Серия "Не для рейтинга", текст 2-ой.
От автора.
Важно для правильного понимания смысла и настроения того, что изложено ниже.
Если сказанное в следующем абзаце придется вам не по ветру - отложите эту серию до другого времени или вовсе отложите. Чтение должно трезвить голову - не угнетать.
В рамках моего мировозрения смерть сама по себе не является трагедией, она может быть шоком, стрессом, болью, но это чувства близких, основанные, вынужден признаться, на на эгоизме. Таким образом, если вы прочитали от меня что-либо вызвавшее в вас грусть - гоните ее. Грусть уместна только о своем личном несовершенстве. Я вообще не люблю предлагать людям драму. Классики это сделали сполна и сейчас драма - это, скореере, рейтинговая спекуляция - бросте в меня камень - спекуляция!
Если спросите: "Что тогда для тебя, если не смерть, трагедия?", отвечу: "Злой поступок, включая злые мысли". У зла очень много форм...
А если муравьи строили муравейник и на них наступил лось - где тут трагедия..? Я - муравей... Излагаю диспозицию - ни сколько не навязываю..).
Сейчас праздники.
Сейчас вообще часто праздники и это правильно.
Забавно, что около 20 лет назад, однин из учивших нас профессоров сказал: "Посмотрите, наш будничный стол перестал отличаться от праздничного...", но, согласитесь - это не повод не писать о людях, о которых мало кто знает, но которые являются теми гранями, которыми в самом хорошем смысле искрится род людской...
- Гляди-ка, поймал!
Это мой, сидящего в теплой, с доработанным отоплением кабине ЗиЛ-130 (синий связной Фургон) невольный возглас.
Нас внезапно, на небольшой скорости, стало "раскорячивать" - задняя ось собралась обогнать переднюю на узкой двухполосной дороге, проложенной через очередной небольшой населенный пункт. Мы идем налегке, так что это одна из основных возможных причин возникшего юза.
Мнгновенное, скоодинированное, одновременное, резкое движение - педали/руль/рычаг КПП! У меня на всю жизнь осталось впечатление, что по задней оси, справа, нас со всей силы и филигранно пнул слон, моментально сбив спесь с раскуражившегося гркзовика и вернув его на правильную траекторию...
- Шапку сними!
(Это опять я вещаю).
Тот, к кому обращаюсь, неспеша стягивает с себя огромной рукой старую ушанку и произносит несколько растерянно: "Сашка..!"
Мы застыли возле доски об'явлений, висящей на территории аэродрома, рядом со штурманской - на доске "красуется" молодой бортинженер Александр, заметно похожий на Аль-Пачино, только неcколько плотнее.
Фото хорошее, но рамка черная...
(Я мало о нем знаю, но мы вместе летали, немного общались - напишу в обозримом будущем о том, что знаю об Александре и о том, что думаю о его уходе).
Кто такие "мы" в рамках данного моего рассказа: я и Валентин. Водитель. Ему за 60 (мне чуть больше 20).
Валентин не грузный, коренастый, рост где-то 165, много крупных морщин, малословен, строг, но спокоен и терпелив. Его обед греется в стеклянной банке на "пауке" впускного коллектора родного ЗиЛ-овского двигателя (кстати, V8).
(ЗиЛ, ребята! Завод... Относительно недавно получил представление о степени его оснащения - там можно было запросто делать самолеты и отличные экономичные автомобили, а то убожество, которое выпускал завод, это демонстрация степени уважения руководством страны и отрасли - народа).
Валентин всегда трезв.
Вообще, я боялся его. При длительном взаимодействии он производил впечатление, какое на меня бы произвел советский атомный бункер (позднее я узнал, что не сильно ошибался).
В обед Валентин не редко, скорее, от скуки, чем по необходииости, потребив всегда вкусно пахнущее содержимое стеклянной банки (у него была любящая жена), снимал и разбирал, а затем, собирал и устанавливал карбюратор
Особенность обеда Валентина - три часа свободного времени, проведенного в одиночестве, если я летаю, или в компании зеленого меня - я его иногда раздражал, но, видимо не сильно напрягал, т.к. у него был сворливый характер, которого, однако, мне почти не доставалось).
Про карбюратор, ЗиЛ-овский, не маленький такой, карбюратор я пишу с той, в частности, целью, чтобы передать величину ладоней Валентина: посадочная площадка карбюратора помещалась на его ладони целиком! Я специально замечал царапины на руле, когда Валентин за него держался - ширина моей ладони уступала его ладони более, чем в полтора раза! Таким же было и его запястье.
Как говорил прежде, Валентин был молчалив, но он умел поддержать морально. Что удивительно, при всей его замкнутости, суровости и сварливости, его моральная поддержа была сильной! Чаще всего она выражалась улыбкой, реже - жестом и неразборчивым возгласом, еще реже он мог выразилельно коснуться плеча, глядя куда-то в сторону. Теперь-то я понимаю, сколько всего он мог видеть в той стороне...
Тогда, по молодости, я, конечно же, не отдавал должного происходящему - Валентин грузил машину вместе со мной и вместе со мной разгружал и нередко бывало так что, что он управлялся вперёд меня (а я тогда, надо сказать, дохляком не был, спортсменом тоже не был, конечно, но обычный советский толстый лом на спор гнул).
