Псевдоним
Мне нравится слово «чё». Оно простое, и говорящий его кажется человеком простым.
И чё там? А ты чё? А он чё?
Правильно говорить «что» - я это знаю. И вы, уверен, знаете тоже. Это, пожалуй, все знают. Если кто-то позволяет в общении с вами говорить «чё», стало быть, следующим шагом можно считать переход на «ты». А если раньше вы этого человека называли по имени-отчеству, то теперь имя можно отбросить. Или даже больше, отчество можно сократить. Игорь Иванович превращается в Иваныча, Степан Валерьевич – в Валерьича, а Александр Александрович – вообще в Сан Саныча. Последнее, вероятно, заговор картавых.
Это правило не действует с женщинами, но сейчас не о них.
У меня необычное отчество – Ромуальдович. И, должен признаться, я его немного стесняюсь. Нет-нет, к собственному отцу у меня никаких пререканий. Отличный мужик. Я бы мог сказать, что горжусь им, если бы это чувство не казалось мне иррациональным – как я могу гордиться чем-то, в чём участия, во всяком случае сознательного, не принимал? Нет, я, конечно, помог своему папе быть хорошим отцом, но только тем, что был плохим сыном. Ну, непослушным. Я был для отца суровым испытанием, и он выдержал его с честью, этот мужчина с именем Ромуальд.
Но вот отчество моё приносит пока только неприятности. Уж слишком оно красивое, что ли, официальное, пафосное как будто. В школе меня подразнивали, в институте подшучивали – но не злобно, по-дружески, а вот на работе из-за него я попал в по-настоящему неловкую ситуацию.
Появился у меня заказчик, Дмитрий Михайлович. Знакомство наше состоялось, как водится, по телефону, по ценам вопросы обсудить надо было. Он представился, представился и я. И, судя по всему, я как-то невнятно назвал себя.
Денис Романович – вот как он назвал меня в ходе разговора. Сначала я подумал, что ослышался, и не придал этому существенного внимания. Потом он снова назвал меня Денисом Романовичем. Я понял, что это оговорка, но… поправлять его не стал. Я знаю, что это глупо, но я этого не сделал, потому что не хотел казаться Дмитрию Михайловичу этаким пижоном, который бдительно следит за тем, чтобы все произносили его «манерное» имя правильно. Человек, который волнуется из-за того, что его фамилию коверкают, - человек нервный, и потому ненадёжный. Это моё маленькое наблюдение (не всегда, впрочем, верное), а я не хотел казаться человеком ненадёжным.
По работе нам с Дмитрием Михайловичем удалось заключить контракт, и с тех пор мы частенько созванивались по телефону. И он продолжал звать меня Денисом Романовичем. Все документы подписывались нашими боссами, иначе бы при первой необходимости официально завизировать наш контракт, всё встало бы на свои места. Пришлось придумать иной способ. Я установил функцию в электронной почте, чтобы моё имя адресату отправлялось полностью - постскриптум в конце письма «С уважением, Денис Ромуальдович». Да только много ли людей обращают внимание на эти приписки?
Наше сотрудничество продлилось почти год, после первой половины которого я уже совсем не хотел, чтобы Дмитрий Михайлович узнал моё настоящее отчество. Понимаете, это бы выглядело странно – полгода человек зовёт меня не моим именем, а я его не поправляю.
Когда работа была выполнена, Дмитрий Михайлович явился к нам офис с бутылкой коньяка. Отблагодарить хотел за успешную сделку.
- Ну, за знакомство, - сказал он, наполняя рюмки.
- За знакомство, Дмитрий Михайлович.
- Я, кстати, давно вам хотел сказать, собственно говоря, из-за этого и решил встретиться лично, - он замялся. - Я не МихАйлович, я МихайлОвич.
Как я мог на это отреагировать?
- ЧЁ?
Так началась наша с Михалычем дружба. Пусть он на самом деле и Иванович.
И чё там? А ты чё? А он чё?
Правильно говорить «что» - я это знаю. И вы, уверен, знаете тоже. Это, пожалуй, все знают. Если кто-то позволяет в общении с вами говорить «чё», стало быть, следующим шагом можно считать переход на «ты». А если раньше вы этого человека называли по имени-отчеству, то теперь имя можно отбросить. Или даже больше, отчество можно сократить. Игорь Иванович превращается в Иваныча, Степан Валерьевич – в Валерьича, а Александр Александрович – вообще в Сан Саныча. Последнее, вероятно, заговор картавых.
Это правило не действует с женщинами, но сейчас не о них.
У меня необычное отчество – Ромуальдович. И, должен признаться, я его немного стесняюсь. Нет-нет, к собственному отцу у меня никаких пререканий. Отличный мужик. Я бы мог сказать, что горжусь им, если бы это чувство не казалось мне иррациональным – как я могу гордиться чем-то, в чём участия, во всяком случае сознательного, не принимал? Нет, я, конечно, помог своему папе быть хорошим отцом, но только тем, что был плохим сыном. Ну, непослушным. Я был для отца суровым испытанием, и он выдержал его с честью, этот мужчина с именем Ромуальд.
Но вот отчество моё приносит пока только неприятности. Уж слишком оно красивое, что ли, официальное, пафосное как будто. В школе меня подразнивали, в институте подшучивали – но не злобно, по-дружески, а вот на работе из-за него я попал в по-настоящему неловкую ситуацию.
Появился у меня заказчик, Дмитрий Михайлович. Знакомство наше состоялось, как водится, по телефону, по ценам вопросы обсудить надо было. Он представился, представился и я. И, судя по всему, я как-то невнятно назвал себя.
Денис Романович – вот как он назвал меня в ходе разговора. Сначала я подумал, что ослышался, и не придал этому существенного внимания. Потом он снова назвал меня Денисом Романовичем. Я понял, что это оговорка, но… поправлять его не стал. Я знаю, что это глупо, но я этого не сделал, потому что не хотел казаться Дмитрию Михайловичу этаким пижоном, который бдительно следит за тем, чтобы все произносили его «манерное» имя правильно. Человек, который волнуется из-за того, что его фамилию коверкают, - человек нервный, и потому ненадёжный. Это моё маленькое наблюдение (не всегда, впрочем, верное), а я не хотел казаться человеком ненадёжным.
По работе нам с Дмитрием Михайловичем удалось заключить контракт, и с тех пор мы частенько созванивались по телефону. И он продолжал звать меня Денисом Романовичем. Все документы подписывались нашими боссами, иначе бы при первой необходимости официально завизировать наш контракт, всё встало бы на свои места. Пришлось придумать иной способ. Я установил функцию в электронной почте, чтобы моё имя адресату отправлялось полностью - постскриптум в конце письма «С уважением, Денис Ромуальдович». Да только много ли людей обращают внимание на эти приписки?
Наше сотрудничество продлилось почти год, после первой половины которого я уже совсем не хотел, чтобы Дмитрий Михайлович узнал моё настоящее отчество. Понимаете, это бы выглядело странно – полгода человек зовёт меня не моим именем, а я его не поправляю.
Когда работа была выполнена, Дмитрий Михайлович явился к нам офис с бутылкой коньяка. Отблагодарить хотел за успешную сделку.
- Ну, за знакомство, - сказал он, наполняя рюмки.
- За знакомство, Дмитрий Михайлович.
- Я, кстати, давно вам хотел сказать, собственно говоря, из-за этого и решил встретиться лично, - он замялся. - Я не МихАйлович, я МихайлОвич.
Как я мог на это отреагировать?
- ЧЁ?
Так началась наша с Михалычем дружба. Пусть он на самом деле и Иванович.