Откровенное Бессмертие, Глава 5
для тех кто хочет дочитать)
Реальность видоизменяется, преобразовывается из-за наших помыслов. Обман времени, дает жизнь, вечную и утопическую.
Познали науку осуждения, а признавать свою никчемность и ничтожность не захотели, и вроде не нравится мне обобщать, но, по факту, так делают все. Без улыбки и ненависти смотреть противно на все это.
-Бесконечность не прямая, бесконечность – это круг. И никто не знает, где его начало; Все учения строятся на отрицании – промолвил Обречённый, заходя в просторную залу музея искусств.
-Не могу не согласиться – отозвалась мадам, сидящая напротив входа и внимательно рассматривающая работы Моне;
-Мадам! Что привело вас сюда в столь поздний час? Галерея закроется через несколько минут! – с усмешкой спросил Обречённый.
-Молодой человек, меня привело сюда одиночество и близость смерти. Мой муж покинул этот мир два года назад, оставив мне всё своё состояние. А что надо бедной интеллигентной старушке?
-Покой и пышный отблеск артефактов у себя в шкафу! – присаживаясь, ответил Обречённый.
-Если бы, все было именно так. Когда вы встанете на дорожку, ведущую к кладбищу, тогда переосмыслите идеалы этого мира. Если бы Бог даровал мне вечную молодость. Я бы… – задумчиво закончила свою речь мадам.
-Поверьте, в миге кроется намного больше прекрасного. Все искусство – это лишь один штрих ручки. Один момент – живет вечно.
-А вы смышленый молодой человек. Что вас заставило придти в столь поздний час?
-Наверное, то же, что и вас! Поиски. Поиски мечты!
-У вас все ещё впереди – промолвила модам.
-Если бы это было так – уходя, выкрикнул Обречённый – Если бы это было тааак…
Модам, улыбнулась, и её взор снова стал, прикован к мазку краски на холсте.
А Обречённый, терзаемый размышления, искал какое-то события, или человека; Год, который дал ему Бессмертный никак не заканчивался. Вечность окутывала разум.
Хотя бы одно слово, новую идею, мирок скучен. Люди-обезьянки, уже не восхищают, а лишь угнетают. Когда-то, садясь в ряд и наблюдая в бинокль, как один человек разрушает мир миллионов, было восхитительно. Сейчас же в противовес всему висела табличка, на которой гвоздем было выцарапано: «Хватит».
Обреченный, прилетев в Испанию, и прожив там два дня не мог понять: встреча с Бессмертным разрушила его мир или же наоборот уберегла его от чужого мира рассудка.
Глупый старик, неужели он поимел меня; неужели он не оставил мне выбора; чертов сукин сын, будь ты проклят. Надо найти какую-нить студенточку, может быть, она порадует меня своими объятьями. Как мило, рассуждать о чужой судьбе, не имея своей. Пора разрушить мирок… Да, вот эта брюнеточка мне подходит.
Последний момент всегда прекрасен, именно тогда понимаешь, что всё идёт своим чередом и ответ на вопрос: «Что же делать?», приходит сам собой, порой хочется лечь в лодку жизни и просто плыть, не трогая вёсла. Ведь все решится само. Верю ли я в судьбу? Пожалуй, нет!
Лампочка мелодично бросала тени на стены небольшого придорожного мотеля, где Обреченный искал ремень, чтобы как можно быстрее оставить юную леди одну.
Совсем не то, что ожидал, она всего лишь пустышка – подумал он, выходя из номера. Пустышка, только и всего, все они такие – белые зубки, ангельские губки, троица на груди, фигура по форме вазы, а внутри пусто. Иногда в сердце прячется городская грязь и пыль столетней гробницы, но даже такая гнойная составляющая бывает редко. Обречённый брёл по дороге к Мадриду, вырывая с каждым глотком сигарету из губ, чтобы приблизить бумагу к земле. Свет приближающейся машины немного удивил нашего путника. Серебристая железяка остановилась в тридцати сантиметрах от покачивающегося тела Обреченного, двери резко распахнулись, и из машины послышался грубый, но утонченный голосок:
-Садись, ты засветился!
Немного удивившись, Обречённый закинул ноги в машину. Резко развернувшись, автомобиль растворился, подобно миражу в пустыни утренних хмельных ведений.
-Кое-кто узнал о твоем договоре с Бессмертным. И этот же кое-кто хочет, чтобы ты отказался – промолвила незнакомка.
-Сказали бы Монтеню не писать «Опыты» или Лео свою Лизу, может быть Тесло запретили бы вести исследования; Что за абсурд? Кто ты?
-Я новая вечная жизнь, которая принадлежит тебе – со сладостью в голосе произнесла незнакомка.
-Сволочно, цинично, лицемерно, как это мило с твоей сторонки, протискиваться через щель под дверью в мою душу.
-Прости, мне приказали, и Я должна сделать всё по инструкции. Ты ведь последний и единственный!
-Последний?
-Да… – со скорбью в голосе произнесла незнакомка – бессмертных убивает отчаянье, что и происходит с нашим стариком, но ты Исключения из всех мнимых законов нашей вселенной.
Ты венец!
-Венец чего? – презренно произнес Обречённый. Всё что мне нужно: мотельная шлюха, пару сигарет и алкоголя до рвоты. Ах, да, пожалуй, ещё шырнуться героином в Плазе.
-Не будь таким жалким, ты сам начал играть с законами нашей природы! – отбрасывая волосы в сторону, произнесла незнакомка.
-Оставь меня; останови свою развалину у знака. Я сползу и пойду дальше пить и искать.
-Нет уж, теперь ты моя собственность, которой я распоряжаюсь.
-Мне это нравится, так эротично; давишь на внутреннюю душонку, я сейчас потеку, как сыр с булочки, от вожделения к тебе.
-Не ёрзай и не остри. У тебя был выбор.
-Детка, выбора есть у смертных: надеть колоши или не надеть; отсосать у правительства на выборах или же нет; слетать отдохнуть или же сидеть на диване с вибромассажем, глотая теплое мочеообразное пиво. У нас же, Бох, или как его там звали – Иисусе, мать его, отнял все права.
-Ты не понимаешь всю серьёзность сложившейся ситуации, ты даже не можешь представить, что тебя ждёт; вечное рабство.
-Дорогуша, я и так раб своего бессмертия. Хватит шаблонить скороговорками, будто жирный политик на саммите ЕС.
-Из Мадрида, мы вылетаем в Париж, далее в то место, где ты узнал о своей природе; Я не могу допустить того, что можешь случиться. Ты привязан к моей юбки прочной нитью, так что никуда ты не денешься, можешь тявкать; мне нет дела до этого – она грозно взглянула на Обречённого, и ему показалось, что она облила его помоями.
Так ему стало не уютно, руки свисали, тело развалилось по кожаному сидению, ремень слегка сдавливал плечо. Восходящее солнышко выжигало сетчатку, в голове плыли образы. Сквозь стекло, лучи проползали на ноги и сделали их более живыми. Один лучик упал на грудь незнакомки.
Слегка дёрнувшись, Обречённый протянул руку к светящейся груди. Осторожно, как крадущаяся змея, летела его рука к добыче. В этот момент незнакомка резко завернула, так что Обречённого откинуло в сторону.
-У нас будет время! – улыбнулась она.
-Да что ты? – как непослушный ребенок, которого обделили куском бисквитного торта, Обречённый нахмурился и скрестил на груди руки.
Испорченное утро, но раз приказала эта юная и настырная английская снобка, то последую за ней. Интересно, в детсаду её обучили вечному желанию познавать всё новое и неизведанное. Странно, я никогда её не встречал, возможно, отшельничество выбило меня из касты этих привилегированных деток вечной жизни. Не напрягаясь, тело было измотано бессонницей и алкоголем, Обречённый мирно погрузился в свой «вечный» опиумный сон.