
И стал ждать ответа. А ответа не было. Минута, другая… Я чувствовал себя дураком.
- Ладно, - наконец-то сказал Володя, - поигрались и хватит. Я сам не понимаю, чего вас в дом пустил. Какой-то взгляд у вас особенный. Но сейчас вам надо уйти.
- Извините, - встал я из-за стола, - я что-то и правда заработался. Припёрся без предупреждения. Не подготовившись. Извините.
- Ничего страшного, - отозвалась Ольга, - я, кстати, почему-то верю, что вы ангел. Странное чувство.
Я вышел в коридор, обулся.
- Ещё раз извините, - сказал я, - ухожу. Но на днях я наведаюсь. Вы не против?
- Не против, - сказал Володя, - только вы доказательства своего ангельского происхождения предъявите, пожалуйста.
Я достал из кармана три паспорта. Русский, итальянский и чешский. Во всех была моя фотография и моё имя. Вместо фамилии стояло Ангел. В чешском Anděl, в итальянском Аngelo.
Володя внимательно изучил все три документа. Повертел в руках. Отдал обратно.
- Могу крылья показать, - предложил я, - только мне раздеваться придётся.
- Не надо, - остановил меня Володя, - давайте лучше вы уйдёте. А поговорим потом. Хорошо?
- Хорошо, - ответил я.
И ушёл. Только вышел из подъезда, как получил сообщение сверху: «Извините, Шестой. В бумагах не обозначено, кто умрёт. Специалист, который занимался этим делом, взял отгулы. Будет через три дня. Референт М».
Я аж присел на скамейку. Бардак был во всём мире. Но то, что он проникнет и на самый верх, это было для меня неожиданностью.
Пошёл к себе домой. Долго переписывался с Референтом М. В итоге поругался с ней и отправился спать.
А потом я два дня нарезал круги вокруг дома своих подопечных. Оля работала полдня, приходила домой сразу после обеда. Училась заочно на юридическом и заодно практиковалась на полставки в юр. конторе. Владимир появлялся дома в шесть-семь вечера. Он работал в небольшой айти компании. Руководил отделом.
Жить вместе они стали чуть больше двух лет назад. Оба после развода. Оба с тяжёлым прошлым. У Володи было двое детей от предыдущего брака. У Оли детей не было.
Они очень любили друг друга. Это было видно. По взглядам. По прикосновениям. По той минуте, когда они выходили из дома рано утром и на углу расходились в разные стороны. Поцеловав друг друга на прощанье.
В день смерти я сидел на скамейке и кормил голубей хлебом. Среди голубей метались воробьи, стараясь урвать свой кусок белого мякиша.
- Вам не надоело за нами следить? - спросила Оля.
Я поднял голову. Она стояла слева от меня и улыбалась. Красивая и счастливая.
- Работа такая, - буркнул я, - чаем напоите?
- А вы точно не маньяк? - всё так же улыбаясь, спросила Оля.
- Да не маньяк я, - ответил я, - Ангел. Шестой. Документы же проверяли.
Оля рассмеялась и повела меня домой. Напоила чаем. А потом долго рассказывала, как она познакомилась с Володей и как они начали жить-поживать и добро наживать.
Вечерело. Мы сидели на кухне и пили уже, наверное, по десятой кружке чая. Оля, беседуя, успела приготовить Володе ужин. Забросила бельё в стиралку. Проверила почту на ноуте, уютно лежавшем на кухонном столе. Послушала мою историю про взаимоотношения с Референтом М. Посочувствовала.
Было тепло и уютно. Оля сидела напротив меня и рассказывала о Володе. Какой он замечательный специалист. Как он заботится о ней. Как они планируют поехать на море отдохнуть.
- А квартира эта чья? - перебил я её.
- Наша, - ответила Оля, - мы только год тут живём. У Володи были сбережения, и его друг взаймы дал. Бессрочный кредит. И мои родители немного помогли, на обстановку.
- Уютная квартира, - сказал я, - только зачем три комнаты? Вас же двое.
Оля покраснела. Я протянул руку и дотронулся до её левого запястья.
- Когда узнала? - спросил.
- Сегодня утром, - прошептала она.
- Ему говорила?
- Нет ещё. Сегодня хотела сказать, вечером.
- Не говори пока, - попросил я.
- Почему? - удивилась она. - Он очень хочет ребёнка и будет рад.
- Завтра скажешь, - почему-то шёпотом сказал я, - сегодня не надо.
Мне стало совсем плохо. В данном месте в данную минуту было уже не два человека, а три. Он, Она и едва зародившийся ребёнок. И кто-то из них должен был умереть. В течение ближайшего часа.
Хлопнула входная дверь. Володя вернулся с работы. Ольга вышла в коридор, встретила мужа. Что-то сказала ему. Владимир заглянул на кухню, поздоровался за руку.
- Я почему-то так и думал, что вы придёте сегодня, - сказал мне, - я сейчас умоюсь, переоденусь и к вам. Ужинать будете?
- Буду, но немного, - ответил я, - меня тут чаем запоили.
Володя рассмеялся и скрылся в одной из комнат. А Оля села напротив меня.
- Почему не говорить? - опять спросила.
- Потому что первые недели для ребёнка самые опасные, - начал я, - ты сначала в консультацию зайди, проверься более тщательно. УЗИ, анализы. А потом уже радуй будущего папашу.
- Шестой, ты говорил, что у нас будут неприятности, - так же пристально глядя на меня, сказала Оля, - какие неприятности? И кого ты должен охранять и от чего?
- Я про неприятности не говорил, - не глядя на Ольгу, сказал я, - мне вообще толком ничего не сказали. Послали и всё. А про ребёнка я узнал только сейчас, когда до тебя прикоснулся.
- Почему не говорить? - как заведённая, повторила Ольга.
- Да не знаю, - воскликнул я, - не знаю. Но скоро узнаю. Подожди.
Мы посидели. Помолчали. В квартире стояла тишина. Лишь где-то тикали часы. Тик-так, тик-так.
- Что-то Володя не идёт, - нарушила молчание Оля, - я схожу за ним.
Она встала со стула и направилась к двери.
- Не надо, - попросил я, поднимаясь и уже понимая, что произошло, - не ходи туда. Я сам. Вначале я.
Володя лежал в спальне на кровати. Закрыв лицо руками, будто ему было стыдно. Он успел снять только пиджак, который валялся рядом.
Тромб в вене на бедре оторвался от стенки сосуда. Проскочил в лёгкое и закупорил лёгочную вену. Володя умер в течение минуты. Пока мы сидели на кухне.
Сзади меня страшно закричала Оля. Я перехватил её, усадил на пол, прижал к груди.
- Скорую надо, врача! - кричала она.
- Он мёртв, - ответил я, - ничего не поможет. Он мёртв.
Достал телефон. Позвонил в полицию. Продиктовал адрес.
Пока я звонил, Оля выскользнула из моих объятий и подползла к кровати. Дотянулась до Володи, до его плеча. Вцепилась в рубашку и тихо заплакала.
Я подошёл. Дотронулся до Оли.
- Он умер быстро. Ему почти не было больно, - сказал ей.
- Ты знал. Ты же знал всё, - застонала она и, переходя на крик: - Почему ты не предупредил?! Мы бы его спасли. Я бы спасла его. Это ты во всём виноват. Сволочь!
Я перехватил её руки, сжал крепко. Оттащил от кровати. Усадил на прикроватную тумбочку.
- Я не знал, кто из вас, - сказал, глядя прямо в глаза, в бездонные, полные боли глаза, - я не знал кто. Мне не сказали. Это бывает. Люди умирают. Просто так. И я знаю, как это больно.
Ольга опять заплакала, бессильно опустив плечи. Сидела на тумбочке и плакала. А её муж лежал на кровати.
Медики и полиция приехали почти одновременно. Олю увели на кухню. Её трясло. Усатый врач посмотрел на Володю, пощупал пульс. Сказал, что они тут не нужны. Я поймал его уже в коридоре.
- Женщине успокоительного вколите, - попросил я, - 30 лет, аллергии нет. Первый месяц беременности.
Врач кивнул, зашёл на кухню. О чём-то тихо поговорил с Ольгой. Достал ампулу, шприц. Сделал укол.
Полицейский написал протокол. Дал свою визитку. Рассказал, куда звонить завтра.
Приехала труповозка. Два накачанных паренька положили Володю в мешок и понесли на выход. Оля было дёрнулась, но бессильно опустилась на стул. Лекарство начало действовать.
Я постелил Оле на диване. Перенёс её, засыпающую, на него. Выключил свет.
Всю ночь сидел и читал Прилепина. Под утро задремал. Проснулся от плача.
Ольга лежала на диване и плакала. Я подошёл.
- Мне очень жаль, - сказал, - но тебе сейчас надо встать, умыться, привести себя в порядок. У нас много дел.
- Я не хочу, - тихо ответила она, перестав плакать, - я ничего не хочу. Я хочу, чтобы он вернулся. Чтобы он снова жил.
- Оленька, милая, - я положил руку на её волосы, - он умер. А ты жива. И тебе надо похоронить мужа. Потому что ты его жена. Поэтому вставай, чисть зубы, умывайся, причёсывайся, одевайся - и на кухню. Завтрак я приготовил.
- Мне больно, - заплакала Оля, - мне очень больно. Ты же Ангел. Ты можешь вылечить эту боль? У тебя есть лекарство?
- Есть, - сказал я, - это лекарство время. Боль утихнет. Она не уйдёт насовсем, но утихнет. Я знаю. А сейчас вставай. У нас много дел.
Ольга встала. Шатаясь, скрылась в ванной. Я за это время приготовил ей овсянку и положил на стол лист бумаги и ручку.
Ольга вышла из ванной спустя 15 минут. Под глазами круги. Но причёсанная, умытая и немного накрашенная. Поела. Попили чай.
Раздался телефонный звонок. Ольга посмотрела на меня сумасшедшими глазами.
- Это его телефон. Он в пальто, в прихожей, - сказала шёпотом.
Я вышел в прихожую, достал из пальто звонивший телефон. Ответил.
- А Владимира Ивановича можно? - спросили в трубке.
- Нет, нельзя, - ответил я, - он умер.
Пауза.
- Вы не шутите? - ответили в трубке. - Он же вчера на работе был. У нас сейчас совещание.
- Это с работы, - сказал я Оле, а в трубку ответил, - перезвоните через час, пожалуйста. Лучше всего на Олин телефон.
- Да, да, - ответили в трубке, - а вы кто? И что случилось?
- Я друг семьи, - ответил я, - а случилась тромбоэмболия легочной артерии.
На другом конце провода ойкнули и повесили трубку.
- На следующие звонки будешь отвечать ты, - сказал я, протягивая Ольге телефон.
- Я не хочу, - опять заплакала она, - я не хочу говорить, что он умер. Может, ты будешь отвечать?
- Ты будешь это делать, - сказал я, - это твоя обязанность. Я буду тебе помогать в другом. Чай заварить или подвезти куда. А разговаривать и делать дела будешь ты.
- Я не смогу. Мне больно понимать, что его уже нет и больше не будет, - тихо сказала Ольга, - может, в загробной жизни? Может, мы с ним ещё встретимся?
Она с надеждой посмотрела на меня.
- Нет, - ответил я, - вы никогда не встретитесь. Он умер. Его больше не будет. Всё. И никакой загробной жизни нет. Это всё сказки.
- А что же мне теперь делать? - спросила Оля. - Я люблю его. Я же жила только ради него. Что мне теперь делать?
- Дальше жить, - ответил я, - жить и жить. Помнить. И растить его ребёнка.
- Ой, я даже забыла о беременности, - положив руку на живот, сказала Ольга и опять заплакала.
- А ты не забывай, - посоветовал я ей, - и знай, что ты уже не одна. Вас двое.
Я придвинул лист бумаги к Ольге, и мы вместе составили список тех, кому надо было позвонить и сообщить о трагедии. Родителей у Владимира не было. В списке оказались брат, тётка, бывшая жена, сослуживцы, друзья, Олины родители.
Потом Оля звонила всем по этому списку и рассказывала, что произошло. Иногда плакала. Иногда просто сухо сообщала о происшедшем, выслушивала слова сочувствия и благодарила. К концу списка она более-менее успокоилась.
Позвонили с работы Володи. Сказали, что помогут.
Затем мы с Олей искали в интернете похоронное бюро. Нашли. Позвонили. Договорились о встрече.
Пообедали в кафе недалеко от дома. Съездили в бюро. На работу. Оля взяла бессрочный отпуск.
Вечером пришли друзья. Я сбегал домой и переоделся. Посидел со всеми. За полночь.
На следующий день с утра поехали в полицию за справкой. Потом в ЗАГС. Потом ещё куда-то.
Многие предлагали свои услуги. Но я был непоколебим. Всё сама. Я старался загрузить Ольгу различными мелкими заботами, чтобы она ни на минуту не оставалась одна со своим горем. Покупка цветов, договориться насчёт поминок, выбрать гроб - всё сама. Она моталась по городу, готовясь к последней встрече со своим любимым мужем. И у неё не было времени предаваться горю. Кроме ночи. Я слышал, как она плакала. А потом затихала. А я сидел и читал ночами напролёт. Бессонница - это профессиональная болезнь ангелов.
Похороны прошли нормально. Оля держалась молодцом. После похорон поминки. Небольшой ресторанчик. Около 20 человек приглашённых.
К Оле подошёл друг Володи, который занимал ему денег на квартиру. Покосился на меня.
- Я по поводу денег, - сказал Оле, - которые я давал Володе на квартиру. В общем, ты не парься по этому поводу. Для меня сумма не большая. Отдашь, когда сможешь. Хоть через 10 лет, хоть через 20.
- Спасибо, - сказала Ольга.
- Не за что, - ответил он и добавил: - Если что, обращайся.
И отошёл в сторону.
Подошли ещё несколько людей. Завязался разговор. Вначале о покойном. Потом обо всём на свете.
Народ потихоньку начал расходиться, и к полуночи уже никого не было. Ушли и мы. На такси доехали до дома. Разошлись. Я на кухню, Ольга на диван.
Утром она позавтракала. Села напротив меня.
- И что мне дальше делать? - спросила.
- Сейчас пойдём гулять, - ответил я, - ты будущая мать. Гулять каждый день часа по два в идеале надо.
- Что мне ещё надо делать? И почему ты решаешь, что мне надо делать? - спросила Оля.
- Потому что я твой Ангел-хранитель, - ответил я, - потому что я специалист по таким ситуациям. И потому что я лучше знаю, что тебе следует делать, а что нет.
- А если я не хочу? - вновь спросила Оля.
- Захочешь, - ответил я, - ты молодая женщина, и у тебя ещё всё впереди. Ты жива, здорова, ждёшь ребёнка.
- А как же Володя?
- А Володя умер, - жёстко ответил я, - это не значит, что ты про него должна забыть. Нет. Помни о нём. Помни о том счастье, что вы дарили друг другу. Но тебе придётся жить без него. Потому что его нет и больше никогда не будет.
- Я не могу без него.
- Сможешь. Все могут. Ты не уникальна. Тысячи людей теряют своих близких и находят в себе силы жить дальше. Сможешь и ты. Вопросы есть?
- Вопросов нет, - откликнулась Ольга.
- Тогда гулять, - сказал я, - а потом мы разберём Володины вещи, старьё выбросим. Более-менее новое постираем и раздадим. Оставим только фотографии. И несколько вещей, что особенно дороги.
- Хорошо, сказала Оля, - а плакать можно?
- Плакать нужно, - ответил я, - поплачь. Со слезами уходит боль.
И Оля заплакала.
А потом мы гуляли по парку. Кормили уток.
После обеда разбирали вещи. Ольга плакала.
Вечером пришли друзья. Посидели. Разговоры, воспоминания.
И так прошло несколько дней.
По вечерам Ольгу обязательно кто-то навещал. Друзья, родственники, сослуживцы. Днём я выгуливал её, придумывал различные дела, разговаривал. Старался отвлечь.
На 9 дней пришло человек пятнадцать. Посидели в квартире. Выпили. Потом все разошлись. На следующий день уже никто не пришёл. У людей свои заботы, семьи, дела.
Пришлось мне почти все дни проводить с Ольгой. Днём мы гуляли, ездили куда-то, что-то делали. Вечером разговаривали.
Я таскал её в кино, на концерты. Подсовывал книги. Рассказывал истории из жизни. Старался, чтобы она не оставалась одна со своей бедой.
Спустя дней десять Ольга сама первая сказала, что ей надо возвращаться на работу и продолжать обучение. Я поддержал.
Стало полегче.
До обеда она работала в консультации. После обеда мы гуляли. Вечером, как примерная семья, занимались домашними делами или шли в кино. Или смотрели сериал. По телевизору.
Потом Оля укладывалась на диване, а я на кухне садился с книжкой в руках.
Спустя пару месяцев однажды ночью Ольга пришла ко мне на кухню. Села за стол напротив меня.
- А ты вообще никогда не спишь? - спросила.
- Сплю, но редко, - ответил я, - а ты чего вскочила?
- Да я тоже плохо сплю, - ответила Ольга, - а в спальню так войти не могу до сих пор спокойно. Кажется, что он там лежит.
- Может, тебе квартиру сменить? - спросил я.
- На что? - удивилась Ольга. - У меня из доходов только моя зарплата. И немного сбережений, которых хватит месяца на три-четыре пожить в съёмной квартире.
- Я не говорил снять, - задумчиво произнес я, - я говорил сменить. Есть у меня один должник, я ему в своё время жизнь спас. У него хорошая трёхкомнатная квартира. Правда, в другом конце города. Но зато к твоей консультации поближе будет добираться.
- А эту квартиру куда? - ошеломлённо спросила Ольга.
- А эту сдавать будешь, - нашёлся я, - а вырученные от аренды деньги начнешь откладывать на памперсы, ползунки и что там ещё для детей надо.
- Я не поеду к какому-то мужику жить, - твёрдо заявила Ольга, - ты с ума сошёл.
- Поедешь, - сказал я ей не менее твёрдо, - я за тобой целую жизнь приглядывать не нанимался. А мужик этот нормальный. У него аллергия на женский пол. Так что приставать не будет. А ты в качестве платы за жильё обеспечишь уют в его берлоге. Пожрать приготовишь, одежду постираешь. Я был у него несколько месяцев назад в доме. Вроде и не так сильно грязно, но уныло. Стёпа его зовут. Хороший человек. Надёжный. Боксом занимался когда-то. И ребёнок у него есть. От первого брака.
- Я не знаю, это как-то внезапно, - протянула Ольга.
- Тебе надо сменить обстановку, - категорично сказал я, - я давно об этом думал. Одним выстрелом убьём трёх зайцев. Сменим обстановку и денег накопим на будущие роды.
- А третий заяц какой? - спросила Ольга.
- В отпуск уеду, - улыбнулся я, - надо же и ангелам когда-то отдыхать.
Ольга ещё посидела немного. Попила со мной чаю. Порасспрашивала про Степана. И отправилась спать.
А наутро я проводил её на работу. И, достав телефон, набрал номер своего знакомого.
- Привет, - обрадовался тот, - давно тебя не слышал. Как ты?
- Я к тебе по делу звоню, - сразу начал я, - по серьёзному. У тебя же есть свободная комната в квартире?
- Есть, - ответил Степан, - Катина комната. Пустая стоит. А что?
- Надо бы приютить тётку одну. Беременную, - сказал я.
- Нафига? - обалдел на другом конце провода Степан. - На кой ляд мне баба в доме? Я и так неплохо живу.
- Стёпа, - вкрадчиво начал я, - ты помнишь, что ты мне должен? Что я из твоей дурной головы три года назад кое-какие дурные мысли выбил. И что ты мне обещал помочь, если мне вдруг понадобится.
- Помню, - буркнул Степан, - но я не думал, что эта помощь будет в виде беременной женщины.
- Она нормальная женщина, - так же вкрадчиво продолжил я, - порядок у тебя наведёт. Обеды и ужины будет готовить. И ни на что претендовать не будет.
- Да я же девок периодически к себе таскаю, - предпринял последнюю попытку Степан, - а тут жиличка. Куда мне их вести, если припрёт?
- Найдёшь куда, - ответил я, - отельчик на час снимешь. Это даже проще.
- Хорошо, - вдруг согласился Стёпа, - возьму. На пару месяцев. Не больше. Что за тётка-то ? И почему беременная и без мужа?
- Умер у неё муж. Недавно, - сказал я, - тяжело человеку. Я за ней присматриваю. Но чувствую, что надоел уже. Надо сменить обстановку.
- Хорошо, - повторил Стёпа, - пусть живёт. Только я домой всего лишь ночевать прихожу. Работы много. У нас новый проект запускается. И ребят свежих под него набрали. Приходится команду сколачивать, да и самому вкалывать.
Я договорился со Стёпой, что мы приедем к нему в выходной, то есть послезавтра.
Ольге о переезде сообщил во время прогулки в парке.
Она обалдела. Заартачилась. Мол, очень всё быстро. Но я был непоколебим.
Весь следующий день мы собирали вещи. Собрали. Упаковали. Всё в машину не влезло.
Приехали к Степану.
Хозяин встретил нас радушно. Помог перенести вещи в квартиру.
- Да вы серьёзно подготовились, - заметил, таща сразу два пакета с вещами.
- Это ещё не всё, - смотря в сторону, обронил я.
Степан крякнул, но ничего не сказал. А я быстренько отправился за остатками во второй рейс.
Через два с лишним часа приехал. Стёпа с Олей пили чай на кухне. Разговаривали.
Занесли вещи в комнату Оли. Я направился к выходу.
- Шестой, а ты ничего не хочешь нам сказать? - услышал я в спину.
- Мне отчёт писать, - вываливаясь из квартиры, крикнул я, - завтра к обеду приеду. Не скучайте.
И я бегом спустился по лестнице. Но никто не гнался и не бил в спину. Это было хорошо.
Утром я заскочил в ближайшую риэлторскую контору и договорился с ними о поиске арендаторов на Олину квартиру.
Затем заехал к Оле на работу. Подвёз её до квартиры Степана, по дороге выслушав о себе много нелестного. Уговорил её пожить хотя бы недельку.
Погулял с Олей. Парка рядом не было. Была набережная.
После прогулки поехал к Степану на работу. Там тоже послушал о себе. И о своём коварстве.
Но Стёпа был поспокойнее.
- Да пусть живёт, - сказал он, - пару-тройку месяцев потерплю. Зато человеку помогу.
На этом и порешили.
Следующие два дня я показывал квартиру потенциальным арендаторам. Которые думали, что они выбирают квартиру. На самом деле это я их выбирал.
И выбрал. Молодую пару. Так и сказал им: «Вы нам подходите».
Ребята рассмеялись и согласились.
Подписали документы, я получил задаток, отдал ключи.
Вечером приехал к Степану и Ольге. Отдал деньги и договор.
Оля начала читать договор и охнула.
- Ты квартиру на год сдал, - сказала она растерянно, - с правом продления.
- Ну, не на неделю же её сдавать, - воскликнул я.
- Вот я так и знал, - рассмеялся Стёпа, - Шестой в своём амплуа. Гнёт свою линию, невзирая на мнение окружающих.
- За это меня и любят, - отшутился я, - вы-то нормально? Подружились?
- Подружились, - ответил Степан, - всё нормально. Но я тебе это всё равно припомню.
- И я тоже, - подала голос Ольга.
- Злые вы, - сказал я, - стараешься для вас, стараешься. А никто не ценит. Пойду я.
И я пошёл. Дошел вначале до машины. Потом доехал до своего дома. Где вытащил брошенный несколько месяцев назад на антресоли дорожный чемодан.
Вызвал такси и поехал в аэропорт.
В машине получил сообщение от Референта М: «По вашему запросу подтверждаю совместимость Степана и Ольги на 79 процентов. Сообщите, как закончите. Есть новое задание».
Я ничего не ответил. Доехал до аэропорта. Вышел из машины. Зарегистрировался на рейс до Афин. Прошёл паспортный контроль.
В ожидании рейса сел в баре. Заказал томатный сок. После чего не торопясь достал из сумки планшет.
И напечатал послание наверх: «Я в отпуске. Идите на фиг. Целую. Шестой».
Вадим Фёдоров