С Валентином в паре я любил работать меньше чем с двумя другими водителями из четырех постоянных. С ним у нас была слишком большая разница в возрасте и в подходе к понятию трудовая дисциплина - у него она была практически идеальной, а у меня - практически напротив (в сравнении с ним, конечно, поскольку в общем и целом у нас было строго).
Сколько бы я ни говорил, я не передам личность Валентина в том объеме и в той форме которая необходима для справедливого описания этого человека, да и знал я о нем не много. Могу лишь только рассказать про наиболее значимые для для моменты взаимодействия с ним.
Валентин прежде никак и нисколько не делился со мной о том что он делал в жизни раньше, где родился, какое у него образование.
С детства я был известен тем что практически никого и ни о чём не расспрашивал и вообще вопросов практически не задавал, это ценили и по этому я часто обнаружил себя в компаниях ребят старше и чем старше я становился, тем существеннее была разница.
Наступил день свадьбы моего друга (не переживайте, он уже развёлся давно - ушла жена. Жизнь с младшим офицером отдела информационного обеспечения полиции, который, помимо зарплаты, листа бумаги с работы не приносил, по ее прощальному заявлению: "СкучнА! Слишком!")...
Проведение распорядилась так, что моего начальника в тот день внепланово замещал его неформальный, но практический заместитель, но я об этом не знал.
Заместитель, на тот момент, самый старший по возрасту человек в офисе.
Это был невысокий, худой, подвижный дед, стариком его никак нельзя было назвать, энергии у него было, наверное, не меньше чем у меня, а может быть и больше, чем у всего офиса вместе взятого.
"Дятел Ты Поганый!" - эхо корридорное именно так звучало голосом моего начальника, когда его доводил этот самый заместитель.
Заместитель был из тех людей которые, побывали практически на всех заводах в стране.
Он "давно и очень" работал в снабжении, сам начальник, как вы теперь знаете, его недолюбливал, а также и побаивался (поговаривали, дед-заместитель сильно задержался на работе после льготной по возрасту пенсии, т.к. был, как бы по мягче сказать: "Проводником актуальной информации", за что, в частности, получил тщательно скрываемое от него прозвище "Кащей".
Кащей тащил к себе домой многое из того, что плохо лежит, а что лежит недостаточно плохо, он и сам мог "плохо положить"...
Рссказывали: дома у него, в числе прочего хлама, были и контейнер от радиоактивного источника, и корпуса отработавших ТВЭЛ (топливных элементов реакторов), в общем, светился дед в различных прямых и переносных смыслах...
Кащей, это еще из сказок следует, мало кого уважал, а меня он открыто и не раз старался подставить (грузы случались ценные и в солидных об'емах)...
Я тогда получал первое юридическое образование и он видел во мне персону, которая должна была "именно его" сместить.
Правовые знания, которые во мне накапливалась, во всех (за исключением одного, не велико-опасного) случаях, уберегали меня от Кащеевских происков.
Скажу прямо: несмотря на то что личность эта была достаточно яркая, для меня он точно не является тем человеком про которого бы я хотел написать отдельный рассказ.
Несколько слов сказать о нём всё же нужно.
Человек был на восьмом десятке. Те, кто его знал по прежней работе, говорили что у него голова как компьютер. В то время, конечно, этот "компьютер" работал уже не так стремительно, а иногда и сбоил, он сбоил он, скорее, не от износа носителя, а от вспыльчивости его характера...
Тем не менее, Кащей хорошо знал на какой завод нужно звонить, когда возникала потребность в тех или иных оборудовании, запчастях, материалах (интернет в стране был тогда в зародыше, о рекламе с торговлей в нем речь не шла в принципе, даже текст передавался по линиям связи, в основном, факсами).
В добавок, значительная часть оборудования и материалов, с которыми мы работали, к свободной продаже вообще не предполагалась.
Любопытно. Хотя имя-отчество Кащея было у всех на устах и он наверное, был самым известным человеком в службе снабжения после ее руководителя, сейчас я не могу вспомнить, как его звали. Конечно, если я постараюсь напрячь "фосфор", то его имя всплывет в памяти, но я подчеркнуто не стремлюсь стараться в этом контексте.
У меня был ученический сессионный отпуск и на работе я имел полное законное право не появляться. Была весна. Май. Начало.
Я ждал свадьбу, которая быыла сегодня - первая свадьба моего знакомого сверстника, первая свадьба, на которую меня пригласили лично, первая свадьба одного из моих друзей. Первая свадьба в жизни, на которую я иду (так получилось).
Конечно же я видел себя на этой свадьбе задолго до дня, ожидаемого с упоением. Был у меня и костюм. Купленный на 17-летие он был ношен всего пару - тройку раз. Костюм ждал дома.
Начальник попросил меня выйти, я не мог отказать, тем более, что планировал освободиться с обеда или даже раньше - сразу по отправке рейса. Обратно рейс был почти пустой и Валентину по силам было справиться самому (был там один формальный момент - постоянно возимый туда-обратно "метконверт", возлагавшийся ответственностью на меня, но если "ни кто не знает", то, если метконверт доставлен в сохранности - неважно, кто именно его доставил).
(Продолжение зависит от вашего интереса).