Охота Александра Гроу. Глава 3⁠⁠

Достопочтенный!

Чем дальше заходит расследование - тем больше я охлаждаюсь к найденным документам. Вы, изволили затруднить себя вопросом, почему я высылаю данные столь малыми порциями - оправдать это может тот факт, что каждый элемент текста зашифрован по своему, и не разгадав шифр приведущего отрывка, невозможно приступить к следующему, вероятно, наш загадочный мистификатор так хотел придать тексту определённую хронологию, от которой я не хочу отступать. И даже имея ключ - а точнее элемент ключа, расшифровка занимает почти двое суток.

Увы - техника, доступом к которым я располагаю, не имеют ничего общего с с Optimo Machina дивизиона Крипто.

Но - я позволю себе вернуться к нижеследующему отрывку, якобы принадлежащему перу Самаритянина. Я могу предположить, с почти абсолютной вероятностью, что местность, описываемая в нём - бывший квартал Асклепий, уничтоженный в результате сражения сил Ордо Малеус, с могущественной, но к счастью для города и мира, вовремя обнаруженной сущностью, с лёгкостью идентифицируемую как демон Нургла.

С полной ответственность заявляю, я, как de visu* и testibus*, опровергаю приводящиеся здесь сведения о богохульном запустении места победы воинов Святого престола, над нечистой силой.

Вечный караул Почётной стражи Эклизиархии круглые сутки бдит, храня память о подвиге, а набожные жители приносят к месту сражения молитвенные свитки с восхвалениями подвига павших.

Нет никаких свидетельств, что ранее дело обстояло как-то иначе.

Также на Ваш суд я отправляю отдельный файл с данными, которые не были закрыты "хронологическим" шифром, и их анализ я доверил библиотечному сервитору.

Vale et me ama*.

......

3

Эфесс.

Или иначе - Новая Столица. Только так - каждое слова с больших букв.

Город под Гневом.

Гнев Императора над ним, и Гнев Императора вокруг него.

Чем ещё может быть эта стихия, пляшущая вокруг, заменившая солнце, ослепляющая блеском и сводящая с ума блеском?

Неживой свет мёртвого бога... Эклизиархия не очень приветствовала такие ассоциации – но посмотри в небо!

И ты поверишь...

Молнии и чернота герметичных жилых комплексов, невидимая кислота озона, разъедающая лёгкие.

Вечная капель тёплого дождя смывающего с чёрных мостовых пепел и кровь.

Фалковния.

На севере – Провал Гисперид, тысячекилометровая черта расколотой до самой магмы литосферой плиты, и чёрные пики застывшего стекла и базальта рёбрами мертвеца закрывают его, удерживают столбы багрового расплава вырывающегося в небо, чтоб вновь и вновь разбиться о ринувшиеся навстречу полотнища белого огня, и рухнуть вниз.

Старые города, такие старые, что их руины помнят времена ещё до Тёмной Эры, тысячами метров сплавившегося шлака покрывают долины, тайны которые они хранили, волнуют слуг Бога-Машины, но не настолько, чтоб рисковать уникальным оборудованием.

«Хочешь разбогатеть парень? Собирай шарашку и в путь. Карту и изоляционные доспехи предоставляем бесплатно»

Серые утёсы Идеанской горной цепи - безжизненные скалы, которых избегают даже духи грозы, и любой, отважившийся приблизиться к ним, умирает. И эта смерть хотя бы милосердна, безумец просто ложится и душа оставляет тело.

И совсем другая смерть ждёт посягнувших на серебристую гладь озера Коцит, и одиноко торчащую из его вод скалу острова Фаул. Озера, покрывающего почти три тысячи квадратных миль поверхности, и граничащего с Пустошью, закрытой зоной раскопок техноархеологов.

Эклизиархия давно прокляла это место и в каждой проповедями громом звучит "И тонут души в бездне Коцита, и Император забывает о них".

Всё равно находятся сумасшедшие решившиеся идти к его водам. Возвращается один из ста... что бы стать одним из богатейших людей мира, так ценят это странное вещество.

Подземелья. Что там, в стальных туннелях, которые, если не брешут, идут до самого ядра?

Техножрецы не любят когда тревожат покой катакомб. Входы завариваются, заливаются плассталью, накладываются проклятья...

Но тайны и призрак богатства манят, и вновь спускаются вниз команды поиска.

И поезда. Чуть ли не единственное средство передвижения, огромные гусеничные Левиафаны, покрытые аспидно-черной керамической бронёй, ощетинившиеся батареями орудий.

«Да что может угрожать, на стерилизованной молниями поверхности?» - спрашивают замкнутых, бессловесных машинистов, практически превратившихся в замкнутую касту избранных.

«Не на поверхности» – сухо отвечают они, и уходят от дальнейших расспросов. Тысячи километров новых туннелей, в которые ныряют поезда, сокращая путь, объезжая горы, которые проще обойти, чем взрывать, или зоны с повышенной грозовой и иной, как любят говорить Дети Марса, активностью, тоже опасны.

И иногда, только лёгкие сейсмические толчки от залпов могущественных орудий, единственная весть, которую подают о себе ушедшие в обычный, казалось, рейс поезда, перед тем как исчезнуть навеки.

Что там? Спросите машинистов.

Или юг. Южный полюс, Зона, непроницаемый, меняющий цвета купол базы Адептус Механикус, три полосы обороны, сторожевые спутники – и единственное место планеты, над которым нет ни туч, ни гроз.

Что скрывает купол, покрывший весь Южный Полюс?

Впрочем, незачем идти так далеко. Города скрывают не меньше.

Выгоревший скелет Айвора и занявший всё чрево величайшего на планете, Чевитосткого пика, Гипокауст - единственный город, питающийся не чистым пламенем молний, а теплом геотермального якоря.

Выстроенный на дне чудовищного, оставленного неведомым оружием кратера Эриний, имя которого произносят только шепотом, если вообще рискуют произносить. Город, центром которого являются серые стены крупнейшей и страшнейшей тюрьмы-каторги, Лош.

Блистающий изысканно-утонченной архитектурой Уинзон - выстроенный неподалёку от Новой Столицы, как память о неповторимой красоте потерянного Осилиата, и как новая неофициальная резиденция Консулата.

Сам Эффес, укрытый саванном тумана, разжимающего свои кольца, плотно охватившие Новую Столицу, лишь дважды в сутки.

Эффес, выдержавший испытание ересью и войной.

Это было давно...

Старый Мор.

Тела прямо на улицах – никто не убирает их, некому, да и озон убил в воздухе всё живое, что могло бы их разложить. Но они разлагаются, в минуты, наполняя подземные стоки нечистотами.

Не спасали фильтры, лекарства, молитвы лишь отсрочивают конец. Город готовился к смерти, и Лорд-мэр, подчиняясь решению Консулата, уже открыл заглушку детонатора, готовясь обрушить громоотводы, и предоставить Гневу покончить с нечестием.

И в последнюю секунду с небес всё же сошли ангелы.

Серые доспехи и праведные клинки, против брони из слизи, и щупалец, сотканных из болезней.

Серые погибли все, бросив жизни на весы победы... Но и Великий Нечистый пал.

Руины помнили, не могли забыть огненный шторм испепеливший посланца Нургла.

Печати чистоты, плиты с именами погибших, а в центре - круг темноты, проплешина, на которой ещё можно было разглядеть тени изгнанного существа.

Впрочем, нет... Темноты уже нет. Слабое сияние исходит от покрывшихся наростами-глобулами камней.

Пергамент печатей крошился, отлетая дымными облачками пыли при каждом дуновении. Защищавший их слой пластика давно истлел, пожранный перенасыщенной озоном атмосферой, и некому было обновить защиту...

- Быстро же они забыли... Проклятье! - казавшийся прочным камень раскрошился от одного прикосновения, рассыпаясь на глазах съёживающимися, ломкими осколками.

- Проклятье... Оно повсюду, мастер - здесь всё покрылось этой дрянью!

Инквизитор стоял в блеске молний. Смотрел вверх. Потом мотнул головой, словно отказываясь от чего-то, и резко развернувшись, быстро начал продвигаться к арке выхода.

Позади, невидимая ни для людей, ни для машин, плыла и волновалась отпечатавшаяся на изолянте тень развоплощённого чудовища. Чудовища, нашедшего себе нового хозяина...

......

Примечания

*de visu и testibus - очевидец и свидетель

*Vale et me ama - Будь здоров, и люби меня (стандартная этикетная формула в конце письма).