Разбитое зеркало души⁠⁠

! Слабонервным лучше не читать.

Девочка 7-ми лет бегает по двору с мальчишками, заливаясь радостным смехом. Ее золотистые волосы растрепаны и кое-где измазаны в грязи и пыли. На лицо и остальное тело взглянуть без смеха и слез невозможно: нет живого места, либо ссадины и царапины, либо грязь. Типичная пацанка, маленькая хулиганка, одна из многих во дворах 90-х.

Она любила жечь костры, лазить по стройкам, убегать в поля есть недозревшую кукурузу. Мать лишь вздыхала, отмывая чумазую непоседу. Справиться с ней было почти невозможно. Лишь в школе она была примерной ученицей, и, несмотря на свою непоседливость, очень любила читать. За книгами она проводила все вечера и дождливые дни, и к своему возрасту прочитала внушительное количество книг.

Но летом школы не было, и она превращалась в чумазого хулиганистого негритенка с сияющими озорными голубыми глазами, приходя домой после заката в свои малые годы.

Одним из жарких летних вечеров двое ее друзей — такие же ребята 7-8 лет, - раздобыли спички. Детям их, конечно, не продавали, но удалось попросить старших раздобыть коробок, пообещав дать погонять футбольный мяч.

Мяч был благополучно обменян, и ребята отправились разжигать костер. Место было выбрано так, чтобы родители из окон не видели, чем они занимаются, но одновременно можно было услышать, что их зовут, и, сделав вид, что они, как положено детям семи лет, играли в песочнице примыкающего двора, невинными овечками прийти домой, лишь подозрительно разнося запах костра.

То место располагалось на вздымающихся горах раскопанной земли — в очередной раз чинили теплосеть, вечные ямы зияли голыми трубами, горы земли и цемента высились здесь каждое лето, привлекая любопытных детей полазить между трубами и покопаться в разрытых породах.

Одна из таких горок была облюбована нашей троицей ребят. День был ветреный, и они решили защитить свой костер, прикрыв его найденной неподалеку небольшой трубой.
Пока мальчишки разжигали костер, девчонка набирала все, что горит, благо мусора вокруг стройки-руин было достаточно: коробки от сока, обертки от конфет и шоколада, картонки, принесенные ветром с мусорки, а так же ворох сухой травы, которую она нарвала для себя: очень она любила, то как она сгорает, быстро обращаясь в пепел.

Взобравшись на гору, она присела, взяла в руку колосок и начала поджигать его кончик, с интересом наблюдая, как он медленно загорается...


И тут раздался оглушительный взрыв. Тело девочки пронзила тысяча раскаленных игл боли, за шиворот попали угли, которые она с воплями вытряхивала, носясь по крохотной площадке горки в серо-желтом дыму, ничего не видя. Все тело звенело от боли, в ушах стоял гул, лицо словно покрылось липкой пленкой. Девочка приложила ладонь к лицу и почувствовала, что оно все липкое. На ладони по всей ее площади отпечаталась кровь, стекая по линиям жизни, словно по траншеям, на запястье. В этот момент дым рассеялся, и она увидела лица друзей, их распахнутые в ужасе глаза, и до нее дошло, что ей невыносимо больно. Она закричала, друзья подхватили ее под руки и поволокли домой.

Во мгновение ока друзья слетели с горы, прыгнули в траншею, выбрались из нее и бежали дальше через дворы, к дому девочки, мимо сидящих на лавочке молодых мам и бабулек, которые в изумлении и ужасе провожали взглядами истекающую кровью девочку.
Той девочкой была я